Питер Бискинд - Беспечные ездоки, бешеные быки

• Название: Беспечные ездоки, бешеные быки
• Автор: Питер Бискинд
• Издательство: АСТ, Харвест
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-044733-6, 978-985-16-2169-5

В 1969 году малобюджетный байкерский фильм «Беспечный ездок» потряс Голливуд невероятным прокатным успехом и возвестил о начале новой эры. Это было время, когда молодые и талантливые режиссеры Скорсезе, Коппола и Спилберг вместе с новым поколением актеров, среди которых Де Ниро, Пачино и Николсон, стали влиятельными фигурами в кинематографе и создали современную киноклассику. Основанная на сотнях интервью самих режиссеров, продюсеров, звездных актеров, их агентов, сценаристов, руководителей студий, жен и экс-жен, эта книга — исчерпывающий и откровенный рассказ о последнем «золотом веке» Голливуда.

---

Так или иначе, Олтмен контракт подписал. Однако шеф отдела материально-технического обеспечения Льюис Мерман, по прозвищу «Док», вознамерился указать «мастеру» на его истинное место и сказал: «Ему нас не задавить». Несмотря на повальное присутствие во главе компаний режиссёров «нового» Голливуда, среднее руководящее звено, начальники отделов и цехов — операторского, осветительного, монтажного, звукорежиссёрского и т.д. — были ветераны, то есть люди, привыкшие работать по старинке. Они настаивали на том, чтобы фильмы ставились как раньше — на студийном оборудовании, пусть и допотопном, с привлечением съёмочных групп, входивших в профсоюз. Увещевания вроде тех, что снимать можно дешевле и быстрее, если привлекать небольшие коллективы, в том числе из местных специалистов, и использовать более лёгкое переносное оборудование, не действовали. Да и зачем им было рубить сук, на котором они просидели всю свою жизнь. Хоппер был прав, когда говорил, что фильмы, стоившие меньше миллиона, подрывали систему. В припадке гнева Олтмен нацарапал на листе бумаги — «Роберт Олтмен не будет ставить «М.Э.Ш.». Транспарант был повешен на стене ванной комнаты. Как-то ночью Кэтрин позвонила Литто домой в Бенедикт-Каньон:

— Плохие вести. Боб всю ночь не ложился. Он отказывается от картины.

— Что ты говоришь?

— Он только что поехал к тебе сказать, что не будет ставить картину. Не знаю, как будем жить, мы по уши в долгах.

— Успокойся, Кэтрин, никуда он не денется.

— Ты уверен?

— Ещё бы! Он задолжал мне слишком много, чтобы кочевряжиться!

На аллее перед домом притормозила машина. Вошёл Олтмен:

— Джордж, я не хочу ставить этот фильм. Сначала мне дали 65 дней, теперь остаётся только 45, что за дела! Больше не могу терпеть подлеца Мермана. Он диктует мне, как снимать эпизод, я снимаю, а следующая съёмка только через 3 недели. Вот здорово было на съёмках «Холодным летом в парке», сам себе режиссёр!

— Знаю, тебе понравилось. Зато Дон Фактор до сих пор не отбил свои деньги, а было-то всего 500 тысяч!

— Так он же не разрешил ставить, как хотел я. Нет, мне нужен свой оператор, свой художник-постановщик. Хочу снимать на натуре, в Англии, Сиэтле…

— А если на ранчо «Фокс» в Малибу, всё-таки уже не студия?

— Хорошо, пусть будет Малибу.

— Послушай, всё, что ты сказал, звучит вполне разумно. С чего ты взял, что компания не согласится?

— Чёртов «Док» Мерман…

— Чёртов «Док» Мерман не твой продюсер. Поговори с Инго.

И Преминджер проследил, чтобы Олтмен получил всё, что просил.

Подбирая актёров, Олтмен постарался обойтись без звёзд, ограничившись приглашением Эллиотта Гулда, номинировавшегося на «Оскара» за роль в фильме Пола Мазурского «Боб и Кэрол, Тед и Элис», и Дональда Сазерленда. Оба считались характерными актёрами. Олтмен рассуждал так: «С неизвестными актёрами гораздо приятнее работать, чем со звёздами первой величины. Меньше шансов самому оказаться на посылках». Из 28 актёров, имевших по сценарию слова, половина попала на съёмочную площадку впервые. Олтмен, как и другие режиссёры «нового» Голливуда, считал, что звездой должен быть фильм, или, что ближе к сверхзадаче, — сам режиссёр. Многие из режиссёров 70-х (Олтмен, Скорсезе, Вуди Аллен) создали так называемые репертуарные компании — с постоянным составом актёров и специфическим подходом к выбору материала.

Олтмен поддерживал вокруг себя непринуждённую, без лишней помпы атмосферу. Многим это пришлось по душе. Просмотры отснятого за день материала, куда приглашался весь коллектив, проходили как вечеринки, где и актёры, и съёмочная группа могли расслабиться, выпивая и покуривая «травку». И всё же не все актёры доверяли Олтмену. «Мне нравятся его работы, но как человек он мог вести себя просто омерзительно, жестоко манипулируя людьми, — вспоминает комедиограф и актёр Карл Готтлиб, снявшийся в совсем маленькой роли анестезиолога — «красавчика Джона». — Вопреки расхожему мнению, он ненавидит актёров. Он им не платит, все работают за минимум [61]. Ещё хуже то, что Олтмен не даёт им на площадке раскрыться, всегда обрывает на полуслове».

На 39-й день съёмок в павильон пришёл Литто и сказал:

— Через неделю здесь придётся заканчивать.

— Я закончу через два дня, — сказал Олтмен.

— Что?

— Жду, не дождусь, чтобы свалить из этой чёртовой студии! Уже после окончания съёмок, на этапе доводки материала, узколобые чиновники продолжали чинить Олтмену препятствия. Как-то в монтажную, где режиссёр и его монтажёр Дэнфорд Грин занимались просмотром материала, зашёл начальник послесъемочного процесса и, увидев Олтмена, произнёс:

— Отойди от «Мовиолы» [62]. Кроме монтажёра аппаратуру никто не смеет трогать, а ты — не монтажёр.

— Буду трогать всё, что захочу — отрезал Олтмен и снова запустил плёнку.

Стоит заметить, что на стенах в монтажной были развешаны фотографии соблазнительных красоток. Так вот на следующий день Олтмену и Грину было направленно письменное распоряжение, предписывающее немедленно убрать со стен монтажного зала компании «20-й век — Фокс» все изображения обнажённого женского тела. В ответ Олтмен прямиком направился в студию звукозаписи, где наговорил содержание меморандума на плёнку. А в картину эта запись вошла в виде объявления по громкоговорителю: «Внимание, внимание. В соответствии с приказом командира, просим снять все изображения… Спасибо».

В фильме «М.Э.Ш.» было много такого, что раздражало руководство «Фокс». Занук и Браун просматривали свежий материал из «М.Э.Ш.» одновременно с нарезкой из картины «Паттон». Несомненно, Гулду и Сазерленду до Джорджа Си Скотта, исполнявшего роль генерала Паттона было далеко. А сам «М.Э.Ш.» был полной противоположностью «Паттона». Продюсеры, сидевшие в глубине просмотрового зала, переглянулись и тяжело вздохнули. Их приводили в ужас отсутствие фокуса, обилие сквернословия и обнажённой натуры, реки крови, заполнявшие экран в эпизодах в операционной. «Впервые на экране окровавленный солдат на операционном столе произносил: «Сестричка, пожалуйста, убери свою грудь, она мне вид загораживает», — замечает Литто. Кстати, также впервые в фильме одной из крупнейших киностудий было произнесено нецензурное выражение.

«Занук представил список из 30-ти замечаний, обязательных изъятий и переделок, — продолжает Литто. — По сути дела, он требовал перемонтировать картину заново». Повезло, потому что начальство как раз собралось в район залива Сан-Франциско на одну из игр стэнфордцев. Преминджер убедил Занука устроить предварительный просмотр именно в Сан-Франциско. Рассказывает Литто: «В тот вечер в зале я сидел как раз за Диком и Дэвидом Брауном. Напряжение было жуткое, потому что они заявили, что посмотреть — посмотрят, а потом порежут всё на куски. Первым показывали «Буч Кэссиди и Сандэнс Кид». Вторым шёл наш фильм. Во время эпизода операции, с которого и начинается картина, зал покинуло человек пять, через несколько минут — ещё пять зрителей, а потом вообще человек двадцать. Я начал съезжать вглубь кресла, а под ложечкой засосало. «Боже праведный, — спросил я себя, — картина ведь отличная, почему они уходят?». Ну, наконец-то, в сцене, когда герои угоняют джип, люди захлопали, значит — понравилось. Потом ещё аплодисменты, уже активнее. В какой-то момент чуть ли не весь зал встал и начал без устали аплодировать стоя. Минуте на двадцатой просмотра Дик повернулся ко мне и сказал:

— Джордж, это — хит!

— Ладно, негодник, теперь ты проценты заплатишь, — заметил я, вновь заняв в кресле подобающую моменту позу».

Кто-то из «шишек» «Фокс» решил, что Олтмен собрал в зале своих друзей, поэтому было решено провести ещё один просмотр, теперь в Нью-Йорке, для самого хозяина. Рассказывает Олтмен: «Дэррил Занук пришёл с двумя французскими шлюхами лет по двадцать. Когда лента кончилась, он говорит мне: «Всё переделаешь», а девчонки в один голос: «Нет-нет, картина великолепная». Так «М.Э.Ш.» разрешили выпустить в том виде, в каком я его сделал».

Полин Кэйл «М.Э.Ш.» полюбила сразу и назвала картину «лучшей военной комедией Америки с момента появления звукового кино», ознаменовав своей рецензией начало пятилетнего «любовного романа» критика и режиссёра. Она добивалась от знакомых критиков благосклонных отзывов и очень быстро подружилась с Бобом и Кэтрин. Бывая в Лос-Анджелесе, она обязательно навещала офис режиссёра, ходила с ним обедать. «Оба были не худыми ребятами, — вспоминает Томпсон. — Она любила Боба, Боб обожал её. В общем, она была своя в этой команде». С его мнением соглашается и Джоан Тьюкесбери: «Боб вживую приобщал её к кинопроцессу, потому она часто бывала на съёмочной площадке».

«М.Э.Ш.» собрал в прокате 36,7 миллиона долларов и в 1970 году стал третьим, уступив только «Истории любви» и «Аэропорту». Фильм выдвинули в пяти номинациях на премию «Оскар», в том числе в категории «Лучший фильм» и «Лучшая режиссёрская работа». Особенно большим успехом «М.Э.Ш.» пользовался в Европе, способствуя росту антиамериканских настроений. Даже несмотря на то, что по сюжету события происходят во время войны в Корее, он воспринимался как пощечина США за вторжение во Вьетнам.