Питер Бигл - Тихий уголок

• Название: Тихий уголок
• Автор: Питер Бигл
• Издательство: Лань
• Жанр: Современная проза
• Год: 1994
• ISBN: 5-8432-043-X

Майкл скончался внезапно и вполне определённо, и когда сознание вернулось к нему, сразу понял, где он. Гроб покачивался и накренялся на плечах четверых носильщиков, и тело Майкла стукалось о тесные стенки. Сперва он лежал тихо, так как никогда не исключено, что это – просто-напросто сон. Но Майкл слышал, как совсем рядом напевает священник, и как скрипит гравий под ногами носильщиков, и что-то вроде звона колокольчиков (должно быть, это плакала Сандра), и тогда он всё понял. Он подумал, что либо он мёртв, либо его ошибочно приняли за умершего. Он знал, что такое случалось с другими людьми, и было вполне возможно, если не сказать естественно, что случилось и с Майклом Морганом. И тогда его охватил неистовый страх, что он задохнётся под землёй, он заколотил по крышке гроба кулаками и закричал. Но ни звука не сорвалось с его губ, а удары по крышке вышли совсем не слышными. В отчаянии он стал бранить и проклинать жену, Сандра же продолжала свое изысканное оплакивание покойного. Священник произносил нараспев всё, что положено, и сурово посматривал на мальчиков, когда они принимались волочить ноги. Носильщики передвигали гроб на плечах туда-сюда. А Майкл Морган безмолвно сокрушался о своём безмолвии. Затем он внезапно успокоился. Безумно утомленный, он теперь лежал тихо и знал наверняка, что мёртв.

---

– Да, я знаю, как им пользоваться, – несмотря на веселость, миссис Клэппер заметила наконец, какой у него горестный тон. Она с изумлением взглянула на него.

– В чём дело? – она внезапно щелкнула пальцами. – Вы, возможно, думаете, что вам он слишком велик? Нет, не слишком. Вот, – она взяла плащ у него из рук. – Встаньте-ка и наденьте его на минутку. Я вам покажу, что он для вас не слишком велик.

Мистер Ребек не встал.

– Нет, – сказал он. – Дело не в этом. – Он повернулся чуть вбок, и теперь сидел на ступенях к ней лицом. – Гертруда, – это был второй или третий случай за время их знакомства, когда он назвал её по имени. – Я вам весьма благодарен, но я не могу принять этот плащ.

Потрясение в её взгляде заставило его желудок сжаться, хотя он и знал, что через две секунды все пройдет, но в течение этих двух секунд миссис Клэппер была беззащитна, и мистер Ребек чувствовал себя слабым и виноватым. Он так и не смог понять и усвоить, как же надо обращаться с ранимыми людьми. Наконец миссис Клэппер овладела собой.

– Вы не можете его принять? Как это? Что с вами, Ребек? Я что, душу у вас покупаю? Я вам принесла дождевой плащ, тут что-то не так?

– Мне не нужен дождевой плащ, – сказал мистер Ребек.

– Вы что – утка? – её выразительный рот скривился и выгнулся, словно ложе катапульты, запускавшей в мистера Ребека слово за словом. – У вас на ногах перепонки? Вода скатывается у вас по спине? Как это понять, что вам не нужен дождевой плащ? Всем на свете нужен дождевой плащ, а вам вдруг не нужен?

– Он мне не пригодится, – сказал мистер Ребек. – За все время, что я здесь прожил, я ни разу не пользовался дождевиком.

– Значит, вы чокнутый, – тут же отозвалась миссис Клэппер. – Достаточно скверно, что вы живете в ненормальном месте, вроде этого, но без дождевого плаща… И за двадцать лет вы ни разу не попали под дождь? Ни одного раза?

– Конечно, попадал. Но тут везде есть, где укрыться: деревья, мавзолеи, служебные постройки. Я ни разу по-настоящему не промок, – он поискал у себя в мозгу довод, который для неё хоть что-нибудь значил бы, – я вообще никогда не болел.

Миссис Клэппер покачала головой в знак презрения к его невежеству.

– Так вы думаете, это значит, что вы и впредь никогда не промокнете и никогда ничем не заболеете? Ребек, поверьте мне, когда вы всё-таки промокнете, то вас проберет до костей, а когда заболеете – то это будет даже не двусторонняя, а трехсторонняя пневмония. И что же вы тогда будете делать? – она снова бросила плащ ему на колени. – Послушайте, просто берите его повсюду с собой. Это что – очень трудно? – глаза её вспыхнули, когда она подумала о возможной причине, по которой он отказывается от плаща. – Вы думаете, он мне самой очень нужен? Да не нужен он мне. У меня – миллион дождевых плащей. У меня – полная кладовая дождевых плащей. Я каждый день могу надевать какой-нибудь новый. Вы меня не обкрадываете.

Мистер Ребек покачал головой.

– Нет, Гертруда, – он аккуратно сложил плащ и вручил ей. Она его не приняла, и мистер Ребек положил плащ между ними на ступеньку.

– Большое вам спасибо, – сказал он, зная, что не осмелится взять плащ и отчаянно желая смягчить неприятный момент. – Это была чудесная идея, Гертруда, но вы зря старались, он мне не нужен.

– Смирительная рубашка, вот что вам нужно, – ответила миссис Клэппер, но произнесла это рассеянно, без злобы. Она разгладила на коленях платье и неожиданно тепло улыбнулась мистеру Ребеку. – Так хорошо, но берите его. Взгляните на меня, я в своём почтенном возрасте превратилась в зануду. Мы об этом позже поговорим.

– Нет, – сказал мистер Ребек. Для миссис Клэппер «позже» могло обозначать что угодно – от двух минут до двух лет. Он от всей души надеялся, что она имела в данном случае в виду последнее.

Теперь же, не отрегулировав сколько-нибудь заметно механизм, она перешла к другой теме.

– Послушайте, вчера вечером я сидела с ребёнком своего зятя – того, который дантист. Я вам о нём рассказывала. Он захотел сводить мою сестру на Стадион Льюисон. Так он мне звонит и говорит: «Гертруда, у тебя вечер свободен, как насчёт того, чтобы присмотреть за Линдой, чтобы она не выпала из кроватки?» Ну, дочка у него – куколка. Ей шесть лет – и совершеннейшая куколка. Сидеть с ней – удовольствие, не то что с другими детьми. Я вам показывала её карточку, верно?

Мистер Ребек кивнул. Достойно удивления, что он всегда мог сообразить, кто и в каком родстве с миссис Клэппер состоит, это и сама она не всегда помнила. Более того, он с удовольствием слушал о них. Они были единственными людьми за кладбищенской оградой, о которых он что-то знал, и он решил, что они бы ему понравились, если не считать двух кузин, которых и сама миссис Клэппер не выносила.

– Прекрасно, – продолжала миссис Клэппер. – Я пришла около шести, сестра и зять пошли на концерт, а я стала играть с Линдочкой. Она у нас такая куколка, что сидеть с ней – привилегия. Ей полагается ложиться в семь, но я ей позволила не спать до семи тридцати, и мы с ней хорошо провели время. В конце концов я её укладываю, накрываю одеяльцем, «Спокойной ночи, Линда», а она за меня цепляется и говорит: «Расскажи мне сказку».

Теперь она изображала то себя, то Линду, превращалась то в одного, то в другого персонажа, из женщины в ребёнка и снова в женщину с той же лёгкостью, с которой переключается сигнал светофора.

– Сказку? Хорошо. Но скажи мне ради Бога, что именно за сказку? А она говорит: «О красной курочке». Слава Богу, хотя бы эту я знаю. Я – единственная женщина в мире, которая не знает «Спящей красавицы», но «Красную курочку» я знаю как свои пять пальцев. И вот начинаю я ей рассказывать о красной курочке, как живет она среди животных на ферме и приходит ей в голову, что она должна испечь хлеб. Вы-то знаете, что это за сказка?

– Да, – ответил мистер Ребек. – Я не умею её хорошо рассказывать, но я её помню.

– Ну, так дальше. Рассказываю я сказку, и вдруг Линдочка как вскочит и как вытаращит на меня глазёнки – словно она никому больше не может верить и говорит: «Это – не сказка о красной курочке». Нет, она прелестная девочка и всё такое, но я-то эту сказку знаю, и я говорю: «Конечно, это сказка о красной курочке. Разве я могу тебя обманывать, Линдочка?» А она отвечает: «Нет, это не „Красная курочка”». Ну, думаю, гевальт, ещё минута – и она плакать начнёт, что же мне делать? И говорю: «Хорошо, может быть, существует две сказки о красной курочке? И ты мне расскажи ту, которую знаешь». И вот она, слава Богу, не плачет, а начинает рассказывать мне какую-то длинную сказку о красной курочке, где у неё такое задание: она должна каждый день откладывать яйцо или ей отрубят голову, а яйца станут покупать в фирменном магазине. И она рассказывает мне эту сказку до конца. А я ничего такого никогда не слышала. И вот я сижу, раскрыв рот, – она распростёрла руки и беспомощно посмотрела на мистера Ребека. – Ребек, скажите мне, может быть, действительно существуют две сказки о красной курочке, или Линдочка просто всё это сочинила? Я не знаю. Я там всё сидела…

Мистер Ребек уже вовсю смеялся. Он начал смеяться ещё посреди рассказа – и до конца, и до сих пор не появилось признаков того, что он вот-вот остановится. Он смеялся тихо и радостно, как человек, вспомнивший забавный случай, который произошел довольно давно.

– Я знаю только сказку, которую и вы знаете, – сказал он, перестав наконец смеяться. – Думаю, Линда просто перепутала её с какой-нибудь другой сказкой.

Миссис Клэппер с сомнением покачала головой.

– Она мне её так рассказывала, как если бы знала наизусть. Она тараторила без остановок и – бум! – уснула, – миссис Клэппер снова покачала головой и принялась смеяться. – Ай, вот так Линдочка, приеду я с ней в следующий раз посидеть. Она скажет: «Расскажи сказку». Я скажу: «Хорошо, но сперва реши: по-моему или по-твоему».

Когда она перестала смеяться, а перестала она не сразу, подождав, пока смех иссякнет, а затем настало молчание, после чего послышался новый взрыв смеха одного из них, и другой к нему немедленно присоединился, но когда смех наконец прекратился, они робко посмотрели друг на друга и ничего друг другу не сказали. Мистер Ребек вспомнил было о чем-то и разок глухо хихикнул, но миссис Клэппер снова подхватывать не стала. Он отвел взгляд и перестал смеяться, когда снова посмотрел на неё. Им все ещё было нечего друг другу сказать. Миссис Клэппер снова расправила ллатье нервным торопливым движением.

– Ребек, – начала она. – Я тут думала…

– Почему вы все время носите перчатки? – перебил её мистер Ребек. – Я никогда этого не понимал. Как вы можете носить перчатки в такую погоду?

– Я иногда грызу ногти, – миссис Клэппер крепко держала руки на коленях. – С тех пор, как умер Моррис, я стала ловить себя на том, что грызу ногти. Прямо как маленькая. Не знаю, почему.

– Меня это удивило, – сказал мистер Ребек. Миссис Клэппер оглядела свои руки, быстро и поверхностно вздохнула.