Лорел Гамильтон - Пуля

• Название: Пуля
• Автор: Лорел Гамильтон
• Жанр: Фэнтези

---

   Жан-Клод крепко обнимал меня, бормоча утешительные слова по-французски. Ричард снова уткнулся лицом в мои ноги и обнял их. Они прижимали меня к себе, и я позволила себе заплакать по Ноэлю, и Натаниэлю, и из-за осознания того, что я убила одного из своих любовников. Убила, несмотря на то, что мои губы все еще хранили вкус его тела, и я по-прежнему помнила ощущение его внутри себя. Я смотрела в те же самые глаза, которые глядели на меня в постели, когда мы занимались любовью, и превратила его лицо в месиво из мяса и костей.

   И, в конце концов, последнее воспоминание превратило мой плач в рыдания.

ГЛАВА 26

Я, наконец, отправилась сменить Мику у постели Натаниэля. Часть комнат мы превратили в больничные палаты, чтобы в случае ранения наших людей не отправлять их всех в больницу для ликантропов, которую веркрысы создали для местных оборотней несколько лет назад. Человеческие больницы не всегда брались за лечение ликантропов. Комната была небольшой с двумя одинаковыми больничными кроватями, свет сейчас был приглушен, но я знала, что в этих помещениях был самый яркий свет во всем подземелье. Это была часть проекта реконструкции, который мы придумали, когда переделывали все остальное. Жан-Клод действительно пытался сделать это место нашим домом. Только я скучала по окнам.

   Моя истерика закончилась. Я сидела там, держа его за ту руку, которую не продырявили. Натаниэль улыбался мне, и этого было достаточно. Я жалела, что убила Хейвена таким способом, но не сожалела, что он был мертв. Он стрелял в Натаниэля. Он хотел навсегда отнять у меня эту улыбку, эти глаза, и руку, лежащую в моей руке. Нет, я не жалела, что Хейвен был мертв. Если бы Ноэль не умер, думаю, я чувствовала бы себя еще лучше.

   - Мне жаль, что тебе пришлось убить Хейвена, - сказал Натаниэль.

   Сморгнув, я поняла, что последние несколько минут не контролировала свою мимику. Я улыбнулась ему.

   - Всё в порядке!

   - Нет, - проговорил он, - это не так.

   Я пожала плечами. Запасная наплечная кобура немного давила. Ее снова нужно было менять. По крайней мере, ее не срезали с меня в отделении неотложной помощи.

   - Как есть, так есть.

   - Хочешь, чтобы я позволил тебе вести себя, как мачо? - спросил он.

   Я кивнула.

   - Пожалуйста. Срыв у меня уже был.

   Он сжал мои пальцы.

   - Мне жаль, что меня там не было, чтобы помочь тебе.

   Это заставило меня снова улыбнуться.

   - Жан-Клод и Ричард поддержали меня.

   Раздался тихий стук в дверь, и я не знала, кто это, пока Дамиан не вошел в комнату. Я все еще ощущала себя ошеломленной после вторжения Марми Нуар и Любовника Смерти, и после всего остального. Я поняла, что уже очень долгое время не чувствовала такое одиночество в разуме и эмоциях. Раньше я жаждала быть сама по себе, теперь это казалось странным, как будто часть меня ушла в самоволку.

   Дамиан переоделся в его любимый халат. Он напоминал викторианский смокинг, только длиной до пят. Бархат халата почти совершенно стерся на локтях и в некоторых других местах. Я никогда не спрашивала, но была почти уверена, что халат не был подделкой. Он носил эту одежду более 100 лет. Она стала для него предметом комфорта, но я его понимала. Я сама сейчас отправилась бы спать со своим игрушечным пингвином... если я вообще когда-нибудь отправлюсь спать.

   Его уже высохшая огненная шевелюра пламенела на фоне темной одежды. Прямые волосы сохнут намного быстрее, чем кудрявые. В руках у него был небольшой поднос. Богатый аромат кофе смешивался с другими запахами. Я чувствовала в основном кофе, но была уверена, что под крышкой находилась еда. Я постаралась не поморщиться. Я чувствовала нечто, обратное голоду.

   - Не смотри на меня так, - проговорил он. - Ты должна поесть.

   - Я совсем не хочу есть, Дамиан.

   Он подошел к небольшому раздвижному столу возле кровати и поставил на него еду. Когда Дамиан поднял крышку, аромат кофе наполнил комнату. Я вынуждена была признать, что пахнет хорошо. Поднос был завален круассанами, различными сырами и фруктами. Еды на нем хватило бы на нас всех, если бы Дамиан мог есть твердую пищу.

   - Тогда кофе, - сказала я.

   Он покачал головой.

   - Натаниэль тянет из нас силы на свое исцеление. Если ты хочешь, чтобы его раны зажили быстро и без шрамов, нам нужна энергия, чтобы питать его. И ты, и я должны есть больше, чтобы Натаниэль не осушил нас.

   Он положил круассан, кусочек сыра, и немного фруктов на тарелочку.

   Я упала в кресло, стараясь не кривиться. Натаниэль сжал мою руку. Это заставило меня посмотреть на него.

   - Я могу попытаться прекратить отбирать так много энергии у вас двоих.

   Я отрицательно покачала головой.

   - Нет, это одно из преимуществ триумвирата.

   Затем я заставила себя сесть прямо.

   - Я хочу, чтобы ты исцелился как можно быстрее. Я поем, но я бы очень хотела сначала выпить кофе.

   Дамиан передал мне поднос.

   - Один круассан, один кусочек сыра, или два кусочка фруктов, и тогда можешь пить свой кофе.

   - Да, папочка, - бросила я, поморщившись, но еду взяла.

   - Я мог приготовить сосиски. Белки дали бы нам больше энергии и помогли бы ему быстрее исцелиться. Я сделал одолжение, принеся тебе что-то легкое.

   Мысль о мясе заставила меня слегка позеленеть. Я приняла предложенную еду с большей благодарностью.

   - Спасибо, Дамиан.

   Он прищурился, почти подозрительно глядя на меня.

   - Пожалуйста.

   Выражение его лица заставило меня рассмеяться.

   - Не смотри так. Ты прав, и я признаю это.

   Он улыбнулся, но в его зеленых глазах светился намек на недоверие.

   - Ты обычно так быстро не сдаешься.

   Я посмотрела на Натаниэля, а затем на еду.

   - Просто я хочу, чтобы все были в порядке, вот и все.

   Я взяла клубнику и откусила кусочек. Она была сочной и сладкой, и такой спелой, что через день была бы уже переспевшей. Она была настолько вкусной, что я поняла - я была намного голоднее, чем думала. После двух клубник и половинки круассана, я попросила:

   - Теперь можно мне кофе, пожалуйста?

   Он улыбнулся и протянул мне чашку. На самом деле это была большая кружка с пингвинами. Слова вокруг пингвинов гласили: "Проснись и вдохни запах кофе". Мика нашел ее для меня в одной из своих командировок. У всех, кто мог пить кофе, были свои кружки-термосы, или они пользовались общими, того же стиля, что и красные с черным тарелки. Кухня была слишком далеко от некоторых комнат, так что было важно сохранять напитки горячими.

   Я пила кофе, закрыв глаза, чтобы в полной мере насладиться его запахом и вкусом. Я окончательно всех убедила, что хороший кофе - это необходимость, а не роскошь.

   - Так-то лучше, - проговорил Дамиан.

   Услышав какие-то звуки, я открыла глаза. Дамиан придвигал другой стул. Его халат немного разошелся, обнажая большую часть бледной груди. Когда-то его кожа была цвета персиков со сливками, как у большинства рыжих, но она не видела солнечного света сотни лет. Сейчас его кожа была такой белой, что почти светилась на фоне темной одежды.

   - Я еще раз пил кровь, - сказал он. - Твоя задача - есть твердую пищу, поскольку я не могу этого делать.

   Я кивнула, потягивая кофе, и опять взяла Натаниэля за руку. Дамиан протянул руку и положил ее на ногу Натаниэля, выглядывавшую из-под одеял. Как только он прикоснулся к нему, цепь замкнулась. Сила накрыла нас, прокатилась через нас, так что теплая волна энергии Натаниэля, холодная мощь Дамиана, и моя собственная сила, которая казалась комбинацией обоих, внезапно затопили нас, как три разных потока воды, перемешавшихся до такой степени, что я уже не могла сказать, где заканчивался один, и начинался другой. Мое плечо болело, сильно болело. Боль была одновременно и острой, и тупой, и я поняла, что все действия врачей, предпринятые для того, чтобы залечить рану, причинили Натаниэлю новую боль.

   Затем все исчезло. Все закончилось. В моем плече осталась только тупая боль. Я открыла глаза, не помня, когда закрыла их. Дамиан стоял, ни к кому не прикасаясь. Все прекратилось из-за того, что он убрал руку.

   - Ты наш мастер, Анита, ты должна лучше контролировать силу, - сказал он из другого конца комнаты, потирая плечо в том месте, где была рана у Натаниэля.