М Емцев - Море Дирака

• Название: Море Дирака
• Автор: М Емцев
• Жанр: Научная Фантастика

---

Михаил постепенно увлекся. Лицо его раскраснелось, и глаза оживились. Мильч вежливо слушал и думал, что люди, по-настоящему увлеченные наукой, либо дети, либо маньяки. Смешно и глупо вверять таким субъектам драгоценную жемчужину, которую он, Мильч, откопал на свалке бытия. Рука судьбы видна в том, что несколько минут назад он не раскрыл тайну Рога изобилия.

12

Спустившись во время перерыва в буфет, Михаил обнаружил на доске приказов свою фамилию. На узкой полоске папиросной бумаги было напечатано:

"За самовольный уход с работы 18, 21 и 27 февраля с.г. младшему научному сотруднику лаборатории теории вакуума Подольскому М.С. объявить выговор. Основание - докладная записка зам.зав.лабораторией И.Ф.Пафнюкова".

Под этим стоял лиловый штамп "Верно" и подпись начальника канцелярии.

Недоуменно шевеля губами, Михаил два раза прочел приказ, но так ничего и не понял. Он не мог вспомнить, что именно делал 18, 21 и 27 февраля, но самовольный уход с работы?.. Нет, здесь явно была какая-то ошибка.

Он оглянулся и, увидев, что у доски собралось несколько человек, боком проскользнул к лестнице. Поднявшись бегом на второй этаж, с независимым видом пронесся по коридору в тщетной надежде не встретить никого из знакомых.

Впереди открылась дверь, на которой был прибит знак радиационной опасности, вышла девушка в белом халате. В руках у нее были колба Вюрца и еще какие-то склянки. Пока она закрывала дверь ногой, Михаил попытался прошмыгнуть мимо. Он мучительно не хотел отвечать на сочувственные вопросы и выслушивать равнодушные утешения. Тем более что он действительно не понимал, что происходит.

- Миша!

Он обернулся и, проклиная в душе Гюляру вместе с ее колбами, подошел к девушке.

- Как же ты это, Миша? - Она покачала головой, нахмурив сросшиеся у переносицы брови.

- Что - как?

- Это тебе Иван удружил? Он может... Но ты-то, ты! Разве можно быть таким неосторожным! И главное - накануне переаттестации.

"Ах, вот оно в чем дело! Скоро переаттестация... Да, ничего не скажешь, Иван Фомич дело знает! Удар нанесен удивительно метко. А я-то, дурак, думал, что он обо мне забыл".

- Прости, Гюляр-джан, но я очень спешу. Я к тебе обязательно заскочу. Потом. А сейчас - не могу. Извини.

И он опять понесся по коридору. Но на повороте неожиданно носом к носу столкнулся с Мильчем.

- Привет, старик! Как житуха? Ты не очень спешишь? Тогда погоди минутку. Расскажу тебе, как я вчера великолепно блеснул на мизере. Взял прикуп при трех дырках - и неудачно. Четыре черви - чистяк. Буби - семь, девять, валет. Пики - восемь, десять. И три трефонки - семь, валет, король. Ты бы что снес?

- Не знаю...

- Снес я... десятку и валета! А?

- Класс!.. Ты мне не определишь критический ток при сверхпроводимости?

- Раз плюнуть. Когда?

- Я тебе звякну. У тебя ведь шестьдесят семь? А сейчас - бегу.

Михаил действительно побежал и скрылся за поворотом. Остановившись у приемной директора, он взялся за ручку двери, отдышался и уже спокойно вошел.

- Здравствуйте, Розалия Борисовна, - обратился он к секретарю. Алексей Александрович у себя?

- Он сейчас не принимает. У него секретарь партбюро... Как же это вы оскандалились, Подольский?

- Я, собственно, за этим и пришел... Никогда я не уходил с работы самовольно, Розалия Борисовна. Если куда и уезжал в рабочее время, то отмечался в книге.

Розалия Борисовна раскрыла книгу с голубой линованной бумагой, в которой сотрудники фиксировали связанные с работой отлучки.

- Здесь записано, что восемнадцатого, двадцать первого и двадцать седьмого вы уезжали в электромеханические мастерские. Так?

- Но я действительно ездил в мастерские! Там это могут подтвердить!

- Не в этом дело. Иван Фомич сказал, что запретил вам посещение мастерских.

- Когда? У нас и разговора-то об этом не было!

- Он же перевел вас на другую тематику. А вы, вместо того чтобы выполнять порученное вам дело, ездите зачем-то в мастерские.

- Да, Розалия Борисовна. Вместо того чтобы чертить какие-то таблицы, я работал над экспериментом, который был задуман Евгением Осиповичем. Думаю, что это важнее, и вкатывать мне выговор...

- Это приказ директора, и обсуждайте его с директором.

- Вот я и пришел поговорить с директором.

- Он сейчас занят.

- А когда он освободится?

- Не знаю.

- Вы мне не позвоните в лабораторию, когда он сможет меня принять?

- Если каждому, кто хочет попасть к директору, я буду звонить, то, знаете ли, у меня и рук не хватит.

"При чем тут руки?" - подумал Михаил и молча вышел из приемной.

Впервые в жизни он чувствовал себя таким безвыходно одиноким. С каким-то безнадежным равнодушием поднялся он в лабораторию и взялся за привычную работу.

Вот уже два месяца он вопреки всему открыто работал над ортовским экспериментом. Опустив свинцовое кольцо в дюар с жидким гелием, он позвонил по внутреннему телефону Мильчу.

- Лаборатория не отвечает, - сказала телефонистка, и в трубке послышались частые гудки.

"Куда-нибудь смотался, разгильдяй", - усмехнулся Михаил и, достав листок бумаги, принялся писать объяснительную записку на имя директора. Потом смял бумагу в комок, бросил в корзину и подошел к окну.

В желтоватых небесах неслись сизые весенние облака. Таяли искрящиеся на солнце сосульки. На темных и грязных тротуарах появились большие сухие пятна. Длинноногие девочки в коротеньких пальтишках прыгали через веревочку.

"Все у меня как-то не так получается. Стремлюсь, лечу, а под конец срыв. Как в детской игре в "Царя горы...". Стоит этакий мерзавец - царь и толкает тебя в грудь, когда ты, кажется, уже сумел взобраться..."

В соседних отсеках гудели приборы, звякало стекло, время от времени доносились обрывки разговоров, смех. Михаилу вдруг захотелось, чтобы кто-нибудь подошел к нему, расспросил и сочувственно помотал головой.

"Может быть, они еще ничего и не знают?" - подумал он.

А внизу на тротуаре совсем крошечная девчушка ловко скакала сразу через две летящие в противофазах веревки. Это напомнило Михаилу схему работы лампы обратной волны.

Он отошел от окна и, натянув резиновые перчатки, достал из стеклянного кристаллизатора с ацетоном свинцовый диск с круглой дыркой в центре. Осторожно переложил его в кристаллизатор с эфиром и, подойдя к стенду, включил форвакуумный насос. Взвыл электромотор, застучали передаточные ремни. Ровный гул покрыл все звуки, доносившиеся из соседних отсеков.

Михаил потянулся было к телефону, еще раз позвонить Мильчевскому, но подумал, что обойдется своими силами, и не позвонил. Высушив тяжелый, скупо поблескивающий диск в струе нагретого воздуха, он установил его в гнездо и повернул ручку латра. Стрелка амперметра дрогнула и стала медленно уползать от нуля. Михаил сбросил напряжение и сразу же пустил жидкий гелий. Когда температура в сверхпроводнике уравновесилась, вновь дал ток. Момент не был упущен. Все шло отлично.

Средняя плотность составила 10^6 ампер на квадратный сантиметр при магнитном поле в 188 килоэрстед. Лучшего нельзя было и желать.

- Если верить правилу Сильби, магнитное поле тока должно равняться внешнему критическому полю, - нечленораздельно промычал он сквозь зубы и, вынув логарифмическую линейку, стал высчитывать скачок сопротивления сверхпроводника.

- Ты опять сегодня остаешься?

Он поднял глаза и увидел Ларису. Вглядываясь в круглое зеркальце пудреницы, она подкрашивала губы лиловой помадой. На ней была чуть потертая кроликовая шубка.

"Значит, рабочий день уже кончился", - отметил Михаил.

- Чем ты занят сегодня? Опять взаимодействием электронов за счет обмена фононами?

- Где ты нахваталась?

- Фу! Грубиян... Может, сходим сегодня в кино? На "Тишину"?

- Хватит с меня "Дайте "Жалобную книгу"! Я теперь по горло сыт кино на ближайшее пятилетие.

- Тоже сравнил! Ты не можешь выключить это противное гудение?

Михаил взглянул на вакуумметр.

- Пока нет. Форвакуум должен быть не выше десяти в минус шестой... Еще минут сорок.

- А потом выключишь?

- Да. Но включу агрегаты конденсации и адсорбции. Рев, правда, чуть усилится, но зато через каких-нибудь два часа у меня будут как миленькие десять в минус двенадцатой тор. Все подсчитано, детка, вплоть до эффекта Купера.

- Фенимора?

- Не нужно кокетничать невежеством. Это не украшает.

- Много ты понимаешь... Ты говорил обо мне в цирке?

- Обещали что-нибудь подыскать.

- Когда?

- Буду звонить им на той неделе.

- Я тебе мешаю?

- Откуда ты это взяла?

- Ты отвечаешь так отрывисто, словно нехотя.

Михаил пожал плечами. Он опять подумал, что им не следует встречаться. Ни к чему хорошему это все равно не приведет. Ведь она совсем не в его вкусе и к тому же слишком молода.

- Так, значит, ты еще не скоро освободишься?

- Боюсь, что не скоро, Ларочка. Сама понимаешь, мне нужно спешить.

- Может, я могу тебе помочь?