Павел Карабущенко - Элитология Платона

• Название: Элитология Платона
• Автор: Павел Карабущенко
• Жанр: Публицистика

Социальными науками сегодня охотно признается, что Платон является одним из главных предтеч элитологии как науки, изучающей страту, поставляющую лидеров, раскрывающей процесс социально-политического управления в обществе, описывающей тот социальный слой, который непосредственно осуществляет это управление. Между тем фундаментальной работы, которая бы всесторонне в социокультурном ключе дала бы теоретическое обоснование этому утверждению, на сегодняшний день пока еще не существует. Имеющиеся критические (К. Поппер) или комментирующие (А.Ф. Лосев, В.Ф. Асмус) труды, как правило, освещают какие-то отдельные социальные или гносеологические стороны платоновского элитологического наследия и не дают цельности самой этой теории.

---

Проблема эзотеризма. Ряд исследований указывает на сложившуюся в платоноведении традицию о «достойном» и «недостойном» Платоне, согласно которой есть две условных фигур Платона — Платон Большой, тот, кого всех устраивает, и Платон Малый, тот, который не вписывается в чью-либо идеальную концепцию. Кроме этого, в последнее время стала активно разрабатываться версия о двойной деятельности Платона: эзотерической в стенах Академии, обращенной лишь к посвященным и экзотерической, на литературном поприще, применительно к уровню массового сознания.[262] Выделяется как минимум две позиции, которые пытаются объяснить это явление платоновской философии. Первая прямо считает его последним Великим Посвященным, занимавшимся разработками эзотерической философии (Э.Шюре, В.Фомин), второе, пытается представить дело таким образом, что все эзотерические моменты философии Платона есть своего рода аллегория, иносказание, спасавшее аристократического философа от расправы темного и жестокого демоса (А.Геворкян). Последний прямо пишет о том, текст Платона имеет два уровня понимания — один буквальный, доступный всем непосвященным, и второй — иносказательный, доступный лишь творческому меньшинству.[263]

Анализируя особенности сознания Платона, невозможно пройти мимо проблемы эзотеризма его сознания. В платоновской Академии помимо открытых курсов, читаемых всем слущателям, давалось еще и тайное эзотерическое знание — так называемая «agrapha dogmata» — но только узкому избранному кругу учеников, которые по своим способностям могли стать в будущем философской сверхэлитой. Диоген Лаэртский перечисляет группу его учеников, которые, по-видимому, входили в этот тайный круг (III,46–47), среди них названы: Спевсипп, Ксенократ, Аристотель, Пифон, Феофраст и даже Демосфен… Эзотеризм в форме тайного знания был широко распространен в Античности явлением. В ту эпоху сама элитология была одновременно и священным знанием посвященных (элиты) и знанием о самой элите. Традиция эзотеризма была, очевидно, позаимствована Платоном у пифогорейцев. Поэтому мы вправе говорить об иерархичности созданной им Академии. Иерархия уже подразумевает наличие элиты и массы, деления знания на эзотерическое (тайное), доступное немногим, и экзотерическое (открытое), доступное всем. Более того, уже тогда принято было делить самих авторов на сложных или тайных как, например, «темный слог» Гералита Эфесского, понятный лишь немногим избранным и посвященным и тех, которые, как Полибий, «работали» для массового читателя. Все тот же Полибий, комментируя политическую философию Платона, пишет о нем следующее: «Наверное, у Платона и некоторых других философов исследование об естественном превращении одной формы правления в другую ведется более убедительно. Но там оно запутанно и многословно и потому доступно лишь немногим. Мы же попытаемся изложить это учение вкратце, лишь настолько, насколько, по нашему мнению, требуется это для политической истории и для понимания заурядного читателя» (Полибий,VI,3,5,1–2). В прямой зависимости от этого факта стоит проблема элитопедагогики, так как именно качество знаний обеспечивает значимость получаемого слушателями образования.

Философский пир и проблема мудрости. Проблема эта красной нитью проходит через всю историю философии. Нет ни одного известного мыслителя прошлого, который бы не оставил после себя никаких рассуждений относительно этого вопроса. Проблема мудрости выступает здесь фактически как рефлексия философа, его размышление об особенностях природы его сознания и, разумеется, носит гносеологический характер. Эмблемой мудрости у Платона был скрытый под отталкивающей наружностью. Силен, олицетворяющий собой бурьдюк, который, по мифам, являлся воспитателем Вакха — бога вина. Силен почти всегда в состоянии опьянения, но иногда это — вдохновенное опьянение прорицателя, могущего открыть людям тайну бытия и тайну начала Вселенной.[264] В «Пире» Платон сравнивает Сократа с Силеном, внутри которого спрятано главное сокровище — мудрость. Все ценности, которые превозносит толпа, — ничего по сравнению с этим божественным даром (215b — 217а). Несомненно, что сюжет философского пира — один из самых устойчивых в литературном творчестве Платона. По свидетельству Диогена Лаэртского, Платон умер именно на одном из таких свадебных пиров(III,2). Культура употребления спиртного у первого афинского академика стоит на достаточно высоком уровне. Вино — катализатор идей, а легкое опьянение есть, по Платону, стадия философа, когда его ум обволакивается «веществом» (spiritus vini), которое по своим физическим данным является родственным природе божества (Spiritus Sanetus — Святой Дух). Этим самым открывается доступ к божественной мудрости. Пьяным же Платон советовал смотреть в зеркало, чтобы отвратиться от своего безобразия: «Допьяна, говорил он, нигде не следует пить, кроме как на празднествах бога — подателя вина» (Диоген Лаэртский. III,39).

Отголосок этой традиции мы находим, как это не странно, в философии Вл. Соловьева, который тоже любил дружеские беседы за рюмкой вина. «Вино, — часто говорил он Е.Трубецкому, — прекрасный реактив. В нем обнаруживается весь человек: кто скот, тот в вине станет совершенной скотиной, а кто человек, тот станет выше человека».[265] Именно из этой системы идей и берет свое начало традиция философских пиров, во время которых и происходит большинство платоновских диалогов. И если даже в тексте и не говорится о пире, то во всяком случае подразумевается, что беседа происходит за кратером вина. Сам Платон неоднократно признавался, что он «часто бывал на многих пиршествах да и, к слову сказать, много о них расспрашивал; и даже я никогда не видел и не слышал, чтобы какой-либо пир, весь целиком, прошел как следует… в большинстве же случаев все совершается, так сказать, превратно» (Законы, 639е). И далее буквально следующее: «совместный досуг за чашей вина имеет большое значение в воспитании, если при этом все совершается правильно» (Там же, 641d). С этим платоновским заключением не расходится и его всемирноизвестная теория познания.

Глава 2. Платон об «элитологии» как науке

По мнению некоторых исследователей, Платон никогда сам не занимался частными науками как таковыми и специально не разрабатывал какие-либо отдельные концепции, которые мы привыкли считать платоновскими.[266] А.Ф.Лосев утверждал, что ключ к пониманию истинной сущности платоновой философии он нашел изучая платонизм Прокла, Порфирия и Ямвлиха. Ключ же к нашему пониманию философии Платона лежит через выяснения основ его элитологического учения. Попутно отметим, что элитология, как ее понимают современные политологи и социологи, не есть то, как это мыслилось в эпоху Платона. В элитологии Платон больше всего философ-культуролог, чем философ-политолог. И с этим обстоятельством нам необходимо считаться. Именно политическое учение Платона всегда и вызывало наибольшее неприятие со стороны различных политических общественных направлений. Гносеологическая и этическая сторона оставалась идеологически нетронутой и потому пребывала в относительной философской чистоте.

Элитология Платона является той потаенной частью его мировоззрения, из которой исходит практически вся его философия. Элитология Платона — тема, которая еще нигде специально открыто не обсуждавшаяся. Ее смешивали часто или с критикой социальной его утопии, или с идеалистической теорией. Но открыто увидеть в ней самостоятельную тему почему-то не желали. Это весьма странное обстоятельство может быть объяснено тем, что сама элитология заявила о своем существовании лишь в ХХ веке и потому платоноведение еще не успело накопить достаточного первичного материала для того, чтобы увидеть эту тему в философии Платона.

Вычленение методологических построений Платона по данному поводу следует начать с анализа идей, развитых им в «Политике».

Смысл самого термина «элитология», несомненно, принадлежит к наследию этого мыслителя, хотя само это понятие относится к действительности нашего времени. Именно Платон впервые пришел к выводу, что знание о власти («способность управлять государством») и о тех, кто является носителем этой власти, составляет некое искусство, или науку. Причем эта наука является «распорядительницей и управительницей» всех остальных наук, т. е. наукой наук (Политик,304а-d). Платон называл еще эту дисциплину «царской наукой». При этом философ отделяет от этой науки весьма близкие ей дисциплины: прикладную политологию, риторику, юриспруденцию и т. д. В чистом виде элитология как «царская наука» для Платона является искусством государственного управления. «То искусство, которое действительно является царским, не должно само действовать, но должно управлять теми искусствами, которые предназначены для действия…» (Там же,305d). Такой наукой является «политическая философия». Платон, однако, оставляет в стороне то обстоятельство, что его собственная теория идеального государства, а также теория познания («миф пещеры») сами по себе являются теориями элит и, следовательно, могут быть отнесены к идеологической элитологии. Более того, саму философию Платона в целом мы можем охарактеризовать как «философию избранности», т. е. то, что лежит в теоретической основе самой элитологии. Поскольку сознание философа является для нас тоже элитным, то и оно будет находиться в центре нашего внимания, как одно из проявлений (воплощений) элитологического принципа.