Нейл Страусс - Грязь. Motley crue. Признание наиболее печально известной мировой рок-группы

• Название: Грязь. Motley crue. Признание наиболее печально известной мировой рок-группы
• Автор: Нейл Страусс
• Издательство: Harper Collins Publisher inc.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001
• ISBN: 978-5-367-00766-4 (рус.), 1-84449-828-Х (англ.)

Виски и порнозвёзды, хотроды и автомобильные аварии, черные кожанки и высокие каблуки, передозировки и смерти. Это жизнь Mötley Crüe, переполненная сексом, драками и тяжелыми попойками. Их невероятные "подвиги" являются легендами рок-н-ролла. Они снимали самых горячих цыпочек, затевали кровавых драки, тусовались с самыми крупными драгдилерами и узнали изнутри тюремные камеры от Калифорнии до Японии. Они посвятили всю свою жизнь карьере и их жизнь состояла из крайностей и мрачных трагедии. Томми был дважды неудачно женат на всемирно известных секс-бомбах; Винс послужил причиной смерти мужчины и потерял собственную дочь; Никки попадал в клинику с передозом, а восстав из мертвых, вновь был близок к смерти на следующий же  день; Мик стрелял в женщину и чуть не повесил собственного брата. Но это только начало. Получая в свои руки наркотики и огромное количество выпивки, летя на всех парах ко всем чертям, Mötley Crüe бушевали два десятилетия, оставляя за собой длинный шлейф из женщин, разгромленных гостиничных номеров, разбитых автомобилей, пошатнувшихся нервишками менеджеров и переломанных костей. Но раз уж упомянуты их пагубные последствия, необходимо вывалятся в этой грязи целиком.

---

Однако во время сеансов психотерапии они не позволяли мне забывать ничего: они каждый день вынуждали меня работать через мои мысли о несчастном случае до такой степени, что мне опять хотелось напиться так, чтобы забыть обо всём этом. Это был какой-то порочный круг. Даже оставаясь трезвым, я знал, что это всего лишь вопрос одного глотка пива, одного стакан вина, одной бутылки «Джека», пока я не надирался так, как никогда прежде.

В то время, пока я ждал приговора суда, я летал по всей стране и предостерегал подростков от питья спиртного и вождения транспорта в пьяном виде, и это помогало мне побеждать демонов алкоголизма, которые шевелились у меня в мозгах. Однако чтобы оставаться трезвым, важно, чтобы рядом с вами были люди, которые поддерживают вас в этом. Но рядом со мной не было никого, кроме наших менеджеров, которые пообещали мне золотые «Rolex», украшенный бриллиантами, если в следующие три месяца я откажусь от выпивки.

В самолете парни потягивали «Джек» и кокс, они могли повернуться ко мне и попросить, “Винс, ты не мог бы передать вон ту тарелочку с коксом?” Они курили марихуану и нюхали кокаин прямо у меня пред носом. Они поступали так на протяжении всего тура, а затем, если я когда-либо срывался и прикладывался к бутылке, устраивали мне разнос и говорили, что я хочу навредить группе. Пока я был в клинике, обдолбанный Томми вёл свой мотоцикл с Джоем Вера из «Armored Saint» на заднем сидении. Он упал на автостраде и с полдюжины раз перевернулся, сломав Джою руку так, что тот не мог играть на басу. И никто не сказал Томми ни слова. Он продолжал пить так, словно никому не было до этого никакого дела, и становился настолько пьяным, что наш тур-менеджер Рич Фиш, каждый раз вытаскивал его из кровати, когда приходило время покидать гостиницу, кидал его на багажную тележку, катил вниз к автобусу, а затем в аэропорту находил инвалидное кресло и закатывал его в самолет. Однажды ночью Рич приковал Томми наручниками к кровати, чтобы не дать ему напиться, но спустя час Томми сбежал и был обнаружен внизу, лежащим без сознания в груде битого стекла от перегородки, разделявшей столики в ресторане, которую он только что разбил.

Для парней это было забавно, но всё, что делал я, было неправильно. Одно из правил в самолете гласило: руки прочь от стюардесс. Но мне так надоело быть трезвым, что я, в конце концов, всегда оказывался со стюардессой в ванной или в туалете в хвосте салона, или в гостиничном номере после того, как мы приземлялись. Затем группа узнавала об этом, и её увольняли. Чтобы поставить меня на место, они наняли жену пилота в качестве стюардессы. Наконец, они даже наняли мне второго штатного охранника по имени Айра, чья единственная работа состояла в том, чтобы выводить и провожать меня до моего номера, если я пил или создавал какие-то проблемы на публике.

Тем временем каждый жил своей собственной жизнью. Пока мы репетировали новый отрезок тура, Томми засветился с кое-какими полароидными снимками, где он запечатлел, как он трахает Хизер Локлир (Heather Locklear). Они внезапно начали встречаться друг с другом, т.ч. теперь мы имели честь любоваться задницей Хизэр Локлир с близкого расстояния.

Женщины также стали моей новой вредной привычкой. Но только не женщины, подобные Хизэр Локлир. Вместо того, чтобы пить и принимать наркотики, я трахал множество поклонниц. А их были тонны. Я имел по четыре или пять девочек за ночь. У меня был секс перед шоу, после шоу, а иногда и во время шоу. Это никогда не прекращалось, потому что я никогда не отказывался от возможности, а такая возможность была всегда. Несколько раз, когда я действительно нуждался в расслаблении, я выстраивал в линию полдюжины голых девочек на полу моего гостиничного номера или лицом к стене, а затем пробегал эту дистанцию с сексуальными препятствиями. Но всё новое быстро приедалось. Даже при том, что я был женат на Бэс, и у нас была дочь, наши отношения едва ли улучшились с рождением ребёнка. Кроме того, её оранжевый «240Z», который я так любил, был уже на свалке. Так что это был всего лишь вопрос времени прежде, чем мы расстались.

Казалось, будто все мои отношения, рушатся у меня на глазах. Я понимал, почему группа была так рассержена на меня, но я ничего не мог с этим поделать. Как мои коллеги по группе они должны были поддержать меня. В конце концов, мы только что записали слабый альбом, ведущим хитом которого была кавер-версия песни «Smokin’ in the Boys’ Room» группы «Brownsville Station», которую я обычно играл с моей старой группой «Rock Candy», и это была моя идея. Но каждый вечер, хотя я любил исполнять её на концертах, Никки сетовал на то, что песня глупая, и отказывался её играть. За исключением «Home Sweet Home», которую MTV прокрутил так много раз, что в пору было устанавливать ограничение срока годности на новые видеоклипы, чтобы прекратить вал заявок, остальная часть альбома была полнейшим дерьмом. Каждый вечер, когда я носился по сцене в своих розовых кожаных штанах со шнуровкой по бокам, я чувствовал себя единственным трезвомыслящим человеком, который понимал, насколько никудышными были некоторые из этих песен. Я был потрясён, когда эта запись стала дважды платиновой, и, вероятно, это только укрепило нас в мысли, что мы настолько великие, что даже можем позволить себе записать ужасный альбом.

Когда между отрезками тура мы прилетели обратно в Лос-Анджелес, мой адвокат инициировал встречу в суде с окружным прокурором и семьями других пострадавших в автокатастрофе. Чтобы избежать суда, он посоветовал мне признать себя виновным в непреднамеренном убийстве и прийти к компромиссу. Он полагал, что, так как люди, выпивавшие в ту ночь в моём доме были главным образом членами «Motley Crue» и «Hanoi Rocks», то вечеринку можно было представить как деловую встречу, и в этом случае мы сможем возместить ущерб семьям пострадавших через страхование гражданской ответственности группы, потому что я был просто не в состоянии выплатить такие деньги самостоятельно. Благодаря этому, семьи жертв согласились на такой, как все посчитали, мягкий приговор: тридцать дней тюрьмы, 2,6 миллиона долларов в качестве компенсации морального ущерба и двести часов общественных работ, часть из которых я уже скостил, читая лекции в школах и по радио. Кроме того, мой адвокат сказал окружному прокурору, что я мог бы принести больше пользы, читая лекций во время тура, чем сидя на заднице в тюрьме, где от меня не будет никакого толку. Прокурор согласился с этим и отсрочил вынесение окончательного приговора до окончания тура.

Такая мера наказания была огромным облегчением, рассеявшим чёрную тучу, висевшую над моей головой. Но это было двойственной радостью, потому что теперь люди ненавидели меня ещё больше, чем раньше. В газетах снова появились заголовки, называвшие меня убийцей, но теперь они были ещё более отвратительными: “Пьяный убийца Винс Нейл приговорён к Мировому турне с рок-группой”.

Глава 8. Никки «Предостерегающее обращение к наиболее подверженным влиянию читателям, касающееся неумеренного потребления наркотиков, особенно при наличии огнестрельного оружия, блюстителей порядка и мусорных контейнеров, достаточно больших для того, чтобы вместить человеческое тело»

В день, когда был оглашён приговор Винсу, я был дома с Николь. Когда я подошел к телефону, в моей руке торчала игла. Через пару месяцев у нас был запланирован тур по Европе с «Cheap Trick», я же настолько отстранился от Винса, что мне было плевать, какой срок ему дадут, пока не осознал, что это может повредить туру, тем более «Cheap Trick» всегда оказывали на нас большое влияние, а теперь они должны были играть у нас на разогреве. Тем не менее, когда я услышал, что это всего лишь тридцать дней, мое сердце оттаяло, и на глаза непроизвольно навернулись слёзы. С ним будет всё в порядке, и группа останется невредимой даже при том, что мы на самом деле этого не заслуживаем. После этой мысли я укололся и заторчал.

Поскольку героин был моей и Николь маленькой тайной, никто в группе не понимал, насколько плохо обстояли дела. Я никогда не говорил нашему тур-менеджеру и секьюрити, что я колюсь: я всегда добывал героин самостоятельно. И хотя я уже не был наивным подростком, я медленно попадал в зависимость. Ирония состояла в том, что, как я узнал позже от нашего бухгалтера, первоначально он свёл меня с Николь, потому что думал, что влияние этой чистой, восхитительной женщины будет держать меня в определённых рамках. Он очень недооценил мои способности. Признаться, я их тоже недооценил. Я понял это, когда мы отправились в Японию.

Я не взял с собой никакого героина, рассчитывая на то, что это будет хороший способ остановиться, но к концу полёта, я начал заболевать. В гостинице я потел, с носа текло, поднялась температура, и моё тело начало знобить. Прежде я не испытывал ничего подобного в отсутствии дозы. Я всегда думал, что я сильнее любого наркотика, что я слишком умён, чтобы попасть в зависимость от чего-либо, что только идиоты без силы воли становятся наркоманами. Но в моем гостиничном номере я пришёл к выводу, что либо я неправ, либо я — идиот. Я вытащил из сумки свой маленький кассетный плейер и поставил первый альбом «Lone Justice», который только что вышел. Я прослушал его много раз в течение почти двадцати четырех часов, лёжа на кровати с открытыми глазами, слишком больной, чтобы уснуть.