Анатолий Вахов - Трагедия капитана Лигова

• Название: Трагедия капитана Лигова
• Автор: Анатолий Вахов
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1986

Анатолий Алексеевич Вахов — известный дальневосточный писатель, автор книг «Ураган идет с юга», «Вихрь на рассвете», «Пленники моря», многих повестей и рассказов. Дилогия «Трагедия капитана Лигова» повествует о некоторых драматических страницах начала русского китобойного промысла на Дальнем Востоке.

---

Проходил год за годом, и вот наступила сегодняшняя ночь. Когда Дэй увидел в бухте Счастливой Надежды «Блэк стар» капитана Стардсона, он почувствовал тревогу. Все ему казалось подозрительным. И то, что шхуны вошли в пустынную бухту, хотя здесь нечего было делать, а на море стояла хорошая погода, и то, что Тернов не разрешил матросам сойти на берег, размять ноги, а щедро стал всех поить ромом.

Тернов никогда не отличался щедростью, а тут — пей ром, сколько душе угодно. Лэрри всегда был сдержан в отношении спиртного, а в этот раз он не мог выпить и глотка.

Он лежал на своей койке и смотрел на пьющих матросов. Тусклый свет лампы освещал их возбужденные лица. Лэрри никак не мог уснуть. Наконец, после настойчивых предложений товарищей, он выпил кружку рому. И только стал засыпать, как в каюте раздался выстрел, за ним — второй, третий…

В дверях стояли четверо. И хотя каждого из них Лэрри прежде хорошо знал на «Ирокезе», сейчас он не мог узнать ни одного. Бежавшие каторжники хладнокровно расстреливали русских матросов.

Лэрри прижался к койке, стараясь быть незамеченным. Его счастье, что он лежал в темном углу. Дэй понимал, что ему осталось жить всего несколько минут, а может, и секунд. Его не пощадят. Он стремительно бросился с койки к столпившимся у дверей американцам и прорвался на трап. Его бегство было столь неожиданным, что никто из каторжников не успел в него выстрелить. Дэй выбежал на палубу, сбил дверью кого-то с ног и прыгнул за борт. Вслед ему стреляли. Одна пуля попала в спину.

Лэрри быстро доплыл до берега, но, выйдя из воды, почувствовал сильную боль в спине. Он дошел до зарослей кустарника и повалился на землю.

С рассветом Дэй пришел в себя и, прячась, осматривал бухту. В ней уже не было ни «Ветра», ни «Норда», стояли лишь «Блэк стар» и «Аргус». Дэй вспомнил подробности ночи и понял, что русские шхуны захвачены американцами. Лэрри не знал, что делать. Выходить из своего укрытия он опасался.

Рана больше не кровоточила, но Дэй ощущал большую слабость и резкую боль. Он то погружался в полузабытье, то приходил в себя. И вот в один из таких проблесков сознания Лэрри увидел в бухте клипер и китобойное судно, а на берегу кем-то брошенную шлюпку.

Это было спасение…

Лэрри закончил свой рассказ, в лазарете стало тихо. Клементьев сидел потрясенный. Да, сомнения нет. Команды двух шхун перебиты…

Лэрри задремал. Клементьев тихо вышел. Он долго смотрел на «Блэк стар», на «Аргус». К нему подошел Рязанцев.

— Теперь вы знаете, что здесь произошло?

— Да. Это страшно! — Клементьев помолчал и воскликнул: — Неужели на такое способны люди!

На клипер вернулся лейтенант с «Аргуса». Он доложил:

— Тернов бежал со шхуны до нашего прихода. На «Аргусе» оставлен конвой.

…Перед заходом солнца Рязанцев и Клементьев в сопровождении боцмана и Мэйла поднимались на сопку Изумрудную к могилам Марии, Лизы и четырех матросов, погибших в бою с «Блэк стар».

Молча прошли они мимо груды камней, оставшихся от жиротопных печей, миновали развалины дома и барака.

Наконец спутники достигли вершины сопки, где так любили бывать Лигов и Мария. Время почти сравняло с землей могильные холмики, а камни с высеченными надписями покрывал серо-зеленый мох. Моряки обнажили головы.

Ходов молча достал нож и, став на колени, принялся очищать надгробные камни от мха. К нему присоединился и Мэйл, Все молчали. Солнце было у самого горизонта и скользило по морской синеве бронзово-пурпурными лучами. От скал на бухту ложились черные тени. — Все! — тихо произнес Ходов, поднимаясь с колен.

Моряки прочитали надписи на камнях. Рязанцев сказал:

— Погода портится. Будет шторм. Смотрите, какой закат.

— Да, будет большой шторм. — Клементьев взглянул на могилы и первым стал спускаться с сопки. Шел он твердо, прямо, чуть нахмурив свои широкие черные брови. Глаза его смотрели с той особой сосредоточенностью, какая бывала у него во время шторма у штурвала.

3

— Фердинандо! — Дайльтон поднял бокал шампанского. — Я хочу выпить за тебя и за себя, за всех людей нашей хватки, черт возьми! Я не знаю, будут ли еще в наших Штатах крепкие парни, но что с нас могут брать пример, как надо делать дело, так же верно, как то, что ты — Фердинандо Пуэйль! Будь здоров, дружище!

Джиллард с удивлением смотрел на президента компании, старался понять, говорит ли тот искренне или, как обычно, хитрит. — Сегодня гуляем. К черту дела! Пейте, — продолжал Дайльтон, — а затем Уильям свезет нас в одно местечко. Ха-ха-ха! Высокий крахмальный воротничок подпирал подбородок Дайльтона. Фрак с астрой в петлице отлично сидел на президенте. Сегодня Дайльтон выглядел моложе, чем обычно. Да и было отчего помолодеть президенту компании. Сразу столько удач!

«В сорочке родился», — подумал Джиллард, и ему стало немного жаль себя. Мечтал о большой дипломатической карьере, а стал мелким интриганом с большим жалованьем. Впрочем, за плохо пахнущие дела всегда щедро платят.

— Фердинандо! — вновь начал Дайльтон. Было необычно, что президент называет испанца по имени.

А Пуэйль сидел, развалясь, поглаживая узенькую полоску усов. Его желтое лицо с темными глазами расползлось в улыбке. Уильям испытывал зависть к Пуэйлю. Было же отчего Дайльтону так разнежиться и вспомнить имя Пуэйля. Вот он говорит: — Фердинандо, ты оказал большую услугу, и я должник. Да, я должник. Хочешь, очень дешево уступлю тебе две шхуны? Русской постройки. Новые, быстроходные. Ребята пересекли на них лужу от сибирских берегов до Фриско на шесть дней быстрее, чем обычно ходят мои суда.

— Русские? — Испанец явно заинтересовался.

— Я же лет тридцать тому назад не спрашивал, откуда у тебя было несколько крупных алмазов, — вывернулся Дайльтон.

Пуэйль усмехнулся, вспоминая молодые годы. Чего только не было! Дайльтон отпил шампанского:

— Ну, берешь шхуны?

— Значит, у русских на два судна стало меньше, — отговорился Пуэйль, выигрывая время, чтобы обдумать предложение президента.

Дайльтон выпрямился в кресле. С лица его сбежало безмятежное выражение. Он отодвинул от себя бокал и спросил Джилларда:

— Был в Англии в восемнадцатом веке министр Вальполь?

— Да, — удивился осведомленности Дайльтона советник.

— Так вот, он говорил: если Россия примется за умножение своих купеческих кораблей, падут Англия и Голландия, а я добавлю — и наши Штаты! Запомните это и никогда не позволяйте русским обгонять себя!

В просторном кабинете лучшего ресторана Сан-Франциско «Золотые ворота» наступила тишина. Шелковая пурпурная обивка стен, хрусталь, фарфор и серебро на столе, цветы в китайских вазах располагали к благодушному настроению. Джиллард игриво начал:

— Жаль, что на русских шхунах не оказалось русских девиц. Они, знаете ли…

— Баб вам хватит и здесь, — оборвал его Дайльтон. — А вот китобоец этого русского, как его…

— Клементьева, — подсказал Пуэйль.

— Да, его, — Дайльтон снова взялся за бокал, — должен быть у нас. Мы построим флотилию таких китобойцев, как «Геннадий Невельской». — Президент компании хорошо запомнил это название. Оно было выведено по латыни на каждом листе чертежей, которые достал в Норвегии Пуэйль. — Только у меня должны быть такие быстроходные китобойцы!

— За новую флотилию! — поднял бокал Пуэйль.

Ни президент, ни его собеседник не знали, что Пуэйль смеялся над ними. Копии чертежей китобойца «Геннадий Невельской» уже лежали в сейфах японской китобойной компании «Тойо — Хогей — Кабусики — Кайша».

— За твой удачный рейс! — ответил Дайльтон. — За дважды удачный, нет — за трижды удачный!

«Почему трижды? — насторожился Джиллард, аккуратно разрезая янтарный ломтик ананаса. — Чертежи китобойца — раз, акции новой норвежской компании «Вега» — два, а что же третье?» Но сколько ни думал советник, догадаться не мог. Его встревожило поведение патрона, но Джиллард не подал и виду. Он оживленно воскликнул:

— За все наши рейсы при попутном ветре!

…Через несколько дней Дайльтон сидел в своем кабинете с сыном. За минувший год юноша вытянулся, стал больше походить на отца. Такой же поджарый, высокий, с теми же жесткими чертами лица, с холодными глазами в белых ресницах…

— О том, что ты видел, что делал во время рейса, никогда и никому не говори. Я хочу, Ран, чтобы ты стал настоящим мужчиной, с железными мускулами, с точным глазом, чтобы от твоего удара никто не поднимался. Если хочешь, чтобы твое дело процветало, запомни. — Тут Дайльтон сделал паузу, а потом неторопливо, отчетливо проговорил: — Запомни — никогда не жалей людей и не делай для них ничего хорошего. Бойся людей, ни с кем не дружи!

— В книгах… — начал Рандольф, но отец остановил его жестом руки:

— Я знаю, ты сейчас скажешь, что в книгах учат другому. Так это книги для тех, кто будет служить тебе. Осенью ты поступишь в Эвритаунский коммерческий колледж. Там ты должен поставить себя так, чтобы товарищи тебя боялись, а учителя обучали всему, что они знают. Я денег не пожалею!