Юрий Кургузов - Кольцо Изокарона

• Название: Кольцо Изокарона
• Автор: Юрий Кургузов
• Жанр: Ужасы и Мистика

Мистический роман. Продолжение романа "Луна — Солнце мертвых".

---

— И переговорили?

— Конечно. Я мысленно передал ей: не беспокойся и не тревожься. Люди с оружием сейчас уйдут, и я уйду вместе с ними.

— А она?

— Просила остаться. Говорила, что привыкла ко мне. Но я объяснил, что не могу больше жить без сородичей, и, огорченная, медведица ушла. Скажу честно, колдуны были поражены, просто обомлели.

— Представляю. И куда же они вас повезли?

— Туда, где я встретил бронзоликого Учителя, который со временем сделал Учителем и меня.

— А из детей вы там были один?

— Нет, — покачал он головой. — При святилище жили еще несколько мальчиков, все старше меня и тоже сироты. Как я понял позже, из них колдуны готовили себе смену.

— А если у ребенка не было способностей? Его выгоняли?

Он замешкался на долю секунды.

— Д-да, выгоняли… — Но тут же поспешно добавил: — Только не думайте, что их бросали на произвол судьбы: из памяти мальчиков "стирали" годы и месяцы, проведенные в святилище, а затем отвозили в одно из ближайших поселений.

Я невольно поёжился.

— И там их принимали?

Его взгляд сделался суровым как сталь, и на мгновение куда-то пропал весь его европейский лоск.

— А кто же, интересно, осмелится не принять ребенка, которого привел колдун?..

Какое-то время мы оба молчали. Потом я тактично напомнил:

— Значит, так началась ваша учеба?

Он медленно кивнул:

— Да-да. Тогда всё и началось… Понимаете, наши наставники считали, и, конечно, вполне справедливо, что у детей не только самые обостренные чувства и восприимчивость, но и способность к выживанию. И с нами не церемонились: сон — пять-шесть часов в сутки, питание очень скудное, хотя постоянно проводились тяжелые физические тренировки. Нас заставляли целыми днями сидеть на деревьях и лазать по скалам, а иногда ученика сталкивали с обрыва в пропасть или на острые камни, и нужно было упасть так, чтобы не разбиться. Или сажали на месяц в яму для совершенствования самопознания и занятий медитацией…

— Простите, — перебил я, — но это, кажется, очень походит на йогу.

Учитель пожал плечами:

— А не все ли равно, как назвать? Суть невозможного с точки зрения простых людей — едина. Посвященные, или, если хотите, колдуны разных рас и народов используют одни и те же методы и средства для достижения одних и тех же целей. Разница лишь в терминах. Тибетские и китайские монахи, индийские йоги, русские ведуны, сибирские шаманы и кельтские друиды занимаются, в общем-то, одним и тем же. Разница, повторяю, только в деталях. Ну и конечно, всюду есть Посвященные "черные" и "белые". Кстати, своей первой ступени — колдуна-врачевателя — я достиг только через двадцать лет обучения…

— Извините, — снова перебил я. — Так, значит, белый колдун — это…

— Врач, защитник, учитель.

— А черный?..

— Черный?.. — Он зло усмехнулся. — Черные колдуны всех народов черпают силу и знания у враждебных человеку стихий природы, из царства мертвых, а также тайных, секретных папирусов, пергаментов, свитков и книг, в которых отражена черная магия всего человечества. Нет, конечно, и нам, белым магам, приходится порой обращаться к этим источникам, потому что, не зная врага, невозможно с ним бороться. Однако здесь главное — не переборщить, не перейти ту грань, за которой Добро становится Злом, а Свет — Тьмой: ни в поступках, ни даже в мыслях, — иначе конец: сам станешь одним из н и х. Но как бы то ни было, я, например, довольно неплохо разбираюсь в Яджур-веде…

— А что это такое?.. — начал я.

— … вам знать абсолютно ни к чему, — вежливо закончил он. — Но самое полезное из арсенала черных магов — это способность мгновенно исчезать путем искривления пространства.

— А что такое "искривление пространства"?

Он улыбнулся:

— В вашем мире, сударь, это понятие не известно еще даже самым великим умам, так что не забивайте попусту голову, хорошо?

— Хорошо, — согласился я. — Но каким же было ваше дальнейшее обучение?

Он перестал улыбаться.

— Непростым, очень непростым. Когда наставники решили и объявили перед остальными учениками, что мои сверхспособности сильнее, чем у других и я — лучший ученик, жизнь моя превратилась в ад. Старшие юноши объединились и каждый день безжалостно отрабатывали на мне приемы всевозможных боевых систем Запада и Востока. Я постоянно ходил в синяках и шишках, но самые жуткие воспоминания…

Мы носили волосы до пояса, а перед поединками заплетали их в косу и трансформировали, если вам понятно, о чем говорю, энергетику собственного тела и окружающего пространства, направляя ее в эту косу. И коса в момент удара становилась как железная палка. Удар по руке — рука может сломаться. По голове — не исключено сотрясение мозга. Я часто убегал в горы и плакал там от боли и бессилия.

— Но не мог же такой кошмар продолжаться вечно?!

Мой удивительный собеседник усмехнулся:

— А он и не продолжался вечно — лишь до тех пор, пока один местный браконьер, русский мужик Пантелей, не застрелил барса. Точнее — барсиху. Я как раз был в горах, когда прогремел выстрел. Забравшись на плато, я видел, как Пантелей снимал со зверя шкуру, как потом вместе с собаками ушел. И только собрался слезать, но услышал писк — в расщелине лежал и пищал крошечный пятнистый комочек. Я сунул барсенка под рубаху и принес домой. Он, похоже, только родился и ничего не ел. Когда он начал сосать мои пальцы, я догадался, что нужно сделать: сбегал в ближайшую русскую деревню за соской, и в тот день мой звереныш высосал целую бутылку молока. Как я был счастлив — не передать!

И вот мой барсенок начал расти не по дням, а по часам и стал моим самым верным и лучшим другом. Он относился ко мне так, как ни одна собака не относится к своему хозяину. Я разговаривал с ним, знал, чего ему хочется, а порой и сам говорил барсу, что мне от него нужно. И вот однажды, когда старшие ученики в очередной раз принялись меня задирать, барс напал на них и некоторых изрядно покалечил. Я боялся, что меня после этого выгонят из святилища, но обошлось: видимо, будучи в курсе моих непростых взаимоотношений со старшими учениками, Учитель посоветовал только быть впредь со зверем поосторожнее. А через пять лет он торжественно объявил о получении мной первого имени колдуна: Посвященный — Золотой Барс.

— Поразительно, — прошептал я, и Горный Учитель опять снисходительно улыбнулся:

— В свое время я тоже удивлялся взаимопониманию, которое установилось между мной и зверем. Но Учитель объяснил, а позже я нашел подтверждение в книгах по биологии: существует такой зоопсихологический феномен (ученые называют его импринтинг): если вы животное, которому нет еще трех дней от роду, засунете за пазуху, то оно будет помнить вас всю жизнь и считать за брата. В этом и крылась причина трогательного отношения ко мне моего барса. А вернее — барсов. Век зверя, увы, короче, нежели у людей.

— Н-да, — не слишком тактично протянул я. — И с людьми ваши отношения складывались, похоже, не так гладко, как с животными.

Его взгляд посуровел.

— Не сказал бы. Люди встречаются разные, и, соответственно, разное у меня к ним отношение. Я много времени провожу в путешествиях, бываю в разных странах и практически никогда не позволяю себе… ну, может, за исключением крайних случаев, применять то Знание и ту Силу, которыми владею. А общаться мне и дома приходилось, конечно, с самыми разнообразными личностями. Через мои владения проходят тувинские и монгольские ламы, китайские и тибетские монахи, индийские йоги, арабские дервиши, русские колдуны, дважды рожденные, воины-невидимки…

— Господи! — не удержался я. — Веселая публика! И кто же из них произвел на вас самое большое впечатление?

Он поморщился как от зубной боли:

— Не люблю иметь дело с "черными", какой бы национальности и направления они ни были. Раз меня вызвал на состязание маг-черношапочник, и мы по очереди демонстрировали друг другу то, что вы называете чудесами. Он был очень сильным магом, и в какой-то момент я подумал, что проиграю, но он вдруг… просто исчез и больше уже не появился. Я выиграл.

Среди этих типов есть очень опасная категория — воскрешатели. Они оживляют мертвецов. Но не всех, а в основном молодых. В ночь после похорон приходят на могилу и, если чувствуют, что покойника можно "вернуть", выкапывают его и оживляют с помощью жизненной энергии, превращая в зомби. Однажды в буддийском монастыре я встретился с такой…

Во двор монастыря вбежала молодая девушка, за которой гнался всадник. Девушка бросилась мне в ноги и, рыдая, стала молить о помощи. На ее крики сбежались все монахи монастыря, человек пятьдесят, но, видимо, узнав всадника, страшно перепугались и боялись за нее заступиться. Всадник же гневно требовал отдать ему девчонку.

— И отдали?!

Горный Учитель осклабился:

— Еще чего! Знаете, по восточной традиции, если вы можете достойно ответить, а противник в течение минуты не найдет, что сказать, то он должен уйти. Я сказал "черному" по-монгольски: "Будда и мои боги располагают, чтобы девушка осталась в этом монастыре". Он долго молчал, а потом схватил поводья и мгновенно исчез.