Оливия Клеймор - Голиард

• Название: Голиард
• Автор: Оливия Клеймор
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008

Конец XI – начало XII века. Графство Бургундия переживает не лучшие времена после первого Крестового похода. Многие рыцари, в том числе сюзерен, граф Рено II, и его родные братья не вернулись из Палестины. В графстве царит запустение и нищета. Но жизнь продолжается, и знатные дамы желают увеселений. В Бургундию устремляются странствующие поэты-музыканты, которые именуют себя голиардами.

Ригор Жюиф, сын бургундского торговца, не желает продолжать дело отца и, покорившись зову сердца, становится голиардом. Он пользуется успехом у знатных дам, рано познает горечь утрат и разочарование в жизни, по воле судьбы превращается в странствующего Черного Рыцаря, обретает настоящую любовь и спасает наследника бургундской короны...

---

– Надеюсь, моя госпожа, Эдмонда де Эпиналь, оценит ваши таланты, – надменно заметил посланник. – Она умеет ценить прекрасное… и барон тоже…

При упоминании о бароне, как ценителе прекрасного, у Ригора отчего-то засосало «под ложечкой».

* * *

Актёры давали представление чете де Эпиналь в праздничной зале замка. Баронесса, Эдмонда де Эпиналь, ещё сравнительно молодая женщина, которую, впрочем, нельзя назвать красивой, сидела на стуле с высокой резной спинкой и была полностью поглощена происходившим действом. Эдмонда с замиранием сердца следила, как Мадлен исполняла роль богатой знатной вдовушки, имевшей дочь на выданье, которую мастерски изображал Леон (баронессе, как, впрочем, и барону, и в голову не могло прийти, что это юноша) и даже жеманился, как молодая капризная девица. Между матерью и дочерью разгорелось соперничество за сердце голиарда, Ригора, который успевал усладить их слух своими сочинениями и бесстыдно сорвать цветы любви, позабыв о том, что его долг, прежде всего, воспевание куртуазной любви, а не удовлетворение плотских страстей.

Ригор, стоя на одном колене перед вдовушкой-Мадлен, которая всем своим видом показывала, что сгорает от страсти, исполнял:

У любви есть дар высокий —
Колдовская сила,
Что зимой, в мороз жестокий,
Мне цветы взрастила.
Ветра вой, дождя потоки —
Всё мне стало мило.
Вот и новой песни строки
Вьются легкокрыло.
И столь любовь сильна,
И столь огня полна,
Что и льдины, как весна,
К жизни пробудила…[49]

Баронесса невольно поддалась любовным фантазиям. Она устала от пренебрежения супруга, ибо он женился на ней, позарившись на земли её отца, которые вскоре присоединил к своим владениям и перестал обращать на жену внимание, отдавая предпочтение юношам.

Эдмонда представила, как утопает в объятиях голиарда. Она почувствовала сильное волнение и желание.

Барон краем глаза следил за своей супругой, понимая, что происходит в её душе. Он не требовал от Эдмонды верности и, пребывая в прекрасном расположении духа, решил доставить ей хоть какое-то удовольствие.

– Вы, верно устали, сударыня… – произнёс он, искоса поглядывая на жену.

Та смутилась.

– О нет, Филипп… Представление доставляет мне истинное наслаждение.

Барон улыбнулся, обнажив ровные белоснежные зубы, на фоне которых отчётливо выступали резцы, словно у вампира.

– Не сомневаюсь, сударыня. И даже могу сказать наверняка: наслаждение доставляет вам голиард… Не так ли?

Эдмонда потупила взор, не зная, что ответить, ибо характер и поведение супруга были непредсказуемыми.

– По окончании страданий этого красавца, который мечется между богатой матерью и юной дочерью, вы можете подняться в свои покои.

– Но я не устала… – попыталась возразить баронесса.

– Разумеется. Поэтому вслед за вами отправится голиард и усладит ваш слух своими утончёнными альбами и кансонами.

Эдмонда взмахнула ресницами, не ожидая от барона подобной любезности.

– Благодарю вас… – произнесла она.

* * *

По окончании представления любовного треугольника, барон подозвал в себе Ригора и что-то шепнул тому на ухо. Голиард почувствовал смущение, но ненадолго, усилием воли он обрёл прежнюю уверенность. Он поклонился барону и вымолвил:

– Почту за честь, ваше сиятельство.

К Ригору подошёл слуга, одетый в тёмно-коричневую куртку и жёлто-зелёные шоссы[50].

– Следуйте за мной, сударь… – сказал он.

Голиард направился за ним, предвкушая встречу с баронессой.

…В это время Жан подменил Ригора, которому было суждено услаждать сиятельную Эдмонду не только стихосложением и музыкой. Он умел играть на арфе и сносно петь. Конечно, его музыкальные способности меркли по сравнению с талантами Ригора, но что поделать – желание баронессы закон.

Барон наслаждался представлением. Время близилось к полуночи, актёры устали и из последних сил разыгрывали перед хозяином замка очередную сценку.

Зато барон, попивая вино и заедая его засахаренными фруктами, чувствовал себя прекрасно. Он ничего и слушать не желал об усталости актёров. Наконец случилось непоправимое: обессиливший Леон наступил на свой длинный женский наряд, упал и потерял сознание.

Перепуганные актёры бросились к нему, думая, что юноша умирает от изнеможения.

– Леон! Леон! Мальчик мой! – воскликнул Жосс, хлопая его по щекам.

Барон встрепенулся.

– Леон… Мальчик… Так что же весь вечер я любовался на юношу в облике девицы? – удивился он.

Актрисы, не ведая о наклонностях барона, подтвердили сие обстоятельство.

– Леон всегда исполняет роль молоденьких девушек… – сказала Мадлен, не подозревая о том, какие роковые последствия может сыграть произнесённая фраза.

Барон улыбнулся, обнажив острые резцы.

– Бедняжка! Я прикажу позаботиться о нём. Вам же стоит отдохнуть…

Актёры, ни о чём не подозревая, поблагодарили барона. Слуги подхватили Леона и вынесли его из зала.

– Вас проводят в специально отведённые покои, – сказал барон, напоследок обращаясь к актёрам, и удалился из зала в сопровождении небольшой свиты.

* * *

Посреди ночи в покои баронессы ворвались слуги, вытащили из постели заспанного Ригора, собрали его вещи и выбросили вон из замка, за ним последовала вся труппа.

Баронесса, облачённая в ночную сорочку и пелисон, буквально влетела в покои своего супруга.

– О, дорогая Эдмонда! – воскликнул барон, наслаждаясь растрёпанным видом жены, задыхавшейся от гнева.

– Что происходит, Филипп?.. – прошипела Эдмонда. – Слуги врываются ко мне в спальню… Творят бесчинства… На каком основании?

Барон подошёл к жене.

– О! Вы жаждете услышать объяснения? Так я не намерен их давать, ибо я нахожусь в собственном замке и могу делать всё, что хочу. Актёры утомили меня, и я приказал прогнать их прочь из замка…

Баронесса немного успокоилась.

– Но разве нельзя было сделать это завтра утром?

Барон усмехнулся.

– Простите, Эдмонда, если прервал ваши наслаждения с голиардом… Право, я не хотел…

– Вы чудовище… – прошептала баронесса. – Я устала от вашего пренебрежения и вашей жестокости…

Барон округлил глаза.

– Жестокости? Вы, моя дорогая, ещё не знаете, что такое жестокость! – возопил он, побагровев от гнева.

Баронесса попятилась к двери, уже сожалея о невольно вырвавшихся словах, намереваясь как можно скорее покинуть покои мужа и затвориться в своих.

Но барон опередил супругу, преградив ей путь.

– Выпустите меня! Я устала и хочу спать. – Надменно произнесла Эдмонда, стараясь из последних сил сохранять спокойствие.

– Ну, уж нет! – воскликнул барон. – Я хочу обладать вами!

Баронесса почувствовала, что слабеет.

– Я не намерена делить с вами ложе…

– Зато я намерен!!!

Барон схватил Эдмонду за руку и потащил к постели.

– Пустите меня! Пусть вас услаждают пажи и юные сервы!

– Что-о-о?! – возопил барон, задыхаясь от ненависти к жене. – Вы смеете мне отказывать в том, на что я имею законное право!

Он со всего размаха ударил Эдмонду по лицу. Она упала на кровать и потеряла сознание.

– Так-то лучше! По крайней мере, не будешь кусаться… – сказал барон, с вожделением рассматривая обнажённые ноги жены, видневшиеся из-под задравшейся сорочки.

* * *

Понурые актёры стояли около повозок недалеко от замка. Ночь выдалась холодной и ветреной. Из леса доносился вой волков. Жосс потирал избитые бока, ему досталось больше всех за то, что он пытался оказать сопротивление людям барона и требовал вернуть Леона. Мадлен и Колетта проклинали барона и его подручных.

– Нигде с нами так не обращались! – возмущалась Мадлен. – Будь проклят барон Эпиналь вместе со своим замком!

– Леон, мальчик мой… – скулил Жосс. – Ведь он мне, как сын… Я подобрал его умирающим на обочине дороги… Выходил его… Ох…

– Что теперь с ним будет?.. – вопрошала Колетта.

К ней приблизился Жан с охапкой хвороста, дабы развести костёр и хоть как-то согреться.

– Не задавай глупых вопросов… Видимо, барон питает слабость к мальчикам… А наш Леон такой женственный.

Жосс всхлипнул, ибо был действительно привязан к юноше и питал к нему отцовские чувства. Он, стеная и охая, забрался в повозку.

– Ложитесь спать… – сказал он, выглядывая из повозки. – Кругом лес, идти некуда. Вряд ли здешние сервы приютят нас…

Актёры расселись у костра, дабы согреться. Женщины выглядели печальными и уставшими.

– Скажи мне: кто лучше в постели баронесса или Колетта? – съёрничал Жан, обращаясь к Ригору.