Эд Гринвуд - Земля Без Короля

• Название: Земля Без Короля
• Автор: Эд Гринвуд
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-06540-7

Король некогда единого и мощного государства Аглирта добровольно погрузился в глубокий сон, дабы обрести новые силы и, пробудившись, выйти на бой с грозным врагом. Однако оставшуюся без верховного правителя страну раздирают на части могущественные бароны — они рвутся к власти и трону, не гнушаясь при этом никакими средствами, вплоть до обращения к темной магии.

Пробудить Спящего короля могут лишь собранные вместе четыре волшебных Камня Жизни — Дваериндим. Но они же способны вызвать на свет и владычицу темных сил…

Кому достанутся магические камни — Банде Четырех во главе с целителем-чародеем Сараспером, стремящейся возродить былую славу Аглирты, или приспешникам баронов, готовых повергнуть в хаос весь мир? Судьбу государства и его жителей решит смертельная схватка на руинах древнего города Индраевин…

---

Хоукрил, Краер и лодочник, пригибаясь и непрерывно извергая страшные проклятия, выбежали на палубу и поспешили укрыться за брезентом — над водой громко запели стрелы. Несколько пущенных с высоты пылающих стрел вонзились в палубу в разных местах, и масло мгновенно занялось, взметнув языки пламени на высоту человеческого роста. Судно быстро миновало поворот, и следующий залп, слава Троим, пришелся в воду. Но Краер уже не видел этого: он находился в кубрике команды и держал за грудки одного из одетых в засаленные робы хмурых матросов, сидевших у стола, на котором были разбросаны карты и мелкие монеты. При свете висевшего на крюке фонаря на него удивленно уставились, грозно сдвинув брови, пять туповатых лиц.

— Все наверх, — проорал квартирмейстер в лицо матросу, — и швыряйте кувшины за борт, или ваша дурацкая посудина вспыхнет как факел и мы все вместе с нею!

— Ты, коротышка, хочешь указывать нам, что делать? — глумливо бросил один из моряков, — По-моему, ты лезешь не в свое дело.

— Вы можете выйти на палубу и работать или же ругаться здесь со мной и погибнуть в огне, — яростно ответил Краер, — но мне сейчас нет дела до того, что вы решите. Время нынче горячее, а ваша лодка плывет прямиком в свой последний рейс, который очень скоро закончится погребальным костром!

Он оттолкнул все так же изумленно пялившегося на него матроса — тот тяжело рухнул на табуретку, — перескочил через стол и принялся колотить в дверь каюты, где спали Эмбра и Сараспер. А ведь и они с Ястребом могли бы сейчас храпеть во все носовые завертки, будь у них хоть капля здравого смысла.

— Выходите! Пожар! — взревел он, несколько мгновений подождал ответа и, услышав из-за двери недовольные голоса, резко повернулся и вновь выскочил на палубу.

Его встретила стена ревущего пламени. Сквозь пляшущий над огнем воздух — от его жара Краер чуть не задохнулся — он увидал, как Хоукрил на пару с хозяином лодки руками и ногами, как безумные, сбрасывали за борт горящие черепки, а яростно шипящие стрелы с глухим стуком впивались в доски палубы или попадали в огонь, взметая тучи искр. И время от времени вокруг этих искр высоко в воздухе с яростным ревом вспыхивали огненные шары, расплывающиеся изумительно красивыми, но смертоносными облаками.

Краер выругался, вылил себе на голову воду из оказавшегося очень кстати поблизости бачка, чтобы волосы не сразу загорелись, ринулся на крышу каюты и принялся, пригнувшись, выбирать уцелевшие кувшины из тлеющих веревок и швырять за борт.

Тут и матросы все-таки вылезли на палубу и остолбенело уставились на огонь. Кто-то метнулся к борту, чтобы прыгнуть в воду, но Краер заметил, что стрелы летели не только на палубу, но также проносились залпами вдоль бортов, чтобы поразить любого, кто попытается покинуть судно.

Матросы тоже заметили это и кинулись назад. Кто-то упал, истыканный стрелами, трое замерли посреди горящей палубы, но одному, как заметил Краер, все же удалось невредимым прыгнуть в воду.

И все это время стрелы со свистом вылетали из-за деревьев, осыпая суденышко губительным дождем, а матросы, громко крича от страха, метались в огне с черпаками или отчаянно размахивали ножами, пытаясь перерезать многочисленные канаты, крепившие их смертоносный груз.

Одна стрела вонзилась Хоукрилу в плечо и отшвырнула его к мачте. Он взревел от боли, и в этот момент из люка поспешно выбралась Эмбра. Следом за нею поспешал Сараспер.

Разинув рты, они уставились на пылающие канаты и не сразу увидели в дрожащем знойном воздухе нетвердо державшегося на ногах Хоукрила и метавшегося на крыше каюты, как выброшенная на сушу рыба, Краера с начисто сгоревшими бровями и опаленной густой порослью на предплечьях. Он, не останавливаясь ни на мгновение, швырял и пинал горящий груз, а вокруг него со всех сторон звенели стрелы.

Эмбра закричала и кинулась вперед по горящей палубе. Наверно, ее увидели с берега: на лодку сразу же посыпалось, раскалывая уцелевшие амфоры, множество стрел. Зазубренный осколок отлетел в сторону и, словно направленный опытной рукой, ударил юную баронессу по голове.

Сразу же по длинным спутанным волосам хлынула кровь, залила глаза. Эмбра Серебряное Древо, ничего не видя, сделала несколько неуверенных шагов прямо в огненный ад и, тонко вскрикнув от внезапной боли, ткнулась в мачту.

Сараспер, не пытаясь скрыть испуга, смотрел на нее, а вокруг билось яростное пламя и свистели стрелы. Справившись с собой, он шагнул к бессильно осевшей на палубу волшебнице, и в то же мгновение она скрылась за огненной завесой — над лодкой прогремел мощный взрыв.

Гобелен, прикрывавший дверь, опустился за спиной Майерши, и присутствующие барды склонились вперед, чтобы возобновить разговор, который они прервали, пока хозяйка наливала им вино. Один из них, с пышными бакенбардами янтарного цвета, засунул в рот длинный, тонкий мундштук глиняной трубки, глубоко затянулся и произнес:

— Как бы то ни было, но я совершенно уверен: какой бы смертью они ни умерли, к этому приложил руку Серебряное Древо. Он люто ненавидит всех бардов.

— И вообще всех, кто не целует ему перчатку, — с горечью заметил молодой, но уже сильно поседевший бард. — Мне однажды пришлось бежать от его латников. Он приказал им отхлестать меня, чтобы, как он сказал, у меня появилась настоящая причина для воплей и я больше не шумел просто от нечего делать!

Послышались возгласы гнева и отвращения. И несколько звуков, больше всего похожих на сдавленные смешки. Флаерос сидел молча, совершенно неподвижно, и все еще не осмеливался поверить в то, что он допущен в эту укромную комнату как один из бардов, и ему дозволено сидеть здесь вместе с полудюжиной ветеранов-менестрелей. За стенами, обшитыми деревянными панелями, кипела жизнь — «Горгулья» в этот вечер была переполнена, — но здесь, рядом с угасающим камином, люди, творившие музыку на всех необъятных просторах Дарсара, мрачно обсуждали печальную участь своих погибших собратьев.

— Хелгрим научил меня играть на волынке, — вдруг произнес один из них, — и представил меня старой Тешаэре.

— Клянусь Владычицей, она умела плести струны! — вздохнул другой бард. — Но настало ее время уходить к праотцам. Что ж, это удел всех живущих.

Послышался печальный ропот общего согласия, головы закивали, а потом кто-то сказал:

— Интересно, что теперь будет со всеми арфами Делвина?

— Думаю, что все они уже пошли на растопку для очага. Его хозяйку страшно бесило, что его комната стояла пустая, пока он странствовал. Я слышал, что она всякий раз, когда он уезжал, заходила туда и ломала одну из арф, просто так, из одной только злобы.

— Но ведь ему, похоже, так и не удалось найти заколдованный инструмент, ведь правда? — Все головы обратились к задавшему этот вопрос, и говоривший добавил чуть ли не с восторгом, понизив голос, как человек, сообщающий важную для всех тайну: — Всю жизнь он больше всего на свете желал найти волшебную арфу.

— Такие вещи не каждый день попадают на рынок, — с кислой миной проговорил бард, курящий трубку. — Лучше бы ему вообще не знать о существовании волшебства.

— Если учесть, что он был убит колдовством, это еще слишком мягко сказано, — согласился другой бард, — но кто из нас может честно сказать, что не знает о существовании волшебства? Только простаки и сумасшедшие, а ни те ни другие не могут творить хорошую музыку.

— Это верно, — хмыкнул один из старших бардов. — Я слышал, как ты поешь.

Послышались смешки, кто-то громко свистнул, кто-то сделал непристойный жест, и вдруг среди этого веселого шума кто-то спросил:

— А как же все-таки они погибли?

— Их растерзало что-то вроде дракона, но величиной с лошадь, — сообщил бард, до сих пор хранивший молчание. — Какая-то тварь, созданная для убийства магией Темной тройки.

— Но как же они умудряются делать такие вещи? — как бы со стороны услышал Флаерос свой голос. — Неужели волшебники от самого рождения знают, как создавать ветер и пробуждать силы растущих тварей или…

Все головы повернулись к нему, и Флаерос вдруг снова почувствовал себя посторонним. Он сидел, пытаясь сохранить беззаботный вид, но ощущал, как внутри у него что-то съеживалось и умирало. Наступило недолгое молчание, которое нарушил чей-то недовольный голос:

— Интересно, чему теперь учат молодых бардов? С какого конца дуть в охотничий рожок?

— Полегче, полегче, — вмешался старший, — Мы все учились понемногу, так почему бы ему не узнать что-то новое от нас? Слушай, парень: маги творят колдовство, забирая силы из различных вещей. Иногда, если настолько хотят навредить кому-то, что для этого не жалеют собственной жизни, то из себя самих. Но чаще — из врагов, или рабов, или животных, а иногда из вещей, в которые так или иначе уже заложена магия.