Юлиана Суренова - По ту сторону гор

• Название: По ту сторону гор
• Автор: Юлиана Суренова
• Жанр: Фэнтези

---

— Ты что, с ума сошел? — склонившись над самым ухом брата, зашептал наследник. — Мы же теперь точно погибнем! Не успев ничего сделать!

— Мы в любом случае не успеем, — холодно отрезал Алиор. — Во сне мне являлся отец. И сказал, что на новолуние Альмира и все ее жители заснут ледяным сном.

— И ты поверил, что это правда?!

— А почему я должен не верить? У меня и прежде были пророческие сны.

— И ни один из них, в сущности, не сбылся!

Алиор нахмурился. Брат говорил те же самые слова, что приходили и ему в голову. Но одно дело соглашаться с самим собой и совсем другое — с тем, кто с тобой спорит.

— Тебе нужны доказательства? А не боишься, что они у нас будут слишком поздно для того, чтобы что-то изменить?

— Если то, что ты говоришь, правда, уже и так слишком поздно!

— Нет! Повелителю дня достаточно нескольких мгновений, чтобы все изменить!

— С чего ты взял, что он придет!

— А если и не придет! Я заключу сделку с властелином ночи! Пусть он выпотрошит меня, гадая по моим кишкам на имя того, кто помог мне пройти через горы! Я не стану сопротивляться, если он пообещает снять проклятье с Альмиры! Для него это пустяк — произнести пару заклинаний, и все.

— А зачем ему заключать с тобой сделку? — вмешалась в разговор братьев ведьма. — Если ты и так будешь у него в руках?

— Но я волен умереть, когда мне захочется. Я могу сделать это прежде, чем твой хозяин узнает имя. А могу и немного потерпеть.

— Чушь все это, — старуха устало потерла покрасневшие глаза.

— Возможно, — Алиор не собирался с ней спорить. — А, может, и нет.

Она развела руками, а затем, вздохнув, проговорила:

— Вот что, добрый молодец, давай-ка, для разнообразия, перейдем от слов к делу.

— Ты призовешь своего хозяина? — смело глядел прямо в глаза старухи, зная, что повелитель мрака не явится в полный солнечного света мир дня.

— Нет, — тонких бледных губ коснулась едва уловимая улыбка. — Я отведу тебя к нему. А вы, — она на мгновение повернулась к Альнару и Лиину, — отдыхайте пока, набирайтесь сил. И друзей своих дожидайтесь. Уж не знаю, кто из них придет первым. Если это будут разбойники — что же, не обессудьте.

— Нет! — Альнар рванулся вперед, заслоняя собой брата. — Ты не заберешь его, старуха! — в его руке блеснул нож.

— Такова твоя благодарность за исцеление? — с укором глянула на него та, однако при этом в ее глазах не было ни тени страха, скорее — какая-то игривая веселость. — Ох, дети, дети! Нашли с кем тягаться! Пытаться использовать ведьму в своих интересах! — и, прежде чем странники успели что-то предпринять, она исчезла во мраке, который, спустя короткое мгновение, растянулся в плащ и накрыл не успевшего не то что вскочить, но даже опомниться Алиора.

Глава 19

Мгновение — и мир вокруг юноши изменился до неузнаваемости. Летний лес, солнечный, несмотря на мрачный бурелом, окружавший плотной стеной жилище ведьмы, сменился ледяной пустыней.

Она блестела на солнце великим множеством переливавшихся всеми цветами радуги алмазов, от которых веяло холодом, таким сильным, что дыхание замерзало на губах. Ледяной воздух был тяжел, тягуч, словно загустевший сахарный сироп, так что не хватало сил втянуть его в себя достаточно, чтобы наполнить легкие. Маленькие же глотки-полувздохи были так суетно поспешны, что вносили нервозность в душу, заставляя ее трепетать в страхе перед тем, что ждало впереди.

От пустоты бескрайних просторов кружилась голова. Хотелось бежать прочь. И душа попыталась броситься на утек, устремившись к горизонту, но поскольку тело, удерживаемое на месте оказавшейся удивительно сильной костлявой рукой старой ведьмы, не могло последовать за ней, побег не удался.

— Пошли, — хмуро смерив смертного недобрым взглядом, проворчала она.

Однако стоило Аль-ми повернуться на ее голос, как он, вместо того, чтобы, выполняя волю старухи, двинуться вперед, замер с открытым ртом и вытаращенными глазами на месте ледяным изваянием.

Это было… Он даже не смог найти слов, чтобы назвать представшее перед ним строение. Оно превосходило по своим размерам царский дворец настолько же, насколько последний был больше крошечной лачуги нищего. Скорее, это напоминало гору, такую огромную, что ее вершина уходила за облака. И, все же, юноша сразу понял, что перед ним замок. Замок повелителя ночи.

В нем не было особой, завораживавшей красоты, когда и стены, и башни были для этого слишком мощными и тяжеловесными.

Кто бы ни построил этот замок, вряд ли он думал о чем-то кроме силы.

Хотя, начиная постепенно приходить в себя, во всяком случае, достаточно, чтобы сделать над собой усилие и задуматься, он вспомнил, что, согласно легендам, боги дня и ночи постоянно воюют между собой. А в эпоху битв любое жилище должно быть прежде всего защитной крепостью, способной выдержать осаду.

Эта мысль заставила юношу нахмуриться.

Если бы в Десятом царстве следовали старому правилу легендарных времен, возможно, кочевникам степи не удалось бы так быстро ее завоевать и разорить. Но нет, даже живя в постоянной угрозе вторжения, никому и в голову не приходило уродовать прекрасные творения человеческих рук, произведения искусств, которыми являлись дворцы и храмы, низводя их с небес на землю лишь затем, чтобы сделать неприступной крепостью.

Вместе с тем, подобное мощное защитное сооружение, каковым был замок повелителя ночи, не могло не натолкнуть гостя на мысль о страхе — Аль был совершенно уверен, что тот, кто строит для себя подобный замок, живет в постоянном страхе перед противником, который слишком силен, чтобы его было можно остановить в открытом поле.

Ему было приятно думать о том, что черный повелитель ночи на самом деле жалкий трус. Пусть. Пусть он боится. Всего и всех.

Юноша собирался воспользоваться этим, разжигая его страх до размеров безумной паники. И не важно, если ему самому придется броситься в созданный им костер вместо дров. Игра стоила свеч, ведь в его положении любой поступок был лучше бездействия.

Пусть злодей собственными руками уничтожает своих слуг — тем легче повелителю дня будет с ним справиться. А без покровительства своего господина снежные кочевники не страшны.

К тому же, бог дня будет благодарен Алю за помощь и не обойдет юношу своим вниманием. Тому же было нужно такую малость — всего лишь, чтобы его научили творить чудеса. Всего лишь — потому что разве не это извечная цель любого мастера — обрести ученика?

Думая обо всем этом, Алиор шел, кутаясь в свои фантазии как в шерстяной плащ, и потому, наверное, не чувствовал холода того мира, в который попал. И не важно, что его щеки раскраснелись, а спутанные ветром волосы покрылись сединой инея. Он ведь этого не видел, не знал. А для человека нет ничего важнее его собственных ощущений. Так погруженный в молитвы богам небес и земли жрец идет по раскаленным углям, не чувствуя пламени под своими босыми ногами.

Между тем ведьма, ни на мгновение не выпуская плеча юноши из своих цепких пальцев, подталкивая его, понукая идти, когда тот незаметно для себя замедлял шаг, подвела гостя к вратам замка своего повелителя.

Они были такими же огромными, как и все в крепости, так что рядом с гигантскими створками человек казался маленьким, как муравей, заползший на крыльцо.

Золотые, покрытые причудливой чеканкой и множеством искусно граненных драгоценных камней, врата сверкали так ярко, что казалось, будто их металл заключал в себе языки того пламени, в котором были рождены.

"Конечно, эти врата призваны показать пришельцу его ничтожность рядом с тем, что находится за ними. Унизить, бросить в грязь и растоптать… — подумал он и тотчас выпрямился, с долей высокомерного презрения откидывая назад голову. — Не выйдет! Пусть я — песчинка у подножия этой горы, но мне под силу сделать так, чтобы гора рухнула", — он еще не знал, как, но был уже уверен, что не остановится, пока не отомстит. Всем. И снежным кочевникам, и их повелителю — богу ночи.

И не важно, что там говорила ведьма. Кому больше веры: служанке владыки ночи или собственным глазам? Как раз в тот миг, когда они с ведьмой подошли к вратам, створки чуть шевельнулись, раскрываясь, но не полностью, нараспашку, а лишь чуть-чуть, образуя крошечную щель, ровно такую, чтобы в нее могли протиснуться выезжавшие из замка всадники.

Их было трое. Одежда не оставляла никакого сомнения, что это были проклятые кочевники. Только они носили длинные, прорезанные с четырех сторон до самого пояса не то шубы, не то халаты из прекрасно выделанного густого северного меха, и надвинутые на брови меховые шапки — наверху твердые, с острыми выступами на затылке, совсем как колпаки жрецов, внизу же — мягкие, гибкие, с такими же разрезами, как у шуб, они спускались до самых плеч, закрывая от мороза и ветров не только уши, но и шею. Только их сапоги, выделанные не из кожи, а все того же меха, имели на носке нечто вроде узкого загнутого вверх крючка, которым всадники цеплялись за плотные кожаные петли, прочно приделанные к кускам меха, прикрывавшим спины и бока их коней.