Ева Софман - Та, что гуляет сама по себе

• Название: Та, что гуляет сама по себе
• Автор: Ева Софман
• Жанр: Фэнтези

Каждый борется со скукой, как может. Каждый развлекается, как умеет. Кто-то странствует по свету и творит добро, кто-то свергает королей с престолов, кто-то плетёт заговоры, а кто-то любит игры. Казалось бы, безобидное увеселение. Вот только игры бывают разные. И никогда нелишне подумать, прежде чем в чью-либо игру вступать — очень может быть, что играть будут вами.

Таше пятнадцать лет, она белокура и большеглаза, живёт в Вольном Волшебном Королевстве и верит, что жизнь — сказка со счастливым концом. Ещё вчера она была обычным оборотнем, вполне довольным своей жизнью. Сегодня она — принцесса, а её личный мирок разбит вдребезги. Но не надо печалиться! Пусть у неё убили мать, пусть украли маленькую сестру, пусть невесть за что затаивший злобу некромант уже спустил своих монструозных собачек, гонящих её навстречу… чему-то явно не очень приятному — не всё потеряно! Ведь у неё есть святой отец, — в самых буквальных смыслах почти святой и почти отец. И отважный персональный рыцарь, — по совместительству колдун-недоучка с раздвоением личности. И главное, что они — настоящие друзья… друзья? Правда ведь?

Да ксаш с ними. Друзья или не друзья — в конце концов ведь всё будет хорошо. Не может же быть иначе… Верно?

---

Туман… он был всегда. Но только сейчас Таша почему-то смогла его заметить — осознать разумом, который отчего-то не заволокло безмятежным доверием, который будто съёжился в островке ясной прохладной тени посреди этой лучистой пелены…

— Таша, отдай его мне. Ты же знаешь, я тебе зла не желаю.

"Я тебе не желаю зла…"

"…а ты просто шла за этими лучистыми глазами, как крыса за волшебной дудочкой — почти без вопросов, почти без сомнений…

…ну что ж, это вполне естественно. Ты же всего-навсего глупая маленькая девочка, а он… Хотя даже забавно: иметь такую власть над тобой, когда он даже не удосуживается посвятить тебя в свои планы…

…когда он ведёт тебя туда, куда вздумается ему, ничего не объясняя…

…и когда он называет это — доверием…"

— Нет.

Таша чувствовала себя во сне. А, может, наоборот — только проснувшись?..

Но две вещи она осознавала ясно.

Первую — что быть разменной монетой можно лишь в игре между двумя людьми.

Вторую — что слишком многие говорили что-то о масках и притворствах, чтобы можно было и дальше к этому не прислушиваться.

— Нет, — её голос звучал осколками льда. — Я сама решу, что с ним делать. Мне надоело, что ты всё решаешь за меня и без меня.

Наверное, впервые она увидела в его глазах удивление.

— Это зеркало… — дэй даже отступил на шаг, — оно как-то влияет на тебя… неужели ты не видишь? Не чувствуешь?

Таша задумчиво разомкнула ладони, посмотрев на мерцающие золотистые отблески:

— Если ты имеешь в виду то, что оно мешает тебе влиять на меня — да, чувствую.

А она-то думала: почему ей так спокойно, когда он рядом, почему всё меняется, стоит ему уйти?

Но ведь так легко принять голос, нашептывающий тебе "ты в безопасности", за свой внутренний…

— И это ты называешь доверием, Арон? Внушая мне те мысли и решения, которые нужны тебе, ты говоришь о каком-то доверии? Внушая спокойствие и… о, Богиня, — Таша вдруг рассмеялась. — Так вот почему я не вспоминала о маме. И о Лив. Я ведь почти не помнила о них… и сейчас не помню. Ты сделал их… неважными. Ты сделал что-то с моими воспоминаниями, да?

— Это было необходимо, — в его голосе звучала боль. — Я бы не стал, если б…

— Как я могу тебе доверять, если не знаю, моё ли это доверие? — серебро её радужек отливало металлом. — Знаешь, мне мнится, что ты совсем не такой, каким кажешься… или не такой, каким хочешь казаться. Маска? А под ней ещё одна и ещё? Но есть ли под маской лицо? Как мне узнать, Арон — кто ты на самом деле? Такой ли ты, каким тебя вижу я?

— Думаю, ты никогда этого не узнаешь, — в его глазах светилась непроницаемая серость. — Ведь я не знаю, каким ты меня видишь.

Напряжение меж скрещёнными взглядами было не меньшим, чем напряжение скрещённых мечей.

— Значит, не отдашь?..

Таша крепче сомкнула пальцы на тёплом металле.

— Что ж… Рано или поздно ты сама всё поймёшь, — он чуть склонил голову, и в голосе его прозвучала странная обречённость. — Но лучше бы это случилось рано.

Таша смотрела ему вслед, пока вдали не стих одежный шелест. Потом, держа зеркальце в опущенной руке, другой рукой нащупала на груди кулон-александрит. Сжала в пальцах, дёрнула. Некоторое время задумчиво и отстранённо разглядывала отливающий багрянцем камень; наклонив ладонь, позволила маминому подарку золотистой змейкой соскользнуть с ладони в открытую сумку — и, накинув на шею другую золотую цепочку, заправила зеркальце-кулон под платье.

Пальцы не подрагивали предательски. Не было и капли волнения, сожаления или сомнения: она действовала уверенно, неторопливо, будто впервые зная, что делает. Сознание казалось ясным, как никогда.

Нет, игра ещё не кончилась, — но свои ходы в этой игре она отныне будет делать сама.

Таша подняла глаза, взглянув в окно: в бархатистую ночную мглу, завораживающую, успокаивающую… и чуть склонила голову набок, когда что-то мелькнуло в оконном стекле.

Снова? Значит, не случайно? Хотя случайности, похоже, вообще довольно редкое явление…

— Ладно, может, это и глупо, — Таша подошла ближе, — но это — моё решение.

И, опустив ресницы, прислонилась лбом к оконному стеклу.

— С Ташей всё в порядке, святой отец? У вас такое лицо было…

— Так, ничего серьёзного. Просто почувствовал кое-что… нужно было проверить, — Арон взялся за ручку двери в покои Лавиэлль. — Готовы?

— Всегда, — Джеми деловито щёлкнул пальцами, и ключ провернулся в замке. — Ещё раз: помните — неподвижность! На активно движущихся объектах я способен удерживать эти чары лишь пару минут.

— Сами терпением запаситесь… не так, как в минувшую ночь.

— У меня нога затекла!

— Ну да. Только ваше счастье, что вы это мне объясняете, а не вампиру. Эта ночь…

Пауза.

— Что…

— Тш, — дэй стоял, вскинув голову, вслушиваясь во что-то. Потом качнул головой, — да нет, не может быть… показалось. Давайте.

Джеми покорно вскинул руку, начертал в воздухе пару рунных знаков, заискрившихся серебристым дымком, и щёлкнул пальцами в завершающем штрихе.

Коридор опустел.

А спустя миг одна из створок двери беззвучно приоткрылась — чтобы спустя полминуты, не нарушая беззвучия, её аккуратно закрыла невидимая рука…

…а в полумраке гостевой башенки Таша открыла глаза.

Если, конечно, их открыла она — и если это были её глаза. Серебристая радужка отчётливо отливала синевой.

Девушка, казавшаяся Ташей, подняла руку. Медленно дотронулась до своего лица. Осторожно отступила от окна. Неуверенно растянула губы в улыбке.

Лёгкими шагами вышла из комнаты и скрылась во мраке, окутывающем винтовую лесенку.

— Шпилька в цель, — улыбнулся он, когда металл звякнул о столешницу.

— Значит, свершилось? — Альдрем аккуратно постучал стопкой бумаг о край стола, выравнивая края. — Она больше ему не верит?

— О, тут всё немного сложнее. Не верит, но отчаянно хочет верить. Всё это было сделано сгоряча: уверен, подумай она немного, чуть-чуть остынь — и она бы не сделала того, что сделала… но она подумает после. И придёт к верным выводам. Она захочет, чтобы всё было как прежде, но этого быть не может. Её доверие расшатано, и теперь малейший толчок… — он резко расправил сжатые ладони, точно молнии с кончиков пальцев пуская, — пуф.

— Значит, хоть один не доверенный ей секрет, и…

— Да. Полный крах.

Альдрем довольно-таки бесцеремонно сунул бумаги под мышку:

— Я всё-таки не понимаю, хозяин… что может связывать такую, как она, с таким, как он? Она же ребёнок, а он… Не может же быть, чтобы она…

— Была влюблена в него? О, нет, — усмешка тронула краешек губ. — Нет, конечно. Не любимый, не друг… отец? Наверное, ближе всего. Она не знала отеческой любви, а ей отца хотелось. Она любила того, кого считала отцом, но тот ей родительской взаимностью не отвечал… а вот он — ответил. Чужой по крови человек, давший ей больше, чем она могла себе представить. Никто никогда не знал и не мог бы узнать её так, как он. Он абсолютно её понимает: все секреты, мечты, страхи. И, зная это, он всё равно её любит… Во всяком случае, она так думает.

Альдрем рассеянно щёлкнул каблуками:

— Но вы же добиваетесь чего-то ещё… с этим зеркалом. Верно?

— Конечно.

— Чего же?

— Она такая хорошая девочка, такая по-скучному хорошая, что так и тянет сделать её не такой хорошей, — он непринуждённо потянулся за фужером. — Чуточку развратить её душу. Совсем капельку… совсем ненадолго.

— Ну, для вас это не ново, — Альдрем едва слышно фыркнул, — только… её?

— У неё есть определённые задатки. Всё-таки она нечисть. И тот же эгоизм, который из детского можно взрастить во вполне взрослый… — он задумчиво болтанул фужером. Жидкий янтарь, лизнув краешек, нехотя скользнул обратно по стенкам. — Пока из неё выходит хорошая сказочная принцесса, но настоящая королева при желании может получиться не хуже, уверяю тебя.

— Настоящая?

— Такая, которая сможет править. Сама. Плести интриги, играть в дворцовые игры, быть бесстрастной… жестокой, когда на то есть нужда.

— А как насчёт справедливости, мудрости, ума?

— О, на это у неё всегда будет советник… или король.

— А никак нельзя наоборот? Быть хорошей, а всё настоящее оставить другим?

— А я и не сказал, что обязательно выйдет. Я сказал — может выйти. Если я захочу — очень скоро…

Приподняв бокал, он поверх него вгляделся в замысловатый рисунок каминной решётки.

— Но я буду великодушен. О, да. Я буду.

В его глазах танцевало отражённое пламя.

Пусть она остаётся собой, подумал он. Пусть живёт в своей сказочке, пока может.

Так ведь гораздо интереснее.

Глава четырнадцатая

Тётушка Лео из Заречной

Особняк спал.