Дамиен Бродерик - Игроки Господа

• Название: Игроки Господа
• Автор: Дамиен Бродерик
• Издательство: АСТ, Адаптек Пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-054076-1, 978-5-93827-132-6

Августу Зайбеку 20 лет, он совершенно обычный человек. Однажды, его двоюродная бабушка Тензи сообщает, что она находит трупы в ванне каждую субботнюю ночь, к утру они всегда исчезают. Август воспринимает этот рассказ как фантазию пожилой леди, пока он сам не натыкается на труп, который впихнули в ванну на втором этаже дома его тети. Даже это не беспокоило его, но когда кто-то выходит из зеркала в ванной… Август обнаруживает, что он — Игрок в Состязании Миров. Он открывает тайны космоса, в конечном счете, космос оказывается вычислением, учится выживать в сражении между Игроками и порочными К-машинами, встречает Хорошую Машину, которая убила всех в одном из миров, и воскрешает себя из мертвых.

---

Тридцатилетняя женщина с невероятным именем уже была на полпути к лифту, ее короткие волосы стояли дыбом, твидовая юбка библиотекарши слегка покачивалась. Она не оглядывалась. Робозверинец тащил меня за ней — одна нога едет сама, другая зажата в катящемся ковше. Мне на глаза наворачивались слезы ярости и отчаяния. Мы вошли в лифт, остаток роботов втянулся внутрь, аккуратно выстроившись вокруг нас, словно исполняя цирковой трюк.

— Домой, — приказала Рут Зайбэк.

Наверное, это было даже хорошо, что роботы держали меня, иначе я бы упал. Лифтовая кабина резко скользнула влево.

Меня поместили в удобное кожаное кресло цвета сливочного масла, в симпатичной, довольно нейтральной гостиной в апартаментах Рут — или как это там называлось. Невидимое устройство играло что-то скачущее и бессвязное авторства… эээ… Алана Берга [8] — я узнал его благодаря репертуару Ицхака. Змея убралась из моего рта, оставив язык и губы высохшими, покрытыми какими-то волокнами. Я попробовал выплюнуть их, однако меня неправильно поняли.

— Со мной эти дурные привычки не проходят, молодой человек.

— Воды, — попросил я. — Пожалуйста?

Большая часть машин скрылась, но я оставался обездвиженным — ноги сцеплены друг с другом, руки крепко прижаты к мягкой коже кресла. Рут кивнула, и моя правая рука оказалась на свободе. Я достал носовой платок, высморкался, прокашлялся.

— Принесите ему чего-нибудь попить.

В конечности болтавшейся поблизости высокой тощей штуки мгновенно оказался высокий тощий стакан искрящейся минеральной воды. Я сделал большой глоток. Пузыри газа ударили мне в нос. Я поперхнулся и снова закашлялся, поставил стакан.

— Ты ел? Я как раз собиралась пообедать. Можешь составить мне компанию. Отпустите его.

Я растер лодыжки, осторожно встал. Открытые стеклянные двери вели в просторную комнату, где был стол, на котором красовались желтые и голубые цветы в хрустальной вазе, графин с белым вином, свежий салат из морепродуктов в огромной деревянной чаше и прикрытая тарелка, испускавшая ароматный пар. Торопливые твари достали второй набор столовых приборов и разместили на дальнем конце стола, рядом с салфеткой в слегка потускневшем серебряном кольце. Я понял, что действительно ужасно проголодался, если это, конечно, не являлось последствиями пережитого испуга. Ненавижу начинать день, хорошенько предварительно не позавтракав.

— Спасибо, нет, — ответил я. — Я завтракал всего пару… Стул выдвинулся сам собой. Рут кивнула мне на него:

— Сядь. Я не собираюсь есть одна, пока ты здесь, а деть тебя больше некуда. Что ты имеешь в виду под «только что позавтракал»? Уже за полдень, ты что, один из этих лежебок, которые тратят на лень лучшие годы своей жизни? Положите ему салата и парного риса.

Я заглянул в чашу, выстланную складчатыми листьями салата, вмещавшими в себя холм из очищенных королевских крабов, кубиков омара и чего-то, напоминавшего кусочки белой рыбы, с мелко нарезанными помидорами. Пахло французским соусом. Суетливая, скользкая еда лежала на тарелке прямо передо мной. Мой стакан был полон бледно-золотистого шардонэ. Держа вилку, точно регулировщик — палочку, Рут всем своим видом демонстрировала, что ждет только меня. Я подумал, не помолиться ли — просто чтобы посмотреть на ее реакцию — однако отказался от этой мысли. Насколько я понимал, она сама была Богом.

— Полагаю, вы не австралийка, — заметил я. Морепродукты оказались великолепны, и я сосредоточенно занялся ими.

— Святые небеса, надо полагать, нет! — Рут резко дернула головой. — Ах вот оно что, это объясняет варварский акцент, — она сделала два быстрых, сдержанных глотка. — Не сомневаюсь, ты и твои хозяева понимаете, что грубо нарушили Соглашение.

Что? Я попробовал вино, которое оказалось превосходным.

— Извини, я…

— Это дело рук Марчмейна, — размышляла Рут.

Я потряс головой, мой рот был набит омаром и коричневым рисом, выпаренным до пушистого великолепия.

— Тогда Джулса, — я моргнул от неожиданности. — Ага! Мерзавец! Любопытный вонючий трус — тут Рут Зайбэк самым непостижимым образом улыбнулась. Пожала плечами и самодовольно вскинула голову. — Ну что ж. Ешь, «Август», кто бы ты ни был, — в ее голосе отчетливо слышались кавычки. Возможно, эта женщина и приходилась мне родственницей, однако не проявляла излишней сердечности, не говоря уже о сестринских чувствах. Даже под угрозой смерти я не смог бы догадаться, «что за дерьмо она вбила себе в задницу», как выражаются чикагские детишки. — Быть может, ты предпочел бы доброе бургунди или чего-нибудь покрепче? Ром, например? Нет никаких причин, почему бы приговоренному не насладиться хорошим обедом.

Каждое сухожилие в моем теле жаждало вскочить из-за стола, опрокинуть стул, выбежать из комнаты. Или, если до этого дойдет, атаковать женщину, созерцавшую меня со странным, опасным весельем в глазах. Но долгие месяцы военных тренировок проявили себя, я остался на месте, стараясь дышать как можно глубже и спокойнее, и даже разжал пальцы, судорожно вцепившиеся в рукоятку столового ножа.

— Я не знаю никого из этих людей, мадам Зайбэк.

— Мисс, — поправила она. — Я не потерплю феминистской чуши за моим столом. Не лги мне, мальчик, ты знаешь Джулса.

Я начал расслаблять застывшие мышцы спины.

— Если быть точным, то нет. Но я был сегодня в церкви, где читал проповедь преподобный Джулс. Я искал Тэнзи. Вы знаете, что произошло с моей тетушкой?

Рут с фырканьем пропустила мои слова мимо ушей.

— Снова напялил на себя воротничок! Он всегда питал отвратительную страсть к святым ритуалам. Точно так же, как и Аврил, — она снова посуровела. — Факт остается фактом, сейчас ты признаешься, что вы с ним грубо нарушили Соглашение. Если я захочу, то вполне могу тебя уничтожить, — она сделала паузу, и я снова судорожно моргнул, мой пульс выбился из-под контроля, несмотря на все усилия. Прежде никто никогда не угрожал моей жизни в буквальном смысле. Через долю секунды Рут добавила: — Если бы захотела. Однако я от моего права отказываюсь… в данном конкретном случае. Ешь свой обед, мальчик. Я не собираюсь мешать тебе.

Я пожал плечами — кровь тяжело стучала у меня в ушах — схватил за хвост сочную креветку и высосал ее. Рут обернулась и через плечо сказала, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Дай мне эту сволочь Джулса.

Снова раздался тот звук, который я слышал прошлой ночью; у меня по коже побежали мурашки. Словно что-то рвут, словно ты сел в прогнившее парусиновое кресло, и оно под твоим весом расползлось, уронив тебя на землю. Такое случилось один раз с сумасшедшим Даверсом, все тогда смеялись, точно идиоты. В середине гостиной, на дальней стороне стола, открылась дыра, через которую вплыли пары фимиама. Свечи в серебряных подсвечниках над дубовым алтарем с простым деревянным крестом внезапно задымили и оплыли. Преподобный Джулс, в натуральную величину, озадаченно посмотрел на нас и жестом театральной снисходительности воздел правую руку с кольцом, до запястья затянутую в черное. Его рот только начал раскрываться, а я уже пришел в движение, вцепился руками в край стола, запрыгнул сначала на свой стул, оттуда на стол, пересек его двумя сокрушительными скачками — и уже видел, что невероятное окно в никуда — быть может, в мой собственный мир — расположено слишком высоко, чтобы достать до него.

— Твою мать, — высказался я, набрал в легкие побольше воздуха и, будто австралийский футболист Рулз, летящий за вращающимся мячом через спину своего собрата по команде, впечатался тяжелыми ботинками в плечи Рут Зайбэк — по ботинку на каждое плечо — используя ее в качестве точки опоры. Когда она пригнулась под моим весом, я услышал холодный голос Джулса:

— Закрыть Schwelle, — и полный ярости визг Рут:

— Отклонить в…

На этом ее голос оборвался, потому что я пролетел-таки за порог — и упал в голубой пруд, заросший водяными лилиями, а с берега на меня смотрела женщина в торжественных одеяниях, чем-то похожая на Рут, чем-то — на мою мать, а чем-то, быть может, и на меня, смотрела, широко раскрыв зеленый рот, а потом я с шумным всплеском ударился о воду, барахтаясь и захлебываясь, и болезненно задел рукой что-то на дне. К тому моменту, когда я пришел в себя и поплыл к берегу, окно исчезло.

Женщина сердилась:

— Эмбер, немедленно вылезай оттуда, ты, урод! — потом она пристально всмотрелась в мои барахтанья. — Черт возьми, да кто ты такой?

Я лучезарно улыбнулся:

— Привет! Сожалею и все такое. Я — Август. А ты?

— Август? Что? Не может быть! Я Сибил Аврил, — добавила женщина слабым голосом. — Ты только что испортил три квадранта приготовлений. И как, во имя Древних, ты сюда попал?

— Неудачный день, — ответил я, вылезая на сушу. Маленький, вышедший из строя робот по-прежнему судорожно цеплялся за мои джинсы, прямо над коленом. Правая рука начала странно пульсировать, и в лучах зеленоватого света я разглядел, что из большой дыры в ладони, в том месте, которым я задел о дно, хлещет кровь. Я порезался раковиной до кости. Половина ладони болталась, точно белая полоска цыплячьего мяса.