Дэвид Хартвелл - Научная фантастика. Ренессанс

• Название: Научная фантастика. Ренессанс
• Автор: Дэвид Хартвелл
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91181-535-6

Впервые под одной обложкой лучшие научно-фантастические повести и рассказы последних лет!

Возрождению жанра в его традиционном понимании посвящают себя такие мастера, как Артур Кларк, Брюс Стерлинг, Дэвид Брин, Вернор Виндж, Фредерик Пол и многие другие. Уникальная альтернативная реальность, созданная силой их воображения, завораживает читателя масштабными космическими сражениями и чудесами невероятных научных открытий. Таинственные инопланетные миры и загадочные порождения киберпространства, достижения суперинтеллекта и человеческого духа — на страницах новой антологии серии «Лучшее»! Блистательная современная проза Ренессанса научной фантастики!

Большинство произведений впервые выходят на русском языке и в новых, более адекватных переводах!

---

Если тайна раскрыта…

— Нет!

Постарайся, чтобы обвинение показалось нелепым! Но Хуан растерялся и не нашел слов.

Мгновение Мири смотрела на него разинув рот. А потом сделала то, о чем Хуан не раз думал впоследствии. Она вскинула руки ладонями вперед, чтобы заставить их обоих замолчать.

Уильям ласково улыбнулся.

— Не беспокойся, Мириам. Не думаю, что мы попадем в летний релиз «Foxwarner». Думаю, никто не узнает, о чем мы говорили на дне глубокого каньона, в густом тумане.

Девочка медленно опустила руки.

— Но… Уильям… — Она кивнула на светящееся у тропинки пятно. — Это никак не может быть естественным.

— Да, но в каком смысле они неестественные, Манчкин? Взгляни на изображение, которое получил твой друг Хуан. Ты видишь внутренности мыши. Это не аниматроник. — Уильям провел дрожащей ладонью по волосам. — Я подозреваю, что в какой-нибудь из местных лабораторий в самом деле упустили нескольких подопытных животных. Вероятно, эти существа не так умны, как люди, но у них хватило сообразительности, чтобы сбежать и одурачить тех… кто, говоришь, копался здесь в январе?

— Феретти и Восс, — тихо проговорила Мириам.

— Да. Возможно, чтобы одурачить их, достаточно было затаиться здесь, когда дно каньона покрывала вода. Я вполне уверен, что эти создания всего лишь самую малость умнее обычных лабораторных мышей. Но маленького преимущества может оказаться достаточно, чтобы изменить мир.

И Хуан понял, что Уильям имеет в виду не только мышей.

— Я не хочу менять мир, — сдавленно проговорил он. — Я просто хочу получить в нем свой шанс.

Уильям кивнул.

— Что ж, справедливо.

Мири переводила взгляд с одного на другого. Насколько мог разобрать Хуан, лицо ее было очень серьезно.

Мальчик повел плечом.

— Все в порядке, Мири. Думаю, Уильям прав. Мы здесь одни.

Она наклонилась к нему поближе:

— Это Берти тебя втянул?

— Отчасти. Мама подала заявку от всей семьи на участие в Фрэмингемском медицинском исследовании[103]. Я показал свои результаты Берти после того, как провалил Адаптивность. Берти отправил анонимный заказ и прислал мне изготовленные на заказ таблеточки. Действуют они… — Он попытался рассмеяться, но издал звук, больше напоминающий хрип. — Многие решили бы, что это просто шутка. Понимаешь… — он постучал себя по макушке, — они дают мне очень, очень хорошую память. Все уверены, что человеческая память в наше время ничего не значит. Люди говорят: «Кому нужна эйдетическая память[104], когда запас памяти в твоей одежде в миллиарды раз больше?» Но дело не в этом. Теперь я могу идеально запоминать большие блоки информации, а моя «носилка» снабжает все, что вижу, иерархическими ярлычками. Так что для того, чтобы оперировать памятью своего компьютера, мне достаточно назвать несколько номеров. Это дает огромное преимущество при постановке задач.

— То есть Берти стал твоим лучшим другом, потому что ты — его супероружие?

От злости она говорила очень тихо, но теперь ее ярость была направлена не на Хуана.

— Неправда! Я изучил этот эффект запоминания. Сама идея возникла Из анализа моих медицинских данных. Даже с таблетками подобное действие проявляется у одного на тысячу. Берти никак не мог заранее знать, что я — тот один.

— А, конечно, — кивнула Мири и замолчала.

Хуан терпеть не мог этой манеры: вроде бы согласиться и предоставить тебе самому догадываться, что такого дурацкого ты сказал… У Берти отличные связи. У него связи везде: в исследовательских группах, на рынке идей. Но может быть, Берти нашел еще более простой способ. Сколько у него приятелей? И скольким он предложил воспользоваться своими таблеточками? Те — их наверняка было большинство, — на ком действие почти не проявилось, так и остались случайными приятелями. Но с кем-то Берти сорвал крупный куш. Как со мной.

— Но ведь Берти — мой лучший друг!

Ни за что не разревусь.

— Будут у тебя и другие друзья, сынок, — мягко сказал Уильям. Он пожал плечами. — Раньше, пока я не растерял последние мозги, у меня был дар. Я мог заставить слова петь. Я бы пожертвовал почти всем на свете, лишь бы вернуть его. А ты? Каким бы способом ты ни приобрел этот талант — он твой чудесный дар. И ты обязан им только самому себе, никому другому.

Мири тихо сказала:

— Не знаю, Хуан. Медикаменты на заказ не запрещены, как наркотики в двадцатом веке, но от их применения не зря отказываются. Их невозможно тщательно протестировать. То, что ты принимаешь, может…

— Знаю. Они могут поджарить мне мозги. — Хуан прижал ладонь к лицу и ощутил холодный пластик очков. На мгновение он обратился внутрь себя. Все прежние страхи и стыд всколыхнулись в нем… и отступили перед удивлением, что во всем мире его сумел понять только этот старик.

Но даже сейчас, даже с закрытыми глазами, он не оборвал контакта и видел виртуальные огоньки хлебных крошек. Несколько секунд он безучастно наблюдал за ними, а потом изумление прорвалось сквозь замешательство.

— Мири… они двигаются!

— А?

Она была еще дальше в своих мыслях, чем он.

— Правда! Вниз по туннелю, удаляются от нас!

Уильям приблизился к норе и припал ухом к камню.

— Бьюсь об заклад, наши маленькие друзья потащили ваши шарики вслед за первым.

— Ты можешь принять с них хоть какое-то изображение, Хуан?

— Да… вот одно. — Светящийся пол туннеля. Пушистые кучки чего-то вроде мелко порванной бумаги. Через несколько секунд сквозь скалу слабо просочился виртуальный свет. Маячок первой крошки! — Она располагалась в пяти футах под поверхностью скалы. Нащупала другие узлы и передает через них.

— Мы можем и их потерять.

Хуан протиснулся мимо Уильяма и бросил в нору еще две крошки. Одна прокатилась на добрых три фута. Вторая остановилась было в шести дюймах, но вдруг начала двигаться «сама по себе».

— Мыши раскидывают для нас узлы!

Все маячки, кроме самого дальнего, светились на полную яркость. Картинок теперь было в избытке, только очень низкого качества. Крошки нагревались в горячем воздухе туннелей, и на снимках отражалось очень мало деталей. Разве что сами мыши: лапки, мордочки и блестящие глаза.

— Эй, заметил занозу в лапке у той бедняжки?

— Да, по-моему, эту мышь я уже видел. Погоди, вот и изображение с первой украденной крошки. — Сперва ничего было не разобрать. Опять не тот формат? Нет, тут другое. — Картинка в нормальном зрительном восприятии, Мири!

Он закончил преобразование.

— Как… — Она резко выдохнула.

Масштабной отметки не было, но пещерка не могла оказаться больше пары футов в поперечнике. Камера хлебной крошки представляла ее просторным залом с высоким потолком, где собрались десятки белых мышей, и их темные глазки сверкали в отблесках огня… горевшего посередине.

— Думаю, Мириам, свою «пятерку» ты заработала, — тихо сказал Уильям.

Мири не ответила.

Мыши плотными рядами теснились к пламени. Три из них стояли в центре, на возвышении, — неужели поддерживали огонь? Он мерцал и колебался, больше напоминая пламя свечи, чем костер. Но смотрели мыши не столько на него, сколько на хлебную крошку. Для их собрания крошки Берти представлялись чудесным явлением.

— Смотрите! — Мири наклонилась вперед, упершись локтями в коленки. — «Foxwarner» в своем репертуаре. Медленный огонь в помещении вроде этого… все «мыши» давно должны были отравиться угарным газом.

Данных спектрального анализа крошки не передавали, так что как знать? Хуан вывел схему туннелей, а также запросил данные об их ширине и расположении входов и выходов. Поразмыслив несколько секунд, он поставил задачу своей «носилке».

— Нет… там достаточно хорошая вентиляция.

Мири покосилась на него:

— Ух ты! Быстро ты это.

— Твоя «Энифани» справилась бы мгновенно.

— Зато я минут пять формулировала бы задачу.

Поступила новая картинка: отблеск пламени на потолке.

— Мыши катят крошку к огню.

— Думаю, просто пинают.

Еще одна картинка. Крошку снова перевернули, и теперь она смотрела вперед, на трех мышей, которые выходили из туннеля, толкая перед собой вторую крошку.

Следующая картинка была размытой: все стремительно двигалось, мелькнуло инфракрасное изображение пещеры с затушенным огнем.

— Что-то их встревожило, — заявил Уильям, не отнимая уха от скалы. — Я слышу шорох и писк.

— Какашка возвращается! — воскликнула Мири.

— У этих мышей хватило мозгов заподозрить яд. — В тихом голосе Уильяма сквозило удивление. — До сих пор они набрасывались на наши подарки, как маленькие дети. А теперь заметили, что появляются все новые крошки, и кто-то поднял тревогу.

Картинки по-прежнему поступали, но все в инфракрасном — беспорядочные тепловые пятна: мыши суетились и метались во все стороны. Огоньки маячков сближались и двигались к выходу в трех футах над дном расщелины. Другие направлялись к первому отверстию.