Владимир Аренев - Магус

• Название: Магус
• Автор: Владимир Аренев
• Издательство: Форум
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-91134-010-0

Италия эпохи Возрождения, очень похожая на нашу… да не совсем! Здесь в фамильных поместьях обитают призраки, здесь маленький волшебный народец сосуществует с людьми, здесь Церковь дозволила чародейство — и она же создала орден законников-магусов. Всегда найдутся те, кто захочет обратить чудо во вред другим. Магусы как раз и призваны раскрывать преступления, совершенные с помощью магии. «Закон превыше всего!» — вот их девиз.

Но так ли все просто? Черно-белый мир вдруг оказывается многоцветным! — и магус Обэрто уже не знает, кто прав, кто виноват. Заурядная кража фамильных перстней в поместье древнего рода Циникулли оборачивается длинным, запутанным, сложным делом. Погони, выстрелы из-за угла, тайны призраков, веселые проделки волшебного народца, пираты и ювелиры — все перемешалось в этой истории. Фейерверк чудес, калейдоскоп захватывающих приключений! — но когда произойдет чудо настоящее — заметит ли его мессер Обэрто?.. заметишь ли его ты, читатель?..

В книгу также вошла повесть «Заклятый клад» — фэнтези, основанная на украинской демонологии.

---

Проехали.

Через пару часов Андрий окончательно успокоился, и кошки (те самые, о девяти жизнях) перестали кромсать душу когтями. Если призадуматься, все было не так уж плохо. Он жив-здоров, в Вырие не впервые, задача у него хоть и сложная, но выполнимая. А закончит — и можно с чистым сердцем в монастырь вернуться да отдохнуть как следует.

Степан, до того бежавший чуть поодаль, вдруг вынырнул рядом с конем.

— Слушай, — небрежно проронил, не глядя на Андрия, — а я вообще… как я выгляжу?

— Ты про что? — не понял тот сперва.

— Нет ли чего… странного? — намекнул вовкулак.

— Ну, морда чуток в крови. Нашел кого съедобного, что ли?

Корж с досадой поморщился:

— Да я не о том. Нашел… но не о том. Как я вообще, в целом?..

— Волк как волк. Если б ты молчал, от обычного и не отличишь… — Андрий запнулся, потому что увидел.

— Ты про тень, что ли?

— И про тень тоже, — мрачно проронил Корж.

Тень у него была своеобычная и своевольная. В целом — похожая на положенную каждому приличному волку. Но двигалась она совершенно самостоятельно, разве что еще не обнаглела вконец и не оторвалась от вовкулаковых лап. И все чудила: то хвост себе отрастит завитой, как у свиньи, только раза в три больше, то крылья нетопыричьи, а то и вовсе рога, все из себя ветвистые, даже с грушей на левом крайнем отростке. Груша Андрия и доконала — он осадил коня и знаком велел Степану остановиться.

— Да, брат, забавно… И давно у тебя это?

— Что — «это»?! — взвился, как ужаленный, вовкулак. — Я ж не вижу ее, понимаешь!

— Совсем?

Степан обиженно зарычал.

— Тогда откуда узнал, если не видишь?

— А ощущение, — неохотно признался Корж. — Такое, ровно тень твою блохи обсели. И кусают, паскуды, что есть мочи. Спасу от них нет. Но и их самих, получается, тоже нет… — чуть растерянно добавил он. Было заметно, что такое случилось с ним впервые и он не знает, как быть.

Андрий ни минуты не сомневался, что причина кроется в «таянии» вовкулака, лишившегося своей человечьей половины. И помочь Степану можно было только одним-единственным способом: поторопиться к Проклят-озеру.

— Ничего, — сказал Ярчук. — Во всяком случае, это все не растет из тебя на самом деле. А то пришлось бы собирать с тебя груши, по урожаю в день.

Степан, кажется, шутку не оценил.

* * *

Остаток дня миновал без происшествий. Теневые блохи, как их называл Степан, донимали его все сильнее, но терпеть можно было — вот вовкулак и терпел. Мыколка, разморенный мерным покачиванием, задремал в седле, откинувшись Андрию на грудь. А Ярчук дымил люлькою и только внимательно поглядывал по сторонам. За спиной весомо молчал сундучок.

Это молчание с лихвою восполнилось вечером. Для ночевки они выбрали небольшой овражек, чистый, безо всяких там лупоглазых трав и горящих неестественным желанием полетать деревьев. Деревья горели исключительно в костре — а что вместо обычного потрескивания тихонько мяукали — ничего, и не к такому можно привыкнуть.

Свернувшегося в клубок Степана накрыли Андриевой свиткой — и, как ни странно, это помогло. Додумался до такого Мыколка. «Раз, — сказал, — его тени кусают, так надо, чтоб их не стало».

Но перед тем, как прятаться под свиткою, вовкулак сбегал на охоту и приволок зайца, вполне съедобного и совсем без странностей (про длинный крысиный хвост забудем, ладно?). Словом, ночь встречали не с пустыми желудками, да и припасенные Андрием еще в монастыре лепешки с сыром можно было приберечь на черный день. Благодать!

И от этой вот благодати, видно, напала на наших путников подозрительная говорливость. Первым разобрало Мыколку — и он клещом вцепился в Андрия: дядьку, расскажи сказку! Ярчук, сам проникшись болтливым настроением, завел какую-то длиннющую историю с козаком-забродою, попавшем в Царьград, где его поймали нехристи и повесили на крюк за… одно из ребер (хорошо, вовремя сообразил изменить детали) — да, потом было там еще много всяких подвигов, и турок он крошил в капусту, и по морю от них же, недокрошенных, удирал, и братцев-запорожцев из неволи вызволял… Вот под воображаемое звяканье сброшенных кандалов Мыколка и заснул наконец.

Настала умиротворенная тишина. Видимо, этого момента дожидался под свиткою Степан. Вовкулак осторожно приподнял изнутри носом краешек одежды и спросил:

— Не спишь?

— Вроде нет, — хмыкнул Андрий. — Понравилась сказка?

— Да так… Слушай, я вот тут думаю… — Он оскалился — видно, снова начали донимать теневые блохи. — Как считаешь, кто я такой на самом деле?

Ярчук непонимающе воззрился на него: он не готов был к умствованиям на такие темы, даже при полном желудке. Тем более что ответа не знал. Свитайло на сей счет так изъяснялся: «меж тварями Господними разницы, но сути, нет никакой». Правда, не торопился растолковать, что имел в виду. Повторить это Степану? Не поймет ведь, еще обидится.

Попыхтел Андрий люлькою, потеребил усы.

— А сам как считаешь? — спросил.

— То-то и оно! — Корж словно ждал этого вопроса, так и завелся с полуслова. — Ведь что получается? Если бы я в волчьем теле себя неуютно чувствовал, тогда ладно — вроде человек я, да? Но я… как бы это выразить… я не «в волчьем теле», я и есть сейчас волк, только поумнее, чем обычные. А когда я человек… был человеком, тогда тоже неудобств не ощущал. Выходит, не волк я и не человек, так? Но это раньше. А теперь я с одним телом и, если уж честно, с ополовиненной душою. Так кто я теперь?!

— Сын Божий, как и все мы. Тебе этого мало?

Степан выпростался из-под свитки, так что теперь наружу выглядывали и голова, и задние лапы с хвостом.

— Чешется, — как бы извиняясь, признался он. — Мочи нет, как чешется! И не тело даже, а… такое, что и не пощупаешь.

— Терпи, — понимающе молвил Андрий. — Терпи. Иисус больше терпел.

И вздрогнул, когда сообразил, что именно эти слова произнес когда-то давно Свитайло, вытягивая у него из раны на бедре обломок татарской стрелы. Это был первый Андриев поход и первая серьезная рана. Могло оказаться, что и последняя, но братчики свезли к старому характернику, а тот выходил — да и оставил при себе учеником, все равно Ярчуку до выздоровления было еще далеко.

— …И луны не видно, — вздохнул Степан. — Нет, навряд ли я привыкну здесь жить. Ты не знаешь, есть способ как-нибудь вернуться… туда?

— Способов — хоть греблю гати, — мрачно отозвался Андрий. — Но тебе ни один не подходит. Да и сам рассуди здраво: долго ли там проживешь в волчьем обличье? А другое тебе отныне не полагается. Так что не дури, а ложись-ка спать. В Волкограде не так уж плохо, будешь там среди своих, таких же, как ты. Приживешься.

Он взглянул на Степанову тень. Вздрогнул.

Но ничего не стал говорить — спрятал люльку и лег спать.

Глава шестая ВОЛКОГРАД

Эта кровь на пальцах,
эта пыль на чоботах —
не мои.
То летим, то падаем,
белые и черные…
Соловьи
с тощими воронами
будут нас развенчивать,
проклинать —
то ли похоронную,
то ли подвенечную
распевать.
Нам ли, неприкаянным,
да о том печалиться?!
Не смеши!
Но все чаще кажется —
пыль да кровь смешалися.
Нет — чужих!

Примету Андрий увидел утром, часа через два после того, как отправились дальше. Примета была такая, что мимо не проедешь — если, конечно, знаешь, что это.

— Ну, чтоб меня! — высказался Степан. — Лихо, ей-богу! И откуда, скажи на милость, такое берется?

Курган и впрямь был знатный; вблизи казалось — до самых небес дотягивается. На верхушке величественно восседала громаднющая, размером с доброго вола, жаба, причем на подбрюшье у нее обычные жабьи пупырышки отвисали, словно коровье вымя.

— Хорошо, что каменная, — подал голос Мыколка.

— Во, прав хлопец, поддерживаю.

Словно услышав их, жаба всем телом повернулась в сторону подъезжающих.

Андрий улыбнулся краешком губ:

— Не пугайтесь. Она действительно каменная.

— А двигается, как живая.

— Камни, сынку, они тоже живые.

— Съест она нас тоже как живая? — вкрадчиво полюбопытствовал вовкулак.

— Камни людьми не питаются. Я думал, ты знаешь.

— Брось, братец, свои шуточки — у меня от них кости ноют и живот весь наизнанку выворачивается. Мы уже смекнули, что ты у нас самый знающий. Вот и поделись толикой своего знания, чтоб мы совсем от страху в штаны не наделали.

— У вас, дядьку, и штанов-то нет! — хохотнул Мыколка.

— А ну цыц! Так что, Андрию, с жабой этой твоей? На кой она тут посажена, если людей не трогает?

Ответить Ярчук не успел. Внезапно справа от них на самом окоеме нарисовалась мелкая точка, плывущая по воздуху. С каждым мгновением она все увеличивалась и увеличивалась, пока наконец не стало возможным различить, кто это.