Буби Сурандер - Время действовать

• Название: Время действовать
• Автор: Буби Сурандер
• Издательство: Иностранка, ИЦ "У-Фактория"
• Жанр: Детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-94145-069-9

В редакцию большой стокгольмской газеты звонит девушка, угрожающая покончить с собой, если ее информация не будет принята к сведению. Волею случая у телефона оказывается фотограф, которому не остается ничего другого, как действовать без промедления...

---

— Зажмурься, — сказал он.

— Да ты чего!

— Huevon, зажмурься! Тогда не будешь знать, где спал эту ночь. — Он затормозил и сердито посмотрел на меня. — Так будет лучше. Завтра говоришь «спасибо». Когда в тайной полиции тебя закрутят в мокрый простынь и начнут хлестать поясными ремнями.

Разве такое может быть у нас, в Швеции?

Я пожал плечами и зажмурился. Машина накренилась, повернула направо, потом налево, еще раз налево, потом снова налево, резко вправо и остановилась.

— Дроттнингсгатан в Уппсале, — сказал я. — Определяю по запаху. Они тут продают соленые огурцы в уличном киоске.

Зверь вытянул меня из машины и подтолкнул вдоль тротуара.

— Гляди в землю. Ты ничего не должен знать. Ты не должен знать, где был.

Может, он и прав. Но мне было смешно.

Я смотрел себе под ноги, когда он вел меня по гравию. Появился порог, я об него споткнулся. Было слышно, что Зверь открывает какую-то дверь. Мы неуклюже, как два связанных щенка, протопали по узкой лестнице иммигрантского жилья. Голые цементные полы, небрежно сваренные перила, драные коврики у дверей, запах чеснока, сельдерея и сигарных окурков.

— Не смотри на таблички с именами, — пробурчал Зверь с раздражением.

Ну, теперь-то уж он точно обманул всю полицию безопасности. Открылась дверь.

— Ola, Ricardo!

Мой хозяин — на эту ночь — был маленький и мускулистый мужичок. Быстроглазый, со здоровенными волосатыми ручищами.

— Ola, Bustos! — заорал я и захохотал.

Ну и сел же Зверь в лужу! Мистический хозяин квартиры — да это же мой старый дружок из Мадрида!

За спиной Бустоса кричали и прыгали ребятишки в пижамах. Он же изучал мое истерзанное лицо.

— Где это его так? — спросил он на пулеметно-быстром испанском. — С легавыми играл?

— За ним гонятся! — В низком голосе Зверя звучало удовольствие.

Он взял меня за плечи и улыбнулся своей ослепительной улыбкой. И сказал Бустосу:

— Понимаешь, он бегун.

— Беглец, — кисло поправил я.

Вторник

15

Было утро позднего шведского лета, один из тех дней, когда вдруг вспоминаешь, что на зимних шинах надо сменить шипы.

Поеживаясь от холода, я торопился к станции метро в Акалла. Я шел в толпе девушек, работающих по скользящему графику, и сторожей складов. Ступив на дергающийся и гремящий эскалатор, я оглянулся. Бледные лица казались желто-зелеными в неверном сиянии потрескавшихся ламп дневного света.

Чернокожий парень в билетной кассе просветил меня насчет моей дальнейшей жизни. Он сказал мне, коренному стокгольмцу, что от Центрального вокзала до Риддархольмен мне надо ехать на 53-м автобусе. Я был потрясен тем, что сам не знал этого, и надеялся, что в Стокгольме много таких, как этот, из Сенегала.

В вагоне подземки светила только половина лампочек. Схемы станций были сорваны, подушки сидений вспороты, а стены и потолок покрыты надписями.

Полчаса спустя я сидел в автобусе. Холодное солнце вытягивало длинные тени вдоль фасадов с их грязными рекламными щитами. Водители гудели друг другу, в наказание за никому не ведомые прегрешения.

И вдруг столица Швеции показалась мне такой дешевой — дешевой на манер Хьюстона, или Лагоса, или Сантьяго-де-Чили.

Захламленные, шумные города, которые и сделаны-то для того, чтобы их употребляли как кому вздумается, и которые каждое поколение перелопачивает, подгоняя под свои слепые потребности. Города без определенного облика, ведь деньгами уюта не измеришь.

Города, где действует лишь одиннадцатая заповедь: греби под себя — и будешь иметь.

Я вылез из автобуса перед Риддархюсет и не торопясь перешел через мост к Риддархольмен. Ветер трепал мою тонкую одежку, а солнце не грело, только слепило.

Большой серебристый «БМВ» уже стоял на террасе у воды. В машине была только она.

Чуть подальше, у самого края набережной, остановился фургон пожарников — точнее, их водолазов. На волнах качалась резиновая лодка, рядом отдувались два аквалангиста. На берегу они приготовили завтрак — кофе в термосах, бутерброды в корзине.

Я кивнул ей и прошел мимо.

Свернул на стоянку, посмотреть — нет ли там какой машины со ждущим чего-то водителем. Никого. Вернулся к ее машине, открыл дверцу и сказал:

— Ты что, вместо Гугге прихватила пожарников?

— Садись, — рявкнула она, совсем как собаке.

Я послушался.

В машине было уютно, тепло и удобно. Радио тихонько выпевало какой-то дикси-шлягер.

— Чего тебе надо? — раздраженно спросила она, глядя в сторону, на пожарный фургон.

Черные волосы были подняты и заколоты в большой узел на затылке. Шея длинная, крепкая, загорелая. Одета она была в ярко-красную рубашку с напускными рукавами и вышитое болеро. Тонкие ноги обтянуты джинсами, засунутыми в сапожки для верховой езды.

— Чего тебе надо? — снова спросила она раздраженно.

Красные губы блестели на загорелом лице, темные глаза искрились жизнью. Я сидел, утонув в кожаном сиденье, и жалел, что не поспал чуть подольше.

— Что, никто даже и не поцелует? — спросил я кисло.

Она чуть не захлебнулась от злости и замахнулась, чтоб ударить. Но когда я пригнулся и умоляюще закрыл руками опухшее лицо, начала смеяться. Некоторое время так и сидела с поднятой рукой и смеялась, и я опустил руки, но не совсем, и тоже ухмыльнулся.

Тогда она перестала смеяться, взялась рукой за мой небритый подбородок, прижала меня к подголовнику, перегнулась и поцеловала.

Она поцеловала мои разбитые губы мягко и бережно, и осторожно раздвинула их языком, и ласкала их так нежно и сладко, что мои руки опустились и обняли ее.

Потом она с улыбкой откинулась назад в свой угол, а я сидел недвижно и глядел на нее и улыбался, а солнце согревало машину, и радио передавало искрящуюся музыку — Луи Армстронг играл на трубе.

— Я хочу знать, кто сообщил тебе об ограблении броневика, — шепнул я.

Она врезала мне так быстро, что я не успел увернуться. Ударила раскрытой ладонью, но так сильно, что у меня треснула губа. Рот наполнился вкусом крови. Трещина порвала уже было засохшую корку на губе.

Я сидел молча, зализывая новую рану. Но потом опять спросил:

— Кто?

Она сделала раздраженную гримасу и гневно дернула головой.

— Кто? — спросил я.

Она отвернулась, стала смотреть на фургон водолазов. У них наступило время завтрака. Они вылезали из воды по лесенке, не снимая ласт.

— Кто? — спросил я.

— Кого изнасиловали? — негромко спросила она.

— Дочь Юлиуса Боммера. Это был ирландец.

При ее загаре побледнеть было трудно. Но глаза округлились, рот раскрылся, и она как-то сразу сгорбилась.

— Кто тебе сообщил? — спросил я.

— Ирландец? — повторила она.

— Ирландец, — подтвердил я. — А кто тебе сообщил об ограблении?

— Мне надо ехать, — бросила она еле слышно.

— Какого черта, — сказал я.

Я наклонился и вытащил ключи из замка зажигания. Потом взял в руку трубку телефона, открыл дверцу и вылез из сияющего «БМВ».

— А теперь выбирай, — сказал я. — Можешь выдрючиваться и дальше. Тогда я забираю ключи и трубку и ухожу. Потом, что-нибудь после обеда, когда все будет спокойно, а у меня будет время, я позвоню и вызову техпомощь. Они приедут и заберут тебя, когда смогут, конечно.

Это ее даже не разозлило. Она сидела, погрузившись в свои мысли. Я потряс телефонной трубкой.

— Или же ты позвонишь тому, кто тебе сообщил. Я хочу встретиться с ним... или с ней... сегодня, сейчас.

Я поднял вверх ключи.

— Сделаешь это, получишь их обратно.

Она посмотрела на меня влажными карими глазами. Затем протянула руку за трубкой.

Я снова уселся рядом с ней. Она набрала какой-то номер быстрыми умелыми пальцами. Карие глаза изучали меня, пока она ждала ответа.

— Я хочу поговорить с Ролле, — сказала она чуть погодя.

Снова ожидание. Она подняла руку к моему лицу и мягко провела пальцем по губам.

— Ролле, привет, это я. — Прежний быстрый, решительный голос. — Тут со мной один парень, которому нужны некоторые сведения. Он не знает, кто я такая, но доверять ему можно... да, да... да, черт дери...

На ее лбу появилась морщинка. С Ролле у нее явно возникли трудности.

— Я тоже не дура! Позвоню тебе позже, но сперва ты мне скажешь, когда сможешь с ним встретиться. Ролле, делай, что я тебе говорю... погоди, вот поговори с ним сам.

Она протянула мне трубку. Несколько секунд я глупо взирал на телефон. Потом осторожно взял трубку, поднес к уху и сказал:

— Алло?

— Слушай, ты! Чего ты там вытворяешь? Чем-то взял ее на крючок, да?

Этот голос был мне знаком. Я сразу его узнал.

— Об этом мы сможем поговорить, когда встретимся, — хрипло сказал я. — Причем сегодня. Я могу во второй половине дня. Скажем, в два. Только где?