Picaro - Последний поход Морица фон Вернера

• Название: Последний поход Морица фон Вернера
• Автор: Picaro
• Жанр: Фэнтези

Отправляясь в далекое, почти сказочное Заморье, молодой стрелок Мориц фон Вернер и не подозревал, что его судьба определится не в жарких песках и битвах с неверными, а в привычных ему с детства краях. На извилистых дорогах Империи, где людьми правят обычные человеческие страсти, а не магические артефакты и заклинания.

---

Одним из первых заболел, а потом и скончался на руках пораженных рыцарей сам Герцог. Тут в своем мемуаре фон Вернер не слишком погрешил против истины: человек, выживший в самых страшных битвах, умер от какой-то болезни. Правда, почти все вернувшиеся утверждали, что выкосившая полк эпидемия была следствием колдовства. Кто-то из лейтенантов обратил внимание, что в самый разгар мора, одного за другим валившего стрелков, ни один из чернокожих рабов-носильщиков не заболел. Умершие в пути от переутомления были не в счет.

Сообразительный рыцарь поспешил поделиться своей догадкой с товарищами и тем же днем воины, охваченные праведным гневом, перебили всех варваров. Не пощадили никого, даже нескольких младенцев, которых матери тащили всю дорогу с собой. Но возмездие запоздало, заболевших становилось все больше и больше. Сотни умирающих людей лежали в палатках, под навесами, или просто на песке, там, где их оставили силы. Страшное колдовство, наведенное неверными, продолжало свирепствовать.

Те, кто еще не заболел, наконец-то поняли, что остаться в живых удастся, если, как можно быстрее, оказаться подальше от больных. Той же ночью все здоровые наемники покинули лагерь, бросив обреченных товарищей, но уже через несколько дней выяснилось, что мор последовал за ними. Отчаявшимся беглецам стало казаться, что каждый из них тащит болезнь у себя на закорках…

Песок на дне реки был мелким и чистым. Желая смыть накопившуюся грязь, Мориц натер им свое тело, а потом проплыл туда-сюда вдоль берега. Вылазить из теплой воды не хотелось и он лежал в дремотном оцепенении на мелком месте, подставив лицо лучам заходящего солнца. В голове вяло текли тяжелые воспоминания.

Сумевшие добраться к берегу моря беглецы принесли не только страшную новость, но и болезнь. На следующий день многие из них уже лежали в лихорадке, а потом хворые появились среди моряков и гарнизона форта. Здоровые попытались отделить больных, но болезнь распространялась очень быстро и некоторые из тех, кто все еще держался на ногах, не захотели подыхать в одиночестве. Вскоре все закончилось тем, что в ход пошли мечи и пролилась кровь. Страх близкой смерти быстро превратил людей в безжалостных чудовищ, а с каждым новым ударом убивать бывших товарищей становилось все легче и большинство больных разделили участь чернокожих колдунов. Фон Вернеру повезло в том, что узнав об эпидемии, он с частью сослуживцев все время держался, как можно дальше от вернувшихся. А когда безумие и ярость воцарились на берегу, они первыми решили бежать в море.

Ночью в две рыбачьих лодки, уцелевших после урагана, набилось человек шестьдесят. Для остальных места не было и уйти спокойно не удалось. Подготовка к бегству не прошла незамеченной, и право на спасение пришлось отстаивать с оружием в руках. Именно тогда молодой стрелок впервые пролил человеческую кровь, стреляя с другими аркебузерами по бывшим товарищам, попытавшимся отобрать лодки. Им отвечали тем же, пули и арбалетные болты гудели в воздухе, как шершни. Многие с обеих сторон были убиты.

Потом началось длинное, такое же безумное, страшное, как само бегство, плавание. На вторую ночь лодки попали в шторм, и одна из них перевернулась. С десяток умевших плавать людей долго держались на поверхности, звали на помощь…

В голове Морица, заставив содрогнуться, зазвучали голоса тонущих людей. Поспешно сев, молодой человек затряс головой, словно желая вытряхнуть воспоминания, как воду из ушей. Пора было возвращаться в лагерь. Он вышел на берег и стал одеваться. От несвежей одежды несло застарелым человеческим и лошадиным потом. Стрелок подумал, что во время следующей остановки где-нибудь в городе нужно отдать ее прачке.

Натягивая штаны, он услышал приближающиеся голоса, женский смех. Оглядевшись, Мориц заметил фигуры идущих по лесу людей. Прошло совсем немного времени, из-за деревьев на пляж вышли две пары. Впереди шла баронесса, а рядом с ней тощий паренек в черном платье — Михель Шрун. Следом шагах в десяти, громко смеясь над словами спутника, брела босиком Труди. Ее кавалером был слуга мессира по имени Гунар, настоящая гора мышц, а не человек. Широкую плотно обтянутую рубахой грудь телохранителя пересекала портупея с палашом в медных ножнах.

Увидев фон Вернера, гуляющие парочки остановились. Равнодушно скользнув по молодому человеку взглядом, баронесса что-то негромко сказала казначею. Покрасневший при виде сержанта Михель испуганно пялился на него. Стрелок мрачно подумал, возможно, их связь с Алиной не такая уж и тайна, как он считал ранее. Или недавно перестала быть таковой…

— Добрый вечер, госпожа, — Мориц поклонился. — Изволите гулять?

Ничего не ответив, девушка отвернулась и медленно пошла дальше. Наблюдавшая за происходящим Труди специально для сержанта скорчила печальную гримаску и комически развела руками. Громко фыркнув, она захохотала. Ее ухажер не замедлил последовать примеру подруги и Морицу показалось, что здоровяк отлично понимает, почему они смеются.

— Дайте мне руку, милый Михель, — приостановившись, баронесса взяла мальчишку под локоть. — Не стоит так смущаться: мы ведь друзья, — громко говорила она, по-видимому, желая, чтобы ни одно слово не прошло мимо ушей фон Вернера. — Идемте отсюда, здесь слишком много людей, — Алина повела казначея прочь, словно собачку. — Я желаю побыть с вами без чужих глаз и ушей.

Бросив на сержанта испуганный взгляд, Михель деревянно улыбнулся спутнице. Охваченный яростью, разбрасывая песок босыми ногами, фон Вернер догнал парочку. Больше всего ему хотелось вцепиться руками в шею сопляка. Но в последний момент он сдержался и почти спокойно окликнул:

— Госпожа баронесса! Не будете ли вы…

— Нет, — фон Раер даже не посмотрела на молодого человека. — Неужели вы не видите, что я занята?

— Алина! — не выдержав, Мориц шагнул к ней, протягивая дрожащую руку.

— Оставьте меня в покое, — в голосе девушки слышалось раздражения. — Каков наглец!

Отвернувшись от назойливого ухажера, она ускорила шаг. В следующее мгновение растерявшийся Мориц был отброшен в сторону мощным толчком. Прошедший мимо здоровяк Гунар задел его твердым, словно камень, плечом. Оружия у стрелка при себе не было и, побагровев от ярости, он, бессильно сжав кулаки, застыл на месте. Драться с таким великаном на кулачках — значило превратить себя в окончательное посмешище, слуга мог легко расправиться с фон Вернером. Или просто зашвырнуть его в реку. Даже будь у Морица меч, неизвестно, чем закончился бы поединок.

Не обращая внимания на униженного стрелка, приобняв служанку за плечи, Гунар медленно удалялся прочь. Шедшие впереди, баронесса с казначеем уже скрылись за деревьями. Неожиданно Труди остановилась, что-то сказала своему ухажеру и быстро подбежала к окаменевшему от отчаяния сержанту.

— Моя госпожа просит вам передать, — затараторила служанка, — чтобы вы больше не пытались заговаривать с ней. Она не хочет вас видеть. А если попытаетесь докучать, то баронесса прибегнет к заступничеству вашего хозяина. Вот!

Выждав несколько мгновений, но так и не услышав ничего в ответ, Труди пожала плечами. Вернувшись к Гунару, обняла его за талию и парочка пошла дальше. Ноги огорошенного Морица задрожали, он медленно осел на теплый песок. Удар, нанесенный Алиной, был настолько неожиданным, жестоким и бессмысленным, что молодой человек все не мог до конца поверить в случившееся. Казалось, его снова мучают страшные видения, как тогда в лодке посреди моря, когда они — шестеро выживших беглецов лежали на дне суденышка без глотка воды. К тому времени все остальные погибли от жажды. Каждый день бегства в никуда, трупы умерших товарищей выкидывались за борт, еще день-два и Мориц никогда бы не увидел земли.

"Может это было бы к лучшему", — подумал он, ощущая, как сердце и мозг вот-вот лопнут от ревности. Такое происходило с ним впервые в жизни, и молодой человек испытывал странное любопытство, прислушиваясь к новым ощущениям…

Обе парочки давно скрылись из глаз, солнце зашло за верхушки елей, а молодой человек продолжал бессильно сидеть на пустом пляже. Гнев, отчаяние сменились тоской, и фон Вернер совершенно искренне проклинал тот день, когда его подняли из лодки на борт "Святого младенца". "Нужно было умереть, — он бездумно насыпал перед собой холмик из песка. — Зачем я был спасен? Для того, чтобы все время лгать?"

Он вспомнил, как придя в себя, вдоволь напившись воды из жестяного ковша, долго шептался с еще плохо соображавшими товарищами. Они знали, что моряки — люди грубые и безжалостные, когда на судне в открытом море случается зараза, нередко отправляют больных за борт. Такое бывало не раз и вряд ли для них сделают исключение, если узнают от чего погиб в Заморье великий полководец.

Опасаясь расправы, Мориц наспех сочинил путанную и малоправдоподобную историю Последнего похода. Он рассказал ее шкиперу, потом остальным морякам. К его удивлению, им не только поверили, но и прониклись большим почтением. "Святой Младенец" шел в Гар с заходом в порт Вольного города Дамбурга, где их передали таможенной страже. Возвращаться к истине было поздно — чревато карантином, следствием, тюрьмой и, посовещавшись, стрелки решили придерживаться придуманной истории. Дороги назад не было.