Кир Булычев - «Мир приключений» 1975 (№22)

• Название: «Мир приключений» 1975 (№22)
• Автор: Кир Булычев
• Жанр: Прочие приключения

Антология Мир приключений, 1975

М.: Детская литература, 1975 год

Серия: Мир Приключений (Альманах)

Тираж: 100000 экз.

Тип обложки: твёрдая

Формат: 60x90/16 (145x215 мм)

Страниц: 560

Описание:

Обложка и иллюстрации Н. Двигубовского.

Содержание:

А. Бауэр. Четыре часа войны (героическая повесть-быль о пограничниках), стр. 3-57

Александр Шагинян. Как это было на самом деле (фантастический рассказ), стр. 59-71

Андрей Михайловский. Одинокий богатырь (приключенческая повесть), стр. 73-171

Кир Булычёв. Богатый старик (фантастический рассказ), стр. 173-199

Виктор Николаевич Болдырев. Дар Анюя (приключенческая повесть), стр. 201-293

Виталий Григорьевич Мелентьев. Дорога через себя (фантастический рассказ), стр. 295-309

Владимир Караханов. Обязательно встретимся (приключенческая повесть), стр. 311-425

Альберт Валентинов. Заколдованная планета (фантастическая повесть), стр. 427-545

Всеволод Александрович Ревич. На Земле и в космосе. Заметки о советской фантастике 1973 года (статья), стр. 547-559

Примечание: Ответственный редактор Н. М. Беркова.

Scan: Александр Керосиров; OCR, SpellCheck, Formatting: Хас, 2010.

Информация об издании предоставлена: vbltyt — http://fantlab.ru/edition34190

---

Но прежде всего я решил поехать к Егору Тимофеевичу. До встречи с ним нет смысла не только с кем-то обсуждать, но даже обдумывать эту идею с голосом дальше.

Егора Тимофеевича я застал во дворе. Он сидел на скамейке, недалеко от своего подъезда, в шинели с поднятым воротником и шапке-ушанке, скрывавшей добрую половину лица. Я и не узнал его, я догадался, что это он.

Двор пустынен и тих. Ребятня в школе, а домохозяйки зимой на балкон не выходят, не то что на улицу.

Ботинки на платформе скрадывают звук. Когда я заговорил, старик вздрогнул от неожиданности.

— Здравствуйте, Егор Тимофеевич.

Я умышленно не сказал ничего больше. Мы виделись, то есть разговаривали, неделю назад. Я замер, ожидая реакции.

— Здравствуйте, здравствуйте… Вы ко мне или так, случайно?

— К вам, Егор Тимофеевич.

— Что-нибудь случилось? Какой-то вы сегодня озабоченный.

“Радоваться рано, — подумал я. — Со мной была беседа, с ним — брошенные вскользь фразы”.

— Случилось. Тот мотоциклист ограбил женщину, тяжело ранил дружинника.

Оба мотоциклиста давно слились для меня в единый, цельный образ, но сейчас ловлю себя на том, что впервые сказал об этом вслух, да еще постороннему человеку.

— Вот оно как… Раз ему судьба спустила, так он ее во все тяжкие испытывать. Закусил удила. Такой сам не остановится.

Казалось, старик строго смотрит на меня. Я стоял перед ним как провинившийся новобранец. Наступила неловкая пауза. Верно, он угадал мое состояние, сказал:

— Садитесь.

Я послушно сел рядом.

— Плохо вы воюете. Плохо.

Не знаю, как я отнесся бы к такому замечанию, сделай его кто-нибудь другой. Не уверен, что оно показалось бы мне справедливым.

— Як вам за помощью, Егор Тимофеевич. Не откажете?

Шрамы сдвинулись: он улыбнулся.

— Вы и сами знаете. Иначе бы не пришли.

— Один неделикатный вопрос. Поверьте, не из любопытства. Вы меня сейчас сразу узнали или были какие-то сомнения?

— Теперь понятно, какая вам нужна помощь. Я узнаю его по голосу. Вас ведь это интересует?

Удивительный старик.

“Но как объяснить свою уверенность другим. Тем, кто не знаком с Егором Тимофеевичем”, — думал я уже на улице.

Прежде всего, какие сомнения могут возникнуть у третьего лица, не видевшего старика и не имеющего моей уверенности, скажем, у того же Кунгарова. Я старался быть предельно объективным, мысленно выдвигал самые каверзные возражения.

“Узнавание по голосу убедительно, когда речь идет о близко знающих друг друга людях, — скажет Рат. — Как же можно доверять твоему свидетелю, вдобавок ко всему — инвалиду?”

“Я всю жизнь прожил среди медиков, ты знаешь, — отвечу я. — Природа справедлива, она компенсирует порок высокой приспособляемостью организма. Глухие угадывают реплику по губам, их зрение намного острее нашего. Слепой живет в мире звуков, нам, зрячим, даже трудно представить себе — насколько высока чуткость его слуха. Это — общеизвестные факты”.

“Расскажи о них Зонину, прокурору, судьям, может, и убедишь. Только согласятся они с тобой, как частные лица. Я ведь тоже с тобой не спорю. Но заметь: я, а не начальник уголовного розыска”.

“Верно. Я и сам понимаю: с юридической точки зрения наше опознание не будет доказательством. Но нам важно найти виновника. Зонин может со мной не согласиться, а ты, именно как начальник уголовного розыска, обязан попробовать”.

“Допустим, ты меня уговорил. Как ты все это представляешь осуществить практически?”

“Очень просто. Сеид начнет проверять техническую исправность мотоциклов у всех, отобранных поисковыми группами”.

“Откуда уверенность, что преступник обязательно окажется среди них? А если нет, сколько времени потратим даром?”

“Не даром. Мы гораздо быстрее, чем всеми другими видами проверок, исключим большой контингент. Останутся случайные лица, Эпизодически приезжавшие сюда из селений и Баку”.

“А если твой старик ошибется, и мы “исключим” преступника?”

“Это — замечательный старик, Рат. Я уверен в нем”.

И все вернулось на круги своя. Значит, по существу, основному возражению я могу противопоставить лишь свою субъективную уверенность в Егоре Тимофеевиче.

— Ты что-то быстро закруглился с комбинатом, — удивился Par.

— Еще быстрее, чем ты думаешь. Я — от Егора Тимофеевича.

— Это еще кто?

— Свидетель по краже у Саблиных. Тот, что первый “открыл” мотоциклиста.

— Понимаю. Решил за ту нитку потянуть. Может быть, ты и прав, для таких совпадений наш город слишком мал. А что Егор Тимофеевич?

— Замечательный старик. Сказал, что сумеет опознать вора по голосу.

Рат задумался, однако убеждать его не пришлось.

— Это легко осуществить в процессе технической проверки мотоциклов. В конце концов, с мотоциклистами нам так и так знакомиться поближе, — сказал он.

Идею с новым опознавателем Шахинов встретил без энтузиазма, но возражать не стал.

НЕ ВЕРЬ ГЛАЗАМ СВОИМ

К концу следующего дня ожидалась первая группа из числа отобранных мотоциклистов.

За Егором Тимофеевичем я заехал заблаговременно. Встретил он меня по-деловому, сухо. Сборы его были недолгими. Он не спросил меня, куда мы едем, вообще ни о чем не спрашивал. В машине я пытался заговорить на отвлеченную тему, но понял: меня не слушают. За всю дорогу он только раз сказал: “Клапана подтянуть надо бы”. Мне открылось в Егоре Тимофеевиче новое качество, вернее, главное его качество, которое до сих пор проявлялось как бы завуалированно, подспудно. По моим наблюдениям, у каждого человека есть что-то главное, определяющее самую суть не характера даже, а личности в целом. Для Егора Тимофеевича это — глубинная, идущая не от форм проявления, а от органической потребности, серьезность к себе, к делу рук своих, в отношениях с людьми, во всем: от модели электромобиля до предстоящего свидетельства. Поэтому он сейчас так официален. Он выполняет не мою просьбу, он выполняет свой гражданский долг, таким, как понимал его всю свою жизнь. Такой не сболтнет наобум, не перешагнет через собственные сомнения. Такой свидетель не подведет.

ГАИ расположена в автономном помещении, здесь же во дворе горотдела. Два сотрудника из команды Мурсалова будут проводить техосмотр, а он сам визировать результат. Таким образом, через его кабинет, в порядке очередности, пройдут все владельцы мотоциклов. Я еще раз попросил Сеида не увлекаться самому, насколько возможно “выговорить” собеседника.

К началу техосмотра мы с Егором Тимофеевичем заняли позицию в смежной с мурсаловским кабинетом комнате. Здесь помещался учетный сектор, комната соединена с кабинетом дверью с окошечком. Оно и обычно остается открытым — простое, но надежное средство быстрого наведения необходимых справок.

Так мы и работали, как говорят моряки, на параллельных курсах. В первый день проверки Сеидом, как и мной, по-видимому, руководило чувство настороженности. Ведь подсознательно мы подготовились в одном из посетителей вдруг обнаружить преступника. Сеид был сдержан и строг.

Однако уже на другой день к нему вернулась обычная доброжелательность. Он не только журил нерадивых владельцев, но и давал практические советы по устранению неполадок, пускался в объяснения причин тех или иных неисправностей, приводил факты трагических последствий их несвоевременного устранения, в общем, стал самим собой — Сеид меллимом, начальником ГАИ, майором милиции Мурсаловым. Чтобы ему напомнить о существовании в моем лице уголовного розыска, мне приходилось иногда покашливать. Собственно, на третий день я и сам перестал избранно реагировать на голоса, звучавшие в кабинете, с удовольствием слушал комментарии Сеида к результатам каждого техосмотра. Только Егор Тимофеевич остался по-прежнему собранным и внимательным, а ведь тема застенных бесед куда ближе ему — автомеханику, нежели мне, водителю-дилетанту. По-моему, он ни разу не расслабился, ни на минуту не забыл, что за стеной в любой момент может появиться тот.

Между тем наша проверка и для Кунгарова стала лишь одним из направлений поиска. В первый день работы с участием неофициального опознавателя Рат дважды появлялся в учетном секторе. Он смешно вытягивал шею, прислушиваясь к голосам в кабинете, довольно косился на неподвижно сидящего старика. А вчера вечером встретил меня в своей обычной манере:

— Подслушиваешь? Ну, ну…

Конечно, Рат и сейчас не перестал сомневаться в пользе нашей проверки. Просто вначале он, как и я, в глубине души надеялся на удачу, а она все не приходила.

Впрочем, Рату не до абстрактных мечтаний. Он занимается “мотоциклистами-дикарями”. Так мы назвали тех, кто не живет и не работает в городе. Даже выявление их эпизодически здесь появлявшихся, представляло большую сложность. Это характерно для Рата. Он всегда берет на себя самую трудную задачу. Лишь бы она не ущемляла его самолюбия, как, например, появление на химкомбинате до поимки преступника.