Ева Софман - Та, что гуляет сама по себе

• Название: Та, что гуляет сама по себе
• Автор: Ева Софман
• Жанр: Фэнтези

Каждый борется со скукой, как может. Каждый развлекается, как умеет. Кто-то странствует по свету и творит добро, кто-то свергает королей с престолов, кто-то плетёт заговоры, а кто-то любит игры. Казалось бы, безобидное увеселение. Вот только игры бывают разные. И никогда нелишне подумать, прежде чем в чью-либо игру вступать — очень может быть, что играть будут вами.

Таше пятнадцать лет, она белокура и большеглаза, живёт в Вольном Волшебном Королевстве и верит, что жизнь — сказка со счастливым концом. Ещё вчера она была обычным оборотнем, вполне довольным своей жизнью. Сегодня она — принцесса, а её личный мирок разбит вдребезги. Но не надо печалиться! Пусть у неё убили мать, пусть украли маленькую сестру, пусть невесть за что затаивший злобу некромант уже спустил своих монструозных собачек, гонящих её навстречу… чему-то явно не очень приятному — не всё потеряно! Ведь у неё есть святой отец, — в самых буквальных смыслах почти святой и почти отец. И отважный персональный рыцарь, — по совместительству колдун-недоучка с раздвоением личности. И главное, что они — настоящие друзья… друзья? Правда ведь?

Да ксаш с ними. Друзья или не друзья — в конце концов ведь всё будет хорошо. Не может же быть иначе… Верно?

---

Таша глубоко вдохнула. Плавно, неторопливо, контролируя каждое движение, приняла из рук юноши саблю. Поудобнее перехватила рукоять — тяжёлая, зараза…

"Вспомнить бы ещё, как это делается… а, кажется…"

…а что она делает? Имеет ли право? Она же не знает, не видела и не могла видеть. Принцесса по крови, но не по жизни. Не по манерам даже…

…принцесса-крестьянка…

Сабля, дрогнув, чуть опустилась в Ташиной руке.

"Ты — единственная наследница родов… рода…

…Морли. Я уже слышала, мам, много раз".

Но если она обманет в ожиданиях маму, воспитывавшую принцессу…

Когда сабля вскинулась вверх, самообладание её высочества Тариши Морли было столь насыщенным, что почти кристаллизовалось на поверхности её личности.

— Повторяй за мной, рыцарь. Повторяй слова кодекса, который ты должен чтить, — Таша медленно опустила лезвие, почти касаясь Джеминой макушки. — Повторяй…

…Честь и долг превыше всего.

— Честь и долг превыше всего, — эхом откликнулся тот.

— В сердце рыцаря чистые помыслы.

— …чистые помыслы.

— Его меч защищает невинных.

— …защищает невинных.

— Его сила помогает слабым.

— …слабым.

— Его слова всегда истинны.

— …истинны.

— Его гнев карает злодеев.

— …деев.

Лезвие опустилось на левое плечо юноши:

— Поклянись, что никогда не коснётся твоего сердца жестокость, зависть, ненависть и иной гнев, кроме праведного. Поклянись, что не позволишь тени нечестивых чувств затмить твой разум. Клянись.

— Клянусь.

Сабля на миг взмыла в воздух — чтобы коснуться серебристой гранью другого плеча:

— Поклянись, что будешь мудрым, милосердным и справедливым. Поклянись, что будешь светочем во мраке для заблудших, и даже когда все другие светила угаснут, даже в самой кромешной тьме свет в сердце твоём будет сиять. Поклянись, что будешь чтить кодекс. Поклянись.

— Я клянусь.

В третий раз поднялось и опустилось оружие:

— Поклянись, Достойный, поклянись, что будешь верен своей госпоже, почитать её и повиноваться ей, пока не освободит тебя от клятвы она — или же смерть. А теперь — клянись.

— Клянусь, моя госпожа.

Лёгкими шагами Таша прошла туда, где юноша оставил ножны, и вложила оружие в них:

— Встань, мой рыцарь.

Она подошла к Джеми, поднявшемуся, но склонившему в поклоне голову. Со всей возможной торжественностью опоясала его мечом, подвесив ножны к креплению на поясе. Вскинув руку, без замаха хлестнула его ладонью по щеке — Джеми с готовностью повернул голову, чтобы она не ушибла пальцы.

— Будь храбр, — произнесла Таша, — и пусть эта пощёчина станет единственным не заслуженным тобой ударом, за который ты не потребуешь ответа. Будь милосерден — умей прощать, будучи выше оскорбивших тебя…

…а теперь — благословляю тебя, мой рыцарь. Твори мир, добро и справедливость, и да будут славны деяния твои.

Отступив на шаг, Таша задумчиво оглядела результат. Особых различий между своим художеством и тем, как подвешивал саблю Джеми, она не заметила — зато разница между колдуном-недоучкой и посвящённым рыцарем была налицо в самом буквальном смысле: Джемины глаза лучились не хуже Ароновых.

Ну похуже, конечно, ибо Арон — это Арон, но всё-таки…

"…быстро ты выпала из образа великой королевишны, однако".

Таша, моргнув, покосилась на свои руки, минуту назад державшие саблю над головой новоиспечённого рыцаря. Вспомнила чарующее ощущение на версту разящего самообладания, искрящимся фейерверком озарявшего мысли…

…и осознала, что ощущение это самым таинственным образом самоликвидировалось.

— Вот это глубокий процесс…

— Что, моя госпожа?

— Нет-нет, ничего.

Всё-таки куда уютнее, с некоторым облегчением подумала Таша, когда твоей сущности не приходится бороться с сокрушительной волной самоуверенности.

— И, Богини ради, не величай меня госпожой, а? — сдёрнув плед, она опустилась в кресло. — Даже "лэн", так и быть, можешь не добавлять. В конце концов, целых… два дня как странствуем вместе со взаимной неприязнью.

— Неприязни от меня не дождё… шься, — заверил её Джеми, мигом растеряв всю серьёзность и вскарабкавшись обратно на печь.

Таша, наконец справившись с непослушным пледом, укуталась по самый подбородок:

— А как ты понял, что я не вру?

— По прозвучавшей в твоём голосе безграничной гордыне истинно высокородной особы… Ладно-ладно, не смотри ты так. Вообще-то я слышал кое-что из вашего вчерашнего разговора со святым отцом, а ему бы ты лгать не смогла… Только я решил, что мне спросонья что-то не то послышалось. А когда увидел печатку, то подумал, а вдруг не послышалось… и тут ты ещё так среагировала… ну я и решил до конца свою роль сыграть, чтобы ты сама всё сказала, — парнишка взглянул на её вытянувшееся лицо. — Так что извиняюсь, конечно, за подлую душу, но я всё-таки не идиот… Вообще Жураг Нара давно уже подозревало, что, быть может, погибли всё-таки не все Бьорки. Могил-то нет, трупы сожгли и прах развеяли, и дело с концом… а по возрасту ты очень даже подходишь быть дочерью Ленмариэль, которая в то время была беременна… Нет, ясно, почему Шейлиреар объявил, что убиты все Бьорки — чтобы народ не пробовал искать потерянных наследников. А твоя мать бежала, да?

— Перекинулась в сокола и улетела из дворца. Спряталась в деревушке Прадмунт, поспешно выскочив за сына тамошних сидроделов.

— Так я и думал, — заявил Джеми. — Значит, она даже не пробовала объявить о себе? А, ну да — хотела жить. И дать жизнь тебе. Объяви Ленмариэль о себе, она бы недолго прожила… Её недавно убили, да?

Таша коротко кивнула.

— А мне правильно показалось, — сказала она, пресекая дальнейшие расспросы, — или принцесса-оборотень для тебя к порождениям Мрак не относится?

— Э… можно и так сказать.

— Почему? Я же осталась тем же нелюдем.

— Ну… на самом деле к оборотням у меня отношение двоякое. Мой старший Учитель утверждал, что все они — от Мрак, и вообще — попросту звери. Принимая животный облик, оборотни легко уступают животным инстинктам, и для них человеческая жизнь становится пустым звуком… Собственно, этой точки зрения я и придерживался до сих пор, — Джеми глубокомысленно почесал нос. — А младший считал, — и наш опекун тоже так говорил, — что оборотни просто люди, которым Богиней дана власть менять обличья. И, как и среди людей, среди них есть оборотни добрые и оборотни злые. Некоторые по натуре хищники, и у них, естественно, есть жажда крови. Некоторые с этой жаждой борются, а некоторые вовсе её проклятьем не считают: мол, они природой созданы сильнее зверей и людей, и если люди, не задумываясь, употребляют в пищу более слабых зверей, следовательно, оборотни также имеют полное право закусывать более слабыми — людьми. А кто-то по натуре милый, белый и пушистый… — мальчишка подложил ладонь под щёку, мельком взглянув на Ташу. — Но, как ни говорили, в любом случае оборотни — не звери. Они всегда, в любом облике должны оставаться людьми, а тому, кто об этом забывает, следует расплата: звериная личина навек. И постепенно забвение даже того, что ты был кем-то другим… Ну до чего гениальна Богиня, а? И, кстати, — добавил он отстранённо, словно уже сквозь сон, — всякая власть — от Богини. Поэтому дочь королей порождением Мрак быть не может.

И отвернулся, натянув одеяло по уши.

Это забавно, думала Таша. Оборотни, не оборотни… Порой и оборотнем быть не надо: люди сами обернут тебя тем, кем им надо, и своё отношение к тебе — в зависимости от этого. Забавно.

Дочь королей смотрела на огонёк светильника, и в зрачках её плясал золотистый свет.

Это почти забавно…

Глава десятая

Как упоительны на Топи вечера

"С виду почти мальчик, он стоял перед исчадием преисподней, перед тварью из самых изощрённых кошмаров. Ликбер стоял перед лицом смерти — и не боялся её.

Дракон, сильнейший демон Нижнемирья. Воплощение тьмы, сама тьма. Ничего светлого, ничего человечного. Внутренний свет, который живёт в душах самых жестоких убийц просто потому, что они — люди, потому что некогда этот свет, свет их душ был дарован им свыше вместе с правом на жизнь — Драконам он дан не был.

Дракона нельзя убить. Дракон не живёт, он существует; он есть столько же, сколько есть зло, и убить его нельзя, ибо убийство — его же монета, его же оружие. И оружие Дракона не изменит своему создателю: оно обернётся против того, кто его держит. Против тебя самого.

Тьму не изгонишь тьмой. Рассеять мрак можно только светом.

Ликбер отсчитывал мгновения.

Он прошёл через страшные опасности и невыразимые страдания. Он прошёл через свои страхи и кошмары. Он прошёл через пространство и время, через жизнь и смерть. Он прошёл все препятствия, которые расставили на его пути. И никому не дано его остановить.