Хидаят Хан - Учения суфиев

• Название: Учения суфиев
• Автор: Хидаят Хан
• Жанр: Философия

---

Вдохновение, которое также является одной из многочис-ленных граней проявления Благодати, воспринимается творческой душой. Импровизации в области таких магических понятий как линия, цвет, движение и звук раскрывают внутреннее направление мысли, возникшее от созерцания определенных картин, представ-ленных окружающей нас природой. Эти импровизации являются индивидуальными проявлениями, составляющими вклад челове-ческого гения в Божественное Творение. Они поддерживаются даром неограниченного потока вдохновения, даваемого свыше в виде молчаливой Благодати.

Постоянно присутствующий Путеводный Дух проявляет себя все больше и больше во всех областях понимания, и это глубокое проникновение овладевает такими законами, как закон причин и следствий. Это выявляет силу, постоянно указывающую путь на всех уровнях растущего сознания. Путеводный Дух становится явью для нас, когда мы вновь и вновь удаляем всю пыль, заслоняющую яркий свет, сияющий в глубине нашего сердца.

В конце концов, с помощью такого оружия как самодис-циплина и преданность, наши несовершенства могут быть рано или поздно преодолены ради любви к зовущему вперед Идеалу. Но пока в человеке отсутствует глубокое смирение, лучи яркого внутреннего света будут слепить его глаза. Более того, идя по пути, указываемому Путеводным Духом, человек встречает все больше и больше препятствий в своем внутреннем мире, и он постоянно осознает важность мысленной защиты по отношению к достижениям, которые неизменно желает разрушить его эго.

Тем не менее, мы также были удостоены привилегии испол-нения день за днем многочисленных священных обязанностей во всех жизненных аспектах, и по этой причине нам великодушно предложены наиболее драгоценные Откровения, которые постоян-но связаны через вездесущий Путеводный Дух.

МИСТИК

Мистицизм, который во все времена признавали тайной сущностью знания, лучше всего мог бы быть описан как аромат знания. Если знание и не достигнуто нами, мы можем, тем не менее, распознать аромат этого цветка. Это поясняет, почему мистицизм не может быть определен, но только интуитивно воспринят.

Мистицизм во все времена был известен на различных путях и был описан во многих фольклорных произведениях и сказках в виде фабул, которые дают его проявление через странные силы и чудеса. Перелистывая страницы этих многочисленных художест-венных произведений, читатель неизменно открывает, что общим знаменателем во всех сказках является мистицизм, путь мистика и мистик, сочетающий в своем существе всю троицу -- любовь, любящий и возлюбленный. Если мистик и имеет что предложить для обучения -- то это реальность любви, человеческой и божест-венной, во всех обстоятельствах, будь она материальная, социаль-ная, религиозная или духовная. Все сказки, ссылающиеся на чудесные силы мистика, описывают красоту мистической личности как постоянный поток любви и преданности, любви к Богу и преданности Богу в человеке.

Мистик постоянно старается вдохновить других собственным примером, так, что человечество открывает (даже не осознавая этого открытия), что быть в любви -- значит расти в любви и не падать в любви, а преданность означает уменьшение фальшивой самости и возрастание истинного самоосознавания. Следова-тельно, все искусственные формы, такие как церемонии и риту-алы, не находят сколь-нибудь большого значения в глазах мистика и являются искусственными построениями. Все же мистик желает принять участие во всех видах религиозного выражения, представ-ляют ли они из себя внешние или внутренние связи, так как в таких случаях от самого факта присутствия мистика ритуальная церемония становится опытом духовного подъема. Мистик может даже наслаждаться ритуалом, зная, что без действительного желания делать то, что предписано ритуалом, можно превратить ритуал в бездумное событие. Более того, интерпретируя различные аспекты церемонии в совершенно отличном свете, чем это видится присутствующим, мистик может вдохновить последних на открытие совершенно иной символики в цели церемонии, которая приобретает тогда истинно духовный смысл.

Мистицизм не может быть определен ни в словах, ни в доктринах, ни в теориях или философских утверждениях, но может быть понят только мистическим умом. Поэтому для среднего ума мистицизм ничего не значит и термин "мистик" понимается и интерпретируется искаженно. Кроме того, еще большее смятение вносит тот факт, что существуют бесчисленные количества так называемых мистиков, таких как оккультисты, спиритуалисты, предсказатели, парапсихологи и другие личности, называющие себя "христианские мистики", "иудейские мистики" или "мусуль-манские мистики". Мистицизм не может быть связан с существую-щими различными сектами или культами, или соотнесен с любыми отдельными религиями или верованиями. Нет такой вещи, как этот мистицизм или тот мистицизм, мой мистицизм или твой мистицизм. Существует только один мистицизм, ни этот, ни тот, ни твой, ни мой.

Бесчисленные искатели истины посвящали годы своей жизни поискам мистицизма с целью стать мистиком, но потратили время напрасно, не найдя ничего. Почему? Да потому что не человек ищет мистицизм, а мистицизм находит искателя. Точно так же, как искусство и музыка появляются в результате работы вооб-ражения, воображение является дверью, ведущей и к мистицизму. Не из-за того, что воображение не соотносится с действитель-ностью, но потому, что воображение дает возможность человеку видеть истинную действительность за видимой. Ведь если воображение может так мощно вдохновить мир искусства и музы-ки, насколько больше его значение во вдохновении мистика, который широко пробуждается к внутреннему отражению красоты?

Не существует такой вещи, как неверие в Бога, хотя бы по той причине, что если человек не верит в Бога с логической точки зрения, желает он того или нет, автоматическая работа воображе-ния сопоставляет его с чем-нибудь. Именно эту концепцию мистик кладет в основу магического жезла своей мощи по превращению уродства в красоту, пустоты в наполненность, неуверенности в уверенность, логического и нелогического в воображение, и воображения в действительность.

Все эти чудеса не превышают силу мистика. Хотя на взгляд обычного человека все это кажется вне пределов досягаемости, для мистика, который думает и чувствует под совершенно отличным углом, все это кажется таким простым и естественным. Конечно, мистик всегда сделает это так, чтобы не выставлять напоказ величину своих истинных возможностей. Тот, кто видит -не говорит, а тот, кто говорит -- не видит.

Чем выше достижения мистика во внутренней эволюции, тем более трудно подстроиться под окружающие условия и необходимость общаться методами, которые не сгармонизированы с его внутренним миром. Именно здесь мистик постоянно подвер-гается проверке, поскольку мистицизм предполагает умение общаться с другими на их собственном уровне. Когда актер на сцене должен играть роль руководителя, он действует соответст-вующим образом, а когда он должен играть роль прислуги -- ведет себя как прислуга. Ни в одном, ни в другом случае актер не должен чувствовать влияние своего эго. В обоих случаях истинная индивидуальность актера занята игрой, оставаясь невозмутимой. Подобным же образом мистик формулирует законы невидимого мира и интерпретирует их так, чтобы они стали понятны среднему человеку, зная, что ничего на свете не может принести большего счастья, чем мудрость. Однако, эта мудрость только тогда может удовлетворить наши потребности, когда она находится в гармонии с нашей сущностью и с нашим отношением к Богу. Поэтому эти отношения должны быть интерпретированы и для этого необходи-ма помощь, полученная на основе мистического опыта. При этом житейская мудрость связана с нашими повседневными обязательствами и предположениями, но только в приобретении Божественной мудрости исполняется цель наших жизней.

В Библии сказано: "Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам".Точно так же поиски мистика есть поиски Царства Божия, что обернется обилием благ, которые человек может использовать в материальной деятельности в дополнение к той Божественной Мудрости, которую он может при этом открыть.

Очень часто мистика изображают как мечтателя, сверхэн-тузиаста, или оптимиста, или возбужденную личность. Фактически те, кто оценивает так мистика, возбуждены видением самих себя, тогда как мистик, опьяненный видением Бога, на вещи внешнего мира глядит трезво и ясно. Очевидно, что мистик не может всегда высказывать свои мысли, так как трезвые слова могут быть непо-няты упрямым слушателем. Это объясняет, почему мистик в основ-ном ссылается на абстрактные концепции с помощью притч, чтобы слушатели не реагировали слишком серьезно на предметы, которые лежат далеко за областью их понимания. Мистик не осуждает людей в том смысле, как это делают другие, всегда храня в мыслях великую заповедь: "Не судите, да не судимы будете". Для мистика естественно жить в мире, где его язык не понятен, в то время как сам он должен понимать не только язык других, но и реальную причину их высказываний.