Александр Гейман - Чудо-моргушник в Некитае

• Название: Чудо-моргушник в Некитае
• Автор: Александр Гейман
• Жанр: Научная Фантастика

---

- А уж если ты святой, то не беги от нас, грешников, а оставайся в миру и наставляй нас добродетели! Да-с!..

- Да-да, - задумчиво пропела Прелесть Прерий. - Мне тоже так жалко императрицу. Эти мужчины такие жестокие - привяжут к себе женщину, а потом бросают!

- А ведь крошка права, - отозвался Жомка. - Если ты сподобился благодати, так с ближним поделиться надо. Я правильно говорю, Францисочка?

Он лежал головой на коленях невесть когда появившейся Франциски. Монахиня с улыбкой небесной кротости погладила его и укусила за ушко:

- Правильно, Жомочка!

Ходжа вздохнул:

- А вот я, - заявил он, - графа очень хорошо понимаю. Вот вы все других жалеете, что их граф оставил - ну, а ему-то каково с ними?

Мастер дзена остро взглянул на Ходжу:

- По вашим словам, любезный, - заметил дзенец, - можно заключить, что и вам пришлось пережить нечто подобное. Видно, и вас объявляли святым, как графа?

Ходжа снова вздохнул.

- Судите сами, - и он рассказал об одном приключении времен своей бурной молодости.

15 ПРОСТОДУШНЫХ ЖИТЕЛЬМЕНОВ

- Как-то раз я направлялся в Какаду, надеясь там чем-нибудь поживиться. Когда до города оставалась пара денй пути, я вышел к развилке, где сходились две дороги: моя и та, что вела в горную глухомань, где обитали всякие чичмеки. Я присел передохнуть и вскоре увидел толпу горцев, идущую к развилке. Приблизившись, они заметили меня и начали о чем-то переговариваться. Наконец один из них, постарше, на шаг выступил из толпы и обратился ко мне с вопросом:

- Будур паралитичныйдыр козелдыр?

- А-дур ораториум Моцартдыр*, - отвечал я на всякий случай.

_______

* - Вы идете с концерта симфонической музыки?

- Нет, я слушал скрипичный концерт Чайковского. (жител.)

Жительмены - а горцы были из этого племени - обменялись взглядами и после некоторого обсуждения предложили мне продолжить путь вместе с ними. Они, как и я, направлялись в Какаду. Разумеется, я присоединился. В дороге, наблюдая жительменов поблизости, я убедился, что они крайне простодушны и к тому же никогда ранее не были далее своего селенья. "Сам Аллах послал мне этих додиков, чтобы я обул их," - сделал вывод я. Не вмешиваясь до времени в их разговоры, я дождался, пока не стало темнеть, и обратился к жительменам:

- Жительмены! Послушайте, что я вам скажу! Скоро вечер, а до Какаду ещё далеко. Мы шли весь день и устали. Почему бы нам не остановиться и не выбрать хорошее место для ночлега? Если мы найдем достаточно хвороста, то разведем костер и сможем приготовить чего-нибудь из еды. А завтра, по милости Аллаха, выспавшись и отдохнув, мы продолжим наше путешествие.

Все горячо поддержали мое предложение. Мы стали биваком несколько поодаль от дороги и развели костер. Я ещё пару раз брал слово, предлагая то одно, то другое. Жительмены начали о чем-то перешептываться, глядя на меня как на какого-нибудь святого мудреца. Впрочем, одному ехидного вида жительмену я, кажется, не понравился, но он пока ничего не говорил.

А утром я снова принялся давать жительменам советы.

- Молодцы жительмены! Благодарение Аллаху, мы хорошо выспались и перекусили. Если мы теперь пойдем по этой дороге, то, милостью Аллаха, достигнем к вечеру Какаду. Почему бы нам прямо сейчас не отправиться в путь? Если нам дадут приют где-нибудь в караван-сарае, то мы сможем там отдохнуть от нашего путешествия.

Тут тощий горец ехидного вида принялся строить насмешки надо мной:

- А если мы переставим ноги, то сделаем шаг, а если подожжем хворост, то будет огонь, а если вскипятим воду, то она будет горячей... Почему бы тебе не оставить эту повадку говорить очевидные вещи с таким видом, будто ты совершаешь благодеяние?

Но остальные жительмены гневно набросились на насмешника и заставили его замолчать. Старший из жительменов обратился ко мне с извинениями:

- О Ходжа! Этот Ахмад давно уже опротивел всей нашей деревне! Он всегда со всеми спорит и всех передразнивает, и говорит, что мы дураки. Но изо всех нас только он выбирался из нашего селения, иначе бы мы не взяли его с собой.

Я решил при первой возможности избавиться от мерзавца. Вскоре мне предоставился удобный случай подставить Ахмада. Нам на пути попалась купа деревьев, а я знал, что больше их не встретится до самого Какаду.

- О мудрые жительмены! - обратился я к простакам. - Давайте устроим привал под этими чинарами. Посмотрите, какая у них густая тень.

Наглый пересмешник не преминул выставиться:

- О Ходжа! Послушай, какую ерунду изрыгает твой рот! Мы только что вышли в путь, а ты уже предлагаешь нам отдохнуть. Почему бы тебе не перестать молоть всякую чушь?

И хотя все жительмены хором принялись ругать выскочку и соглашались устроить привал, я отказывался:

- Нет, пусть будет так, как сказал Ахмад.

И мы шли ещё полдня по жаре, а кругом были только камни, от которых не было никакой тени. Горцы стали ругать Ахмада. Они остановились, и старший из них, а звали его Мустафа, обратился ко мне:

- О мудрый Ходжа! Мы убедились в твоей праведности и великом уме. Вот уже два дня, как ты делишь с нами все тяготы нашего похода, и все время мудро учишь нас, как нам правильно поступать. Выслушай же нашу просьбу: веди нас и будь у нас старшим. Мы обещаем беспрекословно слушаться тебя, как дети отца. Что же до Ахмада, то не обращай на него внимания - он дурак.

- Да, да, Ходжа! - подхватили остальные. - Возглавь нас! Мы клянемся слушаться тебя во всем, что ты скажешь!

И эти додики пали на колени и стали целовать землю в знак клятвы. Я сделал вид, что тронут их речами, но потом нахмурился и сказал:

- О благородные жительмены! Я глубоко взволнован вашим предложением. Увы, я не могу принять его - среди вас есть человек, который ненавидит меня и во всем перечит. Что бы я ни сказал, он все пытается оспорить. Я предлагаю вам хорошее место для ночлега - он пытается уговорить вас спать где-нибудь на ветру в открытом месте, я советую хорошенько поесть перед дорогой - он заставляет вас голодать весь день... Он или я - кто-нибудь из нас должен уйти. Мы не можем оставаться вместе - это будет не по-жительменски.

- Так мы прогоним этого придурка! - закричали жительмены.

И они с пинками и ударами набросились на язвительного Ахмада, так что он бросил свои вещи в пыль на дорогу и убежал чуть не на тысячу шагов от нас. "Ну, теперь мне никто не помешает обуть этих козлодоев," - потирал руки я. Одно было плохо - я никак не мог придумать, как именно мне провести этих простофиль, - а они ведь сами на это напрашивались, так следовало извлечь из этого как можно больше. Но я решил положиться на удачу - придем в Какаду, а там что-нибудь да подвернется.

Вскоре мы заметили, что изгнанный насмешник следует за нами поодаль, не приближаясь. Некоторые жительмены вызывались пойти и поколотить его, но я, как человек мягкосердечный, воспретил им это.

Наконец уже поздним вечером мы подошли к Какаду, а город этот никогда не подвергался нападению, так что стража допускала входить в Какаду и покидать его днем и ночью беспрепятственно. Мы объяснили, кто мы такие и расспросив стражу о дороге, направились в караван-сарай. Но было слишком темно, и мы заплутали где-то в закоулках. Неожиданно послышался шум и ругань, в темноте показался факел, и мы увидели какого-то знатного, богато одетого чужестранца в сопровождении слуги. Он ругался на неизвестном мне языке и, судя по всему, тоже заблудился в ночных переулках. Тут-то меня и озарило.

- Жительмены! - обратился я к простакам. - Знаете ли вы, что в Какаду сегодня праздник подарков?

- Нет, о мудрый Ходжа, нам ничего не известно об этом, - отвечали простофили. - А что это за праздник?

- О жительмены! В ночь подарков каждый обязан, встречая другого человека, если они незнакомы, накидываться на него, отбирать все деньги, золото и иные ценные вещи, если они при нем есть, а чтобы он не слишком кричал, ему затыкают рот какой-нибудь тряпкой.

- О! Какой странный обычай! - воскликнули додики-жительмены.

- Да, такие у них порядки, в этом Какаду, и они строго следят, чтобы это установление в точности выполнялось. Стоит кому-нибудь донести, что его этой ночью встретил какой-нибудь незнакомец и не взял у него подарков, как его тут же ловят и бьют палкой по пяткам, а это очень больно.

- О! - снова воскликнули жительмены.

- А следующая ночь после этой называется "ночь обратных подарков", продолжал морочить их я. - В такую ночь прежние незнакомцы разыскивают друг друга и все возвращают назад, а потом, как водится, знакомятся и идут вместе распить парудругую кувшинов кумыса.

- О! Нам нравится этот забавный обычай, о Ходжа, - сказали простодушные горцы.

Мустафа, который был чуть сообразительней прочих, обратился ко мне:

- О Ходжа! Знаком ли тебе тот знатный господин, что мочится у стены, или его слуга, который держит факел?