Лоренс Даррел - КОНСТАНС, или Одинокие Пути

• Название: КОНСТАНС, или Одинокие Пути
• Автор: Лоренс Даррел
• Издательство: Б. С. Г.- ПРЕСС
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-93381-178-5

«КОНСТАНС, или Одинокие пути»(1982) — третья книга цикла «Авиньонский квинтет» признанного классика английской литературы XX столетия Лоренса Даррела, чье творчество нашло многочисленных почитателей в России. Используя отдельные приемы и мотивы знаменитого «Александрийского квартета», автор рассказывает о дальнейшей судьбе своих персонажей. Теперь Констанс и ее друзьям выпало испытать все тяготы и трагедии, принесенные в Европу фашизмом, — тем острее и желаннее становятся для них минуты счастья… С необыкновенным мастерством описаны не только чувства повзрослевших героев, но и характеры нацистов, весьма емко и точно показан механизм чудовищной «военной машины» Третьего рейха.

Так же как и прославленный «Александрийский квартет» это, по определению автора, «исследование любви в современном мире».

Путешествуя со своими героями в пространстве и времени, Даррел создал поэтичные, увлекательные произведения.

Сложные, переплетающиеся сюжеты завораживают читателя, заставляя его с волнением следить за развитием действия.

---

— Это было так давно, да, так давно, что, стоит мне задуматься о нас с вами, такое чувство, словно ничего и не было. Ничего не осталось. Но вот вы здесь, мой друг, ведь мы все еще друзья? Какой же мудрый урок вы преподали мне — вы были на голову впереди меня в своей целостности. Ах! Звучит глупо. Не обессудьте. Я ведь думаю на немецком.

Шварц недовольно щелкнул языком. В самом деле, когда он говорил по-английски и по-французски, всегда слышался венский акцент.

— У вас был критический момент, — сказала Констанс, — вы потеряли равновесие. К счастью, я оказалась рядом и смогла вам помочь. Но ведь вы сделали бы то же самое для меня, разве нет? А теперь вы можете аттестовать меня! Мое теперешнее поведение…

— Но вы ведь не жалеете, что влюбились?

— Нет. Конечно же, нет, разве можно об этом жалеть? Однако мой египетский возлюбленный выбрал стратегию, совершенно отличную от той, которую вы считаете необходимой для соединяющейся пары.

— Вы имеете в виду сексуальные отклонения, вариации?

— Нет, нет! — со страстью воскликнула она. — Совсем нет. Не было даже намека на какие-то там восточные утехи. Однако у него совсем другая техника любви, незнакомая мне, нам; правда, она дает великолепные результаты. Для него главное быть в согласии с природой вещей. Поначалу я думала, что мы просто идеально подходим друг другу, и в этом все дело. Но нет, здесь нечто большее, заслуживающее нашего профессионально внимания.

Она долго сидела молча, откинувшись на списку кресла и что-то соображая. Потом заставила себя встать и подойти к висевшей на стене доске. Старик Шварц хохотнул.

— Знаю, — сказала Констанс. — Знаю. Это прозвучит слишком помпезно, но ведь совершенно уникально то, что так называемый гностик думает о нас. Когда пара была создана из первого человека, неаккуратно разделенного на мужчину и женщину, эмоциональное разделение не совпало с биологическим. Половой орган мужчины, на самом деле, принадлежит женщине, а ее груди принадлежат мужчине. Подождите! Я знаю, это похоже на безумие, и если бы Аффад не разъяснил мне свою точку зрения… но она работает, это не розыгрыш. Сперма и молоко. Вот связующие элементы в сексуальном общении мужчины и женщины — ими обмениваются во время полового акта. Груди женщины дали мужчине жизнь и наделили его вечной жаждой созидания — Тиресий![187] Груди — это пророчество, предвидение! Молоко женщины заставляет мужчину строить города и мечтать об империях, чтобы прославить ее!

— Погоди, Конни, погоди! — воскликнул Шварц. — Давай запишем это, пока ты все хорошо помнишь. Постарайся ничего не забыть, сохрани свежесть восприятия.

Он быстро поменял бобину в магнитофоне и включил микрофон, висевший рядом с доской. Констанс нарисовала две примитивные фигурки, мужскую и женскую, стоящие лицом друг к другу. Потом соединила их тремя линиями на уровне глаз, груди и половых органов.

— Вот так, — задумчиво произнесла она, — мы представляем любовь, которая реализуется в сексуальном соединении — рот атакует рот, грудь атакует грудь, половой орган — половой орган. Однако, по его мнению, любовная связь должна выглядеть иначе: мужской орган на самом деле должен, вроде дамской сумочки, висеть у женщины на боку, чтобы всегда быть при ней, а ее груди — это его достояние, потенциальный источник пищи. Их души меняют сперму на молоко. Но, конечно же, в практическом смысле качество продукта зависит от ее заботы и от обращения с мошной. Обмен, но не инвестиция! Бартер!

— А когда же вы занимаетесь сексом? — с некоторым удивлением спросил старик.

Оба рассмеялись.

— Он отказывается от себя и позволяет мне владеть тем, что мне принадлежит. Женщина, говорит он, должна постоянно подсчитывать наличность в его кошельке, так сказать, манипулировать с мошонкой мужчины, чтобы там вырабатывался качественный продукт, который биологически обогатит расу, а не истощит ее — как это происходит сейчас. На самом деле, женщина полностью отвечает за эрекцию, она может вызывать ее когда захочет, даже если мужчина устал. В этом смысле он абсолютно зависим. Бедняжка Аффад, он был бы в ужасе, если бы представил, что я с научной точки зрения разбираю его чудесные нежные ласки и деликатность. Это совсем другое дело — когда занимаешься любовью, приняв за истину такой «перевертыш» любовных отношений[188] одновременный оргазм обеспечен, причем почти каждый раз. Так закладывается система обмена. Чепуха, правда?

— Правда.

Констанс была настолько увлечена своими странными рассуждениями, что Шварц не удержался и ласково пошутил:

— Что я слышу? — проговорил он, изображая характерный гнусавый еврейский выговор. — Каждый раз одновременный оргазм и почти постоянная эрекция у мужчины? Наверняка грядет Рождество! Aber, Конни, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Констанс стало немного стыдно из-за того, что она так увлеклась, и она даже покраснела. — Понимаете, — продолжал старик, — возможно, это просто счастливый случай совпадения темпераментов — такое все же бывает. И как следствие все те истинные чудеса, о которых вы упомянули. Однако большинство людей не обретают единения, гармонии, божественной искры. Они попросту уныло насилуют друг друга, или эксплуатируют друг друга, или раньше времени становятся импотентами, понемногу озлобляются и уходят в политику. Возможно, ваша любовь уникальна, и его любовь тоже уникальна.

Констанс печально кивнула: нельзя вывести универсальный принцип, располагая лишь единственным примером. Принцип должен работать в каждом случае, стать правилом, а не исключением. Решив, что обидел ее своим подшучиванием, Шварц подошел к ней и потрепал по плечу.

— Дорогая, я разделяю вашу пылкую увлеченность этой проблемой, да и кто остался бы равнодушным? Каждый день мы имеем дело с сексуальной жестокостью и бесчувственностью — решение данной проблемы было бы истинным для нас подарком. Именно тогда, когда мы все жаждем противоядия от жестокости именно в виде упомянутых вами «нежных ласк и деликатности».

— Да. Я говорю о нежности и уважении к партнеру, а еще о понимании того, что сексуальный акт является к тому же и актом духовным, контактируют тела, но управляют ими наши души. Однако «перевертыш»…

Констанс снова заулыбалась и положила мелок. В этот момент зазвонил телефон, и, сняв трубку, старик, погрузился в долгую беседу с коллегой. А Констанс, не обращая на него внимания, погрузилась в собственные мысли, все еще производя психологическую оценку своего любовного опыта. Ей вдруг захотелось очутиться в объятьях Аффада — и, чтобы подавить желание, она, нахмурившись, закусила губу. Однако желание никуда не девалось, и она стала вспоминать, как лежала ночью рядом с ним, умело мобилизуя его мужскую силу, как ей было велено, то есть «подсчитывая наличность», по его непочтительному определению, наличность «мошны», которую она могла взять себе, с нежной старательностью добиваясь эрекции, которую сама же потом уничтожит… Шварц, продолжая разговаривать по телефону, бросил ей через стол один документ, выхватив его из высокой стопки монографий и оттисков.

Это была недавняя статья из женевского медицинского журнала на мрачную тему — насилие над женщинами во время полового сношения; это касалось и лесбиянок, но в первую очередь речь шла об агрессивности мужчин в постели. Американцы назвали одну из таких жестоких «игр» силовым сексом, или кулачным сексом. Это когда во влагалище партнер всаживает сжатый кулак. Хирург, написавший статью, бил тревогу: после подобных причуд у многих женщин зафиксированы повреждения шейки матки. Всеобщее убеждение в том, что настоящий мужчина должен быть грубым и свирепым в постели, приводит к физическим страданиям партнерши. Вот какой вывод делал хирург. Пока Констанс пролистывала статью, Шварц многозначительно и загадочно на нее поглядывал, полагая, что этой статьей дал убедительный ответ на ее рассуждения о деликатности в сексе, о гармонии желаний, о стремлении партнеров вместе создать такой мощный накал любовного соучастия, который обеспечит любовникам одновременный и обоюдный оргазм. Констанс мрачно кивнула, поняв, что это его ответ. Кулачный секс! Это же надо!

Шварц наконец положил телефонную трубку.

— Причиной жестокости является неспособность к эякуляции, или ее преждевременность, или просто шизофрения! Но, Конни, боль тоже доставляет наслаждение.

— Надеюсь, у вас не создалось впечатления, что мы открыли воскресную школу. Боль — часть игры, однако жестокость не может стать заменой нормального секса. Восточный стиль допускает все, но требует умеренности, так как целью является разделенный оргазм, который и лежит в основе сексуального диалога — даже в генетическом смысле.

— И это, с моей точки зрения, присуще далеко не всем мужчинам!