Джеймс Бейкер - Инжектором втиснутые сны

• Название: Инжектором втиснутые сны
• Автор: Джеймс Бейкер
• Издательство: АСТ, Адаптек
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-040219-8, 5-93827-080-4

«ИНЖЕКТОРОМ ВТИСНУТЫЕ СНЫ» — культовая классика, основанная на истории легендарного продюсера Фила Спектора.

Популярный ди-джей Скотт Кокрейн влюбляется, как мальчишка, в женщину, внешне необычайно похожую на его первую девушку, пропавшую без вести двадцать лет назад.

Бывшая звезда женской рок-группы Stingrays, а ныне жена культового рок-композитора 60-х Денниса Контрелла, прозванного Вагнером поп-музыки, последние двадцать лет живет в особняке со своим мужем в Лос-Анджелесе, отгородившись от всего мира. Их связывают сложные напряженные отношения, в которые оказывается втянут Скотт. Перед ним постепенно раскрываются зловещие тайны чужой семьи, причудливо переплетенные с его собственной судьбой — вплоть до окрашенной трагизмом развязки.

---

Старого хрена звали мистер Рэчет. Думаю, даже жена называла его именно так. Я выдал ему историю о ребенке, для которого нужны были деньги, чтобы его не отключали от искусственной почки, и он согласился сделать остановку на материке.

Я снова позвонил Луизе.

— Слушай внимательно. Я прибуду с группой Пола Маккартни.[470] То есть по воздуху, дошло? — Этот код был, наверное, самым тупым из всех, какие когда-либо изобретали. — В город, где ты вся открывалась для Джеффа Бека[471] в шестьдесят девятом. — Я намекал на зал аэропорта для штатских пассажиров в Санта-Монике.

— Вообще-то до него по дороге всего несколько миль. Я не очень хорошо помню…

— Ну же, Луиза. Думай!

Час спустя я стоял под навесом ресторана «Китти Хоук» и всматривался в дорогу к аэропорту Санта-Моника, гадая, будет ли за Луизой слежка. Были ли в компьютерах ФБР сведения обо всех ее случайных связях? Мистер Рэчет сидел внутри, в баре. В конце концов, на шоссе показался фиолетовый фаллоимитатор — ее «ягуар ХКЕ». Машина скользнула на ресторанную парковку. Я кинулся к ней и залез внутрь.

Луиза курила «Шерман»; вокруг распространялся мускусный запах. В машине было жарко — дальше некуда, но на ней был тяжелый меховой жакет (выглядел он как шкура чау-чау со светлыми полосками) поверх облегающего платья, длиной чуть выше промежности.

— Тебе давно надо было быть в Мексике, — сказала она.

— Ты с ней говорила?

Она выпустила дым. В небе над взлетно-посадочной полосой полыхнула похожая на вену молния.

— Тебе нужно срочно туда уезжать.

— Я уже в пути. Ты не ответила на мой вопрос.

— Все будет хорошо, — она приоткрыла окно; дым улетучился. — Если только ты ничего не испоганишь. Двигайся дальше в Мазатлан. Есть шанс, что самое позднее в воскресенье у тебя там будет компания.

Мое сердце пропустило удар.

— Ты о чем говоришь? В понедельник ей выступать перед судом присяжных.

— К этому времени она давно уже исчезнет, если все пройдет как надо.

— Что ты имеешь в виду?

Она поколебалась, словно считала, что в машине тоже могут стоять «жучки».

— Есть один адвокат, молодой, но хороший. Он поможет. Они с тем писателем большие приятели.

— Писателем?

Она назвала имя того самого рок-журналиста, который рвался ко мне, чтобы я свел его с Деннисом.

— Он взял у Шарлен интервью, еще в клинике. Деннис не в курсе. Он сам тогда еще не выписался. — Луиза выбросила окурок и развернулась на сиденье лицом ко мне. — Она все ему рассказала.

Во мне взметнулась волна безумного восторга:

— Что значит «все»?

— Обо всех случаях, когда Деннис ее избивал. О том, как ты приехал, чтобы спасти ее из огня. Как она выстрелила в него. И об Ангеле она тоже все рассказала, — при последних словах Луиза опустила глаза.

— А как она собирается отделаться от телохранителей?

— В пятницу они с Деннисом едут к адвокатам в «Сенчури Сити». Тот молодой адвокат все продумал, он дает ей возможность ускользнуть, пока телохранители будут ждать в приемной. Потом писатель отвезет ее прямиком в Международный аэропорт Лос-Анджелеса.

— Господи… а что там с интервью? — меня всего трясло от счастья. — Когда оно выйдет?

— На следующей неделе. В «Роллинг Стоун».

— Боже… Деннис весь говном изойдет.

— Еще хуже. — Я почувствовал нервозную дрожь, пробежавшую по ее телу. — Видишь ли, в этом интервью есть кое-что совсем жуткое.

— Это что же?

Она отвела взгляд.

— Лучше пусть она сама тебе скажет.

— Это что-то насчет спальни над гаражом. — Она чуть не подпрыгнула, но сдержалась. — Что именно? Что он делал там с ней?

— Послушай меня, — она положила ладонь на мою руку. — Ты должен понять. Шарлен была напугана. Из-за выкидыша. И из-за того, что случилось с Бобби.

— О чем ты? Блин, да что же такое на самом деле случилось с Бобби? Луиза, его смерть — действительно несчастный случай или нет?

— Ну… — она поколебалась. — Укололся он сам, и передоз был, тут все нормально. Но именно Большой Уилли подсунул ему дозу с отравой.

— Это ведь не в машине случилось, да?

Она покачала головой:

— После того, как Деннис избил Шарлен и она потеряла ребенка, она все рассказала Бобби, еще в больнице. Бобби пытался держаться, будто он ничего не знает, но Деннис просек, что он в курсе. Потому он и получил эту дозу. Потом, когда Шарлен уже вернулась из клиники, она проходила мимо детской, а оттуда шел запах.

— Боже мой… — все было даже страшнее, чем я себе воображал.

— Она нашла Бобби под детской кроваткой. Он был мертв уже несколько дней. Воняло ужасно. Деннис оставил его там специально, чтобы Шарлен увидела его. В качестве предупреждения.

— Что Шарлен рассказала ему? Ведь не только про избиения…

Она поглядела в окно:

— Ты увидишься с ней в субботу. И она все расскажет.

— Луиза, я хочу знать сейчас.

Она взяла меня за руку:

— Послушай, да пойми же ты наконец. Шарлен оставила все как есть только по одной причине. Она понимала, что это отвратительно. Но она ужасно боялась.

— Что было отвратительно? Что?

— Слушай, мне надо ехать. — Она завела мотор. — Если в ФБР прослушивали мой телефон, когда ты позвонил, они могли уже вычислить, куда я поехала. Джефф Бек, блин. Я думала, ты говоришь о Форуме. Чуть до Инглвуда не доехала.

— А ты не думаешь, что за тобой следили? — я оглянулся на шоссе. Пока мы разговаривали, ни одна машина не подъезжала сюда.

— Я несколько раз прокатилась туда-сюда, просто для безопасности.

— Да и машину выбрала такую незаметную. На дорогах столько фиолетовых «ХКЕ», запросто затеряться можно.

— Все так же хамишь. И это после всего, что я для тебя сделала.

— Я очень ценю твою помощь, Луиза. Я и вправду не представляю, как тебя и благодарить…

— А, ну это мы решим, — и она скользнула рукой по моему бедру. — Я заеду навестить тебя в Мексике. А Шарлен мы отправим в дальнюю командировку.

Я ухмыльнулся и убрал ее руку со своих брюк:

— Ну это ты уж слишком.

— Ты тоже, детка. А ничего, душа у тебя есть, даром что ты испорченный белый мальчик из пригорода.

— Луиза, вот эта последняя фраза от тебя значит для меня намного больше, чем похабная открытка от Нэнси Рейган…

Она прервала меня сочным, глубоким поцелуем.

— Береги себя.

Нагнувшись, я бросился обратно под навес «Китти Хоук», а она укатила в дождь.

Я был взбудоражен и одновременно ликовал. Я оказался прав. Шарлен знала, что я люблю ее, и сама по-прежнему любила меня. Наконец-то все должно было закончиться хорошо.

Но что же такое должно было появиться в интервью? Что такое «отвратительное» оно должно было открыть? Была ли моя решимость любить ее не таким уж важным делом по сравнению с тем, что прошла она, подвергшись тягчайшему испытанию?

Я тоже все пройду. Теперь меня заботило только одно — увидеть ее. И собирался сделать для этого все. Наконец-то мы сможем быть вместе. И ничто не остановит нас.

Я подошел к стойке с газетами, чтобы купить сигарет, и чуть не обосрался. На подставке рядом с автожурналами стоял свежий номер «Роллинг Стоун». «Рок-готика» — гласил заголовок.

— Когда он вышел? — спросил я у продавщицы, расплачиваясь за журнал. — Вроде должен был только на следующей неделе.

— Этот? Кажется, сегодня утром привезли, — любезно ответила она. — Да, этот номер рановато вышел. Наверное, из-за праздника. — Завтра будет День благодарения.

Отойдя к окну, я бешено пролистал журнал, отыскивая статью; я был слишком возбужден, чтобы читать ее внимательно. Скользнул взглядом по выделенным крупным шрифтом фразам: «Да, это я стреляла в него. Очень жаль, что он выжил». «Скотт приехал, чтобы спасти меня, а не изнасиловать». «Холтнер потерял рассудок. Окажись пистолет у него, он застрелил бы нас обоих». «Я сорвалась, когда узнала, что Скотт тоже любил Ангела. Но он был таким простодушным. Правды он не знал». «Когда я нашла Бобби в детской, я просто сошла с ума».

Были и фотографии: Деннис, «Stingrays», дом, я скалюсь в микрофон на работе. И несколько страниц интервью, включая, как я предполагал, самые непристойные разоблачения, с подробностями которых я решил разобраться позже. Я и так прочел достаточно, чтобы понять, что он убьет ее, как только увидит журнал. Она сделала именно то, чего он больше всего боялся.

Я бросился обратно в бар и сообщил мистеру Рэчету, что планы изменились, и дальше он пусть летит без меня. Дожидаться его реакции я не стал.

Обезумев, я выскочил из «Китти Хоук». Мне нужна была машина, а искать хрен знает где отделение «Hertz»[472] времени не было.

Увидев на стоянке шевроле «бель-эйр» пятьдесят седьмого года, я решил, что это знак свыше. Восстановленный до идеального состояния, белый с бледно-голубым — такой же, как тот, что был у меня в юности. Прижимая к себе ранец, я сквозь ливень бросился к нему. Если он окажется незапертым, значит, это судьба.