Георгий Холостяков - Вечный огонь

• Название: Вечный огонь
• Автор: Георгий Холостяков
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Превращение части балластных цистерн в дополнительные топливные емкости и позволило иметь на борту Щ-119 столько соляра, что лодка после длительного группового плавания смогла, не заходя в базу, отправиться еще на целый месяц на позицию. Конечно, это было сопряжено с определенными неудобствами. В первые недели нашего большого похода лодка должна была находиться вместо нормального надводного в полупозиционном положении и не смогла бы развить максимальную скорость хода. Управление такой лодкой требовало особой бдительности. Но в крайнем случае всегда оставалась возможность быстро продуть цистерны, занятые добавочным топливом.

Подводной лодкой Щ-119 командовал В. В. Киселев. В базе он мог показаться человеком вялым, несобранным, порой теряющим представление о времени. В кают-компании товарищи подтрунивали над тем, что Василий Васильевич постоянно опаздывал к обеду. Быть может, способность отключаться помогала Киселеву отдыхать, восстанавливать силы. Но в море он преображался и управлял лодкой отлично. А комиссаром на Щ-119 был П. И. Скоринов - очень опытный политработник из армейцев, успевший уже основательно оморячиться. Личные качества командира и военкома играли немаловажную роль при выборе корабля для такого задания.

Экипаж Киселева справился с ним успешно. Комбинированное автономное плавание продолжалось - считая от выхода из базы группы лодок и Саратова до возвращения Щ-119 с позиции - почти три месяца, причем щука удалялась от побережья на полторы тысячи миль, а всего прошла, не пополняя запасов, свыше пяти тысяч миль. Тогда это были результаты беспримерные.

В том же году подводная лодка Щ-113 (командир - М. С. Клевенский) из 2-й морбригады, используя опыт Киселева, пробыла в море еще дольше - 103 суток. Оба экипажа внесли немаловажный вклад в освоение скрытых возможностей щук.

Осенью 1936 года проходили совместные тактические учения частей Особой Краснознаменной Дальневосточной армии и Тихоокеанского флота. Учений такого масштаба за мою службу в тех краях еще не бывало, да и не могло раньше быть. Сам факт их проведения говорил о том, как много уже сделано для укрепления обороны Приморья. В заливах и бухтах, еще недавно почти не защищенных, армия и флот общими силами отражали высадку десанта. А подводные лодки перехватывали противника далеко в море.

Запомнился Владивосток в день окончания учений. На улицах - красные флаги, как в большой праздник. Тысячи горожан встречают возвращающиеся с моря корабли. Приехали и делегации из окрестных колхозов.

Идя на разбор учений, я знал, что руководить им будет Маршал Советского Союза В. К. Блюхер, слушать которого мне еще не приходилось. Было интересно, что скажет он об общей обстановке на Дальнем Востоке и в мире, о состоянии армии. Хотя Тихоокеанский флот подчинялся командующему ОКДВА в оперативном отношении, я не ожидал, что Блюхер будет особенно вдаваться в военно-морские вопросы, детально говорить о которых оп мог предоставить М. В. Викторову.

Однако Блюхер говорил о флоте много. Остановился и на действиях надводных кораблей, высаживавших десант, и на использовании береговой артиллерии, морской авиации, и на том, как проявили себя подводники. Он отметил, что уровень боевой подготовки лодок в основном соответствует требованиям жизни и работаем мы в правильном направлении, но в то же время решительно подчеркивал - надо добиваться большего!

Сразу стало ясно насколько хорошо представляет Блюхер сильные и слабые стороны флота, насколько глубоко знает и наши возможности, и наши нужды. О степени знакомства его с современным состоянием военно-морского дела свидетельствовала также обстоятельная характеристика, данная маршалом флоту Японии.

- Мы с вами работаем в сложной обстановке, на границе, над которой неизменно висит угроза войны, - сказал Василий Константинович в самом начале.

И потом все время чувствовалось: чего бы ни касался Блюхер, он исходит в своих суждениях, оценках, выводах и необходимости быть готовыми к отпору врагу не вообще, а сейчас, сегодня.

Разбор он вел очень живо и непринужденно. Выступая, надолго уходил с трибуны к карте, словно вовсе не нуждался в оставленном там конспекте. Говорил Блюхер четко, громко, но всех тянуло быть к нему поближе. Командиры в невысоких званиях, сидевшие сперва в задних рядах, стали перебираться в передние. А кому не хватило там места - становились сбоку, у стены. С разбора я ушел влюбленным в Блюхера - никаким другим словом не выразить охватившего тогда меня чувства. Кажется, то же самое испытывали и многие мои товарищи, впервые встретившиеся с этим большим военачальником.

Из Москвы на учения приезжал начальник ПУРа Я. Б. Гамарник. Обходя на сторожевом корабле гарнизоны и базы, он побывал и у нас.

Уж кто-кто, а Гамарник, возглавлявший в свое время Дальревком, работавший потом в Приморье председателем крайисполкома и секретарем крайкома партии, хорошо знал эти места и мог оценить происшедшие тут перемены. При нашей встрече в Москве в дни комсомольского съезда я, чувствуя себя несколько скованно, как-то забыл, что он - старый дальневосточник. А ему тогда, наверно, просто некогда было расспрашивать меня. Зато теперь его интересовало буквально все.

Осмотрев находившиеся в базе лодки, построенные и строившиеся казармы, мастерские, жилые дома, клуб и стадион, Ян Борисович объявил, что после обеда отправится дальше. А наш Докшицер уже мобилизовал свой актив и готовил концерт. Стало обидно, что Гамарник его не увидит, и я сказал:

- Товарищ армейский комиссар! Если вы не останетесь еще на несколько часов, чтобы посмотрев самодеятельность подводников, то может оказаться, что вы не усидели в нашей базе самого интересного для начальника ПУРа...

Изменять свой план Гамарнику, понятно, не хотелось, но, кажется, он был задет за живое.

- Хорошо, остаюсь на вечер, - решил он, немного подумав.

Концерт как будто удался. Часть лодок, правда, находилась в море и на них ушли некоторые наши артисты. Но Докшицеру, имевшему не одну готовую программу, было что показать.

Гамарник не спешил высказывать свое мнение, однако смотрел и слушал с явным интересом и пробыл на концерте до конца.

Из клуба мы с начальником политотдела Шевцовым провожали его прямо на готовый к отходу сторожевик. Уже стемнело, пошел дождь. За строениями глухо шумела осенняя тайга. Ян Борисович, задумчиво шагавший к причалу, вдруг остановился и, обернувшись к нам, сказал:

- Знаете, товарищи, просто удивительный у вас коллектив самодеятельности. Подумать только - такой концерт в этих местах!..

Живые глаза Гамарника так и засияли на темном бородатом лине.

Помня, о чем мечтает Докшицер, я решился спросить, не поможет ли ПУР нашему клубу получить инструменты для эстрадного оркестра.

- Что ж, попробуем прислать! - весело пообещал Ян Борисович. Кажется, он даже обрадовался этой просьбе.

И пришло из Москвы двенадцать ящиков... В отделе культуры политуправления флота, принимавшем груз во Владивостоке, решили было, что нам этого многовато. Но раз комплект предназначался для нашего клуба, мы не успокоились, пока не получили его целиком. А уж Докшицер и его музыканты сумели эти инструменты использовать.

Дальневосточная школа

В наши края начали прокладывать железную дорогу.

Те, кто прибыл сюда зимой 1934/35 года, теперь обижались, если при них называли эти места глушью.

Для ветеранов короткая пока история обживания нашей бухты и ее берегов была полна памятных вех. Это произошло, - говорили они, - когда вон там стояли наши палатки. Или: Как раз тогда провели к причалам паропровод...

Никто больше не жил ни в палатках, ни на лодках. В казармах и других домах горел электрический свет. Каждый вечер гостеприимно распахивались двери просторного клуба. Достраивались школа, госпиталь.

Но только ли это было примечательно в нашей базе? Люди, обосновавшиеся тут, не хотели для себя никаких скидок на отдаленность в самом главном - в исполнении того дела, которое поручила им страна.

На празднование XIX годовщины Октября в столицу были приглашены тихоокеанцы, отличившиеся на осенних тактических учениях. Возглавлял эту группу политработник нашей бригады П. И. Петров - тот, что попал в плен к пограничникам, когда служил в 1-м дивизионе щук.

Немного позже мы провожали в Москву участниц Всеармейского совещания жен начсостава. В делегацию Тихоокеанского флота политуправление включило и Прасковью Ивановну Холостякову.

В таких базах, как наша, женщины становились как бы частицей гарнизона, жили его жизнью, принимая на себя немалую долю общих забот. У меня сохранилась вырезанная из флотской газеты заметка, посвященная приезду в 1935 году первой группы командирских семей:

... Была глубокая осень. Бухту окутывал густой туман. К небольшой, наспех сколоченной пристани подошел пароход. Жены командиров и сверхсрочников прибыли сюда вслед за своими мужьями. В маленьких комнатках поместилось по нескольку семей. Было тесно, но никто не отчаивался. Люди знали железную необходимость, видели перспективу, верили в свои силы. На следующий же день все взялись за благоустройство. Достраивали и ремонтировали дома и комнаты, штукатурили и белили их, мыли коридоры, делали столы, кровати и стулья. Веселой улыбкой встречали женщины по утрам друг друга. Никто не хотел отставать...