Джованфранческо Страпарола - Приятные ночи

• Название: Приятные ночи
• Автор: Джованфранческо Страпарола
• Жанр: Классическая проза

Во время венецианского карнавала Лукреция Сфорца, дочь епископа, изъявила желание, чтобы каждую ночь дамы во дворце рассказывали страшные истории и истории о любовных похождениях, волшебные сказки о феях, удачливых дураках и задавали загадки. И в таких развлечениях они и не заметили, как пролетело время...

---

Сказка II

Два побратима, оба солдаты, женятся на двух сёстрах; один из них ласково обращается со своей женой, а она поступает наперекор приказаниям мужа; другой держит свою жену в страхе, и она исполняет всё, что он ни прикажет. Первый спрашивает о том, как заставить жену быть послушной. Второй наставляет его. Первый угрожает жене, но она над ним потешается, и, в конце концов, муж остаётсяосмеянным и посрамленным

Мудрый и предусмотрительный врач, заметив, что в чьём-либо теле зарождается та или иная болезнь, принимает меры, какие сочтёт наилучшими, дабы пресечь её в самом начале, и вовсе не ждёт, чтобы эта болезнь развилась в полную силу, ибо свежая рана излечивается скорее и легче, нежели застарелая. Точно так же - да простят меня дамы - надлежит поступать и мужу с молодою женой - это значит, что он никоим образом не должен дозволить, чтобы жена взяла над ним верх, ибо, если впоследствии у него возникнет намерение подчинить её своей воле, это окажется делом невыполнимым, и ему придётся до самой смерти плестись позади неё, что и случилось с одним солдатом, который, желая укротить жену и безнадёжно опоздав с этим, смиренно терпел вплоть до конца своих дней любой из её недостатков.

Не так давно служили в Корнето, крепости, находящейся во владениях святого Петра {146}, два побратима, которые любили друг друга так, как если бы родились из одного материнского чрева; одного из них звали Писардо, другого Сильверьо; кормились и тот и другой ремеслом солдата и получали жалованье от папы. И, хотя любовь между ними была велика, тем не менее они жили врозь. Сильверьо, младший годами и никем не руководимый, взял в жёны дочь одного портного, которую звали Спинеллой, - девушку красивую и стройную, но весьма своенравную. Справив свадьбу и приведя жену в дом, Сильверьо так пленился её красотой, что она казалась ему несравненною, и он стал угождать ей во всём, чего бы она у него ни потребовала. По этой причине Спинелла так осмелела и забрала над мужем такую власть, что стала ставить его ни во что или почти ни во что. И дело дошло до того, что, когда бедняга приказывал ей то-то и то-то, она делала совершенно другое и, когда он ей говорил: "Поди-ка сюда", - она неизменно уходила в другую сторону и смеялась над ним. И, так как простак смотрел на всё глазами жены, он не решался ни одёрнуть её, ни принять меры к её обузданию, но позволял ей своевольничать и делать всё, чего бы ей ни хотелось.

Не прошло и года, как Писардо женился на другой дочери того же портного, носившей имя Фьореллы, девушке не менее красивой наружности и не менее своенравной, чем её сестрица Спинелла. Отпраздновав свадьбу и доставив жену к себе в дом, Писардо взял пару мужских штанов и две палки и, обратившись к новобрачной, сказал: "Фьорелла, вот мужские штаны; бери одну из палок и давай сразимся с тобой за штаны, кому из нас их носить, и кто окажется победителем, тот пусть их и носит, а кто - побеждённым, тому быть в беспрекословном повиновении у одержавшего в поединке победу". Выслушав слова мужа, Фьорелла без малейшего промедления и колебания мягко ответила: "Ах муженёк, что за слова я слышу от вас? Разве вы не муж, а я не жена? И не должна ли жена беспрекословно повиноваться мужу? И как могла бы я впасть в такое безумие? Носите сами эти штаны, ведь это приличествует скорее вам, нежели мне". - "Итак, - заключил Писардо, - я буду носить штаны и буду мужем, а ты, как моя обожаемая жена, будешь находиться у меня в беспрекословном повиновении. Но смотри, не меняй своих мыслей, не вздумай стать мужем, а меня сделать женою, иначе пеняй на себя".

Фьорелла, будучи разумной и рассудительной, ещё раз подтвердила то, что сказала пред тем, и муж тут же вручил ей бразды правления домом и, передав в веденье жены всё своё добро и пожитки, разъяснил, каковы у него порядки и какого образа жизни он держится. Затем он сказал: "Фьорелла, следуй за мною, ибо я хочу показать тебе моих лошадей и научить тебя, как обращаться с ними, буде в этом явится надобность". И, придя в конюшню, он продолжал: "Фьорелла, как тебе нравятся мои лошади? Красивы ли? Хорошо ли ухожены?" На это Фьорелла ответила: "Да, синьор". - "Смотри, - говорил Писардо, - до чего они послушливы и проворны!" И, взяв в руку хлыст, стал касаться им то одной, то другой из них, приговаривая: "Стань сюда, стань туда!" И лошади, зажимая между ногами хвосты, становились в ряд, торопясь выполнить волю хозяина. Среди других лошадей была у Писардо одна превосходная с виду, но норовистая и ленивая, которой были нипочём его приказания. Подойдя к ней с хлыстом, Писардо стал её уговаривать: "Стань сюда, стань туда!" - и её стегал.

Но лошадь, ленивая от природы, сносила побои, однако не исполняла того, чего требовал от неё хозяин, и брыкалась то одною ногой, то другою, а то и сразу обеими. Убедившись ещё раз в упорстве лошади, Писардо схватил прочную и крепкую палку и принялся так усердно причёсывать её шерсть, что сам вконец утомился. Но лошадь, заупрямившись ещё больше, сносила побои, но не трогалась с места. Столкнувшись с неодолимым упрямством лошади, Писардо воспылал гневом и, обнажив висевший у него сбоку меч, тут же её убил. Фьорелла, на глазах у которой это произошло, прониклась состраданием к лошади и сказала: "Ах муженек, зачем вы убили лошадь? Ведь она была так красива! То, что вы сделали - великий грех!" Писардо, с лицом, искажённым яростью, на это ответил: "Знай, что всякого, кто ест моё, но поступает наперекор мне, я награждаю такою монетой". Услышав этот ответ, Фьорелла глубоко огорчилась и сказала сама себе: "Увы мне, несчастной и горемычной! Как это я оказалась в такой беде! Я считала, что мой муж человек рассудительный, а попала к человеку зверски жестокому.

Погляди, из-за какой малости или даже ни за что ни про что он убил такую красивую лошадь!" Так про себя она сетовала и сокрушалась, не догадываясь о том, с какою целью муж ей это сказал. Этот случай нагнал на Фьореллу такой ужас и страх перед мужем, что, услышав какое-нибудь его движение, она начинала дрожать всем телом и, если он что-либо приказывал ей, тотчас же исполняла его приказание, и едва муж успевал открыть рот, как она угадывала его желание, и никогда между ними не возникало размолвок и препирательств. Сильверьо, очень любивший Писардо, часто бывал у него и обедал и ужинал с ним и, наблюдая поведение и образ действий Фьореллы, немало им удивлялся и сам себе говорил: "О, господи, почему не мне выпал жребий иметь женою Фьореллу, как это произошло с моим побратимом Писардо? Смотри, как превосходно ведёт она дом и как спокойно и без суеты справляется со своими делами. Смотри, как во всём она повинуется мужу и выполняет всё, что он ни прикажет. А моя - о я несчастный! - что бы она ни делала, поступает наоборот. И ведёт себя со мною до того худо, что хуже и не придумаешь".

Однажды, когда Сильверьо был у Писардо и они разговаривали о том и о сём, он, среди прочего, произнёс такие слова: "Писардо, названый брат мой, ты знаешь, как мы любим друг друга. Мне бы очень хотелось услышать, какие способы ты применял, наставляя жену, и как ты добился того, что она у тебя такая послушная и так заботится о тебе. Что бы я ни сказал Спинелле и как бы ласково ни сказал, она отвечает мне дерзко и неприязненно и, кроме того, поступает наперекор моим приказаниям". Улыбаясь, Писардо рассказал Сильверьо со всеми подробностями о приёмах и способах, которые он применил, приведя Фьореллу в свой дом, и убедил его проделать похожее и посмотреть, не поможет ли это, ну а если и это ему не поможет, то он и вправду не знает, какие ещё наставления он мог бы ему преподать. Сильверьо пришлось по вкусу это отличное наставление и, попрощавшись с Писардо, он ушёл от него. Придя домой, он, не мешкая, кликнул жену и, взяв пару своих штанов и две палки, проделал то, что ему посоветовал Писардо.

Увидев это, Спинелла сказала: "Что за новости? Что вы делаете? Какие бредни взбрели в вашу голову? Или, может статься, вы спятили? Или думаете, будто нам неизвестно, что носить штаны подобает мужчинам, а не женщинам? И чего ради ни с того ни с сего проделывать такие нелепости?" Но Сильверьо ничего не ответил и, продолжая держаться предписанного ему образа действий, принялся поучать Спинеллу, как надлежит вести дом. Поражённая этим, Спинелла, ухмыляясь, сказала: "Может быть, вы считаете, что я всё ещё не знаю, как управляться с вашим хозяйством, и потому с таким пылом наставляете меня в этом деле?" Но муж, промолчав и на это, отправился с женою в конюшню, где проделал с лошадьми то же, что проделал Писардо, и одну из них так же, как тот, убил. Увидев, сколь бессмысленно он поступает, Спипелла подумала, что её муж и в самом деле лишился рассудка, и обратилась к нему с такими словами: "Послушайте, муженёк, заклинаю вас всем святым, скажите, какие беды свалились на вашу голову? Что должны означать сумасбродства, которые вы совершаете, не думая о последствиях. Быть может, вы свихнулись из-за того, что с вами стряслось какое-нибудь несчастье?" Сильверьо ответил: "Я не сошёл с ума, но всех, кто живёт на мой счёт и не оказывает мне должного повиновения, я караю так, как ты видела".