Сулейман Рагимов - Сачлы (Книга 1)

• Название: Сачлы (Книга 1)
• Автор: Сулейман Рагимов
• Издательство: Язычы
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1979

---

Кесе к этому времени уже начала изменять обычная выдержка.

— Может, хватит, ханум?

— Как это хватит? А рис?! — возмутилась Афруз-баджи и сорвала все накопившееся раздражение на пригорюнившемся безбородом.

К счастью, у молчаливого мужчины с повязанной тряпкой головою рис оказался и литым, зерно к зерну, и сходным по цене. Афруз-баджи приобрела сразу пуд, вырвав не без труда у торговца скидку на оптовую закупку, и велела ссыпать рис в захваченную из дома ситцевую торбу.

— Взвали на спину и неси попроворнее! И без того задержалась, дома детишки без присмотра.

… Рухсара стояла у края извилистой дороги, плотно прижавшись спиною к широкому, в морщинах растрескавшейся коры стволу густоветвистого дуба, поджидала, когда шофер автомашины сменит внезапно лопнувшую покрышку. Широко открытыми глазами девушка жадно вбирала в себя тихую прелесть горного утра. Ее пошатывало от усталости: позади была бессонная ночь в ауле, у постели мечущегося в сорокаградусном жару больного крестьянина, заклинавшего Сачлы:

— Баджи, не дай помереть!.. Четверо ведь, мал мала меньше… На ноги бы поставить! Сжалься, красавица.

А в сенях всхлипывали женщины: жена больного, родственницы, соседки; смотрели они на юную Рухсару и со страхом, и с суеверным обожанием, по малейшему ее слову кидались, отталкивая друг друга, подать то горячей воды, то чистое полотенце.

Наконец, когда рассвет алыми пальцами постучал в окно, больной облегченно вздохнул, вытянулся и с блаженной улыбкой на исхудалом лице уснул. Рухсара положила маленькую руку на лоб больного и закусила нижнюю губку, чтобы не вскрикнуть от счастья: температура спала, — значит, уколы подействовали… Сложив шприцы, ампулы, бинты в чемоданчик, она вышла в сени и, с трудом разжимая запекшиеся губы, сказала, что опасность миновала, что хозяин останется жив… Именно в этот момент все женщины, теснящиеся тут, зарыдали и попытались целовать ее руки. Пришлось на них прикрикнуть, напомнить, что больного, когда проснется, кормить можно лишь куриным бульоном, но не шашлыком, как уже посоветовала какая-то тетушка…

— А где же машина?

— Сейчас, сейчас! — И, ахая и охая от старания, женщины побежали будить шофера, который безмятежно проспал всю ночь в кабине старенького грузовика, одолженного на этот срочный рейс у дорожной конторы.

Парень и не подозревал, какие страдания вынесла этой ночью Рухсара, сколько раз она клялась бросить навеки медицинскую специальность, — упрекала себя, что не стала чертежницей или на худой конец кассиршей в магазине, и как под утро благородным удовлетворением наполнилась ее пока что робкая душа.

— Значит, поехали?

— Значит, поехали! — звонко сказала повеселевшая Рухсара и, пообещав пригорюнившимся было женщинам еще раз навестить больного, впорхнула в кабину.

А тем временем серо-пепельная дымка на востоке разорвалась, словно алмазом прорезали синее стекло, и жарко выплеснулась струя алого пламени, нежная и чистая в своей первозданной красе. Леса приветствовали появление благословенного светила нестройным, разноголосым, но ликующим пением птиц. Это был час торжества солнца, и Рухсаре показалось, что золотистый диск, вылетевший из глубин синего Каспия, сулит ей избавление от козней и коварных замыслов недоброжелателей.

Девушка то ли дремала, упиваясь сладкими сновидениями, то ли мечтала, с наслаждением подставляя побледневшее личико ласковому солнечному лучу, но не заметила, как грузовик остановился у ворот больницы.

— Теперь отдыхайте, ханум, — сердечно сказал шофер. — Измаялись вы, устали!.. Ну, буду отныне знать, какая вы замечательная докторица!..

Рухсара не успела возразить, что она никакая не "доктори-Ца", а машина уже рванулась и с болезненным рычанием, будто мотор тоже жаловался на переутомление, исчезла в клубах рыжей пыли.

Минуту спустя она упала на койку в своей узкой комнате и тут же уснула.

Ей казалось, что пролетело мгновение, когда жалобный мучительный стон разбудил ее, заставил уже привычно вскочить. Рухсара выглянула в окошко. Большая шумная толпа подходила к воротам. Кто-то плакал навзрыд, кто-то причитал, как кликуша, все суетились.

— Обварилась, обварилась! — испуганно кричали женщины.

Не причесавшись, Рухсара выбежала на крыльцо.

Базарные завсегдатаи, прохожие, продавцы и покупатели, мальчишки, возчики, стар и млад, плотным бурлящим кольцом окружили Кесу, несущего на вытянутых руках обваренную крутым кипятком из самовара Гюлюш.

Тотчас же Рухсаре рассказали, что Афруз-баджи задержалась на базаре, а Мамиш и Гюлюш подрались и, преследуемая братом, девочка опрометью влетела в комнату, толкнула с разбегу стол с вовсю разбушевавшимся самоваром… А где же доктор? Оказалось, что доктор Баладжаев вместе с Аскером, Алияром и Мешиновым отправились на рыбалку.

Бережно приняв от Кесы девочку, Рухсара внесла ее в приемный покой.

Гюлейша уже натянула халат и приготовилась осмотреть мучительно стонущую девочку, дабы перехватить от ненавистной Сачлы славу исцелительницы, но Рухсара остановила ее:

— Руки-то вымой!.. Не дай бог, занесешь инфекцию!

— Может, ты сама заразная, милочка! — прошипела вне себя от обиды Гюлейша. — Сверху ты — куколка, а внутри — гнилая!..

Однако на выручку Рухсаре теперь уже бросилась Афруз-баджи:

— Вытворяй свои фокусы в другом месте!

Пришлось Гюлейше признать свое поражение и поспешно удалиться: пререкаться с супругой Мадата, конечно, было бы рискованно…

Зато на балконе докторской квартиры она пожаловалась приятельнице:

— Ах, белая змея, вносящая в каждый дом несчастье!.. Кралечка! Медицинский кадр!..

А "медицинский кадр", еще по-настоящему и не отдохнувший, призвал на помощь вездесущего Кесу:

— Давай-ка чистую простыню! Торопись, ами-джан!

Увидев в руках Рухсары ножницы, Афруз-баджи сказала себе, что это меч палача, взвизгнула и лишилась чувств. Но на нее никто не обращал внимания… Рухсара проворно и умело срезала лоскутки ошпаренной кожи на ногах девочки, мазала раны мазью, говорила Кесе, что нашатырный спирт в шкафу на третьей полочке, в зеленом пузырьке, нужно вынуть пробку и сунуть под нос Афруз-баджи… Эта простота обращения и заставила раболепного по нраву Кесу проникнуться к Рухсаре истинным уважением.

Когда Афруз-баджи очнулась, операция была закончена; бережно целуя бледные, без кровинки, щечки Гюлюш, Рухсара умилялась:

— Как она похожа на мою младшую сестренку! Вылитая Ситара!

— Сестрица, ради аллаха, она будет жить? — взмолилась мать, сползая со стула, как будто хотела броситься перед Рухсарой на колени.

— Вылечим, ханум, вылечим!.. И шрамов не останется! — бодро сказала Рухсара.

— Какие могут быть сомнения? — авторитетно подхватил Кеса, предвкушавший уже открывшуюся перед ним возможность похвастаться, что он и только один он помогал Рухсаре в этой невероятно сложной и трудной операции.

— Вместо того, чтоб вытирать слезинки с лица моей бедной Гюлюш, я, дура, стала для тебя обузой! — каялась Афруз-баджи. — Чтоб этот базар пропадом пропал! Пошли тебе аллах, красавица, хорошего богатого мужа! — рассыпалась в пожеланиях Афруз-баджи, невольно любуясь девушкой.

Зарумянившаяся от волнения Рухсара и точно была сейчас очаровательна: на коралловых ее губах сияла добрая улыбка, глаза лучились светом молодости, волнистые, непричесанные, но от этого еще более пышные волосы струились по плечам, так и сверкая синью… Но самым дивным было в ней целомудрие, и даже грубая сердцем Афруз-баджи поняла это и благодарно склонила голову…

Прикрытая простыней, Гюлюш забылась успокоительным сном.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Субханвердизаде вторично перечитывал заявление Рухсары. Ему доставляло удовольствие воображать, как нежные розовые пальчики девушки держали перо и набрасывали строки обращения к нему, к всевластному и милосердному председателю исполкома. Взбудораженный пьянящими чувствами, Субханвердизаде крепко сжал мясистыми пальцами красный карандаш.

"Зав. райздравотделом товарищу Беюк-киши Баладжаеву.

Принимая во внимание высокую медицинскую квалификацию гражданки, то, что она является для района ценным молодым кадром, а также принимая во внимание, что на ее иждивении находятся мать-инвалидка и малолетние сестры и братья, следует удовлетворить ее просьбу о предоставлении ей надлежащей работы в соответствии со штатным расписанием и установленной тарифной сеткой. Повышение оклада по вашему усмотрению".

Своей резолюцией Субханвердизаде остался весьма доволен. С одной стороны, он строго предписывал доктору повысить зарплату Рухсары до шестисот рублей, с другой — лишь высказывал пожелание, целиком полагаясь на мудрость Баладжаева.