Мауно Йокипии - Финляндия на пути к войне

• Название: Финляндия на пути к войне
• Автор: Мауно Йокипии
• Издательство: Издательство «Карелия»
• Жанр: История
• Год: 1999
• ISBN: 5-7545-0735-6

Работа видного финского историка Мауно Йокипии посвящена финско-германскому военному сближению и сотрудничеству на относительно коротком этапе европейской истории (март 1940 — июнь 1941 г.). Вопреки распространенной концепции «сплавного бревна» о якобы непроизвольном вступлении Финляндии в войну против СССР, солидная документальная основа исследования позволила автору прийти к выводу о сознательном и последовательном военно-политическом сближении Финляндии с гитлеровской Германией с целью нападения на Советский Союз.

---

Старые идеи о возможном военном сотрудничестве между Швецией и Финляндией, особенно по вопросу о безопасности Аландских островов, стали актуальными в начале мая 1941 г., после визита министра иностранных дел Гюнтера в Хельсинки. Военные планы шведского флота и военно-воздушных сил были уже готовы (база Ханко, между прочим, была в числе объектов шведских бомбовых ударов!), когда правительство предоставило сухопутным войскам право окончательно отработать операцию «X» или план реального участия шведской армии в оккупации Аландского архипелага в случае войны. Он был готов к середине июня 1941 г., но к тому времени из всего этого плана выпал внешнеполитический блок, поскольку выяснилось, что Финляндия более не стремится к безусловному нейтралитету скандинавского типа, а желает добиться возвращения своих территориальных потерь при германской поддержке.

Новый шведский посол в Хельсинки К.-И. Вестман быстро установил прекрасные личные отношения с нужными людьми и уже в конце весны смог поставлять своему правительству первоклассную информацию о росте прогерманских настроений в Финляндии. Шведская радиоразведка к тому же сумела в это время раскрыть германские шифры, с помощью которых как дипломатические, так и военные сведения читались подобно открытой книге. Так, информация о только что начинавшейся переброске немецких войск в Лапландию была предоставлена шведскому правительству уже 5 июня, т. е. за четыре дня до того, как она поступила финскому кабинету! И когда Финляндия промедлила проинформировать об этом транзите своего соседа, Швеция 9 июня ясно выразила свое неудовольствие его замалчиванием. Шведский посол в Хельсинки и военный атташе имели возможность подробно следить за последующим развитием событий, в частности, за ходом мобилизации. Поэтому в шведских правящих кругах никогда не верили в то, что Финляндия оказалась «втянутой» в войну-продолжение.

Аналогичная картина складывалась во взаимоотношениях Финляндии с Англией. На исходе зимы к нейтральной Финляндии относились еще вполне благожелательно. Английский посол Верекер даже пытался 28 апреля 1941 г. предложить Форин Оффису план, по которому он поддерживает возвращение Финляндии района Ханко или Выборга, если та останется в западном лагере и сохранит согласие с Советским Союзом. Эта инициатива осталась, однако, без последствий. Затруднения финнов с импортом товаров через Петсамо Верекер неоднократно предлагал смягчить, но Форин Оффис не захотел продавливать это решение через неподатливую позицию министерства военной экономики (MEW). Лимиты на судоходство оставались мизерными и в результате позиции Англии в Финляндии постепенно сокращались. В конце мая 1941 г. Маннергейм заявил послу США о том, что рано или поздно нападение Советского Союза будет неизбежным. Верекеру он заметил, что в отличие от политиков, он никогда не одобрял передачу Ханко Советскому Союзу и предоставление ему права транзита в этот район. Рюти со своей стороны признал 5 июня факт поездок высших офицеров в Германию и предсказывал в связи с этим оживление перевозок в Лапландию в ближайшее время.

Внимание и критика со стороны английского посольства в Хельсинки усилились, когда в него со всех сторон стали поступать сенсационные сведения о перевозках. Англичане еще весной наряду с имевшимися тремя консульствами (Торнио, Рованиеми, Петсамо) установили более десятка наблюдательных пунктов вдоль Полярной автотрассы и железной дороги (даже к югу от Оулу), которые следили за тем, чтобы грузы, поступавшие через Петсамо, не попадали в руки немцев. Теперь от них поступала свежая и точная информация о прибытии двух немецких дивизий и о всякого рода передвижениях. И поскольку все это не вписывалось в рамки соглашения о транзите, Англия — на основе точных и верных сведений — 14 июня 1941 г. аннулировала все права Финляндии на судоходство в Петсамо.

Очевидно по требованию Германии, финны стали 12 июня требовать удаления английских наблюдателей с Полярной автотрассы. Английское решение о прекращении судоходства было использовано задним числом в качестве обоснования такого требования. Несмотря на протесты Англии, ее наблюдатели под конвоем полиции были доставлены 18 июня 1941 г. в Хельсинки, а с 18 по 22 июня были выдворены и официальные английские консулы. Демарши Англии приобрели острый характер — названные события получили наименование «консульского кризиса». Посол Верекер предложил Форин Оффису закрыть все финляндские консульства во всей Британской империи за исключением Лондона, а финских граждан собрать в специальные лагеря! Посол Финляндии в Лондоне Грипенберг совершенно не знал что делать, поскольку финское министерство иностранных дел не проинформировало его должным образом о всем этом деле, или сделало это достаточно тенденциозно (ср. плохую информированность Паасикиви в Москве!). Начало войны, тем не менее, изменило общую ситуацию, и прошлое было забыто. Поскольку английское посольство 25 июня 1941 г. смогло подтвердить, что советско-финляндская война действительно началась в результате русских бомбардировок, Англия сохранила мирные отношения с Финляндией. Дружественная по сути дела Финляндия не нужна была Англии в качестве ее противника.

Ближайшие зарубежные страны, Швеция и Англия, знали в июне 1941 г. очень хорошо о том, как Финляндия оказалась в состоянии войны, финскому же народу об этом ни тогда, ни позднее не сообщалось. Видимо поэтому собственный вклад Финляндии в эти события у нас еще до сих пор выявлен не полностью.

Политическая обстановка в Финляндии в июне 1941 г. быстро эволюционировала в сторону войны. На упоминавшиеся выше дипломатические запросы Финляндии о внешнеполитических гарантиях, границах, обеспечении зерном и т. д. Германия предоставила «очень благоприятный» устный — как его охарактеризовал Кивимяки — ответ Вейцзекера от 10 июня 1941 г., который был передан президенту Рюти. По вопросу о границах Финляндия направила в Германию около 14 июня дополнительные сведения, подготовленные по просьбе Рюти профессором Ялмари Яккола и представленные в виде пространной памятной записки. Во время войны она была опубликована на многих языках отдельной книгой под названием «Восточный вопрос Финляндии». В ней предлагалось присоединить Восточную Карелию по границе «трех перешейков» и провести новую финнизацию путем широкого перемещения населения. По этому поводу министр иностранных дел Риббентроп сразу же после начала Барбароссы 22 июня — за три дня до вступления в войну Финляндии — публично заявил Кивимяки, что «пожелания Финляндии относительно границ будут исполнены». К тому же Германия уже 19 июня обещала Финляндии недостающее количество зерна. Дипломатия удалась на славу.

К июню 1941 г. относится также попытка Финляндии воспользоваться благосклонностью Германии и получить на период войны морской порт, расположенный западнее уязвимого Петсамо. Им мог стать старый Шиботн, или торговый рыбачий причал на берегу Атлантики, в конечной точке строившейся автомобильной дороги от реки Торнио до Килписъярви. Совместно с Германией его можно было превратить в современный океанский порт. По предложению министерства иностранных дел, Государственный Совет Финляндии создал 29 мая 1941 г. секретную и авторитетную комиссию для рассмотрения данного вопроса. Она представила свои заключения 10 июня. И хотя этот план не был осуществлен, в принципиальном плане следует отметить, что Финляндия согласилась вести по этому важному территориальному вопросу Норвегии переговоры со страной-оккупантом.

Из буржуазных партий крайне правая ИКЛ традиционно стояла на позициях Великой Финляндии. От некоторых помощников, приданных в конце мая 1941 г. профессору Яккола, она уже на раннем этапе почувствовала, откуда дует ветер. Партия выразила свои прогерманские симпатии в частности тем, что от имени финского народа послала 23 июня 1941 г поздравительную телеграмму Гитлеру, за два дня до вступления в войну Финляндии. Консервативная партия Национальной коалиции поддерживала правительство, хотя в ней слышались голоса, призывавшие к сдержанности и не делить шкуру неубитого медведя. Войонмаа относил Прогрессивную партию, несмотря на то, что ее представитель являлся президентом страны, к демократическому крылу, поскольку часть ее членов очень сочно критиковала правительственную политику умолчания. В Аграрной союзе, особенно в возглавлявшемся Ниукканеном его карельском крыле, напротив, господствовал дух Великой Финляндии. Подавляющее большинство Шведской народной партии — несмотря на внутреннюю оппозицию, которая придерживалась прогерманской ориентации — осуждало правительство как за его внешнеполитический курс, так и за программу срочного обустройства переселенцев.

Социал-демократическая партия Финляндии — крупнейшая партия страны (коммунисты были запрещены) — в известной мере несла ответственность за направление государственной политики, поскольку она блокировалась с теми силами, у которых в итоге оказалось большинство в парламенте. Руководство социал-демократов вместе с руководством некоторых других рабочих организаций созвало 19 июня 1941 г. «нейтральное совещание» левых сил, которое подготовило умеренное заявление, предназначенное для президента. Но поскольку они не предприняли каких-либо решительных мер против очевидной прогерманской ориентации (требования смены правительства или запросы в парламенте), они тем самым молчаливо одобряли избранный курс. Таннер, подчеркивавший единство партии, спас своими действиями правительство и несет, таким образом, свою долю ответственности за действия его руководящей верхушки, в состав которой он входил на правах «приглашенного со стороны», а не как член кабинета.