Николай Бондаренко - Бремя «Ч»

• Название: Бремя «Ч»
• Автор: Николай Бондаренко
• Жанр: Научная Фантастика

Николай Алексеевич Бондаренко

Член Союза писателей СССР с 1978 года. В настоящее время в Союзе Российских писателей (Санкт-Петербург).

В разные годы издал фантастические повести «Космический вальс», «Вот человек!» и др., книги стихотворений «Солнце в ромашках», «Рваное облако», «Ветер времени», «Последний хадж из Петербурга в Апраксино», «Гранение солнца» и др.

Издал книжки литературных пародий и пересмешек праправнука Козьмы Пруткова «Сочинения» (2006) и «Подражание поэтам» (2007).

Автор пьес «Любовь над пропастью, или видение в Горках в 23-м году» и «Анекдот про Чапая».

Занимается деревянной скульптурой. Принимал участие в выставках, в частности в выставке Союза художников Санкт-Петербурга, посвященной 200-летию со дня рождения А.С.Пушкина.

---

— Вот именно. Я и не подозревал, что он такой впечатлительный, верит разной чепухе… А ведь он по натуре своей поэт! Господин Карл, нижайше прошу о помиловании. Бо должен быть на свободе. Он еще принесет пользу, и немалую.

— Пожалуй, — согласился Карл. — Только он сам не захочет. Ты его испортил… Пойдет ли он снова ко мне?… Ну, о чем еще просишь?

— Так, пустяки… В рудниках я много думал… У меня вконец расшатались нервы… Я буквально содрогался при мысли, что кого-то могу сделать несчастным. Бедный Бо! Но, кроме Бо, есть еще одно существо, за которое я хочу замолвить словечко. Вспомните: из-за меня уволили ни в чем не повинную женщину… Но разве я знал, что в служебном баре нельзя спрашивать о замках? Разве я знал, что к барменше запрещено подходить на пушечный выстрел? И вот результат. Я на свободе, а мать семейства, отзывчивый человек, до сих пор в кандалах нужды, не может найти работу…

— Откуда сведения?

— Предполагаю. Уверен — не ошибаюсь.

— Ну, — понравилось Карлу. — Проси еще.

— Этот человек называет себя Вором, — осторожно начал я. — Но какой он вор?

— Кто же он?

— Просто голодный. А голодный способен на все.

— А, ты об этом пьянице, который сломал два наисложнейших замка и разгуливал по моим коридорам!

— Ну да! — Я смело продолжал фантазировать. — Он искал деньги!

— Откуда ты знаешь?

— Что же еще? Человек вполне безобидный и опасности для вас не представляет.

— Я спрашиваю: откуда ты знаешь? — насупился Карл.

— Мы хорошо знакомы. Иногда выпиваем. По рюмочке!.. Да вы знаете.

— Что?!.

— Так уж случилось… Нечаянное знакомство… Да и вор он, как видите, никудышный.

— Вот что, господин плут! — Карл рассвирепел. — Мне бы не просьбы твои выслушивать, а загнать на вечную каторгу!

— Вот он я, весь перед вами. Стоит только распорядиться.

— Может быть, так и сделаю, когда придет время. А сейчас послушай меня. Чиновников я люблю, они служат мне верой и правдой. Стало быть, Бо и Па вернутся. А воров я ненавижу! Говорят же — по вору тюрьма плачет! Пусть посидит.

— Может быть…

— Исключено. Воровать у себя не позволю.

Я опустил голову. Карл несколько секунд помолчал и продолжал с пафосом:

— Иногда мне кажется, Чек, ты — мой антипод. Только всячески маскируешься, прикидываешься простаком. Напрасно, Чек. Когда противоположности, да еще великие противоположности, взаимодействуют, получается небывалое открытие, ошеломляющий творческий результат…

— Вы обо мне? — расширил я глаза.

— Да, Чек. Тебя высоко оценили мои компьютеры. Они предсказали, что мы с тобой могли бы прекрасно взаимодействовать. У тебя есть великолепное качество — подметить, подправить, угадать. Ты, черт подери, великолепный помощник. И на этом поприще мог бы всемирно прославиться. Рядом с моим именем засверкало бы и твое. Вот почему я терплю твои, так сказать, шалости. Вот почему до сих пор нянчусь с тобой. Я все-таки надеюсь на твое благоразумие.

— Спасибо, господин Карл.

— А теперь, Чек, — вскинул голову Карл, — мы поработаем. Я не люблю зря терять время, да и тебе повторение не повредит. Подай-ка диктофон.

Я удивленно развел руками, и Карл бурно высказался:

— Не заметил моего подарка? На письменном столе!

— Спасибо, господин Карл, — несмело отозвался я и отправился в кабинет за диктофоном.

Я придвинул к креслу журнальный столик, установил диктофон. Замер, ожидая дальнейших распоряжений.

— Будем записывать твои впечатления. Не зря же ты копал руду. Я называю тему — ты диктуешь. Отпечатанные на бумаге слова я читаю и вношу исправления. Итак, о рудниках. — Карл коснулся регуляторов — диктофон замигал лампочками и слегка завибрировал.

— «Все женщины, — начал я размеренно, — любят украшения. Но не все они знают, что самые красивые, самые изысканные из них добываются во владениях господина Карла, глубоко под землей…» — Я подробно рассказал об алмазах — как извлекают их из руды, как эта руда отваливается в холодных темных шахтах, с каким трудом поднимается она на поверхность. Далее я пространно разъяснил, что такое кайло и что такое тачка. Этими орудиями труда, грустно сказал я, вооружены рудокопы. Карл недоуменно взглянул на меня, и я принялся описывать врубовую машину, красочно обрисовал ее внешний вид. Затем рассказал, как врубовая машина работает, как легка и удобна в управлении.

Карл отключил диктофон, просмотрел выданный текст, удовлетворенно заметил:

— Превосходно. Только слово «вооружены» заменим словом «снабжены». А то восстанием запахло!

Карл опять стал изучать машинописный текст, время от времени поглядывая на меня. Наконец, он дал новое задание:

— Ну-ка, о воспитательном воздействии моей личности.

О, это было самым легким заданием. Я принялся описывать, как по утрам, после завтрака, растроганные узники произносили слова благодарности Карлу Великому. Некоторые не могли сдержать слез. Как-то пришлось услышать разговор двух несчастных — они возносили господина Карла до небес. Не говоря о стражниках, которые произносят его имя, как молитву. И даже глубоко под землей кто-то вырубил буквами — Великий Карл!

— Правда? — растрогался Карл и решил работу на сегодня закончить. — К чему я клоню, Чек, чего добиваюсь, — сказал он, вставая, — чтобы и ты понял то, что давно знают другие. Сильным, Чек, нужно помогать. С сильным, Чек, и сам будешь сильным… Да, Чек, последний вопрос. Что за отношения у тебя с Ри?

— Нормальные отношения.

— Были бы ненормальные, я бы говорил по-другому.

— Не понимаю, господин Карл.

— Ладно. Не понимай. Пока советую присмотреться к девушке. Вам придется вместе работать.

— Она мне симпатична.

— И только? — прищурился Карл. — А ты бы… поухаживал за ней?

— Может быть…

— Однако довольно, — нахмурился Карл. — Слишком уж откровенничаю с тобой. Жду завтра в девять.

— До свидания, господин Карл.

— Да! — выходя, обернулся он. — Я оставил немного денег на текущие расходы. Найдешь на столе.

В комнатах уже сумерки; пришлось включить свет и убедиться в щедрости господина Карла — оставил он немало.

Я почувствовал, как голова налилась свинцом, и в висках застучало. Да, я устал зверски. Спать и только спать. И вдруг мысль: «Неужели Ри дежурит у телефона?»

— Ри?

— Да, слушаю, — прозвучал в трубке печальный голос.

— Я бы хотел извиниться за свою грубость… и пожелать спокойной ночи.

Установилось неловкое молчание. Я осторожно положил трубку и побрел к постели. Из мрачного угла справедливым упреком кольнули глаза Вора. «Это не галлюцинация, — сказал я себе, — не забывай о несчастных! Разве не по твоей милости человек угодил на каторгу? Спать не имеешь права!»

Вырубил свет, несколько купюр сунул в карман. Выскользнул во двор и затаился. За калиткой маячила тень, и я бы не хотел, чтобы кто-то меня увидел… Пробрался к флигелю, осмотрелся. Как бы отправить сторожа за угол?… Метнул камешек — он задел металлическую решетку, со звоном отскочил на тротуар. Тень заметалась, я придвинулся поближе к выходу. Метнул второй камешек — тень исчезла. Я приоткрыл калитку и резко взял в сторону парка…

Кажется, маневр удался: никто меня не преследовал.

Дом Вора отыскал без труда, постучал. В дверь выглянула, высоко вздернув острый подбородок, жена Вора.

— А, это вы! — обрадовалась она. — Ну, заходите.

Жена Вора скрылась за дверью, а я не пошел. Удивленная женщина выглянула опять.

— Что же вы?…

Я решительно вложил в е руку припасенные купюры. Пальцы женщины слабо сомкнулись, одна голубая бумажка спланировала на крыльцо, но мы даже не шевельнулись. Самым важным сейчас были слова. Я поспешил сказать:

— Не сомневайтесь! Я обязательно освобожу.

— Кого? — напряглась женщина.

— Вашего мужа.

— Он… в тюрьме? — женщина, кажется, перестала дышать.

— В тюрьме, — мужественно подтвердил я.

— А я-то думаю, куда запропастился… Может, все-таки зайдете? — дрожащим голосом повторила она приглашение.

— Сейчас — нет. Вот вырву из неволи — тогда обязательно.

— Из тюрьмы долго не выходят… Без него пропаду…

— Держитесь! Он скоро вернется! — Все, нужно уходить, а я переминаюсь с ноги на ногу.

— Что передать?

Женщина всхлипнула.

— Передайте: я жду!..

— Вот и хорошо, — успокоился я. — Он не подведет. До скорой встречи!

Наконец, я сумел сдвинуть себя с места и подался прочь…

Возле своей калитки сторожа не обнаружил (хороши у Карла служаки!) и спокойно проник во двор. Не зажигая свет, добрался до постели, провалился в глубокий сон.

Утром проснулся слишком рано, похозяйничал на кухне, почитал и прибыл к Карлу в назначенное время.

Ри, как всегда, восседала за своим сверкающим столиком и была подчеркнуто любезна. Вот и прекрасно. Взаимоотношения определились всерьез и надолго.