Джессика Марч - Соблазн

• Название: Соблазн
• Автор: Джессика Марч
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-197-9

Головокружительная судьба Стиви Найт – дочери адмирала, супермодели и в то же время жертвы пагубной страсти к наркотикам, предстает на страницах романа Джессики Марч «Соблазн». Дикие оргии в богемном окружении художника Самсона Лава, участие в съемках порнофильмов, неуклонное скольжение вниз и неуемная жажда любви и счастья, которая помогла Стиви вырваться из кругов ада и обрести силы для спасения подобных ей.

---

– Не могу, Стиви, – сказал он с явным сожалением. – Ничего бы я так не хотел в жизни, чем так вот поехать с тобой, но не в этот раз. Мой правительственный контракт находится под ударом, и мне придется круглые сутки встречаться с разными людьми, пока я не улажу все проблемы. Когда вернусь, я сразу же приеду к тебе. Обещаю. Береги себя. Повторяю: береги себя как следует…

– Я всегда себя берегу, – ответила она, уже думая о предстоящих пустых днях.

– Ты понимаешь, о чем я говорю. Обещай мне, Стиви… Я не повешу трубку, пока ты мне не скажешь.

– О'кей, обещаю.

Она изо всех сил старалась сдержать слово, но Ли уехал, и ей казалось, что его магическая сила исчезла вместе с ним. Все, что у нее осталось, это его ежедневные телефонные звонки, а их ей было мало, когда она скучала, боялась, раздражалась от безделья и страдала от одиночества. Как мог он уехать и бросить ее одну? И как мог он требовать, чтобы она отказалась от своих друзей?

Наконец, на восьмой день, она позвонила Пип.

– Так быстро? – поддразнила ее Пип. – Видимо, о страсти тут речь не шла. Не говори мне, что я наконец увижу таинственного Ли.

– Он уехал по делам, – сказала Стиви. – Но вот когда вернется, то обещаю, что мы что-нибудь устроим. А вот сегодня, мне подумалось…

– Ты хочешь побыть со своими старинными и добрыми друзьями, конечно.

10

Стиви оделась с особой тщательностью в кожаный прикид, который Самсон выбрал у одного из своих излюбленных дизайнеров. Лицо она накрасила так, как ему нравилось, и наклеила две пары накладных ресниц, что стало ее фирменным знаком. И все это время она испытывала те же ощущения, как и в тот раз, когда впервые отправлялась в Забегаловку вместе с Пип, – нервничала, боялась и отчаянно стремилась попасть в струю. Машинально потянулась к бутылочке с красными таблетками, что стояли в аптечке. Осталось две штуки. Вообще-то, она не собиралась больше принимать их после встречи с Ли…

Его лицо встало перед ее мысленным взором, ей припомнилось, как они вместе бегали по холодному лесу, пахнувшему сосной… как потом он обнял ее. Она испытала прилив вины из-за того, что предавала те новые надежды, которые он дал ей…

Черт возьми, но ведь он уехал и бросил ее одну. Предоставил вариться в собственном соку, хотя знал, больше, чем кто-либо еще, как она зависит от него. Она проглотила пилюли – сегодня она должна быть на высоте, в своей лучшей форме.

Она чувствовала себя намного лучше. К тому времени, когда встретилась с Пип, она уже взяла себя в руки. Добираясь до Забегаловки, они смеялись и шутили, как обычно. Стиви не могла и припомнить, из-за чего это она так беспокоилась.

Сборище в тот вечер было небольшим, только для завсегдатаев. Самсон сидел развалившись на черном диване; рядом с ним юная девушка со светлыми волосами и зелеными глазами. Он старательно разглядывал ее ладонь, а потом сказал:

– Линия жизни довольно короткая… это значит, что ты одна из тех немногочисленных счастливчиков, которым не придется беспокоиться о том, что они станут старыми и безобразными. С другой стороны, линия любви очень отчетливая, что еще лучше…

Вошли Пип и Стиви, и Стиви села рядом с Самсоном, слева от него.

– Привет! – радостно сказала она.

Он помолчал секунду, затем, даже не удостоив ее взглядом, продолжал:

– Это значит, что всю твою жизнь мужчины будут домогаться тебя, умирать из-за тебя. Теперь линия карьеры…

– Хватит трепаться, Самсон, – резко сказала Пит.

Теперь он поднял глаза и улыбнулся Пип:

– Тебе не нравится моя интерпретация? Может, ты сама поглядишь на эту восхитительную ладошку. – Он протянул руку блондинки к Пип.

– Мне не нравится, что ты так холодно встречаешь Стиви, – ответила она.

– Ох, дорогая, ты права, – сказал он елейно. – Куда же делись мои хорошие манеры? Стиви, Пип, мне хочется познакомить вас обеих с Беби Джин. Она не только самое красивое существо, какое я только видел, но и невероятно талантлива. Я могу сделать ее звездой, как вы считаете? Она превосходно будет выглядеть в моей следующей картине. И все журналы захотят поместить ее личико на обложку…

Стиви почувствовала себя так, как будто упала в лифте с двадцатого этажа. Она долго разглядывала Беби Джин – ее светлые волосы, яркие, сияющие глаза, словно смотрела в зеркало, которое показывало ее прошлое. Задрожав от обиды, Стиви поднялась, не говоря ни слова, и двинулась прочь, сначала шагом, потом бегом, пока не вылетела из металлической двери. В бетонном коридоре она прислонила голову к стене и заплакала. Ей не верилось, что Самсон мог быть таким жестоким. Да, он сердился на нее, но разве они не одна семья, где все друзья?

Пип догнала ее.

– Не надо плакать, детка, – умоляла она, держа Стиви за руку и стараясь ее утешить. – Самсон не может позволить никому надолго оставаться к нему слишком близко… Такой уж он человек. Он почти калека, Стив. – И его имя, Самсон Лав, – еще одна из его артистических шуток – «воплощение силы и любви»… Он ведь просто не может никого любить, Стиви… потому что это сделает его уязвимым, как и всех остальных, а он просто не может этого позволить. Когда ему действительно кто-нибудь нравится, лучшее, что он может сделать, это дать человеку особые, чудесные мгновения, подарить их, он называет это «десять минут в лучах прожектора». Он помогает исполниться всем желаниям… а затем он отталкивает людей прочь и поворачивает лучи прожектора на кого-то другого. Но ведь это все равно случилось бы рано или поздно, Стиви. Так бывает всегда. Твои десять минут закончились еще до того, как ты ушла с твоим новым приятелем. Так что не переживай. Это не конец света…

– Тебе легко говорить, – рыдала Стиви. – С тобой этого не было.

– Было, милая моя, – тихо ответила Пип. – Мои десять минут в лучах прожектора были на год раньше твоих. Самсон возил меня с собой повсюду. Мы были словно брат и сестра… и со мной, Стиви, он даже пошел дальше. Он спал со мной, Стиви. Он не просто глядел, но и занимался со мной несколько раз любовью, пока я не подумала… – Она замолчала и отвела взгляд. – Господи, да не имеет значения, что я подумала. Потому что тогда он просто отсек меня от себя. Я приходила – а он глядел сквозь меня; я старалась говорить с ним – а он проделывал тот же номер, какой только что проделал с тобой. Мне бы тоже отсечь его, а я не могла. Ты ведь знаешь, что значит это место для таких, как мы с тобой, – это дом, семья. Вот я и не могла уйти, хоть и страдала безумно, когда видела, что он проделывает это вновь и вновь. И тогда я его простила. Я думаю, что сейчас он действительно любит меня больше, чем когда бы то ни было… потому что я ничего не жду от него…

Стиви уставилась на Пип:

– Ты хочешь сказать, что знала это, когда говорила, что я ему понравлюсь… ты знала, что случится потом?..

Пип пожала плечами.

– Таков уж он есть. Но, Стиви, если хочешь скакать на лошади, не бойся упасть, разве не так?..

Так ли это? Могла ли она простить Самсона? Что тогда остается в жизни, если люди, которые тебе дороги, бросают тебя, пусть даже ты и сделала что-то не так, как им нравится?

– Пошли, Стиви, – уговаривала ее Пип, – пошли назад. Покажи Самсону, что ты достаточно сильная, чтобы не обращать внимания на все его фокусы. За это он станет тебя уважать – и это больше, чем он пока делал для тебя.

Это была та самая соломинка надежды, в которой нуждалась Стиви. Иначе, думалось ей, она снова останется в одиночестве, без семьи. Для адмирала она уже умерла. Для Ли она была кем-то временным. Она даже не сможет сохранить дружбу Пип, если не останется рядом с Самсоном.

– О'кей, – объявила она Пип. – Так, значит, ты рекомендуешь мне от сердечной боли оставаться с Самсоном, даже если танцевать придется в тени, за пределами луча прожектора. Что ж, попробую. Я даже могу попробовать заставить его развернуть этот проклятый прожектор снова на меня…

Она промокнула глаза носовым платком, осторожно, чтобы не отклеились ресницы, и прошла назад через металлическую дверь, прямо к бару. Протянув руку к большому пупырчатому кувшину, наполненному разноцветными пилюлями, она схватила декседрин. Затем заказала пиво, чтобы запить его.

– Пошли, – пробормотала она Пип, следовавшей за ней по пятам. – Я покажу Самсону, что не нуждаюсь в его карнавале, а могу повеселиться и без него.

Она поглядела на разноцветные огни, сверкавшие над местом, где обычно танцевали, и схватила первого попавшегося свободного мужчину, которого увидела. Им оказался Пол Максвелл. Прекрасно, подумала она. Кто лучше него сообщит Самсону, что она может в любом месте и в любое время прекрасно повеселиться.

Пола не нужно было уговаривать потанцевать со Стиви. Откинув назад голову, как это делала Пип, Стиви начала двигаться в бешеном самозабвении.

Она не сбавляла темпа. Ничто и никто не могло затронуть Стиви, когда она летала, а ей хотелось летать всегда, выше всех – выше звезд! – свободная, красивая и нечувствительная к боли. Она пила шампанское, которое непрерывно предлагал ей Пол, и вдыхала героин, которым он так щедро делился. А когда он отвел ее на большой черный диван в затемненном алькове и снял с нее одежды, она просто испытала радость, что он все еще хотел ее. Ей так было необходимо, чтобы кто-нибудь хотел ее.