Андрей Юдин - Чиж. Рожден, чтобы играть

• Название: Чиж. Рожден, чтобы играть
• Автор: Андрей Юдин
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-061824-8, 978-5-9725-1627-8

Пальцы Чижа посинели дочерна, с трудом разгибаются, стерты до мозолей. Самое время отдышаться в гримерке, снять насквозь пропотевшую футболку. В это время самые преданные поклонники скандируют под окнами или возле служебного входа: "Чиж!.. Серега, выходи!"…

Вот уже несколько лет группа "Чиж & Со." практически не показывается на центральных телеканалах, радиостанциях и раскрученных рок-фестивалях, не снимает клипов, не записывает новых альбомов и не готовит новых концертных программ. Как же группа умудряется оставаться на плаву? И почему она не только не растеряла своих поклонников, но даже приобрела множество новых? Почему она так беззастенчиво попирает законы шоу-бизнеса?

Читайте!

---

ДЕКАБРЬ 1990: "ДЕЗЕРТИРЫ ЛЮБВИ"

"…Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать"

(Борис Пастернак).

Первый выезд группы в новом составе прошел успешно. Во время выступления на Елагином острове Чернецкий, как магнит, притягивал всё внимание прессы и зрителей — Питер не забыл тот мощный шок, который вызвали "Разные люди" в 1988-м, на рок-фестивале в Зимнем стадионе.

"Он жутко изменился за год — с палкой, — писала автор самиздатовского журнала «Штучка». — Правая нога почти не ходит. Пол-концерта он пел, сидя на стуле. Но как поет, господи!.. Подарила ему гвоздику… девки все разревелись, я тоже. Песни — «Бардак», "Мой дед был врагом народа", что-то без него…".

Вскользь упомянутым "что-то без него" были две вещи Чижа — «Совдеп» и «Демонстрация». Новый вокалист «Разных» был никому неизвестен. Но его песни заметили и приняли. Литератор Александр Житинский, один из организаторов «Авроры-89», позже вспоминал: «Народная» песня Сергея Чигракова по прозвищу Чиж "I don't wanna live in Sovdep" впервые заставила всю площадь петь вместе с музыкантами, положив друг другу руки на плечи и раскачиваясь".

Сразу же после «Авроры» парни рванули в Киев, чтобы успеть на фестиваль «Блиц-парад». Но здесь их постигла неудача. Выходить на киевскую сцену после "Воплей Видоплясова" было в то время заведомо провально. По части драйва Олег Скрипка мало чем уступал Чернецкому. Его бешеная энергетика разносила зал на куски. Вдобавок «вопли», которые пели только по-украински, успели стать для продвинутой столичной молодежи модным символом «самостийности». Песни «ВВ» прочно занимали верхние строчки киевских хит-парадов, а местные панки, подражая новым кумирам, начали щеголять по Крещатику в народных рубашках-"вышиванках".

Собственно, на «Блиц-параде» случилось то, чего и следовало ожидать: публика терпеливо дождалась выступления своих любимцев «воплей» и сразу же стала покидать зал. Привлечь к себе внимание «Разным» не дала сугубо техническая накладка — на гитаре Клима дважды рвались струны.

— Мы начинали играть совсем не те песни, которые были нам в кайф, — вспоминает Чернецкий, — а те, которые хоть как-то можно было исполнить. В общем, народ сваливает, мы в растерянности, и всё это выглядело весьма плачевно…

На заднем дворике, куда парни в расстройстве ушли перекурить, к ним подошла симпатичная женщина средних лет.

— Она сказала: "Здравствуйте, я — из ЧК", — вспоминает Чиж. — "Ну всё! — думаю, — Допелись!.. Сейчас нас всех повяжут!".

Но парни паниковали напрасно: незнакомка оказалась столичной тележурналисткой Натальей Грешищевой. Выпускница московской консерватории, она начинала свою работу в Останкино с должности редактора эстрадного отдела, готовила популярные в 1970-х передачи "Голубой огонек", «Бенефис» и «Арт-лото». На волне перестройки вместе с выпускником ВГИКа Андреем Гансеном они придумали программу "Чертово колесо".[57] Это была единственная телепередача в СССР, которая пыталась показать рок-концерт живьем, без цензурных купюр.

— Идет фестиваль — жуткий звук, всё скучно, я уже думаю, что пора уходить, и вдруг объявляют: "Разные люди", — вспоминает Наталья. — Выходит, хромая, Чернецкий с палочкой. И начинается нечто совершенно ошеломляющее — с тем же жутким звуком, с той же скверной аппаратурой в зал несется такой посыл, такая энергия, что ты не различаешь слов, но тебя это захватывает со всеми потрохами… И тут мне еще рассказывают, что Саша серьезно болен, и я понимаю, что это нужно срочно снимать. Почти ни у кого из наших рокеров не было профессиональных записей. А я имела возможность по заявке взять наше останкинское тон-ателье и записать фонограмму — столько, сколько мне нужно. В то время это еще можно было делать бесплатно.

("ЧеКисты" откровенно дурачили телебоссов. В Останкино существовали специальные бланки — т. н. наряд-заказ, где нужно было указать, какого исполнителя ты записываешь, для какой программы, какие именно произведения. Но сколько реально записали подопечные Грешищевой — две песни или двадцать — никто первое время не проверял. Поэтому в Останкино успели бесплатно поработать "Агата Кристи", Настя Полева, рижские группы "Иннокентий Смартус", «Уикенд», "Карт-бланш").

Стоит заметить, что к моменту встречи с Грешищевой у харьковчан не было ни одной приличной фонограммы: по стране расходились только их бутлеги — кустарные записи с концертов. Нетрудно себе представить радость, с которой «Разные» отреагировали на предложение столичной гостьи. К тому же Грешищева пообещала оплатить проезд, поселить в общежитии Гостелерадио и даже выдать суточные. Было решено, что группа отправится в Москву на поезде, а Чернецкий, который неважно себя чувствовал, прилетит туда позже, в сопровождении своей невесты Инны.

Сессия в Останкино проходила с 1-го по 9-е декабря. Если не брать в расчет магнитоальбомы «ГПД-100» и "Виновата Система", она стала для Чижа первым серьезным опытом работы со звуком. Тем более на профессиональной 24-канальной аппаратуре.

— У него был огромный интерес к студийной работе, — вспоминает Чернецкий. — На записи он был клавишником, аккордеонистом, сыграл соло на гитаре и губной гармошке, напел бэк-вокал. «Сенсимилью» он вообще записал сам, т. е. спел, сыграл на басу, на двух акустиках и на клавишных. Он сделал это прекрасно. Тот вариант «Сенсимильи» был, на мой взгляд, самым лучшим, самым светлым: все сложилось — звук, вокал. Больше добавлять было нечего.

Все «болванки» и сольные инструментальные партии были записаны достаточно быстро. Дальше оставалось наложить вокал Чернецкого. К трапу самолета, вылетающего в Москву, его привезли в машине "скорой помощи", на санитарных носилках.

— У меня фактически не было сил на эту поездку, — говорит Саша, — но я верил, что этот альбом многое даст группе. И было еще такое чувство, что, возможно, это моя последняя запись.

В Москве его продолжали изводить жуткие боли в позвоночнике и ногах. Сашка даже сидел с трудом: он мог либо лежать, либо стоять, изогнувшись дугой. Инне пришлось сделать ему укол вольтарена, дефицитного швейцарского препарата. Доза была такой мощной, что помогла продержаться всю студийную смену — с десяти вечера до пяти утра. Вечером, выжатый как лимон, Сашка улетел обратно в Харьков.

Из записанного материала отобрали пять песен Чернецкого, три вещи Чижа ("Отчизна", «Демонстрация», "Сенсимилья") и балладу Паши Михайленко «Ливень». На таком симбиозе трех очень разных авторов, дополняющих друг друга, строилась не только структура альбома, который решили назвать "Дезертиры любви", но, собственно, и вся стилистика группы. Ее название — "Разные люди" — после приезда Чижа оказалось верным на все сто. Прекрасный мелодист, отмечали критики, он привнес в саунд «РЛ» более мягкое звучание, которое в то же время "невероятно гармонично" сочеталось с хлесткими песнями Чернецкого и лирикой Михайленко. Поклонники группы отзывались об этом союзе более образно: "На концерт сходил — как контрастный душ принял!..".

Однако харьковский самиздат встретил «Дезертиров» прохладно. Сергей Мясоедов, редактор журнала "Положение Дел", увидел главный недостаток альбома в полнейшем отсутствии концепции. Всё, по его мнению, рассыпалось там на осколки. Другим минусом стали неоправданно усложненные аранжировки. Впрочем, строгий критик не позабыл отметить: "Чиграковская «Сенсимилья» — великолепна, но это скорее исключение, не спасающее всего альбома. Впрочем, высокое качество записи гарантирует этой работе широкое хождение по стране".

"Широкого хождения", увы, не получилось. В Останкино харьковчанам сделали только копию треков на большой бобине. Вернувшись в Харьков, они давали переписывать эту катушку своим друзьям. Специально распространением альбома никто не занимался. Много позже по поводу "Дезертиров любви" Чиж с сожалением говорил: "Если бы он тогда вышел, это был бы удар для многих. Но мы не смогли его издать. Тогда — кому это надо было. Тем более — на Украине".

* * *

Сразу после записи «Дезертиров» Чиж заехал в Дзержинск. Формально ему надо было забрать кое-какие домашние вещи. На самом деле — сыграть 14-го декабря в горьковском Политехе концерт в составе «Пол-ГПД». Это выступление было разогревом к акустическому выступлению лидера "Гражданской обороны" Егора Летова и его 23-летней подруги, «леди-панк» Янки Дягилевой.

— Когда Серега уезжал в Харьков, — рассказывает Женя Баринов, — мы договорились, что наша команда продолжает существовать. Как бы от случая к случаю. Чиж не сидел на двух стульях. Он верил, что нужен в Харькове, что приживется там. Скорее, он согласился, чтобы мы не закисли, чтобы нам хоть какую-то надежду оставить, уж если там чего-то не задастся…

Чиж с Бариновым сразу же столкнулись с непредвиденными трудностями. Для начала пришлось вытащить Майка Староверова из запоя.