Михаил Бейлькин - Медицинские и социальные проблемы однополого влечения

• Название: Медицинские и социальные проблемы однополого влечения
• Автор: Михаил Бейлькин
• Жанр: Психология

---

Нетрудно заметить существенную разницу между гедонизмом эпохи Возрождения, тем, приверженцами которого были хиппи, и тем, который расцвёл после поражения молодёжного бунта. Первый был индивидуалистическим, второй групповым, третий рыночно-потребительским. Все эти разновидности принесли множество бед, но справедливости ради, надо кое-что сказать в защиту философии хиппи. Конечно же, негативные последствия молодёжного бунта – во многом результат их гедонистических экспериментов. Однако эти беды – не только результат молодёжного движения, но и показатель его поражения, распахнувшего двери потребительскому гедонизму.

Вопреки ожиданиям хиппи, зла в мире после молодёжного бунта заметно прибавилось. Это – наркобизнес; уважительное отношение к частой смене партнёров, как к престижному занятию, к “умению жить” и покупать наслаждения. И, наконец, апофеозом зла стала эпидемия СПИДа.

Философия, с которой боролась молодёжь, победила. “В современном обществе потребителей индустриализация и технический прогресс вызвали ориентацию в сторону накопления материальных ценностей, как будто духовные ценности перестали существовать , – с горечью пишет эксперт ЮНЕСКО Дж. Калетти (1986). – Переворот в области секса, который должен углубить самые интимные человеческие связи, обернулся эротизмом и порнографией. Модификация половых отношений подчиняется ритму современной жизни: люди быстро стремятся к конечному результату, не углубляясь в область чувств и духовных взаимоотношений”.

“Рыночная цивилизация” с её культом золотого тельца после либерализации половой морали пришла, по меткому высказыванию психоаналитика Виктора Франкла (1990), к культу золотой свиньи: “индустрия сексуальных развлечений – это танец вокруг золотой свиньи. Опасным здесь с точки зрения профилактики половых неврозов является принуждение к сексуальному потреблению. Под давлением этой индустрии, манипулирующей общественным мнением, люди чувствуют себя прямо-таки обязанными стремиться к сексу ради него самого, развивать интерес к сексуальности в его деперсонализированном и дегуманизированном обличье. Однако мы, психиатры, знаем то, насколько сильно всё это сказывается как раз на ослаблении потенции и оргазма, лишая человека той спонтанности, той самостоятельности, той искренности, которая является условием и предпосылкой нормального сексуального функционирования и в которой как раз и нуждается человек, страдающий сексуальным неврозом. Мы все против лицемерия в вопросах сексуальной жизни, однако, мы должны выступить и против того лицемерия, которое творит “свобода” в погоне за барышами”.

На первый взгляд, рыночные отношения в сфере секса выглядят демократично. Где ещё так справедливо распределяются равные права на наслаждения? Если дело идёт не о браке (тут главенствуют сословные интересы!), то, по правилам рынка, большинство может себе купить наслаждение, заплатив за него тем, что обеспечит наслаждение партнёру. Женщины при этом имеют равные права с мужчины. Хочешь – покупай, не хочешь – не надо.

Однако в обществе потребления такое равенство имеет и теневую сторону – происходит неизбежная “инфляция” личности; сама жизнь становится товаром.

Иллюстрацией к этому может служить дело 33-летнего электрика Дина Коррла, который мучил подростков на “доске пыток”, а потом убивал их. Это страшное преступление творилось на протяжении трёх лет.

Садисты всегда и везде одинаковы.

Для рыночного общества характерны не столько типы, подобные Коррлу, сколько его платные помощники. Это они заманивали подростков в его дом, помогали садисту их истязать, а затем закапывали их трупы. Подручные Коррла садистами не были. Они “работали” за деньги. Один из них, 17-летний Элмер Хенли, в ходе суда рассказал (Цит. по Ю. Жукову, 1974):

“На протяжении трёх лет я помогал Коррлу в проведении оргий. Мне была поручена вербовка новых жертв. В моём распоряжении их было больше, чем требовалось. Я знал всех парнишек нашего района и мне было достаточно подъехать к автостраде, чтобы найти ребят, которые просили их подвезти. Я им обещал хорошую вечеринку с выпивкой и наркотиками, и они тут же соглашались”.

“Коррл, – жаловался Хенли , – мне обещал по двести долларов за каждого новичка, которого я ему доставлю. Но он мне платил лишь по 10-20 долларов, да и то нерегулярно”.

Вот отзывы о Хенли, которые дали журналистам его соседи:

“Такой милый, такой вежливый! Всегда хорошо причёсан и одет... У него была такая подкупающая улыбка! И как он любил детей! Иногда по вечерам он сажал их на свой мотоцикл и катал. А в своём грузовичке он даже установил сидения, чтобы возить ребятишек по воскресениям на пляж”.

На этом пляже Хенли закапывал по ночам трупы.

“Очень вежливый юноша , – говорил о Хенли священник, рядом с церковью которого стоит бунгало Коррла, где убивали подростков, – он мне помогал в работе с молодыми прихожанами”.

Таков он, “Малатеста” рыночного общества. Его убедили, что каждый имеет право на наслаждения. Вот он и реализует это право, продавая живой товар на муки. Бизнес есть бизнес...

Но и жертвы, увы, были воспитаны в духе потребительского гедонизма; они жаждали удовольствий, обещанных им Хенли. Последними жертвами, например, стали 20-летний парень со своей 14-летней подружкой. Они, не задумываясь, клюнули на предложение незнакомого им Хенли поразвлечься. У Коррла они с удовольствием пили спиртное и нюхали наркотики, пока не очнулись в наручниках на “доске пыток”. Они заплатили своими жизнями за полученные ими сомнительные наслаждения.

На взгляд сексолога, потребительский гедонизм вредоносен так же, как и любая другая его разновидность. В эпоху Возрождения индивидуалистический гедонизм психопатизировал людей и лишал их способности любить. Хиппи наивно считали, что их групповой гедонизм – проявление полной свободы личности, но её-то и не было! Просто традиционные сексуальные запреты и табу, отброшенные молодыми бунтарями, сменились новыми психотравмирующими формами принуждения.

Гедонист-потребитель, стремясь купить своё право на наслаждение, утратил способность любить в ещё большей мере, чем его предшественники – гедонисты прошлых эпох. Женщины насторожённо следят, чтобы им “выдали” оргазм по максимуму! Мужчины, боясь упустить случай, сулящий наслаждение, вступают в связи, в ходе которых у них гаснет или вовсе не появляется эрекция, причём по невротическому механизму такое половое расстройство фиксируется, делая человека невротиком. Главное же, половое поведение, основанное на принципах гедонизма, неотрывно связано с промискуитетом, подпитывая эпидемию СПИДа.

Гомосексуальность и СПИД

Не случайно эпидемия СПИДа вспыхнула в ходе сексуальной революции и молодёжного бунта, проходившего под лозунгами гедонизма и промискуитета.

Началась она именно в гомосексуальной среде. Дело в том, что геи, в силу стремления к анонимности в половых связях, присущего многим девиантным лицам, стали первыми жертвами “чумы нового века”. Когда впервые смерть от СПИДа была отмечена в нашей стране, в адрес питерских медиков, проявивших невероятную халатность и так и не диагностировавших болезнь жертвы при жизни, посыпались справедливые нарекания. Оправдываясь, питерские врачи через “Медицинскую газету” бросили упрёк милиции – она, мол, не снабдила их полными списками “всех проституток и гомосексуалистов” .

Разумеется, тотальная слежка за проститутками и представителями сексуальных меньшинств ни в коей мере не способна решить проблему СПИДа. Мой пациент Ч. ежедневно “снимал” десятки молодых людей, случайно встреченных на улице и приглянувшихся ему то ли спортивным видом, то ли угаданной им склонностью к авантюрам. Постоянного партнёра у него не было и никогда не будет. В кругу геев Ч. неизвестен, поскольку он никогда с ними не сталкивался. К тому же он не несёт юридической ответственности за большинство своих поступков даже тогда, когда преступает закон, ведь он страдает шизофренией.

Есть только один способ нейтрализовать представляемую им опасность: поднять уровень общей и сексуальной культуры его возможных половых партнёров, приучить их к неприятию промискуитета, к отрицанию гедонистического эгоизма в половых отношениях, обучить тактике защищённого секса. Причем делать это надо своевременно и последовательно, начиная со школьной скамьи. В самом деле, что следовало бы мне предпринять, когда я стал однажды случайным зрителем сцены совращения молодого человека, столкнувшегося с Ч. в дверях поликлиники? Минутного разговора с оторопевшим поначалу юным верзилой было достаточно Ч., чтобы увлечь того за собой. Как, повторяю, врач должен был поступить, наблюдая эту сцену из окна своего кабинета? Высунувшись с пятого этажа, крикнуть парню: “Не ходи с ним!”? Нетрудно заметить крайнюю нелепость подобной ситуации.