Сергей Зайцев - Секира и меч

• Название: Секира и меч
• Автор: Сергей Зайцев
• Издательство: Книжный дом
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2009
• ISBN: 978-985-489-968-8

Герой романа, человек чести, в силу сложившихся обстоятельств гоним обществом и вынужден скрываться в лесах. Он единственный, кто имеет достаточно мужества и сил отплатить князю и его людям за то зло, что они совершили. Пройдет время, и герой-русич волей судьбы станет участником первого крестового похода…

---

Но Глеб и Батыр стоили друг друга. Никто из них не мог победить.

Тогда они, не расцепляя рук, опустили мечи.

Черные глаза у Батыра еще возбужденно сверкали. Он тяжело дышал. Спросил хрипло:

– Есть ли смысл равным испытывать друг друга? Глеб согласился с ним:

– Коли уж судьба свела нас, равных, можно над этим призадуматься. Наверное, не самое разумное нам здесь драться до одурения…

И они улыбнулись друг другу и вложили мечи в ножны. Так же поступили и остальные.

Потом все вместе поехали к реке. По пути Глеб и Батыр разговаривали о том, что неплохо было бы, если бы все битвы заканчивались так и если бы великие народы их подружились: приглашали друг друга на праздник, на одном пастбище пасли овец и возделывали одно поле; они обменивались бы невестами и мирно друг с другом торговали.

Половцы напоили своих коней.

Потом, опять же все вместе, повернули в балку и договорились устроиться здесь на ночлег.

Батыр перевел своим людям, о чем он разговаривал с Глебом, и те перестали настороженно коситься на русских. И сказали что-то.

Батыр перевел:

– Степь большая. Всем хватит места.

Половцы достали из-под седел мясо. Глеб и побратимы очень удивились. Они не знали, что у кочевников в обычае хранить мясо под седлами.

Волк и Щелкун наломали сухих веток в кустарнике и разожгли костер. Батыр, нанизав мясо на прутики, принялся его запекать. За этим делом он говорил о своих людях. Одного из половцев звали Егет, а другого – Кояш.

Батыр сказал:

– Егет по-нашему – удалой, отважный человек. Егет очень соответствует своему имени. Нет в степи наездника, равного ему и такого же смелого… – Батыр показал на другого половца. – А Кояш – это солнце. И правда, посмотрите, как он бел лицом и красив.

Все посмотрели на Кояша. Тот действительно был красив. Бросались в глаза его очень тонкие черты лица.

Глеб назвался сам и назвал побратимов:

– Вот Волк. К дурным, нечестным людям он может быть беспощаден. Одного он даже загрыз, потому что не имел тогда под рукой оружия.

Половцы кивнули Волку. Он кивнул им в ответ. Глеб сказал:

– А вот Щелкун. У себя на родине он известен тем, что съел живьем мышь…

Половцы посмотрели на Щелкуна с уважением. Потом их взгляды обратились к Марии. Девочка в это время пекла для всех на раскаленном плоском камне лепешки.- Это Мария, – просто назвал Глеб. Красивый Кояш подмигнул девочке и улыбнулся. Что-то сказал.

Батыр перевел:

– Кояш говорит, что эта девочка похожа на его сестру. У нее тоже синие глаза. Это для половцев большая редкость.

Потом и Егет сказал, что ему нравится Мария, – так нравится, что он даже мог бы обучить ее ездить верхом. Он даже был бы не прочь жениться на такой, как она. А всякая половчанка умеет хорошо ездить верхом.

Марии были приятны слова этого половца, хотя они и смутили ее. Однако она покачала головой в знак того, что не собирается замуж. И подложила Егету лишнюю лепешку.

Это все заметили и заулыбались.

Так девочка в кругу мужчин порой может с легкостью наладить взаимопонимание… Глеб сказал про Марию:

– Она еще ребенок. Ей рановато думать о замужестве…

А Батыр перевел ответ удивленного Егета:

– Половчанки в ее возрасте уже рожают детей.

Надо сказать, у этого Егета был весьма проницательный и цепкий взгляд. И это при его молодости!… Не случайно его звали удалым; должно быть, из круга своих сверстников он выделялся умной головой.

Они не спеша ели мясо и лепешки.

В больших руках Глеба лепешки выглядели совсем маленькими. Батыр с одобрением оглядел фигуру Глеба, его широкие плечи, могучий торс.

И сказал:

– В наших аилах много крепких славных воинов. Но когда мы сходимся бороться на майдане, я побеждаю всех. И в бою мне до сих пор не было равных. Ты, Глеб, первый, кто устоял передо мной.

Глеб кивнул:

– Не скрою, и мне не доводилось встречать достойного противника. Тем памятнее для меня будет этот угасший день, – тут Глеб внимательно взглянул в глаза половцу. – Скажи, Батыр, а что вы делаете здесь, так далеко от половецкой земли? Я слышал, что земля ваша – Кумания – много южнее этих мест.

Батыр негромко засмеялся:

– Друг, я вижу, ты задал тот вопрос, что уже давно мучит тебя. Что ж! И я на него отвечу… Мы гуляем в этих местах, чтобы люди, живущие здесь, и там, и там… – он показал рукой в разные стороны света, – не забывали: есть на этой земле большой и сильный народ – команы… И потом… – он на мгновение задумался. – Земля у нас одна. Ни ваш христианский Бог, ни наши боги-предки не расчертили эту землю границами. Никто не может с уверенностью сказать, где кончается команская земля и начинается русская… К тому же, я знаю, и ваши воины гуляют по нашей земле, и ходят через нее паломники. А многие беглые даже живут – вы их, кажется, называете бродниками…

Больше ни о чем не спрашивал Глеб. Его, верно, удовлетворил столь исчерпывающий ответ.

Покончив с трапезой, все легли спать.

Ночь была тихая и теплая. Ясное небо было сплошь усыпано звездами. Блики костра играли налице Марии. Девочка улыбалась во сне, – должно быть, видела возле Глеба добрые сны.

Когда уснули даже сверчки, Волк по обыкновению поднялся, сел в сторонке и, устремив глаза к звездам, принялся слушать тишину. О чем он думал в такие долгие ночные часы? Что хотел разглядеть среди звезд?

Конечно же, детей своих Волк видел в небесах. И с ними вел мысленные беседы.

Должно быть, Батыра насторожило поведение Волка: кто знает, что на уме у этого русского с лютыми, всегда прищуренными глазами? Нельзя половцу ошибаться в русской степи. Чересчур доверишься – и расстанешься с головой…

Батыр тоже поднялся, подбросил сучьев на уголья. И скоро костер разгорелся с новой силой.

Волк повернул голову к костру:

– Почему не спишь, друг? Спи. Я посторожу… Батыр задумчиво посмотрел в темноту:

– В нашем народе говорят: «Птица, испугавшаяся ловушки, сорок лет не садится на развилистое дерево».

Волк улыбнулся лишь уголками рта:

– Тебя встревожило, что я поднялся?..

Батыр не ответил. Тихонько напевая бесконечную заунывную половецкую песню, почесываясь и позевывая, подбрасывая веток в костер, он просидел так до рассвета.

Стало быть, не очень-то полагался он на дружеские взгляды, не очень-то доверял красивым словам.

Поутру расстались тепло.

Батыр сказал, что если Глеб и его друзья придут к морю и им понадобится помощь, пусть подходят смело к любому аилу со словами «Батыр Баш», что значит – Богатырь Голова; и если в аиле есть хоть один уважающий себя хозяин, он примет гостей с открытым сердцем. Батыр добавил, что его хорошо знают у моря, ибо он там родился и крепил свое имя. И еще сказал, что в аилах у моря много хозяев, уважающих себя и старинный обычай гостеприимства.

Глеб поблагодарил Батыра за приглашение, а сам с грустью подумал, что вот так же никого не сможет пригласить в Сельцо, в коем родился. Ибо стоит только кому-то произнести его имя, как многие в Сельце тут же начинают скрежетать зубами.

Теперь трудно было Глебу сказать, отчего все так сложилось в его жизни, отчего за плечами у него столько недругов и черного-черного зла. И даже если бы он знал тот свой первый неверный шаг!… Никому еще не удавалось, обратившись к прошлому, что-то в нем изменить. Разве что удавалось оправдаться, или расплатиться, или замолить грехи, – но не изменить.

Глава 5

Глеб и побратимы не думали ехать к морю и потому вряд ли рассчитывали воспользоваться словами «Батыр Баш». Они искали возможности переправиться через реку и продолжить путь на юго-запад. Именно там по их представлениям находился сказочно богатый и величественный Царьград. Следует здесь сказать, что они не ошиблись в направлении. Они не представляли лишь, сколь далеко от них этот великий город находится. Поэтому не испытывали сомнений, верили, что через неделю-другую пути увидят каменные стены Царьграда, иное название которому – Константинополь.

Скоро река сделала поворот – она наткнулась на гряду исполинских камней, через которые не смогла пробиться. И обошла их с запада. Здесь, на изгибе реки, русло ее стало шире, а сама река – мельче. Это был брод, которым пользовались многие, которым воспользовались и наши путники.

Им попадалось на пути еще много рек – малых и больших, – прежде чем они вошли в земли половецкие. Степи, редколесье… Не однажды видели издалека и самих команов – половцев. Но те, мирные кочевники, старались избегать встреч с чужими всадниками и уводили свои арбы, свои стада в сторону. Так же и Глеб с побратимами не искали с ними встреч. Днем скакали напрямик через степь, по бездорожью, на ночь укрывались в лесках или балках. Кроме половцев, время от времени проезжающих вдали, никого из людей не видели.