Ланс Хорнер - Хозяйка Фалкохерста

• Название: Хозяйка Фалкохерста
• Автор: Ланс Хорнер
• Издательство: Локид
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-320-00066-9

Роман из захватывающей серии о плантации Фалконхерст и ее обитателях, повествующий о падении и взлете могучей Лукреции Борджиа – рабыне, которой повинуются и белые, и черные.

Это волнующее повествование о хозяйке Фалконхерста с редкой силой передает весь ужас и всю страсть, с которыми сопряжена жизнь чернокожей женщины в мире белых мужчин.

---

– Тебе что-то нужно? – От волнения голос Хаммонда сорвался на фальцет.

– Всего-то лечебной соли с водой. Я проснулся от изжоги. Наверное, дело в свиных отбивных, которые Лукреция Борджиа приготовила на ужин: больно сочные, да еще этот вкусный соус… Лечебная соль – самое лучшее средство от изжоги. Но разве этого лентяя Мема дозовешься! Если он не соизволит подняться, то почему не идет Лукреция Борджиа? Уж она-то не глухая, черт возьми. Или в этом доме все оглохли?

Она накинула на себя драный плед и прибежала на зов.

– Вы меня звали, масса Уоррен, сэр? – крикнула она ему. – Вы кричали или мне это приснилось?

– Мне нехорошо. Но тут и помереть недолго – кому какое дело? Мне нужен Мем. Немедленно! – Максвелл задыхался от раздражения.

– И скажи ему, что он напрашивается, чтобы его отделали кнутом, – добавил от себя Хам.

– Мне нужны соли. – Обзаведясь аудиторией в лице Лукреции Борджиа, Максвелл перешел от воплей к стонам: – Из-за твоих отбивных меня замучила изжога.

– Бедненький масса Уоррен! – Лукреция Борджиа почувствовала, что ему требуется сострадание, и не обманула его надежд. – Ложитесь, я мигом принесу вам соли, только зажгу свечку.

На лестнице раздались шаги, и в гостиную спустился голый Хаммонд. Заглянув в кухню, он вернулся в столовую, где и столкнулся с Лукрецией Борджиа.

– Куда запропастился Мем, Лукреция Борджиа? – осведомился он. – На тюфяке на кухне его нет, а ведь его место там.

– Чего не знаю, того не знаю, масса Хам, сэр. Его всю ночь нет в доме.

Он смотрел на нее, не заботясь прикрыть свою наготу. Она зажгла свечу.

– Где же он? – повторил Хам.

Она плотнее запахнула на себе одеяло и понесла свечу на кухню. Он потащился за ней следом. Открыв дверцу буфета, она нашла коробочку с солью и сделала жест, означавший: вот успокоим вашего отца – тогда и поговорим.

Она насыпала в стакан пол-ложки порошка, налила воды, размешала и спросила:

– Хотите, чтобы я сама сходила к вашему отцу?

– Дай мне. – Хам забрал у нее стакан. – А ты оденься и тоже поднимись наверх. Отец вне себя, он выпьет это и наверняка опять начнет звать тебя.

– Сейчас приду, – кивнула она. – Вы тоже оделись бы, раз все равно не ложитесь. Что это вы расхаживаете голышом?

– Сколько раз ты видела меня голым! – усмехнулся он.

– Что ж из того? Дело не во мне – мужской наготой меня не смутишь, – а в вашем отце: вам не годится идти к нему в таком виде.

Дождавшись, пока он уберется из кухни, она сбросила одеяло и натянула платье.

Хам оказался прав. Из спальни уже раздавалось:

– Лукреция Борджиа, где ты?

– Бегу, масса Уоррен! – Она вступила в полосу света, кое-как освещавшую лестницу, осторожно вскарабкалась наверх и заглянула в спальню Максвелла. Он уже лежал. Рядом с кроватью отца стоял Хам, успевший надеть штаны.

– Ты знаешь, сколько сейчас времени, Лукреция Борджиа?

Она отрицательно покачала головой.

– Второй час. – Максвелл постучал пальцем по большим серебряным часам на столике у изголовья. – А Мема все нет. Ты знаешь, где он шатается?

На этот раз она была вынуждена признать, что существует-таки неведомая ей сторона жизни на плантации.

– Чего не знаю, того не знаю, масса Уоррен. Наверное, блудит, как всегда, по ночам. Есть у Мема страстишка: молоденькие кошечки. Ох и охоч он до них! Воображает себя молодым котом, в котором играют силы!

– Посмотрим, сколько в нем останется сил, когда я велю его выпороть!

– Вы решили его выпороть? – Она подошла к ночному столику и взяла с него пустой стакан.

Максвелл уставился на нее, пораженный столь глупым вопросом.

– За милую душу! Сама посуди, что за молодняк будет у нас получаться, если мы позволим каждому бычку на плантации залезать на любую телку по его усмотрению? Ты сама знаешь, Лукреция Борджиа, что это строгий закон: я сам определяю, кому кого покрывать. Послушный негр не будет успевать натягивать штаны, но пусть сперва дождется моего разрешения. – Он подозвал Хаммонда: – Одевайся и ступай на поиски Мема. Он наверняка прячется поблизости: слишком ленив, чтобы далеко идти, поэтому вряд ли потащился в какую-нибудь хижину.

– Скорее всего, он валяется в кустах позади конюшни, – прервала хозяина Лукреция Борджиа. – Я знаю его излюбленные местечки.

– Захвати фонарь, – посоветовал Максвелл сыну. – Искать черномазого среди ночи все равно что выйти на охоту с завязанными глазами. И захвати с собой плеть, чтобы преподать ему первый урок. Пускай почувствует, что его ждет. Наказание я не отменю.

– Может, мне пойти с массой Хаммондом, масса Уоррен, сэр? Я могу ему пригодиться.

– Иди хоть к черту на кулички, Лукреция Борджиа, мне совершенно наплевать. Ох и надоели же мне негры! Относишься к ним хорошо, лезешь ради них из кожи вон, а они знай жалят тебя, как гадюки! Взять хотя бы Мема: у него самая легкая работа на всей плантации, но разве он это ценит? Держи карман шире! Да, ступай с Хамом! Если найдете Мема, отведите его в сарай и наденьте на него кандалы. А меня не будите. Главное – справиться с изжогой, а дурацкий негр, которого нет на месте, когда он в кои-то веки понадобился, – дело десятое.

Он откинулся на подушки и указал Лукреции Борджиа на свечу. Уходя, она захватила ее с собой.

Сперва она зашла с Хаммондом в его комнату, помогла ему обуться и подождала, пока тот застегнет рубашку. Потом они вместе спустились по черной лестнице и очутились на кухне. Мем так и не вернулся. Вид пустого тюфяка еще больше рассердил Хаммонда, так как представлял собой наглядное свидетельство наглого неподчинения. Свет свечи разбудил одного из близнецов, который сел и захныкал. Лукреция Борджиа угомонила его оплеухой. Мальчуган пошмыгал носом и затих.

Она зажгла толстую восковую свечу в стеклянном фонаре, надела старые матерчатые шлепанцы и распахнула дверь. Они молча направились к конюшне. Лукреция Борджиа беззвучно молилась, чтобы Омар успел к этому времени возвратиться к себе в стойло. Только бы он не задремал на перине в сарае! Ее охватил страх: она смекнула, что они с Омаром такие же преступники, как Мем, и им может быть предъявлено столь же тяжкое обвинение, что и ему. Единственная разница заключалась в том, что преступление Мема уже оказалось раскрыто; о ее же проделках пока что не было известно, и она надеялась, что они никогда не выплывут наружу, так как она превосходила Мема умом.

Ее страх усилился, когда она представила себе, что бы было, если бы черт дернул Максвелла пробудиться на час раньше и позвать не Мема, а ее. В то время она еще находилась с Омаром в сарае, следовательно, хватились бы не Мема, а ее. Она не сомневалась, что при всем ее весе и влиятельности на фалконхерстской плантации ее вместе с Омаром подвергли бы суровому наказанию. Она понимала, что настало время сменить тактику: никто, даже она сама, не мог предсказать, когда у Максвелла случится новый приступ изжоги. Отныне ей придется соблюдать удвоенную осторожность, возможно, даже отложить на время утехи с Омаром. Она решила как следует поразмыслить об этом утром.

Осветив фонарем конюшню, они удостоверились, что там не к чему придраться. Омар крепко спал на циновке в конском стойле и даже не проснулся, когда они проходили мимо него. Она перевела дух: как ни велика была опасность, гроза пока что не разразилась. Теперь она могла посвятить все свое усердие поискам Мема.

Осмотрев конюшню, Лукреция Борджиа и Хаммонд вышли из ворот на ветерок. За конюшню вела еле заметная тропка – по ней вывозили на тележке навоз, куча которого благоухала в некотором отдалении. За навозной кучей бурно разрослась сорная трава. В ту сторону и показала Лукреция Борджиа Хаммонду, приложив палец к губам.

– Думаю, наш голубчик здесь, поблизости, масса Хам, сэр, – прошептала она. – Он сам мне признавался, что здесь у него лежбище. Тсс!

Они осторожно раздвинули густую растительность и бесшумно двинулись по тропинке. Внезапно впереди послышался шелест травы. Лукреция Борджиа удовлетворенно кивнула и подняла над головой фонарь. Хаммонд устремился на звук, размахивая плетью, но скоро остановился.

В свете фонаря Лукреция Борджиа увидела среди примятой травы голого Мема. Под ним извивалась черная фигура. Через мгновение оба замерли. Потные тела блестели на свету. Мем не успел увернуться: хлыст рассек воздух и угодил ему по ягодицам.

– Не надо, масса Хам! – крикнул он, загораживаясь рукой от ударов. – Не бейте меня! – Теперь свет фонаря озарял его физиономию: его глаза следили за плетью, взмывшей, чтобы снова на него обрушиться. – Не надо, масса Хам! Не бейте Мема! Я ничего не сделал!

– Так уж ничего? – прокаркал Хам, задыхаясь от злости. – А что это за особа под тобой?

Он отпихнул Мема носком сапога. Мем скатился со своей партнерши. Хам сгреб ее за волосы и приподнял.

– Это Сафира, – подала голос Лукреция Борджиа, вглядевшись в испуганное личико. – Ей полагается дрыхнуть в хижине Минти без задних ног. Она еще девица.