Максим Дегтярев - Условный переход (Дело интуиционистов)

• Название: Условный переход (Дело интуиционистов)
• Автор: Максим Дегтярев
• Жанр: Детективная фантастика

Детективу Федру Ильинскому, работающему в фаонском Отделе Оперативных Расследований (сам он предпочитает называть свою контору «Редакцией») получено разыскать некого загадочного «Человека с гвоздем». И роботов. Роботов пожалуй даже в первую очередь!

---

— Соотношение между размерами предметов осталось человеческим.

— И в этом тоже есть свой особый смысл. Я опубликовал снимок этой комнаты в нашем журнале и попросил читателей определить, что на снимке не так. И никто не нашел ничего необычного. По вашей терминологии, я мистифицировал читателей и при том сделал это весьма успешно. Не означает ли мой скромный успех, что всех нас тоже кто-то мистифицирует?

— Не исключено, — не стал спорить Другич, — но если бы вы опубликовали снимок таблички с номером дома, думаю, вас бы раскусили.

— Табличка — не моих рук дело. Табличку мне подарили соседи. Какая банальность — взять и умножить номер дома на полтора! Только из вежливости я принял подарок и повесил его у ворот.

— Значит все вещи здесь увеличены наполовину?

— Да, ровно в одну целую и пять десятых раза.

— Только в этой комнате или во всем доме?

Эйтвед замялся.

— Супруга была против того, чтобы продолжить мой эксперимент на кухне и в спальнях.

— Честно говоря, — рассмеялся Другич, — я ее понимаю. А где сейчас она?

— Ушла к подругам играть в бридж. Вы и с ней хотите поговорить?

— Нет, только с вами. Вам знакомо имя «Вацлав Кремп»?

— Впервые слышу, — пошевелив седыми бровями, с уверенностью ответил Эйтвед, — а кто это?

— Одно время он был любовником Изиды Борисовой.

— Кого? — всполошился профессор, — Изиды? Да не может такого быть! Изида была предана своему мужу, она его, можно сказать, боготворила. Это, конечно, поразительно — учитывая разницу в возрасте — однако я абсолютно уверен, что у Изиды не было никаких любовников. Кстати, почему о ее несуществующих любовниках вы пришли расспрашивать меня?

— Вацлав Кремп умер — несчастный случай в горах. Кремп был с Фаона, а погиб здесь, в Альпах. На Земле его никто не знал, кроме, возможно, вас. Вы знакомы с Изидой, следовательно, могли видеть их вместе.

Другич еще мог бы добавить, что Изида и Кремп познакомились уже после смерти Борисова, но не стал этого делать, так как хотел подобраться в разговоре к тем временам, когда Борисов был еще жив.

— Смерть, — пробормотал Эйтвед, — как грустно слышать это слово… Нет, я не имею представления, о ком вы говорите.

— С другой стороны, вы настолько хорошо знаете Изиду, что можете судить о ее отношениях с покойным мужем.

— Хорошо или нет, мне сказать трудно, но я был знаком с ними несколько лет. Изида делала щедрые пожертвования нашему обществу, я не раз бывал у них в гостях, и как семейная пара они производили очень хорошее впечатление, — правда, немного странное, но, уверяю вас, Изида Борисову не изменяла.

— Что вы заметили странного?

— У него была привычка…, — Эйтвед запнулся, — ну, да вы уже предложили слово — «мистификация». Он любил ее мистифицировать. Я не хочу сказать, что Изида была наивной женщиной, но она испытывала очень сильное влияние с его стороны. Любящую женщину разыграть не трудно, и он этим пользовался.

— Судя по вашему тону, вы не одобряли его поведения.

— Конечно, нет. Но стоит ли сейчас говорить об этом? Вправе ли мы судить человека, который считал свою жизнь прожитой, который чувствовал, что скоро его не станет.

— А он это чувствовал?

— Теперь я понимаю, что да. Может быть, за своей иронией он хотел скрыть страх перед смертью. Смерть — великая тайна, не оттого ли у человека в ожидании смерти возникает желание подбрасывать другим людям загадки, как бы ставя себя на место того, кто подбросил ему самую страшную загадку на свете… Не надо смотреть по сторонам, — Эйтвед сменил серьезный тон на шутливый, — моя несоразмерная вселенная не является предсмертной мистификацией. Когда я почувствую, что конец близок, я придумаю что-нибудь поостроумней.

— Будем надеяться, что это случится нескоро.

— Ну, начать готовиться никогда не рано. Да, извините, — Эйтвед слез с кресла, — я ничего вам не предложил. Бутылки в баре изготовлены на заказ, но содержимое перелито из обычных бутылок.

— Чай, если можно.

— Только чай?

— Можно с лимоном.

— Тогда, минутку… — и Эйтвед вышел из комнаты.

Детектив перестал себя уважать — осмотрев всю комнату, он не нашел никаких следов «антропного принципа». Даже щели в паркете не соответствовали современному стандарту. Словно в издевку на подоконнике, возле горшка с петунией-переростком, лежала рулетка, и согласно ее показаниям с ума сошел Другич, а не цветы.

— Нет-нет, и не старайтесь! — Эйтвед вкатывал в комнату соразмерную (ей) тележку с двумя поллитровыми кружками. — Вот наш чай. Выбирайте любую, и там, и там чай с лимоном.

Другич взял ближнюю. На поверхности жидкости плавали две гигантских чаинки. Долька лимона была тоже немаленькой. Повернув кружку так, чтобы не проглотить чаинки, Другич сделал глоток.

— Прекрасный чай, — сказал он, ибо так оно и было на самом деле.

— О, да, спасибо, — ответил Эйтвед и тоже сделал один глоток. — В моем возрасте немного осталось удовольствий и хороший чай — одно из них.

Услышав это, Другич едва не поперхнулся. Дело в том, что для того, чтобы вернуть разговор к Борисову и Изиде и при этом не отклониться от выбранной темы «любовников», он задумал спросить Эйтведа, как тот оценивает возможность сексуальных отношений между столетним стариком и сорокалетней женщиной. (Вина за тяжеловесность формулировки целиком на совести Другича.) После замечания насчет «немногих удовольствий» такой вопрос прозвучал бы бестактно.

— Взгляните на этот снимок, — Другич протянул хозяину фотографию Кремпа. Эйтвед поставил кружку на стол и взял фотографию в руки.

— Не тот ли это человек, о котором вы меня спрашивали?

— Да, это Вацлав Кремп.

— Нет, никогда не видел. Все же, мне кажется, что вы пребываете в заблуждении, у Изиды не было любовников. Вы с ней самой не разговаривали?

— Для этого нужно лететь на Фаон. Поездка будет сопряжена с расходами, идти на которые я пока не готов. Поэтому для начала я решил поговорить с вами.

— Свою точку зрения я высказал. Не знаю, чем еще я могу вам помочь.

— Вы сказали, что Изида находилась под влиянием мужа. Как же тогда быть с ее увлечением мистикой? Неужели Борисову это нравилось?

— Даже от любимого человека приходится иногда куда-то прятаться. Иерархия, вассалитет, парадоксальным образом замкнувшийся в круг: у Бога — люди, у Борисова — мир роботов и Изида, у Изиды — свой маленький мирок, который, между тем, в ее представлении имеет выход на того, кого боится даже Борисов. С его смертью мирок разросся до мира, его обитатели присовокупили к своим владениям территорию, которой до этого распоряжался Борисов. Впрочем, при жизни в ее дела он не вмешивался. Более того, он ей потакал. Да и не может пожилой мужчина не потакать своей молодой жене. И то сказать, без его разрешения она бы не смогла оказывать нам финансовую поддержку.

— А что, у нее, действительно, есть некоторые, как это сказать, паранормальные способности?

— Э, нет, — смеясь, погрозил пальцем Эйтвед, — не провоцируйте меня, я не специалист по паранормальным явлениям. Уфология не имеет ничего общего с оккультизмом. Все, что я могу сказать по поводу ее способностей, уже однажды было сказано. Помните? «Есть многое на свете, друг Горацио, что неизвестно нашим мудрецам».

Как странно, размышлял Другич, ученые люди проводят границу своей компетентности. Семейные отношения Борисовых Эйтвед, похоже, не считал для себя тайной, он говорил о них как о чем-то хорошо изученном. И лишний раз подтвердилось, что на приграничных столбиках границы компетентности высечены цитаты из классиков.

— Уверен, — сказал он, — что вы ответите отрицательно, но тот актер, кажется, его зовут Брайт, он разве не был ее любовником?

— Пока Борисов был жив? Определенно нет. Да и по поводу их нынешних отношений Изида сказала, что они только друзья.

— Вы часто встречали Брайта в ее обществе? — Дугич тщетно искал путь к спиритическому сеансу, на котором Спиноза, точнее, его дух, назвал пять карт таро.

— Всего раза два или три. А почему вы вдруг заговорили о Брайте?

— Двое мужчин, одна женщина. Один мужчина погиб. По-моему, это повод, чтобы поговорить о втором.

— Но вы же сами сказали, что этот, как его, Кремп погиб от несчастного случая.

— Так заведено: проверять все возможности. В этом детективы похожи на ученых. С Брайтом вас познакомила Изида?

— Ох, точно не помню. Она или Борисов. Давно это было.

— И как он вам показался?

— Что вам сказать… На самом деле, он не произвел на меня никакого впечатления, как и на него — то, чем я занимаюсь. Однако впоследствии он стал нашим спонсором, чего, кстати говоря, я никак не ожидал. Возможно, на него повлияла Изида, что, впрочем, тоже странно.

— Почему?

— Он слегка подтрунивал над Изидиной магией.