Петр Рябов - Проблема личности в философии классического анархизма

• Название: Проблема личности в философии классического анархизма
• Автор: Петр Рябов
• Жанр: Философия

---

Люди, принадлежащие к привилегированным классам, благодаря досугу, являются более цивилизованными, образованными и развитыми, чем народные массы – но зато привилегии и бездеятельность, а также узкое сословное своекорыстие ведут их неизбежно к «испорченности, отупению и вырождению». И напротив, трудящиеся, не имея досуга и занимаясь непрерывным трудом, находятся в состоянии «варварства» и невежества, рабства и забитости. Тем не менее, пишет Бакунин, «при отсутствии образования рабочий обладает тем огромным преимуществом, что его нетронутые ум и сердце не были развращены эгоистическими интересами и корыстной ложью, что он сохранил в себе неиспользованной всю природную энергию, между тем как все привилегированные классы вырождаются, слабеют и загнивают… в силу этого только рабочему принадлежит будущее» (234; 335-336).

Не удивительно, что после такого всестороннего анализа взаимоотношений личности и государства, Бакунин не мог обманываться иллюзиями государственного социализма. Государство не может «отмереть», представители рабочих, оказавшись у власти, мгновенно «переродятся», государственное управление трудящимися приведет лишь к новому, худшему рабству народа – убедительно показал Бакунин в своих работах, развенчивая вейтлинговские, марксистские и лассальянские утопии. Продолжая прудоновскую традицию, Бакунин восстает против государственного социализма в защиту прав личности. «Я ненавижу коммунизм, потому что он есть отрицание свободы и потому, что для меня непонятна человечность без свободы» (цит. по 357; Т.2, 404). «Мы решительно отклоняем всякую попытку социальной организации, которая, будучи далеко от самой полной свободы как индивидов, так и ассоциаций, требовала бы какого-нибудь регламентирующего авторитета. Во имя свободы, которую мы признаем как единственную основу и единственный законный творческий принцип всякой организации, мы всегда будем протестовать против всего, что хоть сколько-нибудь будет похоже на государственный социализм или коммунизм» (28; 40).

Впоследствии, несколько огрубляя и утрируя, но в целом верно передавая принципиальные позиции сторон, П.И.Новгородцев так охарактеризовал отношение к личности бакунинского и марксового социализма: «Анархизм Бакунина идею планомерного устройства общества заменял верой в зиждительную силу безусловной свободы, в творческий разум освобожденной от всяких уз личности. Социализм Маркса отправлялся от начал противоположных: не свобода личного творчества, а планомерность общественной организации, не абсолютизм личности, а торжество общественности лежит в его основе» (267; 320-321).

III. Личность и Общество.

Рассматривая ранее проблему формирования личности в сочинениях Бакунина, мы показали, что, по мнению русского анархиста, общество, также как и природа, – «естественная» среда формирования и существования личности; вне общества личность просто немыслима. Бакунин отрицает как крайний индивидуализм, обосновывающий изоляцию и атомизацию личностей, так и деспотизм, порабощающий личность и сводящий ее к простой функции, инструменту, органу общества. Свободное общество многообразных и свободных личностей – таков общественный идеал великого бунтаря. Поэтому нам представляется совершенно неверной точка зрения Н.М.Пирумовой, писавшей о «подходе Бакунина к личности только как к части общества» (295; 137).

В письме из крепости своему другу Адольфу Рейхелю (11 мая 1850 г.) Бакунин писал: «в чем величайшая цель человеческой жизни? В человечности. А ее точно так же нельзя развить в себе вне общества, как нельзя научиться плавать вне воды» (234; 251). Эту же мысль он развивает и конкретизирует на протяжении всей свой последующей жизни: «Самым индивидуальным и самым свободным существом в сравнении с другими животными, бесспорно, является человек… Человек – это не только самое индивидуальное из земных существ, но и самое социальное» (28; 86). Таким образом, избегая односторонностей как Штирнера, делавшего акцент на «единственности» личности, так и Прудона, подчеркивавшего социальную определенность личности, Бакунин сумел показать и неповторимо-индивидуальный характер личности, и ее социальную природу, причем гениально раскрыл взаимосвязь этих двух сторон: индивидуальность личности вырастает из ее социальности, а социальность, в свою очередь, проявляется, порождая индивидуальное. Человек осуществляет «свою индивидуальную свободу или свою личность», только дополняя себя обществом окружающих его людей и только благодаря труду и силе всего общества. Индивидуальность личности не только не противоречит ее социальности, но прямо вытекает из нее и проявляется на ее основе.

Такая взаимосвязь между личностью и обществом осуществляется, по Бакунину, как в масштабах всей человеческой истории, так и в жизни каждого индивидуума: «социальная жизнь предшествовала пробуждению индивидуального сознания и сознательной воле», «вне общества ни один человеческий индивид никогда не мог пользоваться ни абсолютной, ни даже относительной свободой» (28; 90). Но, подобно тому, как Общество, вырастая из Природы, становится относительно независимым от нее, так и личность, родившаяся в обществе и выросшая в нем, создавая свой личностный универсум и обретая себя, обретает и относительную независимость от этого общества, вплоть до возможности бунта против окружающей ее среды – но в рамках этой среды.

Поскольку личность и общество находятся в непосредственной взаимозависимости, то все несовершенства общества оставляют свой отпечаток на личности и, напротив, личности для обретения своей свободы необходимо свободное общество. Поэтому Бакунин далек от идеализации общества, столь характерной для прогрессистски настроенных социалистов XIX века (достаточно вспомнить Прудона с его верой в «непогрешимость социального гения»). Существующее общество, основанное на неравенстве, невежестве, рабстве, эксплуатации – в общем, на «принципе авторитета» – не может не формировать соответствующих личностей: конформистских, послушных, развращенных средой и воспитанием, рабских (в управляемых классах) и паразитарно настроенных (среди власть имущих): «давление, оказываемое обществом на индивида, громадно, и нет настолько сильных характеров и мощных умов, которые могли бы считать себя свободными от воздействия этого столь же деспотического, сколь и непреоборимого влияния» (234; 508).

Личность не может добиться освобождения лишь в одиночку – она самой логикой вещей направляется на путь борьбы за социальное освобождение. Ибо, пишет Бакунин: «Человек, рожденный в обществе скотов, останется сам, за очень редким исключением, скотом; рожденный в обществе, управляемом священниками, он станет идиотом, ханжой; рожденный в шайке воров, он сделается, вероятно, вором; рожденный в буржуазном классе, он будет эксплуататором чужого труда… Во всех этих случаях, даже просто для очеловечивания этого индивида, его бунт против общества, в котором он родился, становится необходимым» (234; 504). Указывая на социальную детерминированность личности, Бакунин, однако, воздерживается от признания фатального характера этой детерминации: с развитием самосознания и свободы, личность становится способна к самостоятельной выработке целей и идеалов своего существования и даже к разрыву с той средой, в которой она выросла. Говоря о «железном законе, когда положение всегда сильнее лица», Бакунин допускает исключения из этого закона (и сам таким «исключением» является).

Трезвая и реалистическая оценка существующего общества не приводит Бакунина к презрению к людям или к разочарованию в человеке, но напротив, указывает на необходимость действия и борьбы за изменение такого положения дел: оценивая «человека» не как данность, но как цель и потенцию, уважая в каждом, пусть ныне самом жалком, индивиде, его великую человеческую природу, Бакунин верит в способность людей освободиться, стать в полном смысле слова личностями.

Бакунин указывает, что истинная свобода и человечность человека не позади него, но впереди, она может и должна быть обретена в борьбе: «человек становится человеком и достигает как сознания, так и осуществления своей человечности лишь в обществе и лишь коллективной деятельностью всего общества… Без… материального освобождения не может быть ни для кого и освобождения интеллектуального и морального» (234; 500).

Большое внимание Бакунин в своих работах уделял проблеме соотношения личности и нации, личности и класса. И в этом вопросе, как и в большинстве других, он сделал огромный шаг вперед, по сравнению с П.Ж.Прудоном. Если Прудон, с одной стороны, считал нацию «коллективной личностью», и, с другой стороны, отрицал «принцип национальности», то Бакунин, напротив, во-первых, опроверг отождествление народа с единым организмом, личностью, но, во-вторых, полагал, что всякий народ имеет несомненное право быть самим собой, жить по-своему (это право – лишь вывод из принципа свободы). Однако, имея право на самоопределение и самобытность, народ не может ставить себя выше как личности, так и человечества. Так Бакунин преодолел обе прудоновские крайности: как элемент патриотизма, от которого не был свободен французский анархист, так и его негативное отношение к национально-освободительным движениям. Опровергая прудоновское учение о народе, как «коллективной личности», Бакунин констатировал: «Каждый народ является коллективным существом, обладающим как физиолого-психологическими, так и политико-социальными особенностями, которые в какой-то степени индивидуализируют его, отличая от всех других народов; но никогда не индивид, единое и неделимое существо в истинном смысле слова. Как ни развито его коллективное сознание, как ни концентрировано в момент великого национального кризиса страстное, направленное на одну цель стремление, именуемое народной волей, никогда эта концентрация не сравнится с тою, что свойственна реальному индивиду. Одним словом, ни один народ, каким бы единым он себя ни чувствовал, никогда не может сказать: я хочу! Он должен всегда говорить: мы хотим. Только индивидуум имеет привычку говорить: я хочу!» (28; 52).