Борис Фрадкин - Пленники пылающей бездны

• Название: Пленники пылающей бездны
• Автор: Борис Фрадкин
• Жанр: Научная Фантастика

---

Николай Николаевич вспоминал другие случаи из своих подземных путешествий, уже без участия Михеева. Его перебивали, каждый торопился рассказать свое. Только один Андрей молчал, слушая с вежливым вниманием.

- Все это хорошо, - заметил он, когда наступила пауза, но вот как мы отсюда выберемся?

- Ты плохо слушал меня, - огорчился Дектярев. - Целый час я растолковывал тебе преимущество здравого смысла. Помню, в детстве кто-то из товарищей доказал мне, что дважды два равно пяти. Знаешь такое? Я был потрясен и сразу потерял веру в непогрешимость математических аксиом. Года полтора, наверное, носил я в себе это презрение к матери наук, пока сам самостоятельно! - не нашел разгадку. Поверишь ли, ни до, ни после я в своей жизни такой радости уже не испытывал. И когда мы с Михеевым выползли на край обрыва, положение наше казалось безнадежным. Нам представлялась возможность либо свалиться вместе с машиной и, значит, сразу отдать богу душу, либо сидеть и ждать помощи.

- Вы, конечно, ждали помощи?

- У нас не работал передатчик. Лодка была потеряна наземными станциями. Нет, мы действовали, искали выхода. И когда нашли его, сами поразились его простоте.

- Ну, какой же?

- Вот тебе и ну! Попробуй сам сообразить. Ты механик.

Время шло. Возможно, наверху уже приняли тревожные сообщения с "ПВ-313", но можно ли надеяться на помощь оттуда?

"Допустим, - рассуждал Вадим, - совершится чудо, и Ремизовский разработает такое поле, которое не будет подвержено взаимодействию с этим дьявольским излучением. Пусть при самых сумасшедших темпах завод построит новый подземоход за восемь, ну, за шесть месяцев. Пусть эта новая машина совершит другое чудо: разыщет "ПВ-313". А дальше? Разве удастся вытащить застрявшую в недрах металлическую громадину? Это не то что взять на буксир электроход на реке или автомашину на дороге. Буксировка подземохода подземоходом технически невыполнима. Хуже того - людям даже нельзя будет покинуть "ПВ-313" и перейти в другую машину".

Да, все чудеса исключаются. Поиски нейтрального поля отнимут долгие годы. Иссякнет запас энергии на "ПВ-313", а задолго до этого экипаж погибнет от холода. Чудеса возможны только в рассказах Дектярева. Но скорее всего он их сам и придумал. Выход нужно искать здесь, в самом корабле.

Однако, какие бы варианты ни придумывал Вадим, даже самые фантастические, выхода из создавшегося положения он не видел.

2

Электронный хронометр отсчитывал часы, складывал их в сутки. Тайком друг от друга обитатели "ПВ-313" поглядывали на шкалу прибора, где с неумолимой последовательностью менялись цифры, обозначающие секунды, минуты, часы, сутки...

Кабина вдруг стала тесной и неуютной. Стены словно ближе придвинулись друг к другу. Легким не хватало воздуха, хотя его в изобилии подавали синтезаторы.

А где-то высоко, невероятно высоко, над подземоходом по-прежнему светило солнце и жизнь шла своим чередом. Там остались семья, родные, друзья. Там осталось счастье. Здесь же за спиной уже притаилась смерть, правда не скорая, но страшная в своей неотразимости.

Что оставалось делать? Проснувшись, они часами предавались воспоминаниям, но разговор получался вялым, поддерживать его было трудно, потому что все темы казались неинтересными. Все, кроме одной: как выбраться наверх?

- Это напоминает мне дом отдыха, - невесело шутил Андрей. - Можно сколько угодно спать, есть, ничего не делать. Когда нас извлекут отсюда, мы прибудем в весе.

- Вот это мне уж никак не желательно, Андрюша, - заворочался в гамаке Дектярев. - Да, кстати, какой у нас запас провизии?

Чтобы перетряхнуть склад с концентратами, потребовались почти сутки (на поверхности управились бы за несколько часов). В ревизии приняли участие все пять человек. Подсчитывали, спорили из-за пустяковых расхождений, перекладывали коробки с места на место и вносили путаницу, которой втайне радовались, ибо работа затягивалась, отвлекала от неизбежных размышлений о судьбе корабля, людей.

Наконец получили результат: при нормальном питании запасов хватит месяцев на семь, а если экономить, так и на все десять.

Десять месяцев жизни... Кого это могло успокоить? Мечты, планы на будущее - все это сразу теряло смысл. В груди разливалось гнетущее ощущение пустоты. Мучило сознание, что там, наверху, твои родные, твои товарищи и миллионы незнакомых тебе простых людей страдают, приходят в отчаяние от невозможности оказать помощь.

Минули шестнадцатые сутки, семнадцатые...

Скорюпину не удавалось поймать ни одной наземной станции. Случалось, что в симфонию звуков подземного мира вплетались людские голоса, но то были отраженные где-то волны, беспорядочные обрывки импульсов.

На восемнадцатые сутки Дектярев не выдержал.

- Довольно заниматься демагогией, - сказал он. - Разговоры делу не помогут.

- Вы что-то хотите предложить? - заинтересовался Биронт.

- Да, хочу.

- Ну-с?

- Работать.

- Работать? А какой в этом смысл?

- Не знаю. Но я не могу, коллега, ничего не делать. Не мо-гу! Хватит с меня. Мы погибнем, так подземоход останется целым. Наши исследования, наши записи сохранятся.

- Вы ошибаетесь, - Биронт поморщился. - Подземоход тоже погибнет. После того как иссякнет энергия, прекратится действие защитного поля...

- С вашей дурацкой логикой... - буркнул Дектярев и вдруг поймал на себе сосредоточенный взгляд Паши Скорюпина. В этом взгляде было ожидание, надежда услышать нечто спасительное. - Нет, друзья, так невозможно. - Николай Николаевич легко, по-юношески, соскочил на пол. - Мы живы, здоровы, значит должны работать. Это хуже всеголежать и ждать прихода костлявой: Все-таки мы здесь не сами по себе. Нас послали, нам доверили большое дело, за нашей работой наблюдают. Тем более связь позволяет нам посылать сообщения, нас слышат.

Николай Николаевич направился к люку. Мурлыча под нос какой-то весьма неопределенный мотив, он исчез в нижней кабине.

Уже сидя в кресле, геолог прислушался. Нет, никто не последовал его примеру. Да и ему самому не удавалось сосредоточиться. Вопрос Биронта: "Работать? А какой в этом смысл?" занозой сидел в голове.

"Какая чепуха! - Николай Николаевич встряхнулся, пытаясь избавиться от сомнений. - Впереди десять месяцев. Для ученого - целая вечность. Работать! Работать!"

3

Андрей смотрел на опустевший гамак Дектярева, а сам прислушивался к звукам в соседнем гамаке. Там лежал Вадим, человек, который ненавидел бездействие.

Ожидание не обмануло механика. Зашумело отброшенное одеяло, и с криком, от которого радостно вздрогнуло сердце Андрея: "Встать, лежебоки! Протереть глаза!" - Вадим выпрыгнул из гамака.

Андрей выждал, когда Вадим, дробно стуча ботинками по скобам, исчез внизу. Не торопясь, совсем как дома, Андрей побрился, умылся, причесался. Подумав, сменил рубашку. Сел к столу и с аппетитом опорожнил коробку сочного мясного паштета...

Прежде всего он отправился в свою кабину.

Безжизненно лежали разноцветные нити приборов. Безмолвствовали счетно-решающие устройства. Мертвыми зрачками глядели погасшие сигнальные лампы. Сильная и сложная машина казалась обреченной на бездействие. Механик почувствовал себя так, будто его самого связали веревками по рукам, по ногам и бросили в угол кабины.

Андрей спустился к Дектяреву. Геолог ободряюще кивнул ему головой, улыбнулся одними глазами. Вздохнув облегченно, механик заторопился к Вадиму.

Вадим, низко согнувшись, съежившись, уронил голову на пульт и закрыл ее руками, словно в ожидании удара. В кабине было тихо. Приборы бездействовали, установки молчали, журнал для записей оставался зарытым. Во всей позе Вадима было отчаяние.

Андрей застыл на лесенке.

- Вадим! - позвал он.

Вадим медленно поднял голову, посмотрел на механика мутными глазами.

- Что с тобой, Вадим?

- Я не могу... - пробормотал командир подземохода. И вдруг обоими кулаками грохнул по пульту. - Понимаешь, ничего не могу с собой поделать... заставить себя работать, думать, искать.

Андрей спустился с лестницы, подошел ближе.

- Вадим, а Лена? - шепнул он.

- Лена... Мне сейчас разве до нее? Я погубил подземоход. Если бы кто-нибудь знал, как я себя презираю, как... как я себя ненавижу!..

Ни жалеть, ни сочувствовать вслух механик не умел. Он переступал с ноги на ногу и не знал, что сказать. К тому же он угадывал, какие сложные, противоречивые чувства и мысли одолевают товарища. А в таких делах он не советчик, нет, как хотите, не советчик.

- Может, я помогу тебе, - Андрей кивнул на пульт. - Ты же еще не закончил расчет нового профиля.

- Спасибо. Не нужно. - Лицо Вадима постепенно прояснилось, он глубоко вздохнул и пригладил, волосы. - И вообще не обращай на меня внимания. Уже отлегло. Буду работать.

Он придвинулся к пульту, повернул переключатели. Ожили приборы, перемигнулись лампы, мягким звоном зуммера счетно-решающая установка известила о своей готовности.