Владимир Аренев - Магус

• Название: Магус
• Автор: Владимир Аренев
• Издательство: Форум
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-91134-010-0

Италия эпохи Возрождения, очень похожая на нашу… да не совсем! Здесь в фамильных поместьях обитают призраки, здесь маленький волшебный народец сосуществует с людьми, здесь Церковь дозволила чародейство — и она же создала орден законников-магусов. Всегда найдутся те, кто захочет обратить чудо во вред другим. Магусы как раз и призваны раскрывать преступления, совершенные с помощью магии. «Закон превыше всего!» — вот их девиз.

Но так ли все просто? Черно-белый мир вдруг оказывается многоцветным! — и магус Обэрто уже не знает, кто прав, кто виноват. Заурядная кража фамильных перстней в поместье древнего рода Циникулли оборачивается длинным, запутанным, сложным делом. Погони, выстрелы из-за угла, тайны призраков, веселые проделки волшебного народца, пираты и ювелиры — все перемешалось в этой истории. Фейерверк чудес, калейдоскоп захватывающих приключений! — но когда произойдет чудо настоящее — заметит ли его мессер Обэрто?.. заметишь ли его ты, читатель?..

В книгу также вошла повесть «Заклятый клад» — фэнтези, основанная на украинской демонологии.

---

Ответить Ярчук не успел. Внезапно справа от них на самом окоеме нарисовалась мелкая точка, плывущая по воздуху. С каждым мгновением она все увеличивалась и увеличивалась, пока наконец не стало возможным различить, кто это.

— Что-то я, знаешь, устал от чудес, — тоскливо сообщил Степан. — Вот только червей дождевых в небе мне не хватало для полной моей радости.

Действительно, меж облаками перемещалось создание, больше всего похожее на земляного червя, только во много раз увеличенного. При этом нельзя сказать, чтобы он летел по воздуху, ибо крыльев у него не было, да и передвигался червь именно так, как это обычно делают его меньшие сородичи: извиваясь, вытягиваясь и сжимаясь. Так что правильнее всего было бы сказать, что по небу он полз.

Жаба мигом утратила всякий интерес к Андрию и его компании и передвинулась так, чтобы видеть небесного ползуна. Когда же тот оказался в пределах ее досягаемости, поступила так, как обычно поступает любая жаба — молниеносно стрельнула в сторону червя языком (надо полагать, тоже каменным). И — вот она уже спокойнехонько сидит на прежнем месте и запихивает передними лапами к себе в пасть хвост добычи.

— …Такие тут часто попадаются, — объяснял Ярчук своим спутникам, когда они отправились дальше. — Берутся невесть откуда, притом по небу ползают, что посуху. Может, Проклят-озеро их приманивает? Не знаю. А на озере-то Волкоград — вот тамошние жители, кто поискусней, и решили такую защиту себе изваять. Курганы здесь издревле стояли, а они просто посадили туда этих стражей.

— Так вот почему про умерших иногда говорят «жаба цыцки дала»… — задумчиво протянул Степан.

— Не знаю, поэтому или нет, но сторожат они исправно. И нападают только на червей, до остальных им и дела нет. Хотя, конечно, если кто едет несведущий, так сворачивает от греха подальше — и потому в Волкоград дорога вроде и открыта, а случайные подорожние туда не добираются. И вообще нам еще повезло, что радуга выбросила нас почти рядом с Волкоградом. А то пришлось бы добираться неделю, если не дольше.

— И неизвестно, продержался ли бы я столько времени, — подытожил вовкулак.

К полудню впереди показалось Проклят-озеро. Как и все здесь, в Вырие, на обычное озеро оно походило мало. Вместо воды плескалась в нем золотистая вязкая жидкость, которую живому человеку пить было смертельно опасно. А двоедушцы говорили, что на вкус она отвратительна, но целебна для них.

Берега Проклят-озера густо поросли яблонями, но плоды на их ветвях тоже были золотыми — снаружи, а внутри пустыми: срываешь такой, а он у тебя под пальцами мнется, словно бумажный. И через минуту-другую оборачивается пеплом.

Ну и ладно, не за золочеными бумажками Андрий сюда приехал. Вон, виднеется в самом конце дороги Волкоград — им туда.

Странный город… Неясно, кто и когда строил его, не двоедушцы же ущербные, те в лапах едва ли топор удержат. А вот же — высится, башнями дозорными к небесам Выриевым тянется, частоколом огорожен деревянным, но прочным, чтобы ни одна посторонняя тварь покой обитателей не нарушала. А тварей тут, признаться, хватает.

— Тьфу, чтоб их!.. — рявкнул вовкулак, когда дорогу перед самым его носом перебежали два чобота, причем оба левых. Делово так, с понятием, протопали, у левой обочины остановились, каблуками щелкнули — честь, значит, отдали, — и нырк в кусты!

— Слушай, а эти тут откуда?

Андрий философически пожал плечами:

— Да какая разница? Безобидные ведь, только и знают, что вокруг частокола шмыгать и каблуками стукать перед каждым. Не обращай внимания. Ты их теперь будешь часто встречать.

— Тоже мне, радости привалило! — проворчал Степан. Но близость спасительного озера, а значит, и избавления от теневых блох все же отразилась у него на волчьей морде. — Давай сперва к бережку подъедем, а уж потом в город, а?

Почему ж не подъехать — подъехали. Правда, пришлось через яблоневые заросли продираться, деревья стояли плотно, прямо как частокол вокруг Волкограда. Спешившись, Андрий оставил Орлика на попечение Мыколки (на самом деле-то — наоборот) и вместе с вовкулаком спустился к «воде».

Здесь Степан припал к золотистой поверхности и начал жадно лакать, но сразу же отдернулся.

— Уф! Жжется!

— Пей, — кивнул ему Андрий. — Так и должно быть.

— А знаешь, полегчало, — признался вовкулак немного погодя. — Как будто разом избавился от этих невидимых блох, честное слово!

— Вот и отлично. Ну что, в город?

— Куда ж деваться?

— Тогда подожди…

Ярчук вернулся к Мыколке и отвел его с конем в дальнюю рощицу золотоплодных яблонь, где и велел дожидаться: «К вечеру непременно вернусь!» Потом, скинув с себя одежду, проговорил нужные слова и, перекинувшись через голову, превратился в огромного волкодава, хлопцу примерно по пояс. Подмигнул: «Не журысь, сынку!» — и поспешил снова на берег, удивлять Степана.

У того слов, видимо, уже не осталось. Корж только чихнул и попятился, когда из-за деревьев на него вылетел черный шар о четырех лапах.

— Не признал? — хмыкнул Андрий в образе волкодава.

Степан мотнул головой.

— Давай за мной, — велел Ярчук. — А то пока пристрою тебя, так уже и стемнеет, а меня ж Орлик с Мыколкою дожидаются.

— Жаль, не попрощались, — вздохнул вовкулак.

— Ну, беги прощайся.

Побежал.

* * *

Ворота, конечно же, были распахнуты, но охранялись. Пара дебелых овчарок тотчас вскинулись с четырех лап на две и бдительно уставились на подорожних.

— Может, и нам того… на задние? — растерянно шепнул Степан Андрию.

— Обойдутся. На четырех в нашем обличье сподручнее. Тебе ли не знать?

— Кто такие? — рявкнула та овчарка, что слева.

— И с какой целью? — добавила правая.

— Купец я, — словно бы с ленцою зевнул Андрий, обнажая здоровенные клыки. — Вот, подобрал новенького — да и решил завести, чтоб не пропал зазря.

Овчарки как по команде повернулись к вовкулаку.

— Степан Корж, — назвался тот. — Застрелили меня в людском обличье, так вот теперь…

— Порядок знаете? — спросила правая овчарка у Андрия.

— А как же. Первым делом — к управителю, ошейник получить и место проживания.

— Проходи. Только вы это… старайтесь на двух ходить, не звери ж все-таки.

По широкой улице, застроенной деревянными хатами в три-четыре этажа, Андрий со Степаном отправились к главной площади. Там — городская управа, в ней ошейники получать.

Хоть эта улица и считалась центральной, оживленной назвать ее было нельзя. Пару раз навстречу попались волкоградцы — то козел с козою, чинно, под ручку, прошлись, то вылетел вдруг откуда-то растревоженный петух в махонькой сорочке, словно специально на него пошитой, огляделся по сторонам, кукарекнул и чкурнул что было духу в подворотню. А за ним миг спустя две собаки промчались в стражницких платьях. Ну, и еще пару-другую двоедушцев видели. Андрию что — он здесь не впервой, дело привычное. Зато Степан внимательно по сторонам глядел. Но молчал; заговорил, только когда уже к площади подошли.

— Они ж все с ошейниками.

— Здесь, братику, по-другому нельзя. Каждому горожанину полагается ошейник. Кроме батраков — тем намордники. Ну и купец или еще кто, если за пределы Волкограда отправляется, может снимать, чтобы удобней было.

Вовкулак принюхался:

— Мясцом жареным пахнет, что ли?

— Пойдем-ка, нам в управу надо, — решительно заявил Андрий — и Степан, глянув на его вздыбленный загривок, не посмел больше расспрашивать.

На входе в управу разгоняли скуку два громадных бурых медведя: каждый сидел на широченном пне с торчащим кверху обломком — и вот, сидя на пнях, они оттягивали обломки на себя, а потом отпускали. Гул получался знатный, на весь квартал.

— О, — зевнул один из медведей, когда Андрий со Степаном подошли поближе, — гляди-ка, новенькие.

— Не, только один новенький, — отозвался его напарник. — Этого, черного, я уже где-то видел. У меня знаешь какая память! Вот кого в жизни ни встречу, всех запоминаю. Так, черный?

— Так, — молвил Андрий. — Ты тогда только пришел в Волкоград и первый год служил у управителя в стражниках.

— Во! Голова! А еще говорят, что вы, псы, ни на что, кроме вынюхивания, не годитесь! Проходи, ясновельможный у себя.

Они оказались в длинном коридоре со множеством дверей по обе стороны. Но Андрий, не обращая внимания ни на одну, отправился к лестнице в дальнем конце коридора — и Степан вынужден был поспешить за ним, не тратя времени на возражения. А, видит Господь, меньше всего Коржу хотелось сейчас молчать!

Одна из дверей справа оказалась приоткрыта, и оттуда доносилось занудливое бормотание.

— Ну вот, — долдонил гнусавый голосок, — так всегда. Что характерно — ведь как-то у них каждый раз выходит, что именно Матвей должен дежурить, когда Мясница. А я, может, тоже… Чем я хуже других?!