Юрий Кубасов - Погибель Нового мира

• Название: Погибель Нового мира
• Автор: Юрий Кубасов
• Жанр: Философия

Перед вами не очередная страшилка, призванная пощекотать нервы скучающего обывателя высосанными из пальца угрозами. Перед вами "точный расчёт гаек и стали" по отношению к ближайшему будущему России и мира. Не нужно сочинять и фантазировать — будущее заложено в настоящем, нужно лишь уметь разглядеть его в происходящей действительности. Это не очередной опус на тему "Как нам обустроить Россию". Будущее не сочиняется — оно вытекает из тех решений, которые мы производим в настоящем. Надо не придумывать будущее, а решать конкретные текущие проблемы, тогда будущее состоится. Оно будет. Но сложность при этом заключается в том, что необходимо определить главную проблему, стоящую перед людьми. Если главная проблема определена неверно, тогда народ обречён — если с успехом решать второстепенные проблемы, тогда будущее обернётся катастрофой. Предлагаемая вашему вниманию книга как раз и посвящена определению главнейшей проблемы современности и поискам путей её решения. Результатом данного исследования стал вывод о том, что мы присутствуем сейчас при погибели европейской цивилизации Нового времени, берущей своё начало в эпохе Возрождения. Заканчивается история Нового времени. Она может закончиться только одним — полным крахом европейской цивилизации и установлением на земле нового миропорядка, основанного на идеологии воскресения.

---

Человеколюбие евангельское предполагает мужество и твёрдость при достижении рационально выбранной цели. Нынешний либеральный гуманизм не предполагает использование волевых человеческих качеств. Любить вообще "цветочки-василёчки" любуясь "природой", гораздо проще, чем выдирать их, расчищая поле для посева пшеницы. Любить "человека вообще" гораздо проще, чем конкретного человека со всеми его слабостями. Говорить о неприкосновенности личности "гораздо человеколюбивее", чем учить человека не быть скотом. И провозглашать права человека гораздо легче, чем обеспечить ему материальное существование. И заботиться о здоровье матери и ребёнка в отсталых странах "гуманнее", чем развивать экономику этих стран. И не казнить садиста гораздо "гуманнее", чем избавить людей от сожительства с моральным уродом. И воспитывать только методом ласки и поощрения гораздо "гуманнее", только никого не получается при этом, кроме эгоистов. Запрещать насилие со стороны воспитателя в отношении детей "цивилизованнее и гуманнее", но "только так и можно воспитать настоящих разбойников", как точно подметил в прекрасной сказке Евгений Шварц.

Есть что-то садистское в европейском либеральном гуманизме Нового времени: помогать снижать смертность среди только что родившихся детей в Африке, чтобы потом наблюдать, как они, вырастая, в мучениях умирают от голода и нищеты, от болезней и войн.

Игорь Шафаревич заметил ещё одну особенность либерального гуманизма.

"Остается трудный вопрос о том, как совместить гуманность и уважение к человеческой личности, присущие западному либерализму, с полной антигуманностью сталинского режима. Западный либерализм несомненно много способствовал распространению гуманности… Однако все это относится лишь к жизни внутри общества, принявшего принципы прогрессивно-либеральной идеологии, гуманность никак не распространяется на остальную часть человечества. Это связано с важной чертой идеологии прогресса — гипнотической убежденностью в том, что она открывает единственный путь развития человечества. В следовании ей и заключается "прогресс" и цивилизация. "Прогрессивным" было в истории все то, что вело к созданию современного западного общества, только такие общества и составляют предмет истории. Других культур не существует — это лишь тупики на пути "прогресса" или даже препятствия "прогрессу".

На эту парадоксальную концепцию указывали, например, русский мыслитель Данилевский и английский историк Тойнби.

… Западная концепция единственности исторического пути порождает понятия "передовых" и "отсталых", "развитых" и "развивающихся" стран. Только она оправдывает высказывания о том, кто от кого отстал и даже на сколько лет.

… Концепция исключительности западной цивилизации делает западную прогрессивно-либеральную идеологию совершенно глухой к любым трагедиям, разыгрывающимися в других цивилизациях, — эти цивилизации, с ее позиций, существуют как бы "незаконно", являются помехами на пути человечества к прогрессу. Поэтому Запад и способен соединять высокую гуманность внутри с крайней жестокостью ко всему, находящемуся вовне. Один из множества примеров — истребление переселенцами-пуританами североамериканских индейцев.

… А в заключение уничтоженная цивилизация убивалась еще раз — духовно, вычеркиваясь из истории или входя в нее как тупиковая, обреченная на гибель линия развития. Если обратить внимание на эту сторону "прогресса", то окажется, что гораздо гуманнее были, например, центральноафриканские государства, где ежегодно в жертву богам плодородия приносилось всего несколько сот человек! И не вызывает никакого удивления, что западные либералы полностью игнорировали все зверства сталинского режима, бывшего для них лишь "блистательным историческим экспериментом".

Либеральный абстрактный гуманизм позиционирует себя как идеология абсолютной любви к человеку — но это только Господь может любить всех и вся без исключения. Человек же, чтобы жить, должен всегда уметь выбирать между тем, кого любить, а кого ненавидеть, кому жизнь давать, а у кого забирать. Человеку дал это право Господь Бог — забирать и отдавать жизнь, человеку только надо разумно уметь распоряжаться этим правом — в этом его испытание перед Господом.

Бог даёт человеку свободу выбора, и для того, чтобы выбор этот был осознан, Господь дал человеку разум. И отказываться от разума ради абстрактного гуманизма — отказываться от самой сущности человека.

Во всех своих поступках человек должен действовать только исходя из общечеловеческой потребности, опираясь не на абстрактные догмы, а на рациональное осмысление. И если это осмысление ещё не до конца рационально, это не даёт человеку право отказаться от рациональности вообще ради абстрактных догм.

Современный человек повязан либеральными догмами по рукам и ногам. И эти догмы толкают его к вырождению.

ПРОТЕСТАНТИЗМ.

За 500 лет после церковного раскола католицизм с помощью жестокого насилия воспитал у европейцев слепое уважение к любым писаным законам, торгашеское отношение к религии, двуличие по отношению к вере. Только на этой идеологической основе могло произрасти древо протестантизма с его циничным лозунгом: "Кто правит, того и вера".

Только на базе католического извращения христианства, когда не то, что простые люди, даже церковники забыли подлинное учение Христа, мог появиться протестантизм. Явившись как лютеровский протест против индульгенций, как протест против лицемерия католической церкви, протестантизм не возвратился обратно к Христу, а пошёл по пути дальнейшего "развития" христианства, что привело к религии денежного мешка и индивидуального благополучия. Смиренный любвеобильный Бог протестантизма закрывает глаза на любой путь обогащения, оправдывая любое преступление ради богатства. Протестантизм — это завершающий шаг на пути к окончательному освобождению европейцев от Христовой духовной нравственности, от Бога.

Протестантизм не мог вернуться к евангельскому христианству после тысячелетнего католического отлучения Бога от земных дел человека.

Вот что говорит профессор Алексей Ильич Осипов о появлении протестантизма. "Переход от средневековой цивилизации к новой произошел на религиозной основе и был обусловлен, прежде всего, "коперникианским" переворотом Реформации в сотериологии. Если в католицизме человек для спасения, должен был за свои грехи принести Богу соответствующее удовлетворение добрыми делами, подвигами, молитвами и приобрести надлежащие перед Ним заслуги, то Реформацией условия спасения были сведены к минимуму: не дела, не молитвы и тем более не аскеза, а вера и только вера спасает человека. Сам он в деле своего спасения сделать ничего не может, поскольку и сама вера, единственно которой спасается человек, не от него зависит, но только от Бога. Человек, по выражению Лютера, есть не более, как "соляной столб", "чурбан". Поэтому ни о каком его участии в деле спасения, ни о какой синергии не может быть речи — лишь Бог решает его судьбу. От человека, таким образом, просто ничего не требуется для спасения. Так, наконец-то, был найден способ освободить себя от какой-либо работы над самим собой, от того, что на языке всех религий называется аскезой. Можно, оказывается, спастись, и не спасаясь. Большего "торжества разума" еще не было, вероятно, в истории религии.

Отсюда, принципиально меняется оценка и всей мирской деятельности христианина, меняется сама мотивация труда. Вместо его католического понимания как наказания за прародительский грех ("в поте лица твоего будешь есть хлеб" — Быт. 3, 19), и средства выкупа им у Бога своих грехов, в протестантизме труд становится свободной деятельностью, направленной только на удовлетворение земных потребностей. Ибо Христос уже выкупил каждого верующего от всех его грехов, и верующему грех теперь не вменяется в грех. Труд приобретает лишь посюстороннюю ценность, исключающую какую-либо эсхатологическую значимость. Энергия духа, таким образом, уходящая у средневекового человека на аскезу ради достижения спасения, оказалась теперь полностью освобожденной. Весь ее религиозный пафос был перенесен с неба на землю, с целей духовных на жизненно-практические. Задача Церкви как общества верующих отныне свелась, по существу, к социальной деятельности.

Вполне понятно, к каким последствиям привела эта сотериологическая революция: грань между жизнью по Христу и языческой жизнью становилась все менее различимой. Тот же Булгаков писал: "Протестантизм, в противоположность средневековому католицизму, отправляется от принципиального уничтожения противопоставления церковного и светского, или мирского, причем мирские занятия, гражданские профессии… рассматриваются как исполнение религиозных обязанностей, сфера которых расширяется, таким образом, на всякую мирскую деятельность". Обычный, любой труд и, следовательно, сама земная жизнь и все ее ценности приобретают для верующего своего рода религиозный характер. Так, происходит очевидный возврат к язычеству с его культом всего земного. На этой почве возникают богословские, религиозно-философские и философские системы мысли, обосновывающие новый взгляд на смысл человеческой жизни и отношение человека к земной действительности. Материализм и атеизм явились логическим следствием этого процесса. Протестантские же церкви, по существу, превращаются в еще одно благотворительное ведомство в государстве.