Александр Мартынов - В заповедной глуши

• Название: В заповедной глуши
• Автор: Александр Мартынов
• Жанр: Прочие приключения

Четвёртая и пока последняя книга цикла «В заповедной глуши». Помните! Мир, который описан тут — СУЩЕСТВУЕТ рядом с вами и может за вами придти.

---

Он не удивился, только кивнул:

— Бывает… — и поднялся. — Ну что, пошли? Тебе же пора, ты говорил.

— Пора, — я тоже решительно встал, закинул на плечо полуавтомат. — Пошли, конечно…

* * *

Михал Святославич встретился Вальке, когда тот уже возвращался домой — на дорожке к кордону. Лесник кивнул мальчишке и поинтересовался:

— Рисовал? — Валька ответил кивком. — А Витек где?

— Читает, — рассеянно ответил Валька. И добавил: — Наверное.

— Читает? — переспросил лесник. Валька пожал плечами:

— Мы там у вас книжку взяли. Дубова. Вы не против?

— Да ради бога, — отозвался Михал Святославич, — сколько можно спрашивать… И поинтересовался: — А точно читает?..

…Витька читал. Лёжа в той же позе — как будто и не вставал. Читал он и потом, читал во время позднего обеда и дальше до вечера, отделываясь от Вальки неопределённым мычанием. И только когда Михал Святославич закрылся у себя в кабинете работать, а в окнах сгустились прохладные августовские сумерки, Витька от книжки оторвался и побрёл чистить зубы, задумчиво глядя перед собой.

Не в шутку озабоченный таким поведением, Валька настороженно остался сидеть в комнате. Потом поднял книжку, быстро просмотрел, мгновенно выхватывая целые куски текста, и через десять минут уже имел представление, о чём там идёт речь. Книжка была небольшой, он сам такую проглотил бы часа за три. Но Витька и правда читал медленно.

Витька вернулся и, натянув штаны, уселся около окна. Толчком распахнул его. Валька мгновенно погасил свет и подсел с другой стороны. Осторожно спросил:

— Ну ты чего?

— Хорошая книжка, — отрывисто сказал Витька. — Я там ещё на полке видел этого Дубова. Буду читать. Потом. Я пока только первую часть прочитал — «Сирота». И… ты прав, наверное. Так не снимешь. Так просто никто не сыграет…

— Тебе понравилось, потому что… — Валька помедлил. — Потому что немного похоже на тебя?

— Похоже? — искренне удивился Витька. — Совсем не похоже…Ни немного, никак. В смысле, этот вот пацан тоже сиротой остался, да. Но ты… погоди, а откуда ты знаешь, ты же сказал — не читал? — спохватился он.

— Я сейчас просмотрел, — признался Валька. Витька недоверчиво спросил:

— И что, всё запомнил?

— Ну, не всё… Но знаю, о чём там речь.

— Это здорово ты… Да, вот. Пацан. Вот он тоже один остался, по стране бегал… Но ты посмотри, ему встречались хорошие люди. И главное — у них, у этих хороших людей, власть была. Возможность ему помочь. Они и помогали. Кто чем. А я? Я тоже хороших людей видел, но они же не могли ничего. Разве что накормить или там денег немного дать. Вот только Егор… — голос Витьки дрогнул, но он справился с собой. — А всякие гады со мной — как… как с игрушкой. И ведь с полным правом, как будто так и надо, а всем остальным плевать… Но я же не игрушка, — тихо сказал Витька, глядя в темноту. — Я живой… А они украли у меня всё детство, — просто добавил он, и эти пафосные слова прозвучали именно просто, естественно и уместно. — Всё детство, Валь. Самые… как это там — самые беззаботные годы. Понимаешь? Украли и не заметили даже. Что же тут похожего? Слушай, — Витька повернулся к другу. Валька слушал — напряжённо и внимательно, — а может, это выдумка? Ну, сказка? Если тогда и правда так вот было, то зачем же от этого отказались? Когда никто не лишний, когда для каждого хоть чуточку тепла есть…

— Я не знаю, Вить. — прошептал Валька, ощущая, как горят щёки. От стыда. Ведь он-то тоже жил на свете, пока Витькины душу и тело где-то нечеловечески калечили, ломали и гнули. И не сломали только чудом… Жил — и даже не думал о таких вещах. Его-то детство было и правда беззаботным… — Я сам не могу понять… Но отец мне говорил, что тогда и правда так было. Как в книжке. Никто никому не чужой и никого не бросают совсем… А потом все как будто помешались. А когда прозрели — уже поздно стало. Отцу я верю… Всегда буду верить. Я только объяснить не могу, почему так вышло. И он не мог.

— Как ты думаешь… — Витька облизнул губы. — Валь, ты только… не смейся… Как ты думаешь — Сатана есть, да? Это он всё так… сделал?

Из окна тревожно потянуло сырым холодом. Валька почувствовал, что ему не по себе — на самом деле не по себе, не в шутку. Как будто кто-то подошёл к окну с той стороны — нет, не чудовище из дурацких «ужастиков», а… а кто-то на самом деле страшный. Не внешне. Нет…

— Наверное, есть… — прошептал он, хотя минуту назад засмеялся бы и отмахнулся в ответ на такой вопрос.

— Но тогда есть и Бог? — спросил Витька. — Почему он не защитит людей? Хороших людей?

— Я не знаю, — с отчаяньем сказал Валька. — Не знаю, я никогда не думал…

— А я думал, — сказал Витька, снова глядя в окно. — Иногда. Сатана — это не чёрт с рогами, мне кажется. Просто какая-то… ну, сила такая. Которая может существовать только когда людям плохо. Как вампир, когда кровь пьёт. А эта сила — боль, что ли… Беду разную… И чем людям хуже — тем она сильнее. А Бог — это просто совесть.

Валька помолчал. Спросил:

— А ты правда… радовался, когда с поиска вернулся?

— А ты? — вопросом ответил Витька.

— Я… Я сам по себе. А Алька?

— Дурак ты, Валентин, слушай, точно тебе говорю, — отозвался Витька. — Это же совершенно разные вещи. Она — и ты. Я вот. Слушай. Это я там сочинил, но ведь про нас с тобой…

— Стихи? — Валька устроился удобнее, видя, как поблёскивают в полумраке белки Витькиных глаз. — Давай…

— А в кафе придорожном ночном
Дует кофе случайный народ.
Слушай, друг: давай-ка зайдём
И посмотрим, кто чем живёт.

Дальнобойщики, бомжи, менты,
У дверей — пара стоптанных шлюх,
А теперь ещё я да ты —
Два кусочка мозаики, друг.

А за окнами дождь моросит,
На асфальте — луж мелких рябь,
Над фургонами косо висит
Туч беззвёздных дырявая хлябь.
Сигаретный плавает дым.
Мат и смех, в телевизоре — рэп.
И котёнок, сидя под ним,
Доедает оброненный хлеб.

Три монетки по пять рублей.
И стаканчики с кофе парят.
Эй, за стойкой — до края налей!
Ты и я — уже двое, брат…

Слушай, я больше вот — не могу.
Веки падают — всё, отбой…
Посмотри, я немного вздремну,
А потом поменяюсь с тобой…

…Сигаретный всё гуще дым.
Пахнет кофе, бензином, дождём.
Ничего. Вот поспим-посидим,
А с рассветом — дальше пойдём.

— Ты и я — уже двое, брат, — повторил Валька, не шевелясь. — Знаешь, я так обрадовался, когда ты пистолет мне подарил…

— Ага, — Витька соскочил с подоконника. — Я пойду. Ещё книжки посмотрю…

… — Можно, дядя Михал?

— Входи, — лесник поднял голову. — А чего вы ещё не спите? Завтра пойдёте лис смотреть, а вернётесь через пару дней — и вперёд в село. На уборочной руки лишними не бывают…

— Да это всё хорошо, ладно… — Витька поднял и опустил плечи. — Дядя Михал. Эти деньги. Которые у вас лежат. Что на них можно сделать?

Лесник поднялся. Подошёл к окну, открыл его. Витька прислонился плечом к косяку и ждал ответа.

— Многое, — ответил Ельжевский. — На них можно купить оружие. На них можно подкупить жадных и нужных людей. Можно оплатить лечение раненых и больных…

— А родителей Вальки можно… выкупить?

— Нет, — ответил лесник, не поворачиваясь.

Витька потянул воздух сквозь зубы.

— Ладно… А вот ещё. Я… если я их отдам. Их не украдут?

— Нет, — так же безразлично уронил Ельжевский.

— Тогда пусть… вы их возьмёте и отдадите… — Витька сжал кулак. — Мне они не нужны. Пусть они будут для дела.

Михал Святославич обернулся. Подошёл к Витьке и взял его за подбородок:

— Витя, — сказал он, — ты хорошо подумал?

— Хорошо. Я так хочу. Пусть они будут для дела, — повторил Витька.

— Сынок, — Михал Святославич положил руки на плечи Витьки. — Ты… — он закашлялся и сердито сказал: — Иди спать сию секунду!

— Бегу, — согласился Витька…

…Валька появился на пороге, когда Ельжевский как раз отключил компьютер. Лесник сердито уставился на мальчишку:

— Да что за вечер визитов сегодня?!

— Извините, дядя Михал, — Валька вздохнул. — Но правда надо поговорить.

— Прошу, — лесник указал в кресло. — Я весь внимание. Что ещё случилось?

— Дядя Михал, — Валька помолчал. — Я хочу вас просить. Чтобы вы помогли мне стать… понимаете, чтобы я мог делать что-то полезное…

— Примите меня в партизаны, — без иронии ответил Ельжевский, разглядывая мальчишку. Валька ответил с вызовом:

— Это действительно так. Я всё понимаю, да вы ничего и не скрываете. Но я хочу делать что-то полезное. А не просто помогать вам в лесничестве и учить характеристики иностранного оружия… хотя это и интересно.