Юлия Остапенко - Русская фэнтези-2008

• Название: Русская фэнтези-2008
• Автор: Юлия Остапенко
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, ВКТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-051508-0, 978-5-9713-7875-4, 978-5-226-00327-1

Один из самых любимых жанров авторов и читателей фантастики в нашей стране. Фэнтези — во всем ее многообразии. Озорной юмор — и вполне серьезные проблемы.

Увлекательные приключения — и оригинальные философские концепции.

Мистические городские легенды — и неожиданные, таинственные повороты истории…

Многообразие сюжетов и образов, персонажей и ситуаций.

Повести и рассказы, относящиеся ко всем возможным стилям и направлениям фэнтези.

Содержание:

Юлия Остапенко. Лицо во тьме

Людмила Климкина. Глаза Бога

Алексей Молокин. Коробейник (Трое из сумы)

Галина Гриненко. Переэкзаменовка

Виктор Ночкин. Конь рыжий

Михаил Вайнштейн. Закон, порядок и справедливость

Виктор Шибанов, Сергей Белоусов. Паломничество в ад

Мария Парфенова. Ученик чародея

Генри Лайон Олди. Скорлупарь

Святослав Логинов. Белое и чёрное

Александр Зорич. Королева Кубков, Королева Жезлов

---

Рыцарь соскочил с коня и бросился поднимать с пола лежащую Ланку, которой в конце битвы досталась пара тумаков, сваливших её с ног. При этом он очень старался оторвать взор от Виолы, как раз в это время нагнувшейся к Санчесу, лежавшему на спине с ногами, переплетенными в какой-то странной позе. Виола при этом так нагнулась, что вырез ее майки открыл еще больше, чем ранее… О-о-о!

— Да нет, я ничего, — тяжело дыша, сообщил Санчес, расплел ноги и немного ими подрыгал, проверяя, как с ними обстоят дела.

Мигель кончил потирать ребра справа, куда пришелся болезненный удар прикладом автомата, и включил мотор, проверяя его исправность. Его волновало, не погнулись ли лопасти пропеллера при падении на спину. Белоснежка с удивлением смотрела на свою изящную правую ручку, неожиданный (для бандита и нее самой) хук которой отправил одного из здоровенных обидчиков сквозь стену в дальний полет. Щука лежала у стены, слабо шевеля плавниками, и судорожно вздыхала. Виктор сгибал и разгибал левую руку ссадинами на костяшках и настороженно озирался вокруг, выглядывая очередные неприятности. Но их пока не было.

Значит, наступила передышка, которую можно использовать для раздумий о путях отхода. Бредовая мысль, которая еще со времен пребывания в собственной квартире регулярно его навещала, заявилась опять. Какие-то краем уха услышанные сведения о природе магической реальности мешались в голове с квантовой теорией литературы и отрывочными сведениями по электродинамике александрийского стиха. Настойчиво лез в голову Принцип неопределенности, по которому точная фиксация координат вела к полной неясности чего-то еще, и наоборот. «А значит, если не отличать ямба от хорея, то тогда… И что это нам дает? А вот что: определенность в одном порождает неопределенность в другом…» — мелькали в голове сумбурные мысли. Это была жуткая мешанина с непонятными последствиями, но она сулила хоть какой-то выход, а поскольку другого не было…

Оставшись в одиночестве, наследственный пират и флибустьер благоразумно решил отступить, поскольку силы были явно не равны. Для отхода он выбрал лестницу, которую, к счастью, удалось отыскать. «Но не уходить же просто так? Даже не вступив в бой? Матушка — Большая Берта — на дне моря перевернется! Уж она-то никогда так просто не отступала!» — и он взвел курок своего кремниевого пистоля, тщательно прицелился в Виктора и… Ба-бах!!!

Помещение мгновенно заволокло дымом, в следующее же мгновение из стены, в которую попала пуля, посыпался сноп искр, затем что-то зашипело, заскрежетало и заполыхал желто-оранжевый огонь.

Башня содрогнулась от тяжелого удара — это Ветер, как раз завершивший очередной виток, всей своей массой обрушился на нее. Два окна смотровой площадки не выдержали и лопнули, засыпая осколками все внутри.

— Ой! — взвизгнула Белоснежка, которой один из осколков разрезал платье и слегка оцарапал колено.

— Батюшки мои! — прошамкала Щука. — Кровь все-таки пролилась. Ох, Емеля, обормот, что же ты наделал!

Проносящийся по помещению Ветер радостно раздувал огонь. Оранжевые языки пламени принялись стремительно расти, а дым, сначала белый, стремительно почернел и стал заполнять все кругом.

— Бежим! — закричал Виктор, нагибаясь и поднимая с пола Щуку.

— Куда? — хриплым голосом кто-то спросил и тут же закашлялся.

— Туда! — указал Виктор свободной рукой, а другой плотнее обхватил Щуку.

Бронзовый зал, в который рванули наши герои, спасаясь от огня и дыма, был девственно пустым.

— Рассредоточиться, — скомандовал Виктор, последним пересекая порог и закрывая за собой дверь, чтобы в зал не проникал дым. И тут же метнулся за Санчесом, ловя его за руку. — Ты куда?

— Рассредоточиваться… Ты же сам велел?

— Да не так! В образе своем, в своих персонажах! Прокручивай свои роли, чередуй их! Как тогда со Сварогом!

— Ах, так, — с умным выражением морды ответил Медведь с корзиной на спине и небольшими рожками на голове, стоявший напротив.

— Именно, — подтвердила Золушка и, смахнув крыльями буревуха клочок тумана со стола, вскочила на него и выглянула в окно. Там, прямо по воздуху, удаляясь от башни, скакал печальный рыцарь в черных доспехах и на черном коне. «Слава тебе, Ланделема! Он спасся!» — подумала она и обернулась. Рядом с ней непонятное создание с туловищем и лапами собаки, но с головой Виолы, вцепилось зубами в ногу Белоснежки, порывавшейся бежать дальше.

Зрелище было ужасным и завораживающим. Каждое мгновение кто-то менялся. Странно и жутко было видеть, как через один облик проступал другой, чтобы смениться третьим. И даже у Виктора, который всё время оставался человеком, изменения были пугающими: откуда-то из глубины выплывало совершенно незнакомое лицо, а фигура то вырастала, расправляя плечи, то сжималась, уменьшаясь в росте и объеме.

И лишь одна Белоснежка, окаменев, оставалась сама собой, то есть, конечно, не настоящей собой, а именно что Белоснежкой. И то — только внешне. В организме ее происходило одно-единственное, но ужасное изменение, к счастью, совершенно незаметное для других. У нее то появлялась, то исчезала определенная деталь организма. И бедная девочка все никак не могла понять: эта деталь лишняя или, напротив, недостающая.

Туман, с трех сторон окружавший башню, куда-то исчез, а дым настойчиво отбрасывался Ветром в противоположную от студентов сторону. При желании, которого ни у кого не было, можно было уже любоваться золотыми куполами кремлёвских соборов, а на западе, но чуть подальше, маячил шпиль Эйфелевой башни в паре с верхушкой парижского Нотр Дам, несколько южнее виднелся купол собора св. Петра, обычно находящего в Риме, а за ним, совсем уже на краю земли — клубящаяся дымом вершина Везувия или какого-то другого вулкана, может быть, даже Фудзи.

В следующее мгновение пейзаж под башней радикально изменился. Исчезли здания телецентра, многоэтажные дома и асфальтовые улицы. Вместо них по земле раскинулась средневековая Москва с редкими домами в окружении зеленых садов и с сиянием куполов сорока сороков церквей. Однако самое неожиданное изменение состояло в том, что исчезла и сама Останкинская башня — не только с огнём и дымом пожара, но и со всеми опорами, позволяющими ей стоять на грешной земле. «Бронзовый зал» на несколько мгновений завис в воздухе, но потом исчез и он. Кроме студентов и Щуки в воздухе ничего и никого не осталось. Исчез даже Ветер, перед этим ворвавшийся в башню и сгинувший вместе с ней.

Буривух во всю махал крыльями, уцепившись клювом за край платья Белоснежки, стремительно падавшей вниз, и если и тормозя её падение, то совсем немного. Виола летела как заправский парашютист, лицом вниз, раскинув в воздухе руки и ноги и плавно вращаясь, но только зажмурив при этом глаза. Впрочем, её уже догонял Карлсон, безуспешно пытаясь схватить её то за пояс джинсов, то за руку. После очередной неудачи он всё-таки сумел её поймать — за что удалось. Разглядев, что это нога, он одновременно хихикнул и горестно скривился, предчувствуя наземный разбор полётов, и поймал свободной рукой её вторую ногу.

Виктора, рухнувшего ниже всех и летевшего практически вертикально с Щукой под мышкой, умудрился за футболку ухватить Санчес, стремительно зашедший в пике.

— Бросай нас, хватай Белоснежку! — завопил ему Виктор, судорожно обнимая Щуку, раздувавшуюся прямо на глазах.

— А ты как? Через Сумрак сможешь?

— Нет, но меня Щука держит!

— Не волнуйся, милок, — присоединила к их диалогу свой вдруг удивительно помолодевший голос Щука, — я и его удержу, и сама не упаду. На это моего веления хватит! А куда вам, собственно, надо? — При этом она шевельнула хвостом, изменив строго вертикальное направление полета на более пологое.

— В сказку о Золушке! — слегка задыхаясь, сообщил Виктор.

— А, знаю! — спокойно ответила Щука и еще раз шевельнула хвостом, меняя направление.

Санчес, убедившись, что они действительно обойдутся без него, выполнил мёртвую петлю, оглядывая горизонт, и ринулся вверх и вправо, чтобы подхватить Белоснежку. Крепко прижав её к груди, как потерянное и обретенное сокровище, он начал полого спускаться, следуя по пути, проложенному Щукой. За ними и Карлсон с Виолой тоже изменил направление полёта. Буревух, освободившись от своей ноши, сделал круг и вдруг радостно завопил:

— Вижу! Вижу! Все за мной! — и ринулся вниз.

Поляна, на которую попали наши герои, на самом деле оказалась огородом. В этом Санчес убедился, укладывая сомлевшую Белоснежку на грядку с тыквами и обессиленно падая рядом. Одна средних размеров тыква удачно сыграла при этом для его головы роль подушки, правда, несколько жестковатой. Пропеллер Карлсона, совершивший по инерции ещё пяток оборотов перед тем, как остановиться, намотал на себя несколько длинных гороховых плетей, которые живописно раскидало поверх лежащей ничком Виолы и рухнувшего на нее Мигеля. Виктор с Щукой в руках канул прямо в пруд, из которого вылез уже в полном одиночестве, отплёвываясь и мотая головой, как собака, вытряхивающая воду из ушей.