Наташа Кампуш - Наташа Кампуш. 3096 дней

• Название: Наташа Кампуш. 3096 дней
• Автор: Наташа Кампуш
• Издательство: Олма Медиа Групп
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-373-04025-9

Громкая история Наташи Кампуш, описанная в этой книге, всколыхнула всю Европу. В самом центре континента, в маленькой и чинной Австрии маньяк похитил 10-летнюю девочку и 8 лет держал ее в заточении. Вся австрийская полиция была поставлена на ноги. Девочку искали даже в соседних странах, но безрезультатно. Никто и предположить не мог, что все эти годы она провела в подвальной каморке два на три метра и высотой 160 сантиметров. История закончилась чудом — пленница сумела бежать, а похититель, поняв, что вот-вот за ним придут полицейские, покончил жизнь самоубийством, бросившись под поезд.

Девушка решилась открыть всю правду о своей жизни в заточении, рассказать о пережитых детских страхах, слезах и отчаянии, а также о неоднозначных отношениях с похитителем Вольфгангом Приклопилом.

---

Льюис Кэрролл «Алиса в стране чудес»

Одной из первых книг, которые я прочитала в застенке, была «Алиса в стране чудес» Льюиса Кэрролла. Книга оставила во мне неприятный, зловещий осадок. Алиса, девочка примерно моего возраста, во сне следует за говорящим Белым Кроликом к его норе. Когда она влезает в нее, то падает в глубину и приземляется в комнате с многочисленными дверями, оказавшись заточенной в промежуточном мире под землей. Дорога наверх закрыта. Алиса находит ключ к самой маленькой дверце и пузырек с волшебным зельем, выпив которое, уменьшается в несколько раз. Стоило ей протиснуться в узкий проход, дверь за ней захлопывается. В подземном мире, в который она теперь вступила, все вверх тормашками: постоянно меняющиеся размеры, говорящие животные, с которыми она там встречается, совершают вещи, не подлежащие никакой логике. Но, по-видимому, это никому не мешает. Все окружающее сошло с ума, вышло из-под контроля. Вся книга — сплошной пронзительный кошмар, в котором законы природы потеряли силу. Нет никого и ничего нормального. Девочка одна в непонятном ей мире, где не с кем перемолвиться словом. Она должна быть мужественной, запрещать себе слезы и принимать чужие правила игры. Ей приходится посещать бесконечные чайные церемонии шляпника, на которых веселятся всевозможные сумасшедшие гости, принимать участие в жестокой игре в крокет со злой Королевой Червей, в конце которой все остальные игроки приговариваются к смерти. «Голову долой!» — кричит королева и издает безумный смешок.

Алисе удается вырваться из подземного мира, потому что она просыпается от этого сна. Когда же я после нескольких часов сна открывала глаза, кошмар никуда не пропадал. Он был моей реальностью.

Вся книга, изначально носившая название «Приключения Алисы в подземном царстве», как будто в перевернутом виде описывала мое собственное положение. Как и Алиса, я тоже была замурована под землей в помещении, которое Похититель отгородил от внешнего мира множеством дверей. Так же и я была заперта в мире, где все известные мне законы потеряли свою силу. Все, что долгое время было важным в моей жизни, здесь утратило свое значение. Я стала частью больной фантазии психопата, которого не могла понять. Не осталось ни малейшей связи с миром, в котором я жила еще совсем недавно. Ни одного знакомого голоса, ни одного знакомого запаха, которые бы напомнили о том, что жизнь снаружи еще существует. Как же в этой ситуации я могла сохранить связь с реальностью и с самой собой?

Я страстно верила, что, как Алиса, внезапно проснусь в моей старой детской комнате, потрясенная страшным сном, не имеющим никакого отношения к моему «настоящему миру». Но сон, взявший меня в плен, был не моим сном — это был сон Похитителя. Но и он тоже не спал, променяв свою жизнь на осуществление своей ужасной фантазии, из которой и для него самого больше не было выхода.

С этого момента я больше не пыталась убедить Похитителя выпустить меня на свободу. Я поняла, что это не имеет смысла.

* * *

Мир, в котором я теперь жила, сжался до пяти квадратных метров. Если я не хотела сойти с ума, то должна была попробовать его покорить. Не ждать, дрожа, жестокого приказа, как народец карточных персонажей из «Алисы в стране чудес»: «Голову долой!»; не покоряться сдвинувшейся реальности, как все эти сказочные герои, а попробовать создать для себя в этом мрачном месте потайной уголок, в который, правда, в любое время может проникнуть Похититель, но где я все же смогу укутаться в сотканный из нитей моего внутреннего «я» и моей прошлой жизни защитный кокон.

Я начала устраиваться в своей темнице, превращая тюрьму Похитителя в мой дом, в мою комнату. Для начала я выпросила календарь и будильник. Я находилась в дыре безвременья, где только Похититель был властелином времени. Часы и минуты размазывались в вязкое месиво, облепившее все вокруг. Приклопил как Господь управлял Светом и Тьмой в моем мире. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. Голая лампочка устанавливала, когда мне спать, а когда бодрствовать.

Каждый день я спрашивала Похитителя, какой сегодня день недели и какое число. Я не знала, обманывает ли он меня, но, в общем-то, это не играло никакой роли. Самым важным для меня было чувствовать связь с моей прошлой жизнью «наверху». Был ли это будний, школьный день или выходной. Приближались ли праздники или дни рождения, которые мне хотелось провести вместе с моей семьей. Определять время — этому я тогда научилась — наверное, вообще самый надежный якорь в мире, в котором таится угроза совсем раствориться и исчезнуть. Календарь дал мне возможность немного ориентироваться во времени и освежить воспоминания, к которым у Похитителя не было доступа. Теперь я знала, должны ли дети вставать рано или могут выспаться. Мысленно я прослеживала распорядок дня моей матери. Сегодня она пойдет на работу. А послезавтра, может быть, встретится с подругой. А в выходные выедет со своим другом на пикник. Беспристрастные цифры и обозначения дней недели обрели свою собственную жизнь, дающую мне поддержку.

Так же, если не больше, был важен для меня будильник. Я попросила одну из тех старомодных моделей, в которой переход секундной стрелки сопровождается громким тиканьем. Такой будильник был у моей любимой бабушки. Будучи маленьким ребенком, я ненавидела это громкое тиканье, мешавшее уснуть и проникавшее в мои сны. Теперь я держалась за этот звук так же, как тонущий цепляется за последнюю соломинку, по которой сверху еще поступает немного воздуха. Каждым своим «тик» будильник подтверждал, что время не остановилось, а Земля вертится дальше. В моем подвешенном состоянии — без ощущения времени и пространства, он был моим тикающим мостиком к реальному миру там, снаружи.

Настроившись, я могла так сильно сконцентрироваться на его звуке, что по меньшей мере на пару минут «выключала» изнурительное жужжание вентилятора, заполнявшее помещение до ощущения физической боли. Когда я по вечерам лежала на своей постели, пытаясь заснуть, тиканье будильника было длинным спасательным канатом, цепляясь за который, я могла перебраться из подвала в свою детскую кровать в бабушкиной квартире. И там я засыпала успокоенная, зная, что в соседней комнате она стережет мой сон. В такие вечера я часто втирала немножко «Францбрандвайн» в руку. Уткнувшись в нее лицом, я втягивала носом его характерный запах, и меня охватывало чувство бабушкиного присутствия. Как и раньше, когда я ребенком прятала лицо в ее фартук. Только так я могла заснуть.

В течение дня я была занята созданием в крошечном помещении максимального уюта. Я попросила Похитителя принести моющие средства, чтобы вытеснить влажный запах подвала и смерти, заполнивший собой всё. Из-за избыточной влажности, образовавшейся только из-за одного моего присутствия, на полу подвала появился тонкий налет черной плесени, делающий воздух еще более затхлым, а дыхание тяжелым. В одном месте ламинат вздулся, потому что от земли поднималась сырость. Это пятно было постоянным и болезненным напоминанием о том, что я, похоже, нахожусь очень глубоко под землей. Похититель принес мне набор красного цвета — совок и щетку, бутылку «Pril», освежитель воздуха и точно такие же тряпки для уборки с запахом тимьяна, какие я раньше всегда видела в рекламе.

И вот каждый день я тщательно выметала все углы застенка и до блеска оттирала пол. Скоблить я начинала от двери. Стена там была ненамного толще, чем сама створка. Оттуда она косым углом вела к той части помещения, где размещались унитаз и умывальник. Я часами могла оттирать средством от налета следы от каждой капельки воды в раковине, пока она не начинала сверкать безупречной чистотой. А унитаз отмывала так, что он становился похож на драгоценный цветок из фарфора, выросший из пола. После этого продолжала мыть от двери в направлении другой части комнаты: сначала вдоль более длинной, а потом более короткой стороны стены, пока не добиралась до противоположного двери узкого простенка. Заканчивая уборку, я отодвигала лежак в сторону и убирала в середине комнаты. Я скрупулезно следила за тем, чтобы использовать не очень много тряпок и жидкости, увеличивающих влажность в помещении.

Когда я заканчивала уборку, в воздухе оставался висеть химический дух — некое подобие свежести, природы и жизни, и я жадно втягивала его в себя. А когда я распыляла немного освежителя воздуха, то на мгновение забывала обо всем. Хотя запах лаванды не был чем-то необычным, он дарил мне иллюзию цветущих полей. Тогда я закрывала глаза, и картинка с баллончика становилась кулисой, скрывающей от меня стены тюрьмы: в мечтах я бежала вдоль бесконечных сине-лиловых полей лаванды, чувствуя под своими ступнями мягкую землю и вдыхая горьковатый аромат цветов. Теплый воздух был наполнен жужжанием пчел, горячее солнце припекало мои плечи. Надо мной раскинулось глубокое синее небо, бесконечно высокое, бесконечно широкое. Поля тянулись до самого горизонта, не ограниченные ни стенами, ни преградами.