Эвальд Ильенков - Драма советской философии. Эвальд Васильевич Ильенков (Книга — диалог)

• Название: Драма советской философии. Эвальд Васильевич Ильенков (Книга — диалог)
• Автор: Эвальд Ильенков
• Издательство: ИФРАН
• Жанр: Философия
• Год: 1997

Известные философы и представители других гуманитарных наук ведут диалог о феномене «советская философия», ее идейной, духовной драме, обратившись к личности и творческому наследию одного из выдающихся ее создателей — Э.В.Ильенкова. Такой подход и контекст позволили по достоинству оценить сложную, противоречивую природу и историю советской философии, ее обретения и потери, преодолеть упрощенчество и излишнюю идеологизацию в трактовке интеллектуального процесса в условиях тоталитарного режима. Теоретический вклад Э.В.Ильенкова рассматривается в книге во всех его наиболее значимых аспектах и результатах (проблемы диалектической логики, идеального, личности, вопросы этики и эстетики).

---

Сделав свое представление о том, каков предмет по истине, чувственно, в предмете созерцаемым фактом, придав ему посредством целесообразно направленной деятельности предметное существование, логический дух, живущий и обнаруживающийся в человеческом сознании, однако, не успокаивается, не засыпает. Имманентно — логический закон вновь побуждает сознание понять, что между тем образом, который дан чувственному сознанию, и тем, каков предмет есть поистине, разница еще не исчезла, что сознание в чувственном воспринимании опять — таки имеет дело лишь с явлением, лишь с феноменом, а не с «предметом» самим по себе, не с его внутренней сущностью…

В сознании возникает новая противоположность — на этот раз уже между тем представлением, которое человек воплотил в предмет ранее, и новым представлением, которое представляет собой продукт логической деятельности сознания. Следует новый цикл, завершающийся также актом чувственно практического целесообразного изменения предмета, целью которого выступает чисто логически выработанное представление о предмете, о том, что есть предмет поистине, в противоположность чувственно данному образу, в противоположность тому, каким предмет является чувствам.

Гегель прекрасно понимает, что человеческое сознание не может развиваться, если не противопоставляет себе продукт своей чисто логической деятельности в виде чувственно воспринимаемого предмета, т. е. не совершая акта чувственно практического изменения предмета, не воплощая в нем своего собственного представления, не приводя чувственный облик предмета в соответствие с «его понятием», — т. е. с тем представлением о нем, которое оно вырабатывает путем чисто логических эволюций.

Гегель, кроме того, прекрасно понимает, что в процессе «отчуждения» своего представления об «истинной природе» предмета человеческое сознание проверяет, насколько оно было логичным при выработке представления об этой истинной природе предмета.

Если то представление, которое сознание пытается опредметить, воплотить вовне, осуществить в виде чувственной действительности, опредметить не удается, то это показывает, согласно Гегелю, что при выработке идеального образа предмета сознание не было логичным, что оно произвело этот образ, преступив те или иные законы логики.

Если воплощению цели в чувственной действительности предмет противится, то это означает, что представление о его истинной природе, в соответствие с которой его пытается привести человек, не соответствует его объективной природе, расходится с нею.

Это как будто очень реалистический взгляд на процесс познания и на критерий истинности представлений.

Более того, Гегель прекрасно понимает и то обстоятельство, что всегда человек в своих попытках повести предмет в соответствие с его «понятием» сталкивается с тем фактом, что в итоге получается не совсем тот результат, который он преследовал сознательно, а часто — и совсем не тот, а прямо противоположный.

Но это для Гегеля является показателем не того, какие стороны предмета, существующего вне и независимо от сознания, последнее не учло и потому наткнулось на сопротивление непознанных сторон, а показателем того, какие правила, какие законы логики оно преступило при выработке цели деятельности.

Весь процесс развития — опредмечивания и распредмечивания самосознания, т. е. целенаправленной воли людей — Гегель поэтому и толкует как процесс выявления сознанию человека его собственной логической природы. Производя чисто логически представление о том, каков предмет есть в себе и для себя — в противоположность тому, каким он предстает в созерцании и представлении, и затем пытаясь воплотить это представление о предмете в себе в чувственную действительность, человек наталкивается на сопротивление, которое ему кажется принадлежащим предмету, а на самом деле принадлежит логическому разуму, противящемуся незаконным действиям человеческого эмпирического сознания и действующему не в предмете, а внутри его же самого…

Что это реально значит?

Что чувственный облик предмета, который человек признает по логическом размышлении несоответствующим подлинной природе предмета, по Гегелю, есть не что иное, как тот же логический разум, но воплощенный в предмете ранее.

Т.о. противоречие между представлением человека о предмете и реальным предметом, существующим вне и совершенно независимо от сознания, им истолковывается как противоречие между двумя ступенями развития логического разума, исподтишка действующего в человеческом сознании.

Поэтому противоречие, обнаруживающееся для человека в акте целесообразно направленного изменения предмета, и оказывается противоречием логической идеи с самой собою, между двумя последовательными ступенями ее развития, ее воплощения в чувственности.

Отсюда и возникает то положение, что если человеку по видимости противится «предмет», то на самом деле изменению противится та ступень логического же разума, которая отчуждена в предмете ранее и составляет поэтому внутреннее, неизменное и потому противящееся изменению «нечто». Это нечто человек принимает за факт сопротивления предмета, а на деле это нечто — его же собственный логический разум, опредмеченный ранее, ранее противопоставленный сознанию продукт сознания…

На этой основе, на мистификации взаимодействия теоретической деятельности сознания и практически целесообразного действия в мире чувственности, осуществляемой на основе теоретического представления об этом мире, Гегель и решает проблему единства «сознания и самосознания».

В предмете человек сознает только самого себя, т. е., иными словами, человек в предмете осознает только те стороны, свойства, качества, которые он сам, как целесообразно действующее существо, привел в движение, превратил, вольно или невольно, в средства для свершения, для выполнения, для воплощения своих субъективных целей. Т. е. — только те стороны предмета, кои он превратил в органическое тело своей субъективности.

В этом смысле сознание предмета действительно совпадает с самосознанием, с сознанием самого себя как субъекта, которому принадлежат те изменения в мире, которые человек созерцает как изменения, принадлежащие самому предметному миру, объекту и принимает некритически за действия самого предмета, совершающиеся без его участия…

* * *

Левогегельянская интерпретация гегелевской философии состояла в том, что абсолютный дух был прежде всего истолкован как саморазвивающийся дух народа. Противоречие между теоретическим отношением к миру этого духа, реализующимся в философии, и практическим отношением его к тому же миру, находящим свою реализацию в воле народа, продолжало пониматься и у них как противоречие внутри «народного духа», внутри духовной субстанции исторического развития.

Иными словами, это означало, что история есть не что иное, как сознательная деятельность, цели которой полагаются саморазвивающимся духом, а развитие последнего происходит благодаря имманентным духу законам диалектической логики. В конце концов изменение существующего мира есть изменение взаимоотношений между индивидами, т. е. — изменение формы воли. Отношение индивида к предмету — отношение собственности в ее юридическом смысле — есть не что иное, как проявление отношения между индивидами. Предмет как таковой, существующий вне и независимо от индивидуального эмпирического самосознания, для левогегельянца есть не что иное, как внешняя форма проявления отношения индивида к индивиду, т. е. отношение всеобщей воли к себе самой, отношение внутри саморазвивающейся духовной субстанции.

Отношение сознания и воли к предмету, рассматриваемое под правовым углом зрения, так действительно и выглядит — в виде отношения к предмету как к предмету сознательной воли, а не в виде отношения к предмету безотносительно к этой сознательной воле.

Предмет как предмет права есть действительно продукт самосознающей воли, отсужденное самосознание, не более. Мое отношение к предмету здесь есть не более как отношение к воле другого, отчужденной в нем, или к предмету, поднятому в стихию самосознания. Все, что в предмете не есть отчужденная воля другого, не есть и предмет моего правоотношения.

Предмет здесь предстает лишь как средний термин, связующий два самосознания, две самосознающих воли. Все остальное в нем есть нечто совершенно безразличное.

Отсюда и вся концепция общественного развития.

Имеется совокупность правоотношений между индивидами, выступающая как совокупность отношений индивидов к вещам. Я имею определенное отношение к вещи — к той, которая есть моя собственность — или моя отчужденная в предмете воля, и к той, которая представляет собой опредмеченную волю другого. Иными словами, отношение индивидуальных воль друг к другу, опосредованное через вещи, есть отношение воли всеобщей к себе самой, есть форма проявления всеобщей воли, есть отношение внутри самосознания.