Александр Зданович - Органы государственной безопасности и Красная армия: Деятельность органов ВЧК — ОГПУ по обеспечению безопасности РККА (1921–1934)

• Название: Органы государственной безопасности и Красная армия: Деятельность органов ВЧК — ОГПУ по обеспечению безопасности РККА (1921–1934)
• Автор: Александр Зданович
• Издательство: Продюсерский центр «Икс-Хистори»; ООО «Кучково поле»
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9950-0036-5

Монография, основу которой составили документы, впервые вводимые в научный оборот, посвящена деятельности органов ВЧК — ОГПУ по обеспечению безопасности вооруженных сил. В книге читатель найдет нетрадиционные оценки деятельности как чекистов (включая Дзержинского), так и военных работников, полнее увидит взаимосвязь работы органов госбезопасности в Красной армии с общей внешнеполитической обстановкой и внутри страны, с конкретными решениями высшего партийно-государственного руководства РСФСР — СССР.

В монографии разъяснена нелепость часто встречающихся в исторической литературе о периоде 1920-х — начала 1930-х годов утверждений о негативной роли чекистов в деле укрепления обороноспособности страны и Красной армии в частности. Сотрудники ВЧК — ОГПУ, наоборот, делали все от них зависящее для укрепления вооруженных сил, для устранения или минимизации вредных последствий реально существовавших угроз для армии и флота нашей страны.

---

Значительно ухудшилось снабжение войск всеми видами довольствия.

Все указанные факторы самым непосредственным образом сказались на боевой и политической устойчивости частей и соединений. Зачастую рядовые военнослужащие и некоторые командиры, включая комбригов, комдивов и даже командармов, разделяли взгляды участников восстаний и мятежей. Диктатура пролетариата, а фактически большевистской партии, вызывала недовольство крестьянско-казачьей армейской массы. Имели место факты, когда не только отдельные военнослужащие, но и целые их группы, а иногда даже воинские подразделения переходили на сторону восставших либо являлись инициаторами вооруженных выступлений.

В этих условиях органы госбезопасности, в лице особых отделов и губернских ЧК, были вынуждены перестраиваться, что называется, на ходу, укреплять свои ряды, изменять формы и методы деятельности. Чаще всего импульс этому давал центральный аппарат ВЧК, убедившись в целой серии провалов, предательств, фактов расслабленности после окончания Гражданской войны.

Чекистам пришлось прибегнуть к жесткой фильтрации войск до того, как они вступали в боевые действия с повстанцами. Вновь пришлось прибегнуть к расстрелам и осуждениям к содержанию в концлагерях за паникерство, за отказы выполнять приказы, за пособничество повстанцам и бандитам, за переход на сторону врага. В этом плане у чекистов не случалось столкновений с командованием, которое и само не раз прибегало к самым суровым мерам.

В отличие от периода Гражданской войны особые отделы и губернские ЧК широко и активно вели разведку сил противника в интересах командования. Зачастую имело место объединение агентурно-информационных возможностей особистов, местных аппаратов ВЧК и органов военной разведки.

Одной из основных задач являлось установление места пребывания и арест либо уничтожение главарей вооруженных выступлений. А. Антонов и ряд его ближайших сподвижников были уничтожены в ходе спецопераций. Арестованы и преданы суду военного трибунала организаторы Донской повстанческой армии, бывшие командиры Красной армии З. Абрамов и К. Шенполонский, а также часть членов Ревкома Кронштадтских мятежников.

Особое внимание в рассматриваемый период чекисты уделили экипажам кораблей и береговых команд флота, а также кавалерийским частям. Именно внутри них чаще всего вызревали и совершались опасные антигосударственные проявления. Вместе с тем, организовать на этих участках активную осведомительную работу представляло наибольшую сложность ввиду специфики организации этих частей и сильно развитой круговой поруки, поощряемой даже известными и заслуженными командирами. К ним можно отнести командующих конными армиями Ф. Миронова и С. Буденного, комкора В. Примакова, комдива И. Апанасенко, окружение командующего Балтфлотом Ф. Раскольникова да и его самого.

В условиях плохого снабжения войск всеми видами довольствия, и прежде всего продовольствием, среди военнослужащих приобрела массовый характер преступность, включая и явления «красного бандитизма». В борьбе с этим особистам пришлось взять на себя одну из основных ролей в войсках при отсутствии подчас активной поддержки своего московского руководства. Это происходило, когда речь шла о применении дисциплинарных и кадровых мер к разного уровня командирам, покрывавшим бандитов, а также лично грубо нарушавшим нормы морали и нравственности.

В целом, можно утверждать, что в период «малой гражданской войны» сотрудники органов госбезопасности справились с задачами обеспечения безопасности войск.

§ 2. Роль органов госбезопасности в укреплении политической надежности войск

Реализация новой экономической политики, затем ее сворачивание в конце 20-х годов, индустриализация, коллективизация сельского хозяйства и борьба с кулаком, подготовка и проведение военной реформы, внутрипартийная борьба — вот что предопределяло объем и направление работы органов ГПУ — ОГПУ по обеспечению безопасности Вооруженных сил в 1923–1934 гг.

Изучение поведения войск в условиях «малой гражданской войны», борьбы на внутреннем фронте, показало высшему партийно-государственному руководству насущную необходимость укрепления политической надежности частей Красной армии и Флота.

Для решения данной проблемы требовалось провести ряд серьезных мероприятий в партийно-политической, военной и экономической сферах. Улучшив снабжение войск продовольствием и обмундированием, восстановив либо дополнительно построив казармы, можно было избежать многих отрицательных политических явлений в армии, перешедшей на мирное положение. Однако разрушенное в военное время народное хозяйство, отсутствие запасов имущества и продовольствия, транспортные проблемы, неповоротливость довольствующих органов не позволяли надеяться на решительный и быстрый перелом ситуации. А скачкообразная демобилизация, отсутствие твердо установленных штатов частей и учреждений, уход из армии многих специалистов-снабженцев еще более усугубляли обстановку.

Демобилизация сопровождалась исходом из армии членов большевистской партии; тем самым достаточно серьезно сокращалась прослойка коммунистов, что было чревато потерей влияния РКП(б) на Красную армию. В одном из своих выступлений начальник Политического управления РККА А. Бубнов так определил проблему: «Если советы без коммунистов — это контрреволюция, то и Красная армия без коммунистов — это тоже контрреволюция»[625].

Так должны были считать и в ЦК РКП(б), однако лишь за период с ноября 1920 г. по 15 февраля 1921 г. через организационно-распределительный отдел ЦК из армии изъяли в порядке персональной демобилизации 3364 коммуниста[626].

На X съезде РКП(б) в марте 1921 г., на фоне происходившего в тот период Кронштадтского мятежа, было принято постановление по военному вопросу, где в пункте втором прямо говорилось о необходимости «прекратить выкачивание из армии коммунистов»[627].

Более того, делегаты съезда решили проверить в тылу всех коммунистов, вышедших из армии, и привлечь к суду тех из них, кто покинул воинские ряды без формальных оснований.

Через год, на XI партийном съезде в апреле 1923 г., формулировки звучат еще жестче. Дезертиров-коммунистов предлагалось беспощадно карать путем предания суду военного трибунала. Делегаты также постановили мобилизовать возможно большее число коммунистов из числа призывных возрастов (1899, 1900, 1901). Отступления от установленного съездом правила «должны быть сведены к действительному, безусловно необходимому минимуму», отмечалось в постановлении[628].

Однако принять решение оказалось легче, чем реализовать его на практике, в том числе и вследствие развернувшейся партийной чистки.

Усилить коммунистическую прослойку в РККА надеялись и в ходе новой призывной кампании в 1924 г. «Мы считали, — писал А. Бубнов, — что насыщенность армии коммунистическим составом будет выше, оказалось, что она в лучшем случае будет такой же, а в худшем — уменьшится».[629]

Главный политработник привел пример одного из полков ПриВО, где вся партийная организация состояла лишь из 51 члена и 23 кандидатов в члены ВКП(б)[630].

Судя по данным, оглашенным на Втором Всесоюзном съезде особых отделов, к началу 1925 г. среди военнослужащих имелось не более 6–7 % коммунистов[631].

Оказались иллюзорными и надежды на пролетаризацию армии, чего очень хотели делегаты ряда партийных форумов. Из всего призывного контингента флот, железнодорожные войска и броневые части должны были комплектоваться рабочими на 50 %, на 40 % — части военно-воздушных сил, войска связи — на 30 %, войска ОГПУ — на 25 %. В инженерные части, кадровый состав территориальных войск и кавалерию призывными комиссиями направлялось от 12 до 20 % рабочих. Наиболее низкие требования предъявлялись к комплектованию артиллерии и пехоты (от 7 до 10 % призывников-рабочих)[632].

Однако достичь этих показателей удалось лишь в 1927–1929 гг. в условиях развернувшейся индустриализации, вызвавшей повышение социальной мобильности населения. В то же время призывники, обозначившие себя как рабочие, на деле являлись вчерашними крестьянами, сохранившими крепкую связь с селом, и, безусловно, оставались крестьянами по своему менталитету. Так что цифры призванных рабочих еще не говорили о пролетарском духе значительной части нового пополнения. В обзоре военной прокуратуры СССР за 1926–1927 гг. указано, к примеру, что, несмотря на высокий процент укомплектованности личного состава Балтийского флота рабочими (43,15 %), там отмечено наибольшее количество фактов антисоветской агитации и пропаганды. При этом прокуратура обратила внимание на участие в данных действиях членов ВКП(б) и ВЛКСМ[633].

Судя по информационным сводкам ВЧК — ОГПУ, серьезные изъяны существовали в политико-просветительской и агитационной работе среди военнослужащих всех категорий. Многократные упоминания об этом содержатся в сводках за 1922–1926 гг.[634]