Журнал «Если» - «Если», 2009 № 04

• Название: «Если», 2009 № 04
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: ISSN 1680-645X

Джон КЕССЕЛ

ГОРДОСТЬ И ПРОМЕТЕЙ

История Виктора Франкенштейна продолжает тревожить умы писателей… Хотя стилистически эта повесть ближе не прозе Мэри Шелли, а перу Джейн Остин.

Кристин Кэтрин РАШ

КОМНАТА ЗАТЕРЯННЫХ ДУШ

Однажды «нырнув в крушение», знакомая нам героиня зареклась заниматься спейс-дайвингом. Надолго ли ее хватит?

Сергей КУПРИЯНОВ

ЛОВУШКА ШЕРМАНА

Дело пахнет керосином! Жаль, бравые вояки поняли это слишком поздно.

Джек СКИЛЛИНСТЕД

ВСЁ, ЧТО ТЫ УВИДИШЬ

Пленный пришелец стремится переиграть своего палача, меняя реальности.

Олег ДИВОВ

СТРЕЛЬБА ПО ТАРЕЛКАМ

Такая вот национальная забава… И не по-смеет инопланетный супостат топтать нашу картошку!

Кир БУЛЫЧЁВ

ПЛЕННИКИ ДОЛГА

Писатель никогда не забывал об одном из своих любимых героев. Этот рассказ был обнаружен в архиве Кира Булычёва его библиографом Михаилом Манаковым,

Оз ДРАММОНД

ВОССОЗДАНИЕ

В век компьютерных технологий ваяние галатей — дело неблагодарное.

Василий МИДЯНИН

РЕКВИЕМ АМЕРИКАНСКОМУ МИФУ

Взаимопроникновение комикса и кино постепенно становится отдельным жанром. Со своими методами, приемами, традициями. Да и супергерои не всегда такие уж «супер». Достаточно увидеть «Хранителей», чтобы убедиться в этом.

Аркадий ШУШПАНОВ

МОНТАЖ АТТРАКЦИОНОВ

Если вы посмотрели фильм и огорчены тем, что он уже закончился — не отчаивайтесь. Подождите немного: вдруг выйдет в свет новая, «режиссерская» версия. А потом ведь может выйти еще одна…

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Девочка-космонавт, девочка-вампир, девочка-призрак, девочка-мститель, целая гимназия девочек… Странные какие-то тенденции в кино…

Николай КАЛИНИЧЕНКО

СОПРЯЖЕНИЕ СФЕР

Писатели тоже любят играть в компьютерные игры. И умудряются на этом даже заработать, не отходя от компьютера.

Сергей ШИКАРЕВ

ТАМ ВДАЛИ, ЗА РЕКОЙ

Известная писательница, как утверждает критик, легко могла бы стать королевой жанра ужасов, если бы не была столь требовательна к себе.

РЕЦЕНЗИИ

Новые удачи мастеров, поражение феминисток, державные фантазии и годовые отчеты…

КУРСОР

Выдумаете, что прибор для чтения мыслей — фантастика? Как сказать…

Вл. ГАКОВ

ОГРАБЛЕННЫЙ ВОРИШКОЙ ХОЛМСОМ

…или удачный повод детективистам и фантастам собраться за одним праздничным столом.

ПЕРСОНАЛИИ

Одно имя в сегодняшнем номере хорошо знакомо уже трем поколениям читателей, но мы рады возможности напомнить об этом блестящем писателе еще раз.

---

Берем пустую, безжизненную или почти безжизненную планету, события на которой никак не могут отразиться на судьбе других планет, и забрасываем туда группу Варнавского с ее оборудованием. В крайнем случае, планетой можно пожертвовать — возможные результаты окупят подобную потерю…

В ходе подготовки к эксперименту планета лишилась стандартного цифрового кода и получила название Хронос. И это было понятно, потому что Варнавский занимался временем.

Путешествия во времени всегда были излюбленной темой фантастов и утопистов. Темой, выдержавшей испытания научным прогрессом. Фантастика постепенно отступала, теряя позиции и покорно отводя свои легионы. Когда-то давно оказалось, что из пушки на Луну летать не следует, потому что есть другие реальные способы добраться до Луны. Затем Венера потеряла очарование утренней зари, а марсианские каналы и извечная мудрость древних марсиан испарились с первыми же марсианскими станциями. И так шаг за шагом… Везде фантасты отступали, кроме темы времен. И чем упорнее ученые доказывали невозможность хроноэффектов, тем упорнее фантасты описывали машину времени, как будто надеялись изобрести ее сами. Какое бесчисленное множество парадоксов рождали эти сюжеты! Какие философские глубины открывались перед смелыми путешественниками! И даже окончательный вердикт науки, доказавший, что просто теоретическое допущение перемещения во времени вызовет катаклизм в масштабе всей планеты, ничему писателей не научил. Чем невозможнее была задача, тем сладостнее она становилась для литературы. В конце концов, все было логично (логика эта была невыгодна фантастам и потому отбрасывалась): вы не можете изменить объективный ход времени для какой-то части системы (несмотря на то, что время — физическая величина, тесно связанная со всеми иными реалиями), не сдвинув во времени всю систему. Не может один человек отправиться в прошлое, не отправив туда всю Землю, а также и всю Солнечную систему, представляющую собой именно физическую систему — единство гравитационного характера.

Но ударив с размаху по писателям и мечтателям, ученые оставили открытой любопытную сторону проблемы: а если мы отыщем тело, не связанное гравитационно с прочими галактическими телами либо связанное настолько слабо, что для удобства эксперимента мы можем этими связями пренебречь. Что тогда? Вопрос был, скорее, абстрактным, чем практическим, но весьма любопытным.

Группа Варнавского теоретически обосновала модель перемещения во времени для изолированного тела. Варнавский повторил и во многом развил теории, существовавшие и раньше, но модель стали называть парадоксом Варнавского. Случилось то, что было в свое время с паровозом. Его изобретали множество раз, но так как нужды особой в нем не было, то образцы самоходных колясок увенчивали собой свалки, а их изобретатели — списки великих неудачников. Зато когда паровоз понадобился, лавры достались Стефенсону.

Варнавский также получил свою долю почестей. Скорее, авансом. Но возможности галактического человечества уже были таковы, что оно могло отыскать нужное для экспериментов изолированное тело — планету, получившую название Хронос, доставить туда группу Варнавского, а также отправить приборы и устройства, с помощью которых Варнавский (в случае, если был прав) мог доказать свой парадокс. Варнавский попросту вовремя родился.

Теперь же доктор Павлыш, должный проверить санитарное состояние станции на Хроносе и выяснить, как себя чувствуют сотрудники Варнавского, обнаружил, что Хроноса нет.

У Павлыша было достаточно времени, чтобы порассуждать. И он принялся за дело. И довольно скоро пришел к простому выводу: отсутствие планеты, вернее всего, означает успех Варнавского. Если она существует потенциально, но ее не видно, то, весьма возможно, она сдвинулась во времени… И тут Павлыш прервал ход своих рассуждений. Ведь в каком угодно времени — вчера, сегодня, завтра — планета как таковая все равно реально существует. Разумеется, можно допустить, что несколько миллионов лет назад ее не существовало в том виде, в каком она есть. Но насколько Павлыш был знаком с теорией Варнавского, возможности перемещения во времени исчислялись часами, может быть, днями. Перемещение такой массы, как масса планеты, всего на один год вызвало бы катастрофу во Вселенной. Но, к счастью, было невозможно даже теоретически.

Поэтому, пока суд да дело, Павлыш решил не менять курс. В худшем случае, если Варнавский со своей планетой не объявится, можно будет не спеша направиться к точке рандеву с «Титаном» и там подождать, пока корабль его подберет.

И в этот момент планета появилась яркой точкой на экране радара, а с опозданием на восемь секунд и в иллюминаторе. Павлыш дал максимальное увеличение и успел разглядеть изъеденное кратерами, схожее с земной Луной тело планеты в инфракрасной зоне спектра. Не совсем погасшее нутро планеты согревало ее оболочку. В абсолютных цифрах разогрев был невелик — до восемнадцати градусов по шкале Кельвина, но этого достаточно, чтобы ее можно было увидеть на экранах.

Над пультом заплясали огоньки, сообщая Павлышу, что его «Овод» решил начать торможение, достаточно плавное, чтобы можно было не встегиваться в кресло, но вернувшее Павлыша в мир тяжести, направление которой, правда, было не очень удобным. В этом недостаток катера, который не может развернуть жилые отсеки так, чтобы пол оставался полом.

Павлыш включил канал связи с базой на Хроносе, но услышал лишь сухие разряды и занудный вой. Его передатчик работал нормально, сигнал к Хроносу шел непрерывно, и, даже если они там не любили заглядывать в радиорубку, запись сигналов «Овода» должна была дойти до слуха робинзонов. Павлышу так и не удалось добиться связи со станцией, и постепенное накопление странностей начало раздражать Павлыша. Он стал уставать от тайн и загадок. Когда едешь в инспекторскую поездку, чем меньше странностей, тем лучше для дела.

К тому же приборы зарегистрировали непонятное мерцание планеты, словно ей не терпелось вновь исчезнуть с экранов, чего Павлыш совсем не хотел. Оставалась теоретическая возможность, а может, и невозможность, что, преуспев в своих экспериментах, Варнавский решил пойти дальше — и планета, а может, и само время, вышли из-под контроля. А что случается с планетами, на которых выходит из-под контроля время, Павлыш не знал.

Воображению Павлыша уже стали представляться нерадостные картины, навеянные литературой: возвращаться в мир динозавров не хотелось, перелететь на миллион лет в будущее также не привлекало. Кстати, в ходе этих прыжков люди вполне могли умирать от старости. Вообразите (а Павлыш это вообразил), что в считанные минуты он превращается в немощного старца и рассыпается в прах.

И вот тогда приборы «Овода» довели до сведения Павлыша, что планета не хочет их принимать.

В те минуты Павлыш как раз изучал экран, тщетно стараясь разглядеть в кратере точку станции. По каким-то своим причинам преобразователи «Овода» развернули планету во весь экран, раскрасив ее в различные оттенки фиолетового цвета. Зрелище было не слишком приятным.

Если верить показаниям приборов, то «Овод», который, гася скорость, приближался к Хроносу, на самом деле к Хроносу не приближался, а оставлял его справа по борту на значительном расстоянии. У Павлыша был большой соблазн скорректировать курс, но благоразумие удержало его от того, чтобы перейти на ручное управление. Вернее всего, кораблик лучше знает, куда и как лететь, и причина недоразумения не в «Оводе», а в чертовой планете.

В последующие часы планета с экранов не исчезала, однако приборы «Овода» упорно показывали изменения в ее массе, причем изменения многократные, которые не сопровождались, как ни парадоксально, изменением гравитационного поля Хроноса.

Три попытки снизиться закончились одинаково. Планета постепенно вырастала на экране, приближаясь и ничем не показывая, что готовит Павлышу подвох. Затем (на это, правда, уходили часы напряженного ожидания) диск начинал смещаться к краям экранов, а приборы «Овода» продолжали сообщать, что сближение происходит нормально. На расстоянии примерно сорока тысяч километров от поверхности планеты, на границе крайне разреженной, уловимой лишь приборами атмосферы Хроноса, планета окончательно пропадала с передних экранов, и обнаружить ее можно было лишь на боковых. То есть получалось, что, подлетая к ней, «Овод» неизбежно промахивался. Именно на этом расстоянии от планеты компьютер «Овода» доводил до сведения Павлыша, что планеты по курсу нет. Это Павлыш знал и без компьютера.

После третьей безуспешной попытки прорваться к планете, установив, что предел приближения — сорок тысяч километров, Павлыш впервые вмешался в действия компьютера и перевел корабль на круговую орбиту. Павлыш надеялся обмануть планету и войти в ее атмосферу по касательной. Что ему также не удалось.