Андрей Юдин - Чиж. Рожден, чтобы играть

• Название: Чиж. Рожден, чтобы играть
• Автор: Андрей Юдин
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-061824-8, 978-5-9725-1627-8

Пальцы Чижа посинели дочерна, с трудом разгибаются, стерты до мозолей. Самое время отдышаться в гримерке, снять насквозь пропотевшую футболку. В это время самые преданные поклонники скандируют под окнами или возле служебного входа: "Чиж!.. Серега, выходи!"…

Вот уже несколько лет группа "Чиж & Со." практически не показывается на центральных телеканалах, радиостанциях и раскрученных рок-фестивалях, не снимает клипов, не записывает новых альбомов и не готовит новых концертных программ. Как же группа умудряется оставаться на плаву? И почему она не только не растеряла своих поклонников, но даже приобрела множество новых? Почему она так беззастенчиво попирает законы шоу-бизнеса?

Читайте!

---

А. Юдин "ЧИЖ: Рожден, Чтобы Играть"

INTRO: "ЭТОТ СТОН У НАС БЛЮЗОМ ЗОВЕТСЯ…"

"За окном плыл жутковатый производственный пейзаж — какие- то трубы, ограды, коробки корпусов… Поезд остановился в Дзержинске, последней станции перед Нижним. Я набросил пиджак и пошел размять ноги… Дверь вагона была закрыта, проводница в своем купе пила чай в компании со сменщицей.

— Откройте дверь, — попросил я.

— Зачем? — удивилась проводница.

— Так… — сказал я. — Подышать.

— Нашел где дышать, — сказала проводница.

— Козленочком станешь, — пояснила сменщица.

После их короткого совместного рассказа о характере производства в городе Дзержинске я не стал настаивать на открытии двери и побрел обратно… " (Виктор Шендерович, "Часы с петушком и кукушечкой").

Когда Чижа спрашивают, где он так хорошо научился играть блюз, обычно он отвечает словами "Слепого Пса" Фултона, черного старика-блюзмена из фильма "Crossroads":

— В тех местах, откуда я родом, если парень не умеет играть на гитаре, ему ни одна девка не даст залезть себе под юбку…

"О, да! — ухмыльнулся бы киношный Фултон. — Поволжье — это, конечно, известные блюзовые места!.. Прямо-таки The Land Where Blues Began!..".

С ним трудно спорить: низовье Оки — не дельта Миссисипи, а родной город Чижа, который расположен в индустриальном предместье Горького, мало похож на Нью-Орлеан. «Черным» блюзом с хлопковых плантаций здесь отродясь не пахло. Зато ощутимо тянуло окисью этилена с местных химзаводов, где вкалывали советские "белые негры". Много лет подряд их щедро поставлял сталинский ГУЛАГ,[1] затем — советские суды, придумавшие новый вид каторги: "условное освобождение на стройки народного хозяйства" (в просторечье — "на химию"). По сути, так и было: осужденные отбывали свой срок на вредных химических производствах.

Кто знает, возможно, этот подневольный труд и породил пресловутое "блюзовое чувство", которым был пропитан сам воздух Дзержинска. Свой вклад в его культивацию вносили вчерашние зэки. Многие из них оседали в городе, обзаводились семьями, а после работы отводили душу самогонкой, мордобоем и песнями. (Когда Би-Би Кинг говорил, что "кроме негра, играть блюз может только еврей, потому что евреям в их истории досталось столько же, сколько и неграм", он забыл про битого-перебитого русского мужика).

По вечерам, в подъездах и на лавочках, дзержинские пацаны начинали терзать свои гитары с "извечного ля минора". За ним неизбежно следовали ре минор и ми мажор. Три этих аккорда назывались «блатными». С их помощью можно было сбацать массу песен — от частушек до тюремных плачей. В этом смысле они ничем не отличались от трех корневых аккордов (Е, А, В), на которых где-нибудь на берегу Миссисипи исполнялась такая же народная музыка, именуемая блюзом…

Химическая гадость, которую много лет подряд вдыхали горожане, не исчезала бесследно. На пороге XXI века 350-тысячный Дзержинск был объявлен "зоной экологического бедствия". Оказалось, что здесь у каждого третьего — больные легкие, у каждого десятого поражена нервная система, а из ста младенцев здоровыми рождаются только семеро.

Эта мрачная статистика породила даже частушку:

"От нашей экологии — мутанты-население.
У половины крыша едет, а половина — гении".

Именно здесь 6 февраля 1961 года появился на свет Сергей Чиграков, больше известный в России и за ее пределами под сценическим именем ЧИЖ.

ИЗ ГОРОСКОПА:

Водолей — знак единства и борьбы противоположностей, знак гениев.

Их девиз: "Я надеюсь". Символы приносящие удачу: крылья, серебряные руки, полет птиц, зигзаги.

Черты рожденных под этим знаком: способность к импровизации на любую тему, четкие и продуманные действия, свобода мысли и действий.

Выдающийся фантазер, Водолей обладает искрометным чувством юмора, которое нередко спасает его в минуту разочарований и одиночества.

Водолеям чужды всякого рода условности и приверженности к традициям. Они не зависят от мнения окружающих. Материальная сторона интересует их редко. Обычно они стараются устроить свою жизнь, чтобы избежать скуки и рутины.

Единственное, что можно отобрать у Водолея, чтобы это стало для него невосполнимой потерей, — это свободу.

ЧАСТЬ I: КОРНИ

"ДЕТСТВО — ЭТО СУДЬБА"

"Многие наши музыканты не хотят помнить о традициях, они считают, что весь наш рок взял и родился в конце 60-х — середине 70-х, и родители его — мама и папа из-за бугра. Ага, всё так просто…" (из газетного интервью Чижа).

В расцвете своей популярности, отвечая на вопрос журналиста, был ли момент, когда он проснулся и понял, что стал знаменит, Чиж сказал: "Да, когда я родился. Тогда я уже знал, что все получится".

Чиж привычно шутил. Оснований для такой уверенности не было. Дзержинск — не Москва, не Питер, даже не областная столица (до Горького добирались сорок минут на электричке), а его родители, как признает он сам, были "простые советские люди": Николай Иванович — старший электрик на заводе, Антонина Васильевна — бухгалтер техникума. Семейную жизнь они начинали в бараке, несколько раз «расширялись», пока наконец не получили отдельную квартиру в районе новостроек. Со временем в трех комнатах стали проживать семь человек: мать с отцом, Чиж, старший (на 9 лет) брат Владимир с женой и двое их детей.

Возможно, на мировоззрение западных рокеров влияла "удручающая безысходность пролетарских кварталов", но Чижа сложный быт не угнетал — так жили все вокруг. К тому же в год его рождения съезд компартии принял новую Программу. В ней торжественно обещалось, что в 1980 году в СССР наступит коммунизм. Советским людям оставалось жить, трудиться и верить.

Пример оптимизма показывал отец. Похоже, именно он снабдил младшего сына генным набором, необходимым для рок-музыканта.

— Во-первых, он был очень музыкальным, неплохо играл на баяне, — вспоминает Чиж. — И еще очень веселым, общительным человеком. Шутки-прибаутки, бесшабашность, всегда улыбка на лице. На работе его любили и уважали.

Мама была более сдержанной и строгой. От нее Чиж получил очень важное для жизни качество: всерьез относиться к любому делу, которое начинаешь.

— Глядя на нее, у меня формировалось понятие о женщине, идеал какой-то. Т. е. женщина, которая встает раньше всех и позже всех ложится. Она убирается, блин, просто ужас!.. Чуть ли не каждое утро. Встает и начинает мыть посуду, хотя с вечера все помыто. Она просто так воспитана. И я такой же… Чтобы у нас дома не было первого?.. Боже сохрани! Она скорей со стыда сгорит. И в доме всегда было что пожрать. Ко мне поэтому любили друзья приходить.

Валерий Пастернак[2] бесспорно прав, когда пишет о Чиже: "Нормальное, совковое детство. И что уже совсем не подходит для современного имиджа рок-музыканта, это полнейшее отсутствие признаков вечного конфликта поколений. Явно не бунт против "истеблишмента и пуританского ханжества" питал первые ростки творчества Сергея".

Про влияние родителей на творчество Чижа говорить трудно, но не подлежит сомнению, что именно семья всерьез повлияла на его профориентацию. Приметой Дзержинска 60-х были кинотеатрики, где перед сеансами публику развлекали музыканты-"тапёры". Особенно нравился супругам Чиграковым молодой аккордеонист. Попурри из модных мелодий и «вечнозеленые» стандарты вроде «Рио-Риты» и "Неудачного свидания" он исполнял с настоящей эстрадной хваткой — то есть был раскован, артистичен и умел зажигательно импровизировать.

Виртуоза-аккордеониста звали Анатолий Крючков. Он был преподавателем музыкальной школы, который «подхалтуривал» в киношке по выходным. Мастерство и артистизм этого человека сыграли главную роль в том, что много лет спустя Чиграковы решили отдать к нему на обучение младшего сына.

Но до музшколы надо было еще дорасти, а пока Сережа Чиграков азартно стучал по столу руками и карандашами, подражая старшему брату — тот учился в техникуме, носил длинные волосы и играл на барабанах в настоящем ансамбле. Собственно, он и был тем самым Чижом, которого знал весь Дзержинск. ("Погремуха" перешла ко мне по наследству, — говорит Сергей. — В отрочестве я всегда представлялся как "Чиж-младший").

Вернувшись с репетиций, брат напевал и наигрывал массу мелодий. Именно от него Чиж впервые услышал — на смеси английского с нижегородским — битловские «Облади-облада» и "Старенький автомобиль".

Поспорил старенький автомобиль,
Что пробежит он четыреста миль.
И хоть давно уж пора на покой —
Решил последний раз тряхнуть стариной!
Крепко держит руль рука.
Путь-дорога нелегка.
А удача далека —
Отсюда не видно!
Бип-бип! Бип-бип-йе!

"Вовка наяривал на баяне и пел, — рассказывал Чиж, — а я внимал, жадно уши развесив". В тот момент он даже не догадывался, кем написаны эти песни. В его памяти они остались просто как задорные мелодии.