Кир Булычев - «Мир приключений» 1975 (№22)

• Название: «Мир приключений» 1975 (№22)
• Автор: Кир Булычев
• Жанр: Прочие приключения

Антология Мир приключений, 1975

М.: Детская литература, 1975 год

Серия: Мир Приключений (Альманах)

Тираж: 100000 экз.

Тип обложки: твёрдая

Формат: 60x90/16 (145x215 мм)

Страниц: 560

Описание:

Обложка и иллюстрации Н. Двигубовского.

Содержание:

А. Бауэр. Четыре часа войны (героическая повесть-быль о пограничниках), стр. 3-57

Александр Шагинян. Как это было на самом деле (фантастический рассказ), стр. 59-71

Андрей Михайловский. Одинокий богатырь (приключенческая повесть), стр. 73-171

Кир Булычёв. Богатый старик (фантастический рассказ), стр. 173-199

Виктор Николаевич Болдырев. Дар Анюя (приключенческая повесть), стр. 201-293

Виталий Григорьевич Мелентьев. Дорога через себя (фантастический рассказ), стр. 295-309

Владимир Караханов. Обязательно встретимся (приключенческая повесть), стр. 311-425

Альберт Валентинов. Заколдованная планета (фантастическая повесть), стр. 427-545

Всеволод Александрович Ревич. На Земле и в космосе. Заметки о советской фантастике 1973 года (статья), стр. 547-559

Примечание: Ответственный редактор Н. М. Беркова.

Scan: Александр Керосиров; OCR, SpellCheck, Formatting: Хас, 2010.

Информация об издании предоставлена: vbltyt — http://fantlab.ru/edition34190

---

— Вот, — сказал Рат, — на рынке в числе других “не наших” по воскресеньям появлялся молодой высокий мужчина, продавал сапоги, куртки, шарфы. Скорее всего, спекулянт, но проверить надо… На Апшеронской улице несколько раз видели на мотоцикле с коляской высокого, чернявого парня в спортивной куртке. На него вышел Агабалян — он работает в контакте с участковыми, — теперь выясняет к кому и когда тот приезжал… Еще один, подходящий по возрасту и приметам бакинец систематически появляется у “Каспрыбстроя”: там у него девушка, по имени Надя, работает нормировщицей… По твоим каналам что-нибудь есть?

По моим каналам ничего не было, хотя все эти дни я занимался не только “подслушиванием”.

Я вспомнил о вчерашнем разговоре с Кунгаровым, потому что мне как раз и предстояло заняться этой Надей из “Каспрыбстроя”. Егор Тимофеевич, как обычно, сидел рядом с совершенно непроницаемым лицом. Я уже не думал об удаче здесь. “Удачно, — думал я, — что техосмотр начался с утра для работающих сегодня во вторую смену. Значит, вторая половина дня останется целиком в моем распоряжении. Недурно, если Надю и сегодня встретят на мотоцикле. Чем раньше я их увижу, тем меньше времени уйдет на эту парочку, и, если все в порядке, пусть амурничают на здоровье”.

Вдруг я заметил, что Егор Тимофеевич поднялся. В следующее мгновение он положил руку на мое плечо, а другой указал в дверное окошко.

— Он? — еще не веря, шепотом спросил я, и старик утвердительно кивнул.

Техосмотр подходил к концу, мысли мои были заняты “Каспрыбстроем”, и я даже не слышал чужого голоса там, в кабинете.

Теперь надо было действовать быстро, но осторожно, чтобы преждевременно его не спугнуть. Я решительно распахнул дверь, одновременно приготовившись сказать обусловленную фразу: “Как у тебя с транспортом, Сеид, нужно срочно?..” Но ничего такого не сказал, потому что в кабинете, помимо Мурсалова, находился только Алеша Наджафов.

ОБЯЗАТЕЛЬНО ВСТРЕТИМСЯ…

— А ты что здесь делаешь? — вяло, чтобы что-то сказать, спросил я. Я знал, что здесь делает Алеша.

— Мне в ночную, пришел помочь.

— На сегодня закончили, — сказал Сеид. — Ты что, не выспался?

Это не Наджафову, это мне. Верно заметил. У меня, когда я мысленно отвлекаюсь, почему-то сонный вид. Рухнула моя надежда на Егора Тимофеевича. Ошибся он. А ошибся сейчас — мог ошибиться и раньше. Это я виноват: переоценил возможности старого человека, взвалил на него непосильную ношу. Он и не выдержал. Как говорят в таких случаях: добросовестно заблуждался.

Может показаться странным, почему я сразу ударился из одной крайности в другую, не поверил своему свидетелю. Ведь с точки зрения внешних обстоятельств Наджафов вполне отвечал нашему представлению о разыскиваемом. Значит, теоретически мог оказаться преступником. Однако между теоретически возможным и жизненно реальным существует такая же разница, как между детективом и милицейской практикой. Хороший детектив как блестящая математическая задача с неожиданным финалом: искомой величиной вдруг оказывается не X, а известная с самого начала С. Я люблю детектив, но в жизни мне не приходилось встречаться с “неожиданными” преступниками. В жизни мы боремся не с абстракциями, а с людьми. Тут уж самые прочные логические построения не убедят меня в том, что Алеша Наджафов мог пойти на воровство. И не только потому, что он хороший производственник и дружинник. И в ряды дружинников проникают правонарушители, и хорошая работа не гарантирует от злого умысла. Тогда почему же? А я не могу объяснить. Я могу только предполагать, что в этом — феномен человеческого восприятия. Когда-нибудь наука разложит его по атомам и точно объяснит физический смысл, а мне добавить нечего.

Я вернулся к старику и прямо сообщил об ошибке.

— Его голос. Уверен, его.

— Бывают и очень похожие, Егор Тимофеевич. Тут легко ошибиться.

Старик расстроился. Совестно, что я втянул его в этот эксперимент, но теперь уж ничего не поделаешь.

“Уж лучше бы он и сегодня никого не узнавал, — думал я, глядя вслед удалявшейся автомашине. — С таким настроением и в “Каспрыбстрое” не много наработаешь”.

Подошел Алеша Наджафов, улыбнулся — в глазах словно кофе разбавили молоком.

— О чем задумались? — И сам же отвечает: — Знаю о чем. Что за работа? Тяжелая работа. Дома, наверное, с Нового года не были.

— Ничего, Алеша, дом никуда не денется.

— Конечно, дом — не человек, где стоял, там и будет стоять.

На мгновение его лицо темнеет, но тут же опять освещается белозубой улыбкой — будто облачко пробежало.

— Пойдемте к нам. Я утром такой бозбаш[39] сварил. Музыку послушаем. У вас же все равно перерыв.

“Может, действительно, чем в столовую идти? Отвлекусь…” А он, видя, что я раздумываю, продолжал уговаривать:

— Честное слово, пойдемте. Сегодня я, правда, без мотоцикла, но туда напрямик за семь минут дойти можно.

При дневном освещении домик Наджафовых выглядит гораздо хуже. На всем — печать запустения, неухоженности; во дворе, видимо на месте бывшего розария, пожухшие кусты приткнулись вкривь и вкось. В них копошится старик, что-то стрижет большими садовыми ножницами.

— Больной отец, совсем больной. Ножницы тупые, специально не точу. Не может без работы, пусть, думаю, возится. Совсем как ребенок.

Потом мы ели янтарный бозбаш, а с кухни доносилось по-сапывание чайника.

— А чай пойдемте сюда пить. — Алеша распахнул дверь в комнату поменьше, такую же уютную и чистенькую. — Музыку послушаем. — Он протянул мне транзисторный приемник: — Японский. Любую станцию чисто берет.

Он ушел за стаканами и чайником, а я хотел присесть на кушетку и вдруг увидел на ней тигренка. Плюшевого, чернополосого тигренка с длинными не по возрасту усами.

Наши головы забиты биотоками. Задолго до ученых этот факт установила народная мудрость, ведь говорят же: “Из глаз искры посыпались”. У меня ничего не сыпалось, но в голове словно электрические разряды, мыслями их, во всяком случае, не назовешь.

Когда Алеша вернулся, я все еще стоял посередине комнаты с транзистором в руках.

— Зачем не включили? Вот, смотрите, пустого места не будет. Чуть повернешь, музыка. Не любите?

— Люблю, Алеша. Где ты такой достал?

Это был уже не праздный вопрос. Я отчетливо вспомнил: японский транзистор фигурировал в списке украденных вещей: по бакинской краже на Восьмом километре.

— Измук, как увидел, тоже сразу спросил. Где мне достать? Нуришка купил, в комиссионном, большие деньги стоит. Мне на время дал. Добрый он. Пока послушай, сказал, когда надоест, вернешь.

— А тигренок тоже его?

— Как догадались? — искренне удивляется Алеша. — А-а-а, просто шутите. Нури о машине мечтает. Когда будет, за стекло повесит. Игрушка есть, машины нету.

В Алешиных глазах точно всплеск молока. Он заглядывает мне в лицо, приглашая посмеяться над причудами своего мечтателя-брата. Но мне не до смеха. Мне вспоминается: “Дядя, хде мой Усатик?” И еще возглас старика: “Нури! Приехал, иди в дом”.

— Значит, игрушку тоже на время, пока машины нет?

— Отчима стесняется. Смеяться будет: “Насос купил, на велосипед денег не хватило”.

Вот оно как получилось! Не ошибся Егор Тимофеевич, голоса у братьев одинаковые.

Без труда выясняю остальное. Мотоцикл Нури подарил отчим, а тот продал его брату, в рассрочку. Ему машина нужна, но пока пользуется и проданным мотоциклом. Редко, но берет, иногда на несколько дней. И вчера мотоцикл у Нури остался; Алеша ездил мать навещать. Восьмилетку Нури кончил, сейчас где-то работает. “Но вроде не каждый день. Не знаю, не поймешь его”, — сказал Алеша. Вот такие пироги.

Я, обжигаясь, пью чай. Красивый чай, вишневого цвета.

Что мне делать с тобой, Алеша? Как добавить к твоим несчастьям еще одно? Скоро все узнают, что вор и грабитель — твой брат. Не избежать и тебе злословия, каждому всего не объяснишь, рот не закроешь. А ты сидишь и доверчиво поглядываешь на меня своими кофейными глазищами. Если я промолчу, ты подумаешь потом, что я не поверил в твою честность, умышленно скрыл от тебя правду. Может быть, спросить напрямик: как бы ты поступил с человеком, который за кольцо и часы чуть не убил твоего товарища, который предал отца и родного брата, превратив отчий дом в место хранения краденого, который продал тебе мотоцикл и потом использовал его для преступлений? Я знаю, что ты ответишь, настоящий комсомолец, настоящий человек, не бросивший неизлечимо больного отца, не соблазнившийся материальными благами новой семьи. И все-таки он — твой родной брат, тот, кого ты называешь Нуришкой. Имею ли я моральное право подвергать тебя такому испытанию?

Думай, Алеша, потом обо мне как угодно. Моя совесть чиста: я не поверил свидетельству Егора Тимофеевича, я не поверил своим глазам, но я никогда не скажу тебе об этом, как не скажу сейчас, что еду за твоим братом, и вещи, которые я случайно увидел здесь, сегодня же будут изъяты, станут уликами. Я — сыщик, Алеша, и для меня твой Нуришка — “полосатый”, тот, кого я искал.