Иэн Рэнкин - ВОПРОС КРОВИ

• Название: ВОПРОС КРОВИ
• Автор: Иэн Рэнкин
• Издательство: Издательство Иностранка
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-389-00133-6

В частной школе в пригороде Эдинбурга бывший военный застрелил двух подростков, а затем покончил с собой. По мнению инспектора Ребуса, неясно в этом преступлении только одно — его причина. Но поиски мотивов заводят сыщика куда дальше, чем он предполагал. Инспектор буквально одержим загадочной личностью преступника. Отныне он — его душеприказчик, призванный разобраться в клубке тайн, которыми окутано прошлое самоубийцы. Между тем над Ребусом сгущаются тучи. Подонок, преследовавший его напарницу, сгорел заживо в собственном доме. А сам Ребус вышел из больницы с ожогами на руках.

---

— Шивон говорила, что вы служили в военной авиации, мистер Бримсон, — сказал Ребус, наклоняясь вперед, насколько это позволяли ему ремни.

Бримсон улыбнулся:

— Да, я служил в Королевских военно-воздушных силах. А вы, инспектор? Тоже имеете военное прошлое?

Ребус кивнул.

— Даже тренировался для ОЛП, — признался он. — Но не прошел испытаний.

— Редко кто проходит.

— А некоторые слетают с катушек, прослужив там.

Бримсон вскинул на него глаза:

— Вы имеете в виду Ли?

— И Роберта Найлса. Как это вы с ним познакомились?

— Через Ли. Он сказал, что навещает Роберта. И я попросил его когда-нибудь взять меня с собой.

— А после стали навещать его и один?

Ребусу вспомнились записи в журнале посетителей.

— Да. Он интересный парень. Мы вроде как подружились с ним, — Он взглянул на Шивон. — Хотите посидеть за штурвалом, пока я болтаю с вашим коллегой?

— Страшновато.

— Ну, в другой раз. Думаю, вам понравится. — Он подмигнул ей и вновь обратился к Ребусу: — Армия не слишком-то жалует ветеранов, как вы считаете?

— Не знаю. Когда переходишь на гражданку, теперь пособие платят. В мое время этого не было.

— Очень большой процент распавшихся браков, психических расстройств. Среди ветеранов Фолклендов руки на себя наложило больше, чем было убито за время самой операции. И среди бродяг тоже много ветеранов попадается.

— А с другой стороны, — заметил Ребус, — ОЛП сейчас в цене. Можно продать издателю свои мемуары, устроиться в качестве телохранителя. Насколько я слышал, во всех четырех эскадрах ОЛП сейчас не хватает людей. Покидают ряды. А процент самоубийц в ОЛП ниже, чем в целом по армии.

Бримсон, казалось, не слушал:

— Несколько лет тому назад один парень выпрыгнул из самолета… может быть, слыхали. Награжден КМО.

— Королевской медалью за отвагу, — объяснил Ребус, обращаясь к Шивон.

— Пытался зарезать жену, считая, что она хочет убить его. Жесточайшая депрессия… Не выдержал и пустился в свободный полет, простите за каламбур.

— Бывает, — сказал Ребус. Он вспомнил книгу, которую видел в квартире у Хердмана, ту, из которой выпала фотография Тири.

— Бывает, и нередко, — продолжал Бримсон. — Капеллан ОЛП, принимавший участие в осаде иранского посольства, потом тоже покончил самоубийством. Другой бывший ОЛП застрелил свою девушку из пистолета, привезенного с войны в Заливе.

— И нечто подобное случилось с Ли Хердманом, не правда ли? — заметила Шивон.

— Похоже, что так, — согласился Бримсон.

— Но зачем было выбирать школу? — продолжал Ребус. — Вы ведь бывали на его вечеринках, мистер Бримсон, да?

— Он знал в них толк.

— И там всегда ошивались подростки. Бримсон повернулся к Ребусу:

— Это вопрос или сопутствующее замечание?

— Наркотики там имели хождение?

Казалось, Бримсон полностью поглощен наблюдением за приборами:

— Может быть, чуточку марихуаны и было.

— А посильнее ничего не водилось?

— Это все, что я видел.

— Ответ уклончивый. Вам приходилось слышать, что Ли Хердман промышлял наркотиками?

— Нет.

— Или же занимался контрабандой? Бримсон бросил взгляд на Шивон:

— Мне что, адвоката вызвать?

Она ободряюще улыбнулась ему.

— Я думаю, инспектор задает эти вопросы просто для поддержания разговора. — И она обернулась к Ребусу: — Ведь так? — Глазами она всячески показывала Ребусу, что надо спустить на тормозах.

— Так, — отвечал Ребус. — Я просто болтаю, и все.

Он старался не вспоминать часы бессонницы, саднящие руки, смерть Энди Каллиса. Вместо этого он сконцентрировался на виде из окна, на меняющихся картинах пейзажа. Скоро они полетят над Глазго, а потом через Ферт-оф-Клайд, к Бьюту и Кинтайру.

— Значит, вы никогда не связывали Ли Хердмана с наркотиками? — спросил он.

— Я никогда не видел у него ничего сильнее марихуаны.

— Это не совсем ответ на мой вопрос. Что вы скажете на то, что на борту одного из катеров Хердмана были найдены наркотики?

— Скажу, что это не мое дело. Ли был моим другом, инспектор. Не ждите, что я стану подыгрывать вам, какую бы игру вы ни затеяли.

— Некоторые из моих коллег полагают, что Ли занимался контрабандой кокаина и экстази в нашу страну.

— Да мне все равно, что там думают ваши коллеги, — пробормотал Бримсон, после чего наступило молчание.

— Я видела вашу машину на Кокберн-стрит на той неделе, — сказала Шивон, пытаясь переменить тему разговора. — Как раз после моего посещения Тернхауса и встречи с вами.

— Возможно, я заезжал в банк.

— К тому времени банки были уже закрыты.

Бримсон задумался.

— Кокберн-стрит? — Потом он кивнул, словно уверившись в чем-то. — У меня там приятели лавочку содержат. Думаю, я к ним заезжал.

— Что за лавочка?

Он взглянул на нее:

— Собственно, это не лавочка. Солярий.

— Владелица Шарлотта Коттер? — Бримсон казался ошарашенным. — Мы беседовали с ее дочерью. Она ведь в Порт-Эдгаре учится.

— Правильно, — подтвердил Бримсон. Он летел в наушниках, один из которых был отодвинут от уха. Но теперь он поправил его и приблизил ко рту микрофон.

— Давай, диспетчер, — сказал он и стал слушать дежурного диспетчера аэропорта Глазго, какой коридор избрать, чтобы избежать столкновения.

Ребус уставился в затылок Бримсона, думая о том, что Тири не называла его другом семьи и говорила о нем так, будто он не очень-то ей нравился.

«Сессна» круто накренилась. Ребус насилу удержался, чтобы не стиснуть ручки кресла. Минутой позже они были над Гриноком, потом перелетели узкую полосу воды, отделявшую его от Дануна. Пейзаж внизу стал менее обжитым — больше леса, меньше поселений. Они пересекли Лох-Файн и теперь были над заливом Джуры. Ветер моментально усилился, и самолет затрясло.

— Я здесь никогда не летал, — признался Бримсон, — и вчера вечером изучал карты. На острове только одна дорога по восточному краю. Чуть ли не половину территории занимают болотистые леса, но есть горы вполне приличной высоты.

— А посадочная полоса найдется? — спросила Шивон.

— Увидим. — Он опять обернулся к Ребусу: — Вы поэзией увлекаетесь, инспектор?

— Неужели я похож на человека, увлекающегося поэзией?

— Честно говоря, нет. А я вот большой поклонник Йейтса. У него есть стихотворение, которое я не так давно перечел:

Я знаю, что с судьбою вдруг

Я встречусь где-то в облаках,

Защитник тех, кому не друг,

Противник тех, кому не враг…[5]

Он покосился на Шивон:

— Грустные строки, верно?

— Вы думаете, что так же чувствовал и Ли? — спросила она.

Он пожал плечами.

— Тот бедолага, что выпрыгнул из самолета, уж точно так чувствовал. — Он помолчал. — Знаете, как называется это стихотворение? «Летчик-ирландец провидит свою гибель». — Он опять устремил взгляд на приборную доску. — Вот мы и над Джурой.

Шивон разглядывала дикую местность внизу. Самолет сделал небольшой круг, и перед ней вновь возникла береговая линия с дорогой, вьющейся по краю. Самолет пошел на снижение, и Бримсон, казалось, искал на дороге какой-то ориентир.

— Я не вижу места, где нам можно было бы сесть, — сказала Шивон. Но тут она заметила человека, как ей показалось, машущего им обеими руками. Бримсон опять набрал высоту и сделал еще один круг.

— Транспорт есть? — произнес он, когда они еще раз пролетели низко над дорогой. Шивон подумала, что он говорит это в микрофон, возможно, какому-нибудь диспетчеру. Но потом поняла, что он обращается к ней, спрашивая про машины на дороге внизу.

— Вы шутите, что ли? — сказала она, оборачиваясь, чтобы посмотреть, разделяет ли Ребус ее веселье. Но тот, казалось, целиком был занят посадкой, усилием воли помогая летчику и его машине. Шасси лязгнули, стукнувшись об асфальтовое покрытие, самолет подпрыгнул в последний раз, словно пытаясь вновь подняться в воздух. Зубы Бримсона были стиснуты, но он улыбался. С победным видом он взглянул на Шивон, выруливая самолет по направлению к ожидавшему их мужчине, который все еще продолжал махать руками, указывая им путь к открытым воротам и скошенному полю за ними. Они запрыгали по рытвинам. Бримсон выключил двигатель и скинул наушники.

Возле поля стоял дом, а на пороге женщина с ребенком на руках, следившая за их приближением. Шивон открыла свою дверцу, расстегнула ремни, выпрыгнула. Земля словно подрагивала под ногами, но она понимала, что это трясется не земля, а ее тело все еще вибрирует после полета.

— Мне еще ни разу не приходилось садиться на дорогу, — говорил Бримсон, широко улыбаясь мужчине.

— А здесь — либо на поле, либо на дорогу, — с густым акцентом проговорил мужчина. Он был высокого роста, мускулистый, с вьющимися каштановыми волосами и смуглым румянцем на щеках.