Тоби Грин - Инквизиция: царство страха

• Название: Инквизиция: царство страха
• Автор: Тоби Грин
• Издательство: ООО «Изд-во ACT»; ООО Изд-во «ACT МОСКВА»
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-061074-7; 978-5-403-01989-7

Святейшая католическая инквизиция. Словосочетание, на века ставшее символом подавления свободной мысли, ужаса, тотальной слежки, безжалостных пыток…

Но сколько правды за этими чудовищными мифами?

Почему современники — особенно вначале — вовсе не считали инквизицию ни пугающей, ни несправедливой?

Почему именно инквизиция всемерно поддерживала путешествие Колумба?

И правда ли, что в действительности инквизиторы сплошь и рядом выполняли обычные полицейские функции?

Против кого и чего сражались инквизиторы? По какому принципу строилась их сложная, разветвленная организация?

И как удалось инквизиции продержаться столь долго?

Об этом рассказывает Тоби Грин в своей оригинальной и удивительно интересной книге!

---

В холмах Страны Басков, расположенной немного южнее границы с Францией, в начале XVII века внутренние конфликты достигли наивысшего предела. Междоусобиц происходило множество. Но если в Арагоне и Валенсии внутреннее напряжение нашло выход в изгнании морисков, в Стране Басков такой возможности было. Посему этого врага (который оказался вездесущим и готовым нанести неожиданный удар в любой момент) обнаружили в результате открытия шабаша ведьм.

Ведьмы, собравшись на свой шабаш, делали страшные набеги на общины в этих изолированных районах, согласно детальному описанию, приведенному одним из представителей инквизиции.

Чиновник инквизиции рассказал, каким образом к тем, кто решил стать ведьмой, за два или три часа до наступления полуночи в выбранную ночь являлся кто-то из шабаша. Пришедшая «смазывала им кисти рук, виски, грудь, гениталии и ступни ног какой-то липкой темно-зеленой жидкостью, а затем забирала этого человека с собой в полет по воздуху, вылетая через дверь или окно, которое открывал для них дьявол»[1367].

Перед собравшимися на шабаш в кресле из золота и темного дерева, похожем на огромный трон, появлялся дьявол. У него было безобразное и печальное лицо. По виду «он напоминал чернокожего человека в короне с небольшими зубцами и тремя большими рогами, похожими на тараны. Два из них располагались по бокам, в один — на лбу. Этими рогами он освещал всех, кто присутствовал на шабаше. Исходивший свет был ярче лунного»[1368].

Едва ли удивительно, что большинство людей, которые встречались с дьяволом, страшно пугались. Когда последний начинал говорить, его голос напоминал истошные крики мула. Казалось, что он всегда чем-то недоволен, выражение его лица всегда казалось меланхолическим, а голос — печальным. Этого в сочетание с его «круглыми, огромными, открытыми, сверкающими и ужасающими глазами», с козлиной бородкой и козлиным же торсом, оказалось вполне достаточно, чтобы напугать большинство людей[1369]. Они обожали его, целовали ему левую руку, рот, грудь и гениталии, а затем поднимали его хвост и целовали безобразный, грязный и вонючий зад.

Затем дьявол делал отметку ногтем на вновь обращенном, пуская кровь. Он давал ему жабу в качестве демона-хранителя. Вновь обращенный вместе с остальными ведьмами пускался в пляс вокруг костра, где все они предавались греховным утехам под звуки флейт и тамбуринов. Это продолжалось до наступления рассвета[1370].

Рассказы такого типа встречаются и в наши дни, особенно, если припомнить «Суровое испытание» — описание Артура Миллера охоты на ведьм в Салеме (Массачусетс). Классическая пьеса Миллера, написанная частично в качестве комментария к Америке эпохи Маккарти в 1950-е гг., стала частью культурного материала для тех, кто стремится исследовать психологию паранойи и преследований. «Суровое испытание» — это воспоминание о власти в прежние времена, сделанное, чтобы понять настоящее. Это пьеса о том, как частное может сделаться общим. На основе его талантливого художественного изображения охоты на ведьм можно легко представить преследования предполагаемых коммунистов в Америке или события в Урдаксе и в Сугаррамурди более трех столетий назад.

События в Стране Басков попали в поле зрения инквизиторов, когда Мария де Химильдегуи, двадцатилетняя женщина, вернулась в Сугаррамурди из юго-западной Франции. Здесь она заявила, что посещала шабаш много раз. После возвращения в родную деревню Химильдегуи сообщила, что еще одна женщина, Мария де Юрретегуйя, входила в местный шабаш в Сугаррамурди.

В ответ на это обвинение Юрретегуйя неоднократно все отрицала. Но ее обвинительница говорила с такой уверенностью, что жители деревни постепенно стали верить ей. Наконец, Юрретегуйя пала духом. В следующий раз она призналась, что все сказанное было правдой[1371].

После признания Юрретегуйя обнаружила, что ее стали преследовать ведьмы. Дьявол вызывал ее лично, а ведьмы появлялись в виде «собак, кошек, свиней и козлов. Королевой шабаша выбрали Грациану де Барренечеа, появившуюся в виде кобылы: Затем они отправились в дом Марии де Юрретегуйя, который принадлежал ее отчиму… Они вошли в дом через двери и через окна, которые открыл для них дьявол. И здесь они увидели, что Мария де Юрретегуйя находится на кухне в окружении большого количества людей, которые собрались в ту ночь, чтобы составить ей компанию и защитить ее от того, что происходило в предшествующие ночи. А еще она сообщила им, что в ту ночь они все соберутся на шабаш, а ведьмы станут совращать ее. Дьявол и Мигель де Гойбуру, король шабаша, а также остальные ведьмы спрячутся за скамьей и поднимут головы, чтобы найти ее и посмотреть, что она делает, подавая ей знаки, что следует уйти с ними. Ее тетя и наставница Мария де Чипия и одна из ее сестер устроятся высоко над трубой, подавая знаки и спрашивая, хочет ли она уйти с ними. Мария де Юрретегуйя защищалась, крича и показывая, где находятся ведьмы. Но все, кто находился рядом с ней, не могли их увидеть, потому что дьявол околдовал их и укрыл их тенью, чтобы только Юрретегуйя могла видеть их. Она закричала: „Оставьте меня в покое, предатели, не преследуйте меня, я уже достаточно следовала за дьяволом!“»[1372]

На следующий день изумленные жители Сугаррамурди узнали: дьявол и его приспешники настолько разозлились, что вырвали с корнем все фруктовые деревья и овощи, разрушили водяную мельницу, разбив колесо вдребезги и бросив на крышу жернов[1373].

Между этими чрезмерными фантазиями, подавленной энергией и симптомами неврозов, рассмотренными в последней главе, наблюдается очевидная зависимость. Но события в Сугаррамурди свидетельствуют и о том, что невроз стал пищей для паранойи. Невротические иллюзии Химильдегуи и Юрретегуйи быстро распространялись вместе со страхами. Незадолго до начала 1609 года примерно десять соседей ворвались в дома тех, кого они подозревали в ведьмовстве, чтобы найти демонических жаб, которые, как считалось, защищали их. Не нашли ни одной. Но тех, кто был под подозрением, потащили к священнику, чтобы их пытать, если «ведьмы» не признаются во всем.

К январю многие подтвердили «правду». Для составления доклада о происходящем направили комиссара инквизиции[1374].

Вскоре стало очевидно, что все это фарс. Юрретегуйя сообщила своей тетке Марии Чипии, что сделала ложное признание, чтобы спастись, посоветовав и Чипии сделать то же самое. Шестерых из тех, кто признались, отправили в штаб-квартиру инквизиции в Логроньо. И там они сказали, что сделали ложное признание под угрозой пыток.

Но со страхами, выпущенными на свободу, справиться очень трудно. Ревизора инквизиции, прибывшего в Урдакс в августе 1609 г., проинформировали: монах Педро де Арбуру был колдуном, хотя его нашли спящим в своей постели во время шабаша. Разве не было очевидно, что это тело — фальшивка, которую положил туда дьявол, чтобы обеспечить ложное алиби?![1375]

Паранойя распространялась. В Наварре, соседнем регионе, священник Лоренцо де Хуалле вел службы в деревне Вера. Там, как он говорил, более трех четвертей всех жителей деревни были ведьмами и колдунами.

Это он был готов повторить тысячу раз. Более сорока дней приходской священник держал взаперти огромное количество детей и подростков в своем доме. Ни одному ребенку за все это время не разрешалось выйти оттуда, если он не признавался, что принимал участие в дьявольских деяниях.

Сей метод позволил священнику Хуалле открыть целую секту в деревне Вера. Но, как он писал представителю инквизиции в Логроньо, «мужчины и женщины, находящиеся под подозрением, непреклонно заявляли: у них нет ведьм. Однако мне удалось сфабриковать их у себя в доме. Все, что я скажу в церкви — ложь и выдумки. Мне нельзя верить, я заставил людей при помощи обещаний и угроз подтвердить вещи, которых не существует»[1376].

Как и в Салеме, о котором писал Миллер, ведьмы в Стране Басков оказались придуманными. Сосед выдавал соседа, племянницы — теток. Инквизиция создала атмосферу, в которой ни один человек не оставался вне подозрений в ереси, а здесь каждый мог оказаться ведьмой или колдуном. На аутодафе в Логроньо в ноябре 1610 г. были «освобождены» шесть ведьм, еще пятерых сожгли символически (в изображении). К этому времени в тюрьмах инквизиции умерли в результате эпидемии еще тринадцать «ведьм»[1377].

Супрема, нужно отдать должное, организовала расследование во главе с самым скептически настроенным из инквизиторов в трибунале Логроньо, Салазаром. Так надеялись погасить паранойю.

Салазар пришел к выводу, что почти три четверти признаний были ложными. Более 1000 дел, проверенных им, оказались делами детей младше двенадцати лет. Многие из них даже не могли объяснить, как им удавалось попасть на шабаш ведьм. Фактически вообще не имелось никаких данных о существовании колдовства.

Салазар подчеркнул: возможно, было бы значительно лучше вообще прекратить охоту на ведьм. В конце концов, у соседей, на юго-западе Франции, где недавно отмечалось аналогичное массовое появление ведьм, они мгновенно исчезли сами собой после того, как епископ Байонны запретил дальнейшее их упоминание ведьм в устном или письменном виде[1378]. Следовательно, угроза общественному строю в огромной степени зависит от паранойи, которая и придумывает страхи.