Ник Кейв - Смерть Банни Манро

• Название: Смерть Банни Манро
• Автор: Ник Кейв
• Издательство: Астрель, Corpus
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-271-24658-6

Австралиец Ник Кейв — культовая фигура, один из самых знаменитых и значительных рок-музыкантов, создатель и лидер таких известных групп как The Birthday Party, Grinderman и, конечно же, легендарный проект The Bad Seeds. Однако интересы Кейва простираются далеко за пределы рок-музыки: он пишет сценарии, играет в кино, рисует картины и пишет прозу.

«Смерть Банни Монро» — его второй роман. Первый, «И узре ослица ангела Божия», вышел 20 лет назад и стал бестселлером во многих странах мира — в том числе и в России. Действие новой книги Кейва, одновременно смешной и пугающе-мрачной, укладывается всего в несколько дней — последних дней жизни коммивояжера, продающего женщинам косметику. После самоубийства жены Банни Монро проводит эти дни в лихорадочной погоне за сексом, одновременно пытаясь понять самого себя — вдовца, отца, сына…

---

Глава 14

— Ну что ж, посмотрим, что тут у нас, — говорит Банни, и напомаженная спираль волос — его очаровательный локон — расслабленно красуется на лбу. — Зоуи, значит, для вас я выписываю восстанавливающий крем для рук, лосьон для рук и тела с эластином, маску с миндалем, медом, молоком и алоэ, маску для волос “Фитоцитрус”, подтягивающий крем “Ре-нутрив” и масло для ванны с марокканской розой, просто превосходное, клиентки очень хвалят…

Банни сидит за круглым столом в чистенькой кухне с тремя женщинами. Всем трем слегка за тридцать. На Зоуи плюшевые тренировочные штаны шоколадного цвета и футболка спортивного центра “Los Angeles Fitness” на Норт-роуд. Она высокого роста, у нее каштановые волосы и карие глаза, а на внутренней стороне запястья вытатуирована маленькая розовая бабочка. “Чума”, — думает Банни, склоняется перед ней и зачитывает вслух пункты заказа. А мимоходом успевает заметить, что маленькие стеклянные снежинки, висящие у нее в ушах, отбрасывают ромбики света на ее нижнюю челюсть, и это не очень-то ее красит.

Аманда, наоборот, невысокая и напоминает Банни Кайли Миноуг, вот только охапка наращенных косичек леденцового цвета делает ее немного похожей на гоблина, а еще у нее гигантская грудь, узкие бедра, и задницы практически нет. На ней такие же шоколадные плюшевые штаны, как на Зоуи, а на коленях сидит младенец, который булькает и показывает пальцем на вещи, которых тут нет, или же на вещи, которые тут есть, но видит их только он один.

Джорджия, хозяйка дома, одета в футболку персикового цвета с изображением чего-то вроде серебристо-металлического гриба. Еще на ней голубые джинсы и джинсовые шлепанцы им в тон, у нее фиолетовые глаза и избыточный вес, и, хотя все женщины здесь имеют благородный, но помятый вид молодых матерей, от Джорджии исходит неясное ощущение опасности — возможно, все дело в том, что время от времени она нервно и звонко хихикает. — Если это мне не поможет, то я уже не знаю, на что надеяться, — говорит Зоуи, кивая на бланк в руках у Банни.

Откуда-то из желудка миниатюрной Аманды вырывается неожиданно громкий хохот, а большая Джорджия, напротив, заливается звонким колокольчатым смехом, и это странное несоответствие отчего-то веселит Банни, и на его щеках появляются ямочки. Он переключает внимание на Аманду и указательным пальцем легко касается ее запястья. Младенец, возмущенный таким вмешательством, издает вой протеста, и Аманда, не отрывая взгляда от Банни, заталкивает ребенку в рот пустышку. Банни сверяется с бланком.

— Так вот, Аманда, вам я рекомендую то же, что Зоуи, кроме маски для волос, потому что у вас…

— Косички! — выкрикивают Зоуи и Аманда и сгибаются пополам. Они допивают вторую бутылку красного, и Аманда разрумянилась сильнее остальных. На столе перед ними лежит раскрытый чемоданчик Банни, а в нем — бутылочки, пакетики с лосьонами и тюбики с кремом.

— Да, косички, — кивает Банни. — Причем очень симпатичные. А кроме всего перечисленного, вы просили крем “Утешение для глаз”, а также… а также бутылку виски и целую ночь крепкого сна. Женщины смеются.

— Да уж, крепкий сон нам только снится! — восклицает Аманда и притворяется, будто душит своего малыша. Банни краем глаза замечает, как Джорджия одергивает футболку и вертится на стуле, он поворачивается к ней и напускает на себя игривый тон.

— А вами, Джорджия, я очень недоволен. Вы меня разочаровали.

Банни наблюдает за тем, как заливается краской ее лицо.

— О-о, Джорджия, ты разочаровала молодого человека! — говорит Зоуи и наказывает подругу, легонько стукнув ее по руке. Джорджия опускает голову, отхлебывает вина и снова одергивает футболку — все это одновременно.

— Вы заказали крем для рук, лосьон для тела, маску с миндалем и алоэ, маску для волос и подтягивающий крем, но вы не заказали… И мне очень больно об этом говорить… Вы не заказали масла для ванны с марокканской розой!

— Джорджия, — возмущается Зоуи. — Как тебе не стыдно!

— Меня изумляет, как это настолько утонченная женщина может считать возможным отказывать собственному телу в том, без чего оно так страдает! Рай в жидком виде… Стопроцентно растительные масла и натуральные ароматы… Романтические, старомодные, чувственные… Барри Уайт, разлитый по флаконам, вот что это такое… И восточные нотки — тоже. Окунитесь в это чудо в конце тяжелого дня — и вы уже в раю… Банни кладет ладонь на внутреннюю сторону запястья Джорджии, надавливает на мякоть ее плоти, и ему кажется, что пульс ее участился. Он наклоняется ближе и шепчет:

— Вы меня очень, очень разочаровали.

— Джорджия, да купи ты это чертово масло! — орут Аманда и Зоуи и снова визжат от хохота.

Младенец на руках у Аманды выбрасывает соску за борт, обнажает глазированные края десен и издает звук, который невозможно интерпретировать. У Джорджии от смеха под глазами появились бисеринки пота.

— Ладно, ладно. Давайте и масло тоже, — говорит она, и снова раздается ее глубокое серебристое хихиканье. Банни рывками высвобождает края манжет и принимается заполнять новую строку в бланке заказа.

— Одна бутылочка масла марокканской розы для восхитительной Джорджии. Банни улыбается Джорджии, и та через какое-то время встречается с ним взглядом и улыбается в ответ, и Банни твердо знает — и дело тут не в самонадеянности и не в каком-нибудь там высокомерии — а просто он уверен, как ни в чем другом, что стоит ему моргнуть — и Джорджия будет в его постели. И Аманда — тоже, думает он. С Зоуи пришлось бы немного поработать, но вот именно Джорджия отдалась бы ему вся без остатка — ну, то есть в буквальном смысле вся.

— Ну а теперь, дорогие дамы, я предложу вам коечто особенное из мужской линии.

— У вас нет скраба для лица с толченым стеклом? — спрашивает Зоуи.

— Или марокканской кислоты для ванн? — подхватывает Аманда.

— У нас тут что, небольшие проблемы с мужьями? — интересуется Банни.

— Уже нет! — в унисон выкрикивают Аманда и Зоуи и в знак солидарности хлопают друг друга по рукам.

— Ну, с вашим-то мужем все в порядке? — обращается Банни к Джорджии.

— Моего мужа больше нет, — отвечает она.

— Что? Нет — в смысле, нет?

— Ага. Нет — в смысле, нет. Он наклоняется вперед, и его смазанный локон повисает над бровью так, будто бы в нем сосредоточено сердцебиение Банни.

— Если вы не возражаете, дамы, я позволю себе заметить, что, по-моему, все эти ваши мужья сбрендили. В этот момент в кухню входят, по-утиному ковыляя, две маленькие девочки — нечто необъяснимое разорвало невидимую гипнотическую нить, которая притягивала их к огромному плазменному телеэкрану в гостиной. Войдя, они останавливаются, поднимают на взрослых пустые, как у зомби, глаза, одна из девочек тянется рукой за спину и вытаскивает из складки в попе трусы от купальника. Потом она разворачивается и снова исчезает в гостиной, и вторая девочка следует за ней.

— Очаровательно, — комментирует Банни, и женщины снова заливаются разными видами смеха, а потом погружаются в тяжелую тишину, будто бы ход их жизней в это мгновение прямо у них на глазах разворачивается в новую сторону — старая кожа спадает, мокнущие раны затягиваются, и открываются новые, полные надежд горизонты. Зоуи снимает пушинку со штанины шоколадного плюшевого костюма.

— У вас есть дети, мистер Манро? Банни понимает, что ошибался относительно Зоуи: ее он тоже мог бы завалить, и в этот момент в кухню через кошачью дверцу входит серый котенок, который с видом полного безразличия шествует через кухню.

— Зовите меня Банни, — говорит Банни и прикладывает ладони к голове, шевеля ими будто кроличьими ушками. Он морщит нос и несколько раз шумно принюхивается.

— У вас есть дети, Банни? — поправляется Зоуи.

— Один. Мальчик, — говорит он и испытывает неприятный кишечный спазм, вспомнив, что сын ждет его в машине. Банни смотрит на часы.

— Как его зовут? — спрашивает Джорджия.

— Банни-младший, — отвечает Банни с обезоруживающим пафосом, который наполняет комнату легкой тянущей болью. — Я в нем души не чаю, в этом мальчугане. Когда его нет рядом, я будто и не живу.

— А миссис Манро? — спрашивает Зоуи, низко наклоняясь вперед и вдыхая воздух всеми легкими. Банни глазом специалиста отмечает, что груди Зоуи не идут ни на какие уступки гравитационным предубеждениям, будто их высекли из гранита, или кремня, или из чего еще вроде этого.

— Она нас покинула, — говорит Банни, и при этих словах у него неожиданно сжимается горло.

— Как? Джорджия шлепает Зоуи по руке.

— Да не ори ты так!

— Скончалась, — отвечает Банни. — Недавно.

— Не может быть, — выдыхают все три матери разом. Джорджия прикрывает рот рукой.

— О, как это, должно быть, тяжело, — она хочет погладить Банни по ладони, но сдерживается.