Майкл Муркок - Древо скрелингов

• Название: Древо скрелингов
• Автор: Майкл Муркок
• Жанр: Фэнтези

Ульрика похищают индейцы, и Оуна отправляется на его поиски. Эльрик в то же время ищет в альтернативной средневековой Европе человека, который создал первый Черный клинок. В своих странствиях он встречает инкарнацию Гейнора и отправляется вместе с ним в Северную Америку. Оуна также перемещается в Америку, где встречает Айанавату – индейского вождя, которого Лонгфелло воспел в своей поэме под именем Гайавата. Постепенно все дороги сходятся у мирового Древа, и там начинается битва, определяющая, будет дальше существовать Мультивселенная или нет… Также в романе: Клостерхейм, Сепирис, принц Лобковиц, мировой змей и другие…

---

Несколько секунд Айанаватта молчал, приподняв брови.

– Быть может, я ошибаюсь,- заговорил он наконец,- но, кажется, припоминаю одно из своих путешествий среди каменных гигантов. Они и в самом деле изъяснялись чрезвычайно лаконично.

При этом он искоса бросил на меня насмешливый взгляд.

Внезапно Белый Ворон, не останавливая Бес, соскользнул по ее боку и побежал рядом, вглядываясь в мутный ручей. Вероятно, нечто подобное Ульрику довелось видеть в окопах на войне. Судя по следам, кинэбик пребывал в агонии и катался по земле, стараясь унять мучительную боль.

Наша охота принимала тягостный оборот. Теперь она скорее казалась чем-то вроде похоронной процессии.

Дождь еще усилился, и мы почти ничего не могли рассмотреть сквозь потоки воды. Спустившись с пологого холма, мы подошли к полю, заросшему упругой зеленой травой, доходившей Бес почти до середины туловища. Преодолевать это препятствие было затруднительно, и Белый Ворон велел ей повернуть назад и искать более удобную дорогу.

Животное медленно пробралось сквозь непроходимую поросль и вновь зашагало по возвышенности.

Потом сквозь шум дождя мы услышали кинэбика. Он уже не вскрикивал, не визжал и не стонал, как раньше. В его голосе уже не слышалось слабеющих нот боли и жалости к себе. Теперь мы слышали сочный баритон, ритмичный и плавный, гулкий рев, издаваемый массивной диафрагмой.

Белый Ворон вынул из длинного колчана тонкое копье. Его острие было оковано серебром, древко украшено слоновой костью и медью. Держа его в руках, он вновь спешился и мгновенно исчез среди дождя и густой травы.

Бес остановилась, поворачивая головой, как будто боялась за своего хозяина.

– Что сейчас делает кинэбик?- спросила я.

– Точно не знаю,- хмурясь, ответил Айанаватта.- Но, думаю, он поет свою песнь смерти.

Голос чудовища стал еще ниже, и между мной и ним словно протянулась ниточка. Я чувствовала, как его ошеломленный разум вторгается в мой мозг, как будто спрашивая о чем-то. Мы испытывали взаимную симпатию, любопытство. Было нечто приятное в том, как чудовище пытается слиться с моим разумом.

Все это время песнь продолжалась. Каким-то образом я поняла, что кинэбик рассказывает историю своего народа, повествует о его величии, взлетах и падениях. Психолог высмеял бы меня, утверждая, что животному недоступны столь сложные мысли и чувства. Но, как уже говорил Айанаватта, кто мы такие, чтобы судить о достоинствах и свойствах чужого восприятия?

Я не могла соединиться с сознанием кинэбика. Он был слишком непохож на все, что я была способна уразуметь. Динозавр мечтал о полях высокого тростника и лакомого папоротника, и эта мечта все отчетливее звучала в его песне. Между странным райским видением и монотонно гудящим голосом возникла гармония. Я воспринимала все, что хотело сообщить мне это разумное создание. Это была спутанная, пугающая смесь полуосознанных видений и чувств. К кому еще могла обратиться умирающая тварь? В песню вплелся еще один голос, подхватив мелодию, и, в конце концов, стало невозможно отделить два голоса друг от друга.

Постороннее вмешательство внезапно отвлекло внимание кинэбика.

Откровенно говоря, я испытала громадное облегчение. Я не впервые пришла в соприкосновение с умирающим духом, но вряд ли могла утешить это странное анахроничное создание.

На несколько мгновений тучи разошлись, дождь прекратился. Мы увидели, что нас окружает высокая, по пояс, трава. Чуть вдалеке, повернувшись к нам спиной, стоял Белый Ворон. По его позе и тому, как он держал голову, я догадалась, что кинэбик находится где-то внизу.

Потом сквозь затянутую туманом листву я увидела, как он поднимает голову с клювом. Огромные желтые глаза поворачивались, ища второго певца. Взгляд чудовища был исполнен недоуменной благодарности.

Перед смертью к нему вернулось былое величие.

Облака вновь закрыли небо. Я увидела, как Белый Ворон поднимает свое копье.

Поющие голоса умолкли.

Ждать пришлось долго. Дождь припустил с новой силой, ветер гнал по траве сверкающие волны. Я уже привыкла к этим неистовым нападениям стихий. В конце концов мы с Айанаваттой приняли решение. Мы спустились на землю и велели Бес оставаться на месте, если ей не будет грозить опасность, а сами начали пробираться сквозь окружавшие нас мясистые стебли. Наши мокасины тонули в густой липкой грязи.

Айанаватта остановился и, попросив меня соблюдать тишину, прислушался. Мало по-малу я уловила звук мягких шагов.

Из зарослей появился Белый Ворон, хрустя травой. Он нес на плече свое копье и два огромных пера, казавшихся необычайно красочными в сером свете. С ног до головы он был покрыт кровью.

– Мне пришлось забраться внутрь тела,- объяснил он.- Чтобы добыть амулет своего отца.

Вслед за ним мы отправились к поджидавшей Бес. Возвращение хозяина явно обрадовало ее. Юноша воткнул гигантские сияющие перья в шерсть у ее головы. Шерсть была такая густая, что они не выпали из нее, но Белый Ворон сказал, что позднее закрепит их более надежно. Казалось, Бес гордится своим новым украшением. Этими перьями Белый Ворон как бы символизировал ее победу. Потом он вернулся к ручью, смыл с тела кровь и вновь запел. Он воспевал Бес и ее отважный дух. Он пел о величии поверженного врага. У меня возникло чувств, будто дух чудовища с радостью покинул этот мир, чтобы навечно поселиться вместе со своими братьями на неведомых пастбищах.

Остаток дня и часть ночи Белый Ворон провел, купаясь и стирая одежду.

Вернувшись в лагерь, он с удовольствием сел у разведенного нами костра.

Он вынул трубку и некоторое время курил, не произнося ни слова. Потом он протянул руку к мешку, лежавшему на стопке выстиранной одежды, и сунул ее внутрь. Нащупав там что-то, он вынул кулак, разжал ладонь и показал нам извлеченный предмет.

Огонь костра отбрасывал мечущиеся тени. Мне было трудно рассмотреть то, что достал из мешка Белый Ворон.

– Мне пришлось взрезать его внутренности,- сказал юноша.- Эта задача потребовала от меня немало усилий и времени. У кинэбика три желудка, и все они поражены болезнью. Я рассчитывал на большее, но нашел только это. Полагаю, этого для нас вполне достаточно.

Огонь вспыхнул ярче, отчетливо высветив крохотный предмет.

Окрашенный бирюзовым, светло-желтым и алым, он имел округлую форму…

Я с ужасающей ясностью поняла, что он мне знаком.

Мой организм отреагировал молниеносно. У меня закружилась голова, я задыхалась. Мое сознание отказывалось воспринимать то, что видят глаза!

Я смотрела на точную миниатюрную копию знахарского щита, посредством которого проникла в этот мир. В сущности, я не сомневалась, что это тот самый щит. Каждая деталь была воспроизведена с безукоризненной точностью, если не считать размеров.

– Он принадлежал моему отцу, когда тот был Белым Вороном,- сказал юноша.- Отныне я с полным правом ношу свое имя.- Он произнес эти слова ровным невыразительным тоном и, прежде чем спрятать амулет в мешок, крепко стиснул его в кулаке.

Я посмотрела на Айанаватту, ища подтверждения тому, что не ошиблась и это действительно тот самый щит, но ему до сих пор не удавалось разглядеть его так же хорошо, как мне. Он лишь мельком видел его в своих пророческих снах. Я не заметила ни малейших отличий, лишь удивлялась тому, что он стал таким крохотным. Отчего он уменьшился?

Быть может, тому виной химические процессы в желудке чудовища?

Воздействие какой-либо сверхъестественной силы, присутствие которой я до сих пор не ощущала?

Был ли Клостерхейм карликом, или я превратилась в гиганта? Что повлекло за собой такое искажение масштабов? Влияние Хаоса? Или Закон в своей безумной мудрости принес его в этот мир?

– Что это такое?- спросила я наконец.

Белый Ворон нахмурился.

– Знахарский щит моего отца,- ответил он.

– Но размеры…

– Мой отец не был крупным человеком,- сказал Белый Ворон.

Глава 6. Прошлогодние снега

На север, к северным водам.

На север, к дальнему берегу…

У. С. Харт "Законотворец"

Итак, достигнув очередного этапа путешествия в грезах, которое совершали двое моих товарищей, мы продолжали двигаться на север.

Казалось, все препятствия остались позади. Похолодало, но погода была ясная. Я инстинктивно чувствовала, что Ульрик жив и мы вскоре опять будем вместе. И только неутихающий, назойливый, порывистый шепчущий ветер напоминал, что мне по-прежнему противостоят мистические силы, не желающие, чтобы я вновь увидела своего мужа.

Добыча становилась все обильнее, и я могла пополнить наше меню мясом зайцев, куропаток, гусей и антилоп. Также вокруг было в достатке дикого маиса и картофеля. Мои спутники несли в своих сумках запасы трав для приготовления пищи и курения. Мужчины не могли сравниться со мной в искусстве стрельбы и предоставили мне охотиться. Мы привыкли к отменной пище; обычно мы ели на закате, а Бес, наша мамонтиха, с удовольствием паслась в зарослях кустов и травы. Мы любовались пейзажем, казавшимся особенно великолепным в свете заходящего солнца, высокими горными пиками, прерией с ее многообразием зеленых и желтых оттенков. Вечером солнечные лучи принимали насыщенно-желтую окраску, переливаясь алым и оранжевым.